+7 Киев
Была в прокуратуре. Наконец-то начались хоть какие-то шевеления по делу. Теперь они готовы снять данные с вышек, чтобы выяснить, кто и где был... Мы просили это сделать 2,5 года назад, хотели использовать данные как доказательства невиновности. Сделать это из России невозможно.
СНБО ввел санкции против следователей и судей. Они не могут въехать в Украину и держать тут деньги. Бедняжечки, у них ведь миллионы в украинских банках.
Политики на вопросы, что делается, чтобы освободить крымских заложников, говорят о военнопленных на Донбассе или просто отмалчиваются.
На просьбу родственников (а заложников уже больше 40) создать отдел или хотя бы выделить человека, который занимался бы только политзаключенными, отказали.
Вопрос поднимается на международном уровне. Ходим по кругу.
Я чувствую себя идиоткой, объясняя на камеру, почему важно писать письма, и отвечая на одни и те же вопросы. Хотелось бы, чтобы ответы были другими, но ответы одни и те же уже несколько лет.
Пошел четвертый год. Олег перестал надеяться и думает, что уже никогда не выйдет.
Источник: Наталья Каплан / Facebook
Опубликовано с личного разрешения автора
