Мэр Мариуполя Бойченко: Сегодня завоевать Мариуполь невозможно G

Мы шутим, что каждый пятый в Мариуполе – грек

– Вадим, добрый вечер!

– Добрый вечер!

– Мне очень приятно, что мы сегодня встречаемся. Я неоднократно говорю везде, где могу, что, на мой взгляд, вы один из лучших, если не лучший, мэров Украины на сегодняшний день. То, что вы сделали с Мариуполем, достойно подражания. Это пример для всех остальных ваших коллег, как мне кажется.

Вы родились и выросли в Мариуполе. За что вы любите свой город?

– Спасибо за теплые слова, Дмитрий, за ваше отношение к городу Мариуполю. За что люблю Мариуполь? Для меня это больше чем город. Это тот город, в котором я родился – во втором роддоме. Я провел детство в парке "Веселка", который сегодня переродился. Здесь прошла моя юность, здесь я встретил свою любовь – супругу, которая подарила мне двух прекрасных детей, сына и дочь. Они тоже родились во втором роддоме. Здесь я окончил первое высшее учебное заведение, здесь написал первый исследовательский диплом. Здесь я пошел на завод простым слесарем по ремонту тепловозов.

Это особенный город, который раскрыл меня, раскрыл мой потенциал. Здесь я стал человеком. Я горжусь, что живу в Мариуполе. Мне кажется, что в этом городе живут особенные люди – очень трудолюбивые, многогранные и очень честные, порядочные. Эти люди выстояли в тяжелое время, в 2014–2015 годах, когда нужно было показать свою позицию. Они отстояли право жить в украинском Мариуполе. Я горжусь сегодня, что я мариуполец.

– В советское время в Мариуполе жило где-то 750 тысяч человек. Сколько сегодня?

– Я бы немножко шире, Дмитрий, посмотрел на город Мариуполь. Это всегда ассоциации... Мы сегодня с нашими международными партнерами хотим создать большой интересный интерактивный музей. Думали, как он может называться, этот музей, который подчеркнет всю историю, всю многогранную культуру. Думали, думали – и назвали его "Порт культур". Почему? Потому что вся история города Мариуполя – про миграцию. То есть люди уезжали и приезжали и все время какая-то была эмоция – или радость, или слезы расставания. Здесь есть захоронения скифов, здесь были сарматы, здесь было первое поселение казаков, здесь было Войско Запорожское, потом были греки-переселенцы, которые пришли и основали город Марии. Мы гордимся этим названием. В нем есть сакральный смысл. Греки тогда верили и мы сегодня верим, что Мария нас защищает. Она защитила город Мариуполь в те сложные годы, о которых я уже говорил.

Был советский период, когда люди приезжали из разных уголков Советского Союза и строили город Мариуполь, его металлургическую силу и мощь.

В современном Мариуполе 460 тысяч населения. Если уж мы говорим о миграции, добавились новые мариупольцы. Это профессиональные люди, которые вынуждены были переселиться из Донецка, Макеевки, Енакиево. Приехали – и сегодня они уже часть нашей культуры и истории. Официальная статистика говорит: 460 тысяч плюс 110 тысяч новых мариупольцев.

– Ух ты! 

– Да, более полумиллиона, это серьезный потенциал. Когда мы посмотрели, кто эти люди, – они элита нашего региона. Это профессора, которые сегодня возглавляют вузы. Многие из этих вузов переселились из Донецка – медицинский вуз, юридический вуз, институт управления... Это учителя, это врачи, это силовики, это военные, это СБУ, прокуратура – вся многогранная Донецкая область сосредоточена сегодня в городе Мариуполе.

– А греков в Мариуполе до сих пор много?

– Это всегда для меня интересный вопрос (улыбается). Окунаешься в историю... Греков действительно много, это наше достояние. Секретарь городского совета – настоящий потомственный грек. Мы так шутим, что каждый пятый в Мариуполе – грек, так или иначе.

Если говорить серьезно, то в Донецкой области 100 тысяч греков проживает. У нас есть даже поселения. Когда митрополит Игнатий, отец-основатель города Марии, канонизированный вселенский святой, привел паству свою с полуострова Крым, это 50 тысяч греков и 20 тысяч армян, они основали город Мариуполь и Мариупольский уезд. Вокруг города были основаны такие села, как Сартана, где живет 10 тысяч греков. Это очень хорошие, открытые, приветливые и всегда доброжелательные люди. Когда вы приедете в Мариуполь, мы обязательно познакомим вас с греческой культурой.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Впервые я оказался в Мариуполе в 1992 году. Меня, конечно, он потряс. Знаете чем? Мощью заводских труб, ужасной экологией и грязными улицами. Но еще раньше я посмотрел – да вся страна посмотрела! – нашумевший фильм "Маленькая Вера", который стал просто шоком для советского общества... Мы обсуждали это, кстати, с актером [Юрием] Назаровым, который сыграл роль отца Верочки в этом фильме... Скажите: Мариуполь, показанный в фильме "Маленькая Вера", сильно отличается от Мариуполя, который возглавляете сегодня вы?

– Вы знаете, Дмитрий, у меня всегда были точно такие ощущения, как у вас. Так случилось, что я на какой-то период времени выезжал из Мариуполя, потом вернулся. И слава богу, что вернулся. Город меняется сегодня с нашей командой. Мы полностью перестраиваем Мариуполь. Это уже другой город. Мы 50 километров дорог строим, мы меняем трубы, мы строим современные ЦНАП (укр. Центр надання адміністративних послуг. – "ГОРДОН"). Первый центр административных услуг открывал экс-президент [Петр] Порошенко. Новый мультифункциональный ЦНАП, уже с другой философией, с другими смыслами, многогранный, где [предоставляются] пенсионные, социальные, административные и многие другие услуги, – если человек имеет какие-то проблемы, он приходит в центр и получает ответ на любой вопрос, – открывал президент [Владимир] Зеленский.

То есть сегодня город Мариуполь очень меняется. Строятся новые парки, скверы... Один из упомянутых мною президентов тоже долгое время, как и вы, не был в Мариуполе и смотрел фильмы – те самые, которые мы упоминаем. И он сказал: "Знаете, я всегда приезжал – и у меня картинка в голове серого Жданова. А сегодня я приехал в город Мариуполь – это европейский город, который за четыре года кардинально изменился. Я перед вами снимаю шляпу за то, что вы сделали в Мариуполе".

Действительно, много делается командой управленцев и профессионалов, которые пришли сегодня. Те люди, которые сегодня меняют город, – его жители, они любят этот город. Мы приехали кто откуда, из разных уголков нашей страны, с одной целью: сделать его витриной восстановленного украинского Донбасса. В эти особые дни, когда весь фокус и все внимание сосредоточены на Мариуполе, мы очень верим в то, что он может действительно стать такой витриной. Когда люди из Донецка, из Макеевки, из Енакиево приезжают в город Мариуполь...

– ...Сравнивают?

– ...Они должны видеть, как меняется Украина. Я верю в то, что та невидимая "берлинская стена", которая выросла сегодня между Мариуполем и Донецком, может пасть. Но пасть она может только тогда, когда люди будут видеть, как меняется страна. Я в это верю, в это верит моя команда. Мы не просто делаем – мы бежим по задачам. Мы строим сегодня новый, современный, европейский город Мариуполь.

Якорь – это не просто якорь, а смысл Мариуполя, символ моря. Из ушка льется сталь

– Какое у вас, как у человека, рожденного в Мариуполе, гражданина Мариуполя и мэра Мариуполя, любимое место в вашем городе?

– Я уже упомянул вначале парк, где я вырос, маленьким мальчиком там гулял с бабушкой – парк "Веселка". На самом деле много мест очень красивых в городе Мариуполе...

Стратегия, которую мы с командой определили, – это не просто документ, который написали, положили где-то на полку и забыли про него. Нет. Мы четко понимали вызовы. Мне даже один из мэров – не буду говорить фамилию, чтобы, не дай бог, не обидеть этого человека, он сидел на ассоциации городов со мной рядышком, а я такой обнимаю эту стратегию (делает вид, что держит массивный документ), – он говорит: "Слушай, а зачем это тебе надо?" Я отвечаю: "Ну как зачем? Я же хочу изменить город". Он говорит: "Так ты же себя загоняешь в глухой угол, формируешь ожидания, соответственно, потом жители будут смотреть – а как ты выполнил эту стратегию". Я говорю: "Я реально верю в то, что здесь написано".

Мы прописали в этой стратегии, что каждый район самодостаточный, в каждом районе должна быть какая-то своя изюминка. У нас четыре района. Левый берег – это парк "Веселка", в котором я провел свое детство, он сегодня заиграл новыми красками. Это мини-Кекенхоф – 240 тысяч клубневых растений, тюльпаны, нарциссы, которые весной ковром расстилаются. Такая красотища!.. Знаете, в чем философия заключалась? Что это удаленный район от центра города, от других населенных пунктов, от поселков, которые окружают город. И надо, чтобы из любого уголка захотелось приехать в эту часть города. И таки это случилось. Люди приезжают, смотрят и вдохновляются. В центре города мы за четыре месяца сделали уникальный парк. Хотелось, чтобы была некая похожесть с Лондон-парком. 17 километров поливного газона появилось в городе Мариуполе.

– Ого!

– Европейская площадь, плоский шикарный мощный фонтан, который играет световыми и звуковыми струями. И музыка, и эмоции... Это мы сделали в городе Мариуполе... Сегодня мы в Кальмиусском районе строим шикарный огромный парк, 56 га, он будет больше, чем парк Горького в Харькове.

– Да ну?! Больше невозможно, мне кажется.

– Будет больше. Будет ярче.

(Смеются.)

Там разные зоны. Зона барбекю: не надо выезжать за город, а можно приехать – и в самом городе будут созданы все условия для того, чтобы хорошо отдохнуть с семьей.

– Вы сделаете парк лучше, чем в Харькове?

– Я вам обещаю, что так именно и будет.

– Фантастика!

– И Приморский район... Мы сегодня видим будущее у моря. (Показывает на значок с гербом Мариуполя на лацкане пиджака.) Якорь – это не просто якорь, а смысл города Мариуполя. Мы говорим, что из этого ушка льется наша металлургическая сталь. Формируется четкое представление, что этот якорь – символ жизни, символ моря.

– После того, что вы мне рассказали про парк, я хочу спросить: не собираетесь ли вы баллотироваться в мэры Киева? Нам парк очень нужен!

(Улыбаются.)

– Нам надо достроить сперва то, что мы начали в Мариуполе, а потом мы рассмотрим ваше, Дмитрий, предложение.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Мариуполем вы руководите почти пять лет. Как вы стали мэром?

– (Вздыхает.) Ой... Здесь, конечно, знаете, Дмитрий... Почему я, вздыхая, вспоминаю? Это сложное время на самом деле, 2014–2015 годы. Я тогда был директором по персоналу и социальным вопросам одного из крупнейших комбинатов города Мариуполя – комбината Ильича. Огромный коллектив – 30 тысяч человек работает на этом предприятии.

– В советское время – под 100 тысяч, наверное?

– Да, там было под 100. С поселками, с колхозами было действительно так. Очень много сельскохозяйственных предприятий.

– При Бойко, да?

– Да, при Владимире Семеновиче. Я еще застал его, слава богу. Легендарный директор.

2014–2015 годы – это особые дни в моей жизни и в жизни каждого жителя Мариуполя. Когда ты переоцениваешь смысл своей жизни, понимаешь, что самое важное, что у нас есть, – это мы, это человеческие отношения, наша жизнь. В 2015 году был обстрел микрорайона "Восточный". Я, как директор по персоналу и социальным вопросам, руководил этим направлением. Пришлось вместе с нашим коллективом восстанавливать разрушенные полторы тысячи квартир, три детских сада, три школы. Это был ужас, это была боль. Нужно было делать это очень быстро, потому что была зима, очень холодно.

Что мне тогда нравилось, и я это часто вспоминаю: тогда не нужно было никого звать. Заводчане приходили сами: "Что нужно сделать? В чем нужна помощь? Скажите – мы готовы". Люди приходили резать стекло, кто-то раздавал пленку, кто-то эту пленку оббивал, кто-то ходил "сметил" квартиры и так далее. Целые строительные бригады работали над восстановлением нашего микрорайона "Восточный". Мы сделали все в достаточно сжатый период времени – за два месяца восстановили полностью микрорайон.

Потом был обстрел Сартаны в феврале 2015 года. И в ночь с 16-го на 17 августа [2015 года] вновь обстреляли Сартану. Как сейчас помню: я возвращался из отпуска, это было 16-го. Разрушено было 156 домов. Это было ужасно. Люди погибли и были ранены. Очень тяжело вспоминать...

Тогда мы поставили перед собой задачу восстановить эти разрушенные дома ко Дню города, за месяц. И нам это удалось. Потому что у нас уже была опытная команда, на печальном опыте воспитанная. Это неравнодушные люди, которые даже не уходили домой. Я их просил: "Перекур надо, обед". Нет – они работали от рассвета до заката, без устали. И мы это сделали...

Вспоминаю: прихожу в музыкальную школу в Сартане, дети рассказали стихи, спели песни – и один из патриотичных мужчин встает, а у него глаза полные слез. Смотрит на меня и говорит: "Мы жили такой эмоцией всегда, что у нас есть защитник, Бойко Владимир Семенович. А сегодня мы увидели, что у нас есть еще один защитник, Бойченко Вадим Сергеевич". До выборов оставалось три месяца. Тот мужчина говорит: "Не хотели бы вы стать мэром города Мариуполя?" И это настолько зацепило... Я думаю: "А почему бы и нет?"

Потом произошла еще цепочка событий – выдвижение от трудового коллектива комбината Ильича, была поддержка от комбината "Азовсталь"... Мой друг Энвер Омарович Цкитишвили, генеральный директор комбината "Азовсталь", на сцену вышел и перед трудовым коллективом говорит в шутку: "Для того чтобы стать мэром, надо сначала пойти работать на "Азовсталь", а потом перейти работать на Ильича. Вы запомните: я серьезно говорю. Кто потом захочет стать мэром – только так можно стать".

Вот тогда я и стал мэром, получил достаточно ощутимую поддержку со стороны населения, 74%.

– 74%?

– Да.

– Очень много!

– За три месяца. А почему? Я менеджер, и у меня даже в мыслях никогда не возникало, что я могу стать мэром города Мариуполя или какого-то другого города. Тогда, когда этот вызов встал, нужно было услышать людей: какие проблемы, как сегодня живет город Мариуполь, помимо того, что есть война. И я пошел в каждый двор, общался с людьми. У меня было от шести до 10 встреч в день. Я получал от них обратную связь.

На комбинате был социализм. Ильичевец превыше всего

Когда меня спрашивают: "Какая у вас была программа, Вадим Сергеевич?" – я говорю: "Да программу написали люди. Я шел к ним и спрашивал, что нужно делать". В стратегию мы заложили самое главное, что сегодня является основой, фундаментом работы любого города: это коммунальные услуги и муниципальный сервис.

– Город для людей, да?

– Конечно. В каждом решении сегодня мы видим конкретного человека, мы видим лица наших детей и стариков, мы видим молодых людей, для которых мы сегодня строим этот город.

– У нас сегодня очень странное время: министрами, большими государственными чиновниками, мэрами становятся люди с улицы, которые громче всех умеют крикнуть лозунг или спеть гимн, которые не имеют никакой базы, никакой школы, никакого образования...

Я для себя выписал: вы закончили Приазовский государственный технический университет по специальности "инженер транспортных технологий". Затем – Донецкий национальный университет по специальности "бизнес-администрирование". Но до этого успели поработать на комбинате "Азовсталь" слесарем, помощником машиниста, машинистом тепловоза, нормировщиком и начальником отдела труда и заработной платы.

– Правда.

– В 2012 году вы стали директором по персоналу и социальным вопросам мощнейшего комбината имени Ильича. Это целая лестница со ступеньками. Скажите, пожалуйста, чтобы стать мэром крупного города, такое образование, такой жизненный опыт и эти все ступеньки нужны? Или, может быть, нет?

– Можно я отвечу, как я детям отвечаю? Мои дети – это студенты, которые учатся и делают первые шаги в жизни. Я им говорю, что высшее образование – это база, основа. С точки зрения управления собой, с точки зрения управления литературой, построения какого-то логического ряда, поиска решения проблемы... То есть это фундамент. А все остальное – это жизненный опыт.

Мне повезло: в моей жизни, я считаю, вообще не было случайных людей. Когда я работал мастером на комбинате "Азовсталь", у меня были учителя, которые давали мне технические знания. Когда я работал нормировщиком, у меня были учителя, которые давали мне широту мышления с точки зрения мотивации людей. Я отвечал за коллектив, в котором было больше 3 тысяч человек, и должен был понимать основы мотивации, основы управления людьми.

И каждый раз, когда я получал какое-то новое назначение, у меня были учителя, которые вкладывали в меня душу и сердце. И вот это самое ценное, это самое главное. Самый главный мой учитель, мы его сегодня вспоминали, – это Владимир Семенович Бойко. Слава богу, мне удалось с ним поработать. Первое мое общение с ним... Меня привел за руку экс-директор по персоналу Юрий Чентуков в кабинет Владимира Семеновича. Я одухотворенный пришел – такой завод большой, такая легендарная личность!

– Герой Украины!

– Да. И он мне задает вопрос: "Вот, скажи, ты знаешь, куда пришел?" "Комбинат Ильича. Знаю. Один из крупнейших заводов в Украине". "Ты знаешь, что сегодня я тебе в управление отдаю самое ценное?" Я, как менеджер, думаю: "Наверное, фонд оплаты труда?"

– Людей?

– Людей! И вот чтобы вы понимали, Дмитрий: каждое утро проходил очный рапорт у Владимира Семеновича. С чего он начинал? Производственные показатели – это был второй вопрос, который он задавал. Первый: "Как у нас ветераны? Что говорят в коллективах?" Для него отношение людей к комбинату, отношение к людям начальника цеха, директора по производству было самым главным. Он говорил: "Запомни, Вадим: самое ценное, что есть у нас сегодня на Ильича, – это ильичевцы. Я живу этим, это у меня в сердце. И хочу, чтобы ты научился жить вот так". Я честно говорю, Дмитрий: он меня научил любить людей. Мы ходили к ветеранам, я видел искренние блестящие глаза людей, которые искренне любят его. И мы старались максимально давать ту же любовь и то же тепло нашим уважаемым ветеранам.

– Мне посчастливилось с Владимиром Семеновичем несколько раз общаться довольно подробно. Он, конечно, сразу же при общении производил неизгладимое впечатление. Совершенно уникальный человек был. Я видел в Крыму то, что он построил для заводчан.

– "Ай-Даниль".

– Да, бывший санаторий и что он с ним сделал. Мне говорили знающие люди, что на заводе Ильича вообще социализм. То есть люди живут как у Христа за пазухой: учтены все их просьбы, они получают огромные социальные пакеты и так далее. Это действительно социализм был?

– Да, я думаю, был социализм. У него было все внимание сфокусировано на человеке. Ильичевец превыше всего. А потом – производственные показатели.

– Уникально!

– Первое – люди, все остальное потом. Я считаю, это уникальный опыт. Владимира Семеновича уже нет, а имя его живет до сих пор, его люди любят, помнят. Когда мы начали формировать ту идею, о которой я уже сказал – "Порт культур", музей, в котором хотим показать всю ценность города Мариуполя, его многогранность, эмоцию, боль, весь этот нарратив, люди вспоминали Владимира Семеновича.

– Замечу: это был один из немногих "красных" директоров, как их называли, который мог с президентом [Леонидом] Кучмой говорить абсолютно на равных в любой час дня и ночи.

– Это тоже правда.

– Я был свидетелем как-то, как они разговаривали. Потрясающе!

– Да.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Сколько сегодня в Мариуполе таких мощных заводов-гигантов? Ильича – раз, "Азовсталь" – два...

– ..."Промсервис" – три. Это сервисное предприятие, которое обслуживает и ремонтирует агрегаты и узлы на комбинатах. Еще ремонтный завод, который также ремонтирует и устанавливает крупные агрегаты на двух заводах. И порт.

– Но два кита – это "Азовсталь" и Ильича?

– Да. Это 12 млн тонн стали в потенциале. Это 7% ВВП нашей страны и 20% валютной выручки. Сегодня это все делают в Мариуполе.

– Ох, как интересно!

– Да. 

– А чисто визуально это "моща", эти два завода?

– На Ильича работает аглофабрика, которая обеспечивает сырье для производства стали. Она самая крупная в Европе. Это "моща"! Это огромный потенциал для нашей Украины. Мы должны понимать, что на этой группе предприятий работает 40 тысяч людей, которые формируют 30% экономики нашего города. Это легальная заработная плата, больше миллиарда поступлений...

– Да, у вас же все вбелую там, я знаю.

– Абсолютно верно. И достаточно динамично зарплата менялась весь этот период времени. Мы видим, как наполняется сегодня бюджет. Эти парки, скверы, ремонт дорог, замена труб (уже 208 км мы поменяли на пластик) – неслучайны. Потому что есть ответственный налогоплательщик: это компания "Метинвест", которая сегодня присутствует в нашем городе.

– То есть, оказывается, можно жить честно и прозрачно, правда?

– Нужно, Дмитрий!

(Улыбаются.)

– Получается, можно и нужно.

– Я для себя определил формулу, о ней я говорил в Офисе президента. И, как ловко заметили, это "формула Бойченко". Мы шутим так. На самом деле, эта "формула Бойченко" – она про честность и открытость. Это формула, которая определена жизнью, она называется "60 на 40". Есть бюджет города Мариуполя. Мы говорим: 60% – это операционные затраты, бюджет проедания, то, как мы в семье тратим, ходя в магазин и покупая предметы первой необходимости. А вот 40% – это развитие.

Когда я принял бюджет, он был $50 млн, практически не было бюджета развития... Я посмотрел ретроспективно: стабильная Украина 2006 года – сколько бюджет? $100 млн. Посмотрел на 2013 год, довоенный, – $100 млн. А сколько бюджет развития? 2–4%. Иными словами, не было развития у города Мариуполя. Сегодня, когда бюджет начал наполняться, мы сфокусировали свое внимание на внутреннем ресурсе – и в рамках восполненного 100-миллионного бюджета мы нашли $40 млн инвестиций, которые вкладываются сегодня в город Мариуполь.

Мы из Донецка въезжали и всегда видели рыжее облако, которое из пяти мариупольских труб выбрасывалось. Сегодня они не дымят

– У вас $100 млн бюджет сегодня?

– Уже больше.

– Относительно хороший бюджет.

– Очень хороший бюджет с точки зрения развития. Сегодня, правда, в рамках того, что происходит в Украине, – экономический спад, связанный с коронавирусом, – бюджет, конечно, немножко просел. Но посмотреть на другие города – у нас он не так сильно просел. Почему? Потому что у нас...

– ...Металл производится?

– Да, металл производится. И рынки все были ориентированы на Европу, на Азию. Поэтому все движется, все едет и все хорошо.

– В советском Жданове и украинском Мариуполе была проблема номер один, на мой взгляд, – экология. Загрязненность воздуха страшная, Азовское море страшное и так далее. Сегодня это как-то решается?

– Это остается проблемой. Но я так сегодня с жителями выстраиваю коммуникацию: экологию нужно делить на две части: экология коммунальная – то направление, на которое сегодня есть прямое влияние со стороны городской власти, со стороны мэра и его команды, и промышленная экология. Если посмотреть на коммунальную экологию – это вода, стоки, которые мы возвращаем в природу, это выбросы CO₂, это транспорт – экологичный, неэкологичный, какова доля электротранспорта, это управление малыми зелеными зонами – парки, скверы, набережная наша, это уличное освещение, которое также выбрасывает CO₂. И вот мы совместно с Европейским банком реконструкции и развития разработали стратегию устойчивого развития. Под это привели инвестиции в город Мариуполь. Сегодня мы занимаемся системой очистки воды – привели под это €100 млн инвестиций. Мы верим в то, что в ближайшее время построим систему очистки. Это уникальный комплекс, уникальное будет решение...

– Простите, это правда, что вы хотите, чтобы в Мариуполе, загрязненном городе, из кранов текла вода, которую можно пить?

– Это правда.

– Как в Вене?

– Дмитрий, этим вопросом я лично занимался.

– И вы верите, что это возможно?

– Так будет (прикладывает руки к груди). Я вам обещаю и обещаю жителям города Мариуполя. Как только я стал мэром, это был первый больной вопрос, транслированный мне со стороны жителей. Я это сделал приоритетом и начал искать решение. Искал в Украине, работал с нашими институтами и понял, что, в принципе, все, что предлагается, – это то, что было до этого. То есть ничего. Советский Союз ничего не придумал, как за 240 километров из Северского Донца притащить воду в город Мариуполь. Все равно не хватало объема – ее смешивали. И по качеству вода, к сожалению, не отвечала нормам, соответственно, пить ее невозможно ни тогда было, ни сейчас. Что-то нужно было новое искать.

Мы выехали за пределы Украины в поисках решения. И нашли это решение при поддержке посольства Франции в Украине. Когда-то Франция построила 50 комплексов системы очистки воды. Мы посмотрели и поняли, что это адаптивно подходит под город Мариуполь. Приехали эксперты из Франции, посмотрели – и говорят: "Да, мы готовы это сделать". Был вопрос, где взять деньги. Министерство финансов Франции впервые за всю историю взаимодействия с Украиной отправило прямые инвестиции в город Мариуполь.

– Ух ты!

– Мы получили €64 млн. И при поддержке премьер-министра Украины, я думаю, на следующей неделе (программа вышла в эфир 6 июля. – "ГОРДОН") подпишем субкредитный договор и начнем проектирование, а потом строительство (договор был подписан 13 июля. – "ГОРДОН"). Это длительный процесс.

– Удивительно!

– Если возвращаться к теме экологии, то есть еще блок промышленной экологии.

– Выбросы, сливы...

– Да. Это проблема, и этим нужно заниматься. Есть партнерские отношения с компанией "Метинвест", которые подписаны на уровне региональной и национальной власти, есть понятный и четкий план инвестиций на десяток лет вперед. Они видят и дальше, выходя за эти рамки. Сегодня реализовывается огромный проект реконструкции той большой аглофабрики, о которой я говорил, которая самая крупная в Европе и обеспечивает агломератом два предприятия. €220 млн инвестиций. Это чисто экологический проект.

– Это уже "Метинвест"?

– Да. Они установили системы очистки на те пять труб, которые традиционно дымили в Мариуполе. Мы из Донецка въезжали и всегда видели рыжее облако, которое из этих труб выбрасывалось. Сегодня они не дымят. В этом году проект завершается, мощнейший проект, чисто экологический, который реализован уже в городе Мариуполе.

Мы, развивая инфраструктуру, в хорошем смысле меняем внешнюю и внутреннюю среду. И, соответственно, бизнес тоже понимает это и тоже меняется.

– Купаться в Азовском море в Мариуполе можно или нет?

– Можно.

– Да?

– Да.

– И нужно?

– И нужно.

(Смеются.)

Мы сегодня в рамках того "Будущего у моря", о котором я уже говорил, разрабатываем классный масштабный проект с нашим земляком Виктором Зотовым, известным архитектором в Украине и за пределами нашей страны. Разрабатываем песчаный пляж, который находится за портом Мариуполя. Это природная шикарная зона. Я уверен, это будет крутой пляж. Мы там делаем фуникулерную группу. То есть наверху будет площадка, куда можно приехать на автомобиле, припарковать его – и на фуникулерчике спуститься вниз. Там открывается природный песчаный пляж, который просеян специальными машинами, установлены шезлонги, есть коктейльная группа, открытое чистое море, майорить голубой флаг над песчаным пляжем. Можно прогуляться, можно пробежаться, можно просто отдохнуть и насладиться Азовским морем.

– Возможно, после того, что вы рассказываете, люди поедут не только с оккупированных территорий?

– А это самая главная цель, Дмитрий. Когда мы рассуждали о будущем городе, о стратегии, мы как раз говорили о "витрине Донбасса". Я в это верю и верит вся моя команда: изменения, которые происходят в украинском Мариуполе, должны цеплять любое сердце, тех, кто, к сожалению, не по своей воле зачастую остался в Донецке и других городах на оккупированной территории.

Фото: ЕРА

– Как Мариуполь пережил коронавирус?

– Сложный был период времени... Но ключевое – что? Еще раз хочу акцентировать внимание на том, что всегда нужно слушать людей, которые тебя окружают. Особенно тех, которые больше тебя в этом понимают, профессиональных людей. Это медработники. Что должен был сделать любой мэр? Позвать тех людей, которые понимают в этом больше, чем он. Я позвал к себе наших врачей-инфекционистов, которые вместе со мной и командой разработали четкий алгоритм действий.

Первое, что нужно было сделать, – защитить людей, защитить медработников от этой неизведанной болезни. Мы оперативно приняли решение закупать необходимый объем средств индивидуальной защиты, чтобы дать врачам гарантии безопасности. На эти цели мы не жалели средств, сразу на месяц вперед закупили. Мы разработали внутренние протоколы лечения, не дожидаясь центральных решений. Принимали решения очень быстро.

– Класс!

– Мы понимали, какая нам нужна группа оборудования, что нам нужны ИВЛ... Мы не ждали ИВЛ ниоткуда – мы их начали покупать. Мы одни из немногих, кто ИВЛ купил за бюджет города.

Очень хотелось бы медработников, конечно, поблагодарить. Потому что они реально этот период отработали просто как хорошие часы, слаженно, как механизм, и дали результат. Но важно, что и люди слышали, что мы говорим. Нужно оставаться дома – и они оставались дома. Спецтранспорт работал, не было переполненного транспорта. Ветеранам сказали: "Уважаемые ветераны, нужно посидеть дома". Они сидели дома. Мы, конечно, обеспечивали их продуктами эти два месяца.

Все отработало так, чтобы был тот результат, который мы получили. 90% в городе Мариуполе сегодня выздоровевших людей. Всего – представьте! – 560 тысяч населения, а заболело 120 человек. И, конечно же, в это сложное время, когда ты понимал, что бюджет просел, когда нужно принимать решения и правильно перестраивать бюджетные инициативы, партнеры – и фонд Рината Ахметова, и фонд Вадима Новинского – тоже оперативно принимали решения. Мы чувствовали эту помощь. 15 тысяч экспресс-тестов поступили вовремя. Потому что ты понимаешь вспышку – тебе нужно эти круги быстренько разматывать, собирать. А для этого тебе нужны исследования. Понимали, что СИЗ – это дорого, но тебе – раз! – 20 тысяч масок, 2 тысячи костюмов... Мы это также вовремя получили. Мы получили от них уникальные ИВЛ, неинвазивные, которые не травмируют человека. Дай бог, чтобы они не пригодились, но они классные и суперсовременные.

– Вы, наверное, специалистом по инфекциям стали за это время?

– Я каждый день, чтобы вы понимали, собирал медработников – они докладывали. Каждый день у меня сначала рапорт, потом они идут на доклад, возвращаются ко мне – говорят, как все прошло. Я по пятницам на итоговом брифинге подводил итоги борьбы с пандемией в городе Мариуполе.

– В Киеве последние шесть лет, несмотря на войну, несмотря на коронавирус, активно строятся новые жилые здания, офисные центры, торговые центры. В других городах – намного меньше. Как в Мариуполе? Новые здания вводятся в строй?

– Мариуполь – это тоже большая стройка. Мы строим дороги, как я уже сказал, 50 километров мы уже построили за четыре года.

– Новые дороги?

– Да. 50 километров новых дорог. И в этом году мы также строим дороги. Мы поменяли уже больше 200 километров труб. Но что уникальное в городе Мариуполе – мы строим уютные дворы. То есть ты выходишь из дома, а у тебя здесь зеленые газоны, здесь растения, здесь у тебя беседки, здесь лавочки, здесь у тебя новый асфальт, здесь новый бордюр... Раньше не было людей во дворах. Людям некуда было выходить.

– А сейчас гуляют?

– Сегодня люди выходят, гуляют в своем дворе. Мы за четыре года создали 250 уютных дворов. В этом году добавляем еще 130. И это все делаем не мы – это делают жители в рамках самого важного проекта, который поменял на 360 градусов отношение к жилому фонду: поддержка ОСМД. Мы каждый год поддерживаем тех людей, которые принимают такое решение. Уже 50% жилого фонда вышло в самостоятельное управление. 250 млн грн мы тратим на поддержку этих инициатив. Мы даем деньги – они сами выбирают подрядчика, сами управляют своей судьбой, сами решают, что важно, что первично. Это общественный бюджет, который они сами берут в управление.

– В Мариуполе много хрущевок, правда?

– Да, есть хрущевки.

– Что вы с ними делаете?

– Мы их реконструируем.

– Отселяете людей?

– Отселяем. Если совсем аварийный дом, сносим. На этих местах у нас есть план застройки. У нас с нашим партнером, компанией "Метинвест", есть огромное желание и, я думаю, в будущем году мы это сделаем: первый стальной дом в Украине должен быть построен в городе Мариуполе.

– Стальной?

– У нас уже есть готовый проект, сметная документация.

– Это как?

– Из стали. В Киеве дома строятся из бетона. А здесь будут – из стали. Это то, что мы видим в Англии и в Америке: все дома из стали.

– Интересно.

– В Украине такого нет опыта. Мы с ассоциацией стального строительства и с архитекторами разработали уникальный проект. Стоимость стального строительства гораздо дешевле. А второе – гораздо быстрее можно построить. Дом строится от восьми максимум до 12 месяцев, и стоимость получается чуть больше 12 тыс. грн за м&³2;. Сегодня это стоимость вторичного жилья в городе Мариуполе.

– Очень интересно!

– Да.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Помню, когда я добирался в 1992 году в Мариуполь, был самолет "Киев – Мариуполь". Пожалуйста, нет проблем. Сегодня аэропорт не работает. До последнего времени 18 часов поезд шел из Киева в Мариуполь. Это страх божий. Это значит, что город просто где-то на другой планете находится. Потому что в современных условиях 18 часов добираться – ну, это ужас.

– Дмитрий, поезд ходил в 2015 году 28 часов.

– (Удивленно.) Из Киева?

– Из Киева в Мариуполь и из Мариуполя в Киев. Это было очень долго. 18 – это тоже очень долго. Это, конечно, наша боль, но надо понимать, что у нас есть три проблемы с точки зрения логистики. Первая проблема – трасса Мариуполь – Запорожье, 200 км. Слава богу, надо сказать спасибо президенту Украины Владимиру Зеленскому, который увидел эту проблему – и за три месяца решил ее.

– Хорошая трасса?

– Шикарная трасса!

– Четыре полосы или две?

– Две полосы, но надо понимать, что по расстоянию экономишь где-то полтора-два часа пути. Раньше объезжали, а сейчас ты по прямой едешь в Запорожье.

– То есть прямая новая трасса?

– Да. Можно приземлиться в Запорожье – и спокойно через два часа ты в Мариуполе. Если говорить о железнодорожном полотне, то эта проблема частично уже решена. Есть поезд, который называется "фирменный"...

– ..."Интерсити"?

– Не "Интерсити" – так называемый экспресс-поезд, который не 18 часов едет, а 14,5. Все равно это много, но лучше, чем 28 или 18.

Есть одна проблема, которую я озвучил президенту Украины, он понимает ее и ставит задачу Министерству инфраструктуры. Надо построить два параллельных направления из Запорожья в Мариуполь. Путь, по которому мы сегодня ездим из Мариуполя в Запорожье, – это, вообще, объездной резервный путь. Мы ездили всегда через Донецк. Одного этого пути, естественно, недостаточно. Должно быть два параллельных железнодорожных пути, и должна быть электрификация. Сейчас из Киева в Запорожье – семь часов. И тогда спокойненько еще два часа добавляем – за девять часов можно будет доехать в город Мариуполь. Вот такая задача сегодня стоит перед Министерством инфраструктуры. Я видел – уже даже в прессе появляются первые проявления обсуждения, что это стоит порядка €300 млн и европейские банки готовы профинансировать это направление.

В 2014 году по утрам я просыпался не от звонка мобильного или будильника, а от разрывов "Града". Тебя подбрасывает в кровати, ты хребтом чувствуешь, как оно гремит

– Аэропорт Мариуполя может начать работу?

– Аэропорт готов. Мы восстановили взлетку.

– Она была разбомблена?

– Была повреждена, назовем это так. Мы восстановили. Аэропорт сегодня находится в коммунальной собственности. Это достаточно простое решение. Небольшие инвестиции, 250–300 миллионов – и полетели. Но если бы было так легко, то, наверное, мы бы уже полетели. На самом деле есть определенная сложность. И эта сложность называется "политика" и "геополитика". Соответственно, политическое решение должен принимать президент Украины в рамках Минских соглашений, понимая всю ответственность этого решения.

– Есть опасения, что могут сбивать самолеты, если они будут вылетать из мариупольского аэропорта?

– На самом деле, Дмитрий, сегодня многие до конца, наверное, не понимают, а мариупольцы прочувствовали на себе, что такое минский формат, что такое нормандский формат... Когда в 2014 году линия соприкосновения проходила по окраинам нашего города, то утром я просыпался не от звонка мобильного телефона или будильника, а от разрывов "Града". Тебя подбрасывает в кровати, ты чувствуешь, как оно гремит, хребтом своим. Это очень было неприятно. Сегодня линия фронта, насколько это было возможно в рамках нормандского формата, отодвинута от Мариуполя, она отошла на 17,5 км.

– Всего.

– Да, всего. Но это очень много. Мы сегодня не слышим разрывов снарядов так, как слышали в 2014–2015 годах. 15 км сам город, добавляем – получаем 32,5. И плюс до аэропорта еще 5 км. То есть достаточное расстояние. Понятно: нужно, чтобы военные дали гарантию этих полетов, мы должны воздух защитить и так далее. Это все технические решения, сложные, но я думаю, возможные.

– Когда в городе шли боевые действия, вы сказали, вас подбрасывало от разрывов снарядов. Что вы чувствовали, как человек, который рожден в этом городе?

– Как и многие жители города Мариуполя, чувствовал тревогу. Самое правильное слово – "тревога". Не было страха, не было паники даже тогда, когда "Восточный" обстреляли. Я видел этих людей – у них тоже не было ни страха, ни паники. Они понимали, что уже все случилось и надо быстро все восстановить.

Мы все разделили свою жизнь на до и после и переосмыслили ценности. В две руки помещается только два чемодана. Больше ты ничего не заберешь с собой. Стояла машина возле подъезда, у меня всегда были дежурные два чемодана. Мы просыпались каждое утро и принимали решение: "Мы еще здесь? Мы здесь. Хорошо". И так проходил каждый день, и каждый день мы слышали разрывы "Градов". В окно моего восьмого этажа было видно яркие вспышки, столбы дыма. Особенно ночью. Я живу на левом берегу, и вот "Восточный" и там, где я живу, – это практически одна линия. И это было очень неприятно.

– Представляем географическую карту – и понимаем, что россияне, которые забрали Донецк, должны были обязательно забрать Мариуполь. Потому что без Мариуполя цикл неполный: ВВП, порт и так далее. То есть сам Бог велел забрать. Вы понимали, что в один прекрасный момент вы можете проснуться у себя на восьмом этаже и увидеть русских ребят, которые пришли с оружием забирать Мариуполь?

– Понимал. И в подтверждение ваших слов можно посмотреть историю, когда освободили Мариуполь от немецко-фашистских захватчиков. 10 сентября 1943 года. Оставив Мариуполь, Гитлер принял решение оставить и Крым. Потому что Мариуполь – это всегда была дорога на Крым.

– Конечно.

– Мы понимали, что это уникальный, особенный город. Тогда не случилось то, что случилось в других городах, потому что здесь другие люди. Здесь как раз многогранность, многокультурность сработала против того, что нам навязывали под названием "ДНР". Люди не приняли это. И, соответственно, оно не могло произрасти, потому что люди были против. Да, была там небольшая группа людей, которые...

– ...Сепаратисты свои, местные?

– Их было немного. И поэтому оно не разрослось. Мы видели, насколько это было масштабно в других городах, насколько это набирало обороты. У нас не было таких оборотов. Когда люди понимали, что их обманывают, что другие преследуются цели и другие ценности, они не поверили в эту историю. Тогда это продлилось буквально чуть больше месяца – и город Мариуполь Вооруженные силы Украины освободили.

– Но он качался конкретно.

– Да.

– И шатался.

– Но благодаря, еще раз подчеркиваю, жителям и, конечно же, нашим защитникам мы удержали ситуацию.

– Для меня история российско-украинской войны – это и история большого украинского предательства, предательства руководителей Украины разного ранга. Андрей Билецкий, руководитель "Азова", и ребята из "Азова" мне говорили, что наступил момент, когда украинская армия оставила Мариуполь, и, если бы не "Азов", Мариуполь сдали бы россиянам. Это так или нет?

– Дмитрий, я человек больше фактов, а не каких-то домыслов. Я ни на один день в то время не выезжал из города Мариуполя. Я был в городе и четко понимаю и представляю, что происходило и 9 мая [2014 года], когда был штурм; когда не сдавали, не предавали чести мундира наши полицейские, которые сражались за то здание, которое стоит сегодня расстрелянное. Вся боль того периода отражена, как раны на сердце города. Сгоревший исполком, в котором должен сидеть мэр. Сегодня мэр сидит в администрации Центрального района. И часть 3057, которая стоит в центре города; был бой – и не сдали эту часть.

В мае 2014 года боевики контролировали некоторые районы Мариуполя. Фото: ЕРА

Это говорит о том, что Мариуполь никто никогда не сдавал. Как вы правильно заметили, было брожение, была кучка людей; помимо той ситуации, которая называется "ДНР", они щитом заграждались обычными людьми, которые где-то запутались в своих убеждениях, не понимали, что происходит. Нужно было время, чтобы люди разобрались. И тогда наши Вооруженные силы просто сделали шаг назад. И правильно сделали. Потому что впереди стояли люди. И вот за этот месяц жители все поняли. Потому что ценности тех людей были совсем явные, открытые, они грабили магазины, автомобильные салоны, они воровали и сажали людей на подвал, пытали их...

– В самом Мариуполе?

– Прямо в Мариуполе. Это длилось ровно месяц. А потом Вооруженные силы, Национальная гвардия и, конечно же, полк "Азов" освободили город.

– Можно ли сказать, что главная роль в освобождении города принадлежит полку "Азов"?

– Я бы сказал, главная роль в освобождении города Мариуполя у жителей города Мариуполя, которые не поверили в эту историю. Представьте: когда бы стояло в городе Мариуполе, допустим, 10 тысяч человек, можно ли было бы пойти против этих людей? Невозможно. А когда люди сидели дома и когда была небольшая группа негодяев, то понятно, что, в принципе, это можно было купировать и освободить город Мариуполь.

Мой сын поступил в военную академию в Одессе. И все четко понимали, кто такой мэр Бойченко, какие у него ценности и принципы

– Учитывая международную ситуацию, то, как себя ведет Россия сегодня на международной арене, понимаете ли вы, что красивый, отстроенный, мирный Мариуполь завтра может стать фронтовым городом?

– Я в это вообще не верю. У меня мыслей даже таких не возникает. По одной простой причине: я понимаю сегодня, как изменилась Украина, как изменились люди за этот период времени. Мы пересмотрели все свои ценности, мы четко понимаем, где мы, кто мы, почему мы здесь сегодня находимся. И я понимаю, как изменились сегодня Вооруженные силы Украины. Я в них верю. Это на сегодня реальный щит, мы надежно защищены. Я знаю многих ребят лично, это профессиональные военные. Я знаю, что они сегодня хорошо оснащены и инженерно, и технически. Дмитрий, я вас уверяю: завоевать сегодня Мариуполь невозможно.

– Здорово! Мне это нравится, ваша уверенность мне нравится... Опять-таки я знаю очень хорошо, что россияне перед тем, как захватывать такие города, как Донецк, Луганск, – и Харьков они хотели захватить, и Одессу, – они работали с местными властями. К вам подходы со стороны россиян или сепаратистов были? Вас пытались завербовать, сбить с пути истинного?

– Дмитрий, меня было сложно завербовать по одной простой причине. Я не имел какой-то ценности для тех людей. Потому что я на тот период времени был директором по персоналу и социальным вопросам комбината Ильича. Я не был чиновником, соответственно, не был интересным для них с точки зрения вербовки или общения.

– А потом подходы были?

– Когда я стал мэром... В 2014 году мой сын поступил в военную академию в городе Одессе. И все четко понимали, кто такой мэр Бойченко, какие у него ценности, какие у него принципы. Сегодня сын – уже офицер украинской армии. Поэтому никто даже не подходил и не задавал таких вопросов.

– Вас совершенно справедливо, как я уже в начале сказал, считают сегодня одним из лучших мэров Украины. Как вы думаете почему?

– Это плод работы профессиональной команды, которая стоит за мной, как надежный щит, как надежный фундамент. Это команда профессиональных управленцев, команда мотивированных людей.

Основа любого мэра – это доверие со стороны жителей. Если ты честно, порядочно работаешь, если ты покажешь результат в тех же дорогах, школах, детских садах, в ЦНАП, парках, новом транспорте, в наведении порядка, чистоты в городе, люди это увидят. Мы всегда с командой, когда получаем социологический опрос, его разбираем. Я трачу несколько дней на разбор ситуации, которая в городе возникает.

– А вы социологию постоянно проводите?

– Два раза в год мы меряем, задаем жителям вопрос, что хорошо и что плохо, где нужно усилить, а где уже хорошо и пусть будет так. Вот, к примеру, мы в этом году померили – и увидели проблему медицины. Она в целом сегодня в стране является проблемой, но мы глубже копнули. Мы понимаем, что медицина сегодня глазами жителя города Мариуполя – это первичное звено, конкретная поликлиника. Поэтому фокус надо туда. Мы сегодня не ободрали бюджет, а добавили в медицину 50 миллионов и начали строить амбулатории. Новое лицо, новая философия первичного звена. Дальше мы еще расширили и видим, что надо лабораторные исследования делать полноценные, комплексные при каждом первичном центре, чтобы житель пришел, получил максимально оперативно диагноз – и оперативно врач первичного звена назначал лечение. Вот житель так видит сегодня медицину.

– Скоро в Украине местные выборы. Ну как "скоро"? 25 октября – это скоро. Вы думаете уже о местных выборах? В мэры снова идете?

– Дмитрий, я работаю на протяжении пяти лет, работать буду и дальше. Наша работа – она видна. Она – в доверии к нам со стороны жителей. Все эти пять лет мы смотрим глазами жителя, через ту социологию, о которой я говорил, что нужно еще сделать. И мы видим, что не все мы еще сделали, то, что даже не планировали, а прописали в стратегии. К примеру, тот огромный проект по воде – его же нужно сделать. Это большие инвестиции, которыми я лично занимался. Соответственно, я потратил силы и два с половиной года для того, чтобы найти эти инвестиции, €100 млн. €64 млн от французского правительства и €30 млн – Европейского инвестиционного банка, с которым мы подписали [договор], кстати, на инвестиционном форуме в Мариуполе. Чтобы это реализовать, надо построить стратегию, потом прописать конкретный проект, потом построить сам завод по очистке воды. Это займет еще три-четыре года. И я хочу это сделать. Хочу, чтобы реально житель увидел эти изменения, чтобы вода чистая была из-под крана.

– Как пелось в старой советской песне, "готовься к великой цели, а слава тебя найдет".

– Абсолютно верно. Хочется еще уличное освещение поменять на LED, чтобы это было диммировано, экологично...

– Во всем городе?

– Во всем. Этот проект начинается с июля. Еще €14 млн Европейского инвестиционного банка, которые мы привлекли в город Мариуполь. Хочется доделать большой транспортный проект с мировой финансовой корпорацией и Европейским банком реконструкции и развития, €30 млн. Мировая финансовая корпорация работает с одним городом в Украине – с Мариуполем.

– Слушайте, к вам идут, фантастика. Я вот слушаю и думаю: "Ну больше же такого нигде нет, ни в одном городе".

– Дмитрий, ключ понятен. И я открыто об этом говорил на инвестиционном форуме: когда в глазах и сердце у тебя житель города Мариуполя, когда ты понимаешь, что нужно конкретному жителю, это чувствуют в том числе инвесторы. Они понимают, что это важно не только мэру, но и полумиллионной общине. Взять вопрос очистки воды: это уникальный опыт, которого нет в Украине. Его потом можно тиражировать, масштабировать.

– Конечно.

– Есть проблема в Николаеве, есть проблема в Одессе, Запорожье. Уличное освещение – это тоже уникальный проект, который дает возможность экономить городские деньги, перераспределять их на другие цели, строить еще больше парков, еще больше делать реконструкций школ, детских садов и так далее.

Когда инвестор приходит в город Мариуполь, первый вопрос, который он задает: "В городе безопасно?" А мы показали тот уникальный кейс, который есть в городе Мариуполе с точки зрения безопасности. Это аналитический центр UASC – уникальные смарт-камеры, которые сегодня обеспечивают безопасность в городе Мариуполе.

– А много камер?

– Уже больше 300 камер стоит в городе Мариуполе, в режиме "24 на 7" анализируют все, что движется, люди, машины, и отправляют в "умную" систему, которая обрабатывает информацию и выдает оператору признаки. Национальная полиция выезжает по этим признакам.

– Это преступность существенно снижает?

– В три раза снизили преступность. Мы вошли в пятерку самых безопасных городов Украины. У нас нет угонов транспортных средств, потому что все видно как на ладони.

Второй вопрос, который они задают: "А с точки зрения прозрачности и открытости где вы?" Мы были 56-е в рейтинге Transparency International, а сегодня мы национальные лидеры. И сегодня с нас берут пример: "Вот, смотрите, Мариуполь здесь и вот здесь лидер". И для американской корпорации IFC это был основополагающий пункт, который их ориентировал.

В этом же блоке – стратегический ориентир: "А вы вообще понимаете, что делаете?" Для них не просто вот так запустить транспорт: "Давайте мы автобусы купим". Нет. Там целая философия. Нужна система управления транспортом, должно быть цифровое табло возле остановки, должно быть мобильное приложение, когда ты выходишь из дома и смотришь, через сколько минут подъедет тот или иной транспорт. И он приезжает в эти минуты, в эти секунды. Ты сел – и поехал.

Вот это сегодня для них эффективное управление. Как вы взаимодействуете не только в коммунальном секторе, а как вы взаимодействуете с бизнесом, как вы управляете бюджетом, то же самое "60 на 40" эффективно или неэффективно. Вот они пришли и сделали полностью финансовый аудит и говорят: "Мы Мариуполю дадим деньги".

– Вы пересказываете фантастическое кино какое-то...

– Нет. Я вам говорю, как мы работаем (улыбается).

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Я уже, как завороженный, вас слушаю. Это то, чего не хватает Киеву. Ну, слушайте, камеры даже, снижение преступности... Потрясающе. Это же просто.

– Мы с Киевом были на одном форуме в Лондоне, когда я подписывал очередные инвестиции. Новый проект, который мы только начинаем с Европейским банком реконструкции и развития. Это сортировка мусора, сортировочная линия, современный европейский полигон по захоронению мусора. Киевляне говорят: "А сколько мы получим денег?" Я отвечаю: "€160 млн за 2,5 года".

– "А как вам дали?"

– Да. И я им рассказываю рецепт. Они засмеялись, говорят: "Все с вами понятно". Ну и слава богу, что вам понятно.

– Недавно появилась новая политическая партия, Блок Вадима Бойченко. Она на местные выборы идет?

– Дмитрий, хороший вопрос. Если опять же вернуться к тому, что я говорил, есть стратегия, которую мы прописали тогда, в 2016 году. Мы в эту стратегию, как я говорил, заложили ту проблематику, за которой я ходил в каждый двор, общался с жителями, мы записывали... Понимая проблему, мы начали ее обсуждать. И сказали: первое, что мы должны сделать, – навести в городе порядок. Это про коммунальные услуги. То есть мы должны создать полноценное предприятие, которое будет наводить порядок.

Я когда пришел – в городе грязно. Спрашиваю: "Что такое?" А всего лишь 18 человек занимались уборкой города. Представляете? 18 человек, а город больше 200 км&³2;. Как такое возможно? Сегодня 650 человек – это современное предприятие "Зеленстрой". Оно наполнено техникой. Мы проинвестировали в это предприятие. Это люди, которые, пока мы спим, уже наводят порядок в городе.

– Нескромный вопрос. Сколько получает у вас дворник?

– Дворник получает у нас в "Зеленстрое" 6500–8500 грн. В зависимости от того, какая у него квалификация. Они могут еще заниматься покосом травы, обрезкой кустарников. Там есть целая иерархия роста. То есть можно прийти обычным дворником, а потом расти до работника зеленого строительства, такое у нас направление.

– И у вас нет безработицы в городе?

– Меньше 1% сегодня безработица. Это достаточно хороший показатель. Сегодня в рамках коронавируса ситуация немножко ухудшилась, но...

– ...Но тут же улучшилась?

– Да, тут же улучшилась.

(Улыбаются.)

Мы обсуждали эту проблему с новым премьер-министром Денисом Анатольевичем Шмыгалем, он говорил о том, что было бы хорошо, чтобы в этот кризис мы что-то придумали для людей, которые потеряли работу. Я видел такой опыт в Лиссабоне. Там это практически национальное достояние: они в экономический кризис приняли решение не просто давать дотации людям, материальное содержание, а сказали: "Давайте полностью тротуары поменяем". И они квадратной плиткой все улицы, все пешеходные зоны, пешеходные маршруты из такого гранитика собирали (показывает размер плитки). Там даже памятник стоит людям, которые укладывали эту асфальтную плитку.

– Интересно.

– Да, это очень интересный опыт. И, опираясь на это, я говорю: "Давайте мы сделаем пилот такой в Мариуполе". И мы сделали этот пилот, создали 390 рабочих мест сейчас, в кризис. И люди сегодня работают. Назвали этот проект "Охайне місто". Набрали людей и в "Зеленстрой", и в новое предприятие "Автодор". Они сегодня и тротуары делают, и улицы метут, и леерные ограждения, то есть мосты, красят. Наводят в городе порядок. Жители города проходят и говорят им спасибо за чистоту.

В Мариуполе всегда был бюджет 100 миллионов, а бюджет развития – 2–4 миллиона. Где эти деньги девались? Они же не растворялись?

– Как вы относитесь к недавно сформированной партии мэров?

– К партии мэров отношусь, наверное, так, как и вы. Мы же понимаем: это задел на будущее. Это политический проект, выходящий за рамки конкретных городов, которые представляют те или иные мэры, подписавшиеся в эту партию.

Блок Вадима Бойченко, о котором мы до конца не договорили, сегодня аккумулируется вокруг новой стратегии "Будущего у моря". Когда первую стратегию мы обсуждали, были какие-то дискуссии, то нравится, это не нравится, и общественные деятели, экологи обсуждали, что нужно, – то сегодня уже нет таких трений. Сегодня уже все четко понимают, что мы делаем, понимают, для чего мы делаем. Понимают и видят эту цель. У нас одна цель: будущий город Мариуполь как "Будущее у моря", как город возможностей.

Мы смотрим сегодня во всех направлениях, аккумулируем в этот блок культурных деятелей, спортсменов, волонтеров, общественных деятелей, промышленников, бизнесменов. Ради одной цели. Мы должны посмотреть сегодня на юношу или на девушку, которым 16 лет. Вот сегодня 2020 год, а мы смотрим в 2030 год. Сколько будет лет конкретному юноше или конкретной девушке? 26. И уже в тот период времени они захотят создать семью, завести детей. И мы должны смотреть в каждое направление глазами этого юноши и этой девушки. Когда ты так смотришь, ты понимаешь, что ты строишь город для наших детей. И сегодня мы в этот процесс максимально вовлекаем молодежь.

Поэтому партия мэров – это, конечно, большой политический проект, но это чистая политика. Это нарушает, наверное, где-то принципы самоуправления. То есть мэр – это город, мэр – это Мариуполь, мэр – это жители города Мариуполя. И моя партия поэтому – мариупольцы.

– А кто вообще из других мэров вам нравится?

– Вы знаете, никогда никого...

– ...Никто (улыбается)?

– Нет, не хочу сказать, что никто. Я многих знаю лично. Когда я пришел из бизнеса в управление городом, все равно нужно было учиться. Учусь до сих пор. Я ездил в разные города. Я этого не стеснялся никогда. Есть хороший опыт во Львове, есть хороший опыт и в Харькове, есть хороший опыт и в Виннице, и в том же Киеве есть на что посмотреть.

– Чернигов?

– Чернигов, абсолютно верно. Я этот опыт заимствовал, я делал, понятно, лучше. Смотрел, что подходит, а что не подходит. Это нормально. Где мэры должны объединяться? Сегодня чего не хватает? Не хватает одной платформы, где бы мэры рассказывали про свой успех и делились практиками, делились опытом. Должна быть эта платформа по обмену опытом. Она может быть при Офисе президента. Есть Совет регионального развития. Может быть какая-то школа организована, где мэры учат в том числе депутатов – как сегодня развивать города. Я верю в то, что через развитие городов, через города мы будем создавать и строить новую Украину.

– Но я все-таки задам этот вопрос. Назовите мне, пожалуйста, мэра сильнее вас в Украине.

– Мэра сильнее... (Задумался.) Я бы так не говорил, что есть сильнее. Но...

– Не физически сильнее.

(Улыбаются.)

– Есть классный отчет, который я всегда смотрю. Он меня иногда расстраивает, иногда радует. Он более справедливый, его делает IRI. Такое сравнение индексов городов, развития с точки зрения коммунальных услуг, муниципальной сферы и в целом возможностей. Он, на мой взгляд, более ориентированный на общины и на конкретный результат. Для меня мэр – это результат. Есть результат – ты молодец. А как меряется результат, Дмитрий?

– По совокупности данных.

– Абсолютно верно.

– Кто там на первом месте?

– Ряд городов, в принципе, между собой делят первое место. И Мариуполь в этом перечне пяти ключевых городов. Это Ивано-Франковск, это Хмельницкий, это Чернигов, это Харьков, это Мариуполь – те города, которые сегодня подкреплены доверием жителей. Это же социология, это самое главное. Это основа, то, ради чего работает любой мэр. То есть он формирует доверие, а оно возвращается ему, то есть, соответственно, оно равно рейтингу. Рейтинг мэров справедливый абсолютно.

– Я вот вас слушаю – и не понимаю, почему вы такой мэр и почему в подавляющем большинстве украинских городов другие мэры. Они что, не могут делать так, как вы?

– Могут. Это абсолютно тиражируется в масштабах страны. Здесь вопрос, какие ты задачи ставишь. Если вернуться к городу Мариуполю, то я уже говорил: всегда был бюджет $100 млн, а бюджет развития – $2–4 миллиона. Где эти деньги девались? Они же не растворялись. Они прятались в коммунальных предприятиях, тонким шаром размазывались – и их достать оттуда было невозможно. Туда правоохранители даже приходили – проверить это нельзя.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

Когда ты показываешь это в инвестициях – вот они, пожалуйста. Вот парк. Можно посмотреть, что в парке сделано. Можно покритиковать мэра за это. Можно взвесить, сравнить эту стоимость. Это разная философия. С другой стороны, когда ты смотришь на парк, к примеру на Театральный сквер города Мариуполя – площадь, новый современный фонтан, 17 километров поливного газона, современные детские площадки, реконструированные дома... Сколько это стоит? 80 миллионов. Приезжаешь в другой город, не будем говорить какой. Становишься и крутишь головой: шикарная площадь, казалось бы, за 150 миллионов должна быть, а ее нет. А 150 миллионов?

– И их нет.

– Просто философия разная. Одно дело – когда ты строишь для людей, для себя, ты же здесь живешь. А другое дело – когда ты строишь и хочешь на этом заработать. Не получится никогда так. Важно строить для людей – и тогда все будет получаться. Важно определить те принципы и правила, о которых я говорю. Давайте на минуточку представим: 100 миллионов (а сейчас у города Мариуполя больше) – и 40% бюджет развития. Сегодня это $50 млн, которые инвестируются каждый год в развитие города.

Один парк в Мариуполе, другой парк где-то в другом месте, а стоит он почему-то в два раза больше. Я ставлю себе задачу, чтобы мой город стал действительно витриной восстановленного украинского Донбасса. И я в это верю. Я этим живу. Мне приятно ходить и смотреть жителям в глаза, общаться с ними. Когда я иду по городу, меня спрашивают: "Вадим Сергеевич, а можно с вами селфи?" Я говорю: "Конечно можно".

Я уверен, Дмитрий: если мы пропишем четкие правила управления общинами, должен быть механизм, что такое "прозрачность" и "открытость", что такое "эффективность управления", что такое "ориентированность общины". Хотя бы те три базы, по которым оценивали меня, когда мне предлагали инвестиции. То есть инвестиции не случайно пришли в прифронтовой город Мариуполь, аж 160 миллионов. Случайностей не бывает. Мы сначала с 56-го места поднялись на номер один, стали национальным прозрачным лидером – и все сказали: "Мы с вами работаем, окей". Соответственно, за этим пошли другие инвестиции. Потому что у Мариуполя есть стратегия, мы сегодня прозрачные и открытые. И Мариуполь эффективно управляет бюджетом. Это и есть формула.

– А у вас есть амбиции какие-то глобальные? Ну хорошо, мэр Мариуполя, успешнейший мэр Украины и так далее. Выше пойти есть планы?

– На сегодня – честно, Дмитрий, – нет вообще никаких политических амбиций. Есть одна амбиция, о которой я говорил в 2015 году и говорю сейчас: это амбиция сделать витрину восстановленного украинского Донбасса. Я хочу перезагрузить город. Как я уже говорил, из ушка льется сталь – и формирует якорь. Это про перерождение города Мариуполя, его переход из индустриального в постиндустриальное состояние. Я хочу построить классную набережную в городе Мариуполе. Я хочу, чтобы по этой набережной Дмитрий Гордон и Владимир Зеленский прогулялись вместе и увидели уже другой город Мариуполь. Не Жданов советского периода из "Маленькой Веры", а современный, классный, европейский город, в котором хочется отдыхать, летом приехать на море. Построить самый большой аквапарк в Украине, построить "Мэриленд" в этом большом парке. Приезжаешь – шикарное чистое море в городе Мариуполе – и думаешь: "Блин, куда же еще сходить? Хочу в аквапарк, хочу в "Мэриленд", а хочу – просто по городу погуляю, потому что он классный".

– Вы еще хотите построить огромный концертный зал?

– И на это уже есть финансовые ресурсы. Европейский инвестиционный банк дал безвозвратные инвестиции ввиду того, что мы такие открытые и такие прозрачные. $30 млн нам дали безвозвратно.

– На сколько мест зал будет?

– Больше 2000. Будет трансформер-зал. Все можно будет там делать – проводить разного рода конференции, и оперетту ставить. Это будет уникальный зал для Украины. Я вам это обещаю.

Поэтому приезжайте, Дмитрий, в город Мариуполь. У нас действительно достаточно серьезные амбиции с точки зрения построения мощного потенциала города Мариуполя, который его полностью переродит – и будет уже другая экономика, другая философия и другие возможности как для жителей города, так и для жителей страны Украина.

– Мэр такого большого города, фактически столицы украинского Донбасса – хотите вы этого или не хотите – все равно политик, причем крупный. Кто для вас в политике ориентир и кумир?

– Никогда не создавал себе кумиров и не хочу создавать. Для меня всегда практика жизни, те люди, которые встречались на моем пути, – отчасти мои учителя. Я бы даже не называл их кумирами. Я верю в теорию, что вообще в жизни не встречается случайных людей. Они появляются в нашей жизни с какой-то конкретной целью. И я всегда стараюсь максимально от них чему-то научиться. Люблю, чтобы в моей команде были сильные люди, чтобы с ними я становился еще сильнее.

– Хорошее качество какое!

– И я хочу учиться. Если я что-то не знаю, это нормально. Я должен это, значит, развить в себе, я должен научиться этому. Значит, я должен закрыть каким-то профессиональным человеком это направление, тем, кто меня научит. Того человека, который научил самому главному, я уже назвал: это Владимир Семенович Бойко. Он научил меня любить и ценить людей. И я сегодня ценю свою команду, которая со мной меняет город Мариуполь.

Лично с Ахметовым до сих пор не знаком. Но в этом году он поздравил меня с днем рождения

– Президент Украины Владимир Зеленский посещал уже после своего избрания Мариуполь. Что вам, как мэру и как человеку, больше всего запомнилось из общения с ним?

– Вы знаете, у меня немного было опыта общения с президентами. Их два было, не много и не мало. Но то, что меня где-то даже поразило... Прилетел Владимир Александрович, садится в автомобиль, приглашает мэра пройти в автомобиль. Говорит: "Ну что, расскажи, Вадим, какие проблемы в городе Мариуполе?" Вот как обычно происходило? До этого тоже много приезжало и министров, и премьер-министров, и президентов. И когда ты начинаешь отвечать на такой вопрос... Знаете, это "как у тебя дела?". Ты начинаешь рассказывать – и видишь, что человек уже в окно смотрит и ему, в принципе, то, что ты рассказываешь, слабо интересно. А когда я начал отвечать Владимиру Александровичу, какие проблемы есть в городе Мариуполе, что меня удивило? Он достает телефон – и начинает записывать. Первая проблема, которую он записал, – это была трасса Мариуполь – Запорожье. Это было 15 июня [2019 года]. А в октябре он по новой трассе приехал на инвестиционный форум.

– Ну, это красиво!

– Мне Зеленский запомнился как человек не просто слова, но реального дела. Потому что была масштабная стройка на этой трассе. Я ездил, когда она строилась, и даже сомневался, успеют ли. А успели. И это реально стало новой возможностью для нашего города. Это человек, который не просто проблему пропускает мимо ушей, а понимает ее. Он вышел тогда на сцену – и об этих проблемах говорил жителям.

– А личные отношения с ним сложились у вас?

– Личные отношения с Владимиром Александровичем у меня сложились тогда, когда он приехал на инвестиционный форум. И мне было приятно то, что он увидел полноценно город Мариуполь, как он перерождается. Для него Мариуполь стал примером. Мне тоже приятно, что он, как и вы, во многих своих выступлениях говорил о городе Мариуполе как о перерожденном городе, который существенно перезагрузился, стал современным европейским городом. Мне нравится, что он увидел и оценил эти изменения. Потому что в этих изменениях – душа города Мариуполя и сердце, и люди видят и ценят эти изменения. И у него была высокая поддержка в городе Мариуполе во время выборов.

– Что вы сегодня о Владимире Зеленском думаете? Больше года он уже президент...

– Я думаю, что ему очень тяжело. Он принял страну в достаточно непростое время. Я верю, что у него все получится. Потому что у него такие же убеждения, как и у меня: искренние, честные. Он реально хочет изменить страну. Когда он приезжал первый раз и второй раз, на инвестиционный форум, я это не просто увидел – я почувствовал его искреннее желание изменить нашу страну, помочь городу Мариуполю. Вот пожалуйста: построена трасса. И это хорошее качество.

– С премьер-министром Шмыгалем тоже сложились нормальные деловые отношения?

– Мне понравился тот опыт, который мы обсуждали за одним столом с ним, когда говорили, что нужно сделать сегодня в кризис, как помочь людям, потерявшим работу. Проект "Охайне місто" – это отчасти его идея, которую мы реализовали в городе Мариуполе. Это хороший опыт и хорошее подспорье для тех людей, которые оказались в сложной жизненной ситуации. Есть люди, которые вообще были на грани выживания. Сегодня это для них единственный источник. Мы создали 390 рабочих мест, поддержали сегодня людей, которые не нашли работу.

Второе, что мне понравилось в работе со Шмыгалем, – это тоже человек быстрых решений. То есть он понимает, что есть проблема, – и быстро берется эту проблему решать. Вот, проект по воде, который был заморожен, полгода где-то лежал на полках, медленно двигался, очень медленно. Мы потеряли время в реализации этого проекта. Он, соответственно, быстро включился – и буквально на следующей неделе мы уже подпишем субкредитный договор и начнем осуществление этого мегакрутого проекта.

– С Мариуполем ассоциация сразу возникает: "Метинвест", мощнейшее предприятие. "Метинвест" – это Ринат Ахметов. Правда ли, что мэром Мариуполя вы стали, не будучи даже знакомым с Ринатом Ахметовым?

– Это стопроцентная правда.

– Вы уже познакомились?

– Лично – до сих пор не знаком. Ринат Леонидович в этом году поздравил меня с днем рождения. Общение минимальное. Как меня бабушка в детстве учила, человека нужно оценивать по поступкам. Для меня Ринат Леонидович – это человек поступков. Первый поступок, который он в отношении города Мариуполя совершил, – это помощь расстрелянному микрорайону "Восточный". Тогда нужно было принимать оперативные решения с точки зрения того, что делать, как отстроить, и второй вопрос – где взять деньги... Тогда 12 миллионов – это были прямые, быстрые инвестиции в восстановление разрушенной инфраструктуры.

Боевики обстреляли Мариуполь 24 января 2015 года. Фото: ЕРА

– Он дал, да?

– Он дал прямо. Пришли заводчане – начали все это делать, восстанавливать разрушенные квартиры, дома, школы, детские сады. Это сделали за рекордное время, за два месяца все было убрано и восстановлено. Точно так же и Сартана: молниеносная была реакция. Когда случилась беда, когда люди в прифронтовых поселках были без средств к существованию, фонд "Поможем" Рината Ахметова привозил жизненно важные продуктовые наборы.

Эти поступки исходят из сердца. И когда случилась беда сейчас, в рамках коронавируса, тоже была молниеносная реакция: это экспресс-тесты, ИВЛ, ПЦР-лаборатории, которые сегодня работают в Мариуполе и покрывают полностью потребность города. Это тоже было молниеносно, своевременная помощь. Не тогда, знаете, "пообещал – когда-то будет". Это сейчас надо, не когда-то. Мы сегодня слышим от разных аналитиков, что у нас столько-то бизнеса, столько-то экономики находится в тени. Разная оценка: от 30 до 50 процентов.

– А здесь все белое?

– Здесь все вбелую.

– Удивительно, кстати, для Украины, невероятно.

– Это удивительный опыт. И надо понимать, что сегодня 30% экономики города, миллиард плюс – это "Метинвест". Белая зарплата, которая наполняет сегодня бюджет. Все те изменения, которые происходят в городе, – они происходят не случайно. Они происходят потому, что есть ответственный налогоплательщик.

И еще один важный момент: сегодня это еще и социально ответственный бизнес. Помимо того, что он платит налоги, есть еще программа социальной ответственности бизнеса перед городом. Каждый год "Метинвест" участвует в больших инфраструктурных проектах. И тот центр административных услуг, который открывал Зеленский, – там было финансирование компании "Метинвест", и парк "Веселка", который был реконструирован, – там также был "Метинвест", и центр города, который мы перестроили, – там также был "Метинвест".

И дальше мы вместе строим планы реконструкции города, в том числе и стального строительства – тут также будет "Метинвест". Это надежная опора. Даже когда не был я мэром, "Метинвест" всегда помогал городу Мариуполю. Всегда. Через такие вещи можно оценить сегодня Рината Леонидовича. Это человек, который всегда и всем помогает. В особенности, конечно же, Мариуполю, особому городу. И тогда, в 2014–2015 годах, и сейчас, когда мы боремся с коронавирусом, когда падает экономика, мы чувствуем надежное плечо помощи и поддержки.

Спокойно хожу по улице без охраны. Одеваю, правда, кепку, чтобы не узнавали

– Ваша жена из Западной Украины. Две разные ментальности семейной жизни не помеха?

– Я всегда говорю, Дмитрий: ту помеху, которую пытаются нам навязать, навязывают политики. Мама супруги из прекрасного села Мудрыголовы...

– ...Называется Мудрыголовы?

– Да. Великолепное село.

– Яка область?

– Хмельницька область, Городоцький район, село Мудриголови. Таке файне село... Я 25 лет туда езжу – там прекрасные люди, очень приветливые.

– Там же мудрі голови, понятно.

– И то, что говорят, что есть какие-то религиозные... Жена католичка, я православный. Думаете, как-то нам это мешает? У нас двое прекрасных детей, мальчик и девочка. Мы их любим одинаково. Нам чего не хватает сегодня в Украине в наших сердцах? Мы должны понимать, что мы все разные и это нормально.

– Это плюс, конечно.

– Это на самом деле круто. Нас любить нужно одинаково. Нужны мама, папа, они должны любить своих детей, какими бы они ни были, насколько бы они ни были разными.

– Ваш сын Сергей – офицер Вооруженных сил Украины. Где он служит?

– В Мариуполе проходит службу. Защищает его рубежи.

– Какие войска?

– Сухопутные. Находятся на линии соприкосновения, то есть на "нуле".

– Сын вас защищает.

– Это надежный мой защитник: лейтенант Бойченко. Год уже отслужил. Надеемся, скоро старшим лейтенантом станет. Очень хочет.

– Дочь Наталья чем занимается?

– Студентка, учится в [Киевском национальном университете имени] Шевченко. Будущий программный инженер.

– Пригодится Мариуполю, чувствую.

– Уверен. Пригодится не только Мариуполю, но и стране. Это такие активные дети, которые думают уже немножко по-другому, не так, как мы. Талантливые дети.

– Здорово – дети мэра не учатся за границей.

– Еще и учатся на бюджете.

– Не стараются уехать за границу, а сын вообще защищает город.

– В 2014 году мы стояли с супругой на плацу, когда он принимал присягу, а в этот день Мариуполь просто заливали "Градами". И такая боль, такой трепет в груди... Сегодня он уже офицер. Шесть лет войны уже... Да... (Растрогался.)

– Да, можно расчувствоваться от этого... Знаете, вы нетипичный мэр. Вы в декларации указали две квартиры: 23 и 45 метров. Что же вы от трудов праведных не нажили палат каменных?

– Оля Фреймут даже приезжала с ревизией: "Правда, здесь мэр живет?" Соседи говорят: "Правда, живет". Я подтверждаю. Проспект Победы, 115, на восьмом этаже девятиэтажного дома. Общая площадь 45, полезная – 27 м&³2;.

– С женой вдвоем живете?

– С супругой. Детки уже взрослые, уже самостоятельные. Это родительская квартира, куда меня трехмесячным мальчиком принесли. Это моя история. Я очень люблю выйти во двор. К сожалению, в этом году умерла соседка баба Маша. Она все время спрашивала: "Как дела, как мэрия, как ты работаешь?" Постоять, пообщаться с людьми, прогуляться до парка "Веселка" пешком...

– Охраны много?

– У меня есть охрана, когда проходят какие-то общественные мероприятия. А так – я спокойно хожу по улице без какой-то охраны. Одеваю, правда, кепку, чтобы меня мало кто узнавал (улыбается). Но все равно узнают. Подходят: "Здравствуйте, спасибо, селфи можно?" И все нормально, мне нравится ходить и не прятать глаза. Когда смотришь на человека уверенно и понимаешь, что тебе нечего отводить взгляд. Потому что ты работаешь честно, ради людей. Люди это видят, люди это ценят.

– Ну хорошо. Вы мэр огромного города, успешный мэр. Неужели не хочется – не знаю – построить домик какой-то у Азовского моря, переехать туда? 45 метров, двухкомнатная квартира – это как-то...

– Опять же, возвращаясь к легендарному директору Владимиру Семеновичу Бойко... Он гордился, как и я горжусь, тем, что он живет в обычном доме.

– Тоже в обычном доме жил?

– В обычном. Квартира чуть побольше, но жил в обычном доме. И вот, понимаете, Дмитрий, для чего? Можно купить больше квартиру, можно построить дом – так, наверное, и будет ближе к пенсии, но надо не терять чувство реальности. Когда я здесь, я понимаю, где я, понимаю проблемы. Я еду домой – я вижу эти проблемы. Я обращаю внимание предприятий, профильных заместителей: "А вот здесь, вот здесь посмотрите. А здесь вы забыли, здесь вы не так сделали". Я это вижу и слышу от жителей, сам это вижу своими глазами. И тогда ты понимаешь, что ты делаешь, как ты делаешь и – ключевое – для кого ты это делаешь.

– Я вам задам непростой вопрос. Вы, наверное, понимаете, что многие украинские мэры втупую воруют из городских бюджетов. А с ними – их заместители и близкие люди. Можно ли быть успешным мэром и не воровать из бюджета?

– Нужно быть успешным мэром и можно не воровать из бюджета. Я считаю, что сегодня президент Украины и Офис президента должны разработать четкие показатели эффективности работы любого города. Чтобы тот финансовый ресурс, который сегодня ограничен в нашей стране, использовался исключительно под успешные общины, где не воруют, которыми эффективно управляют, которые всем понятны с точки зрения того, что они делают.

Есть определенные цели и задачи, которые формируются в стратегии. Есть определенные инструменты управления, которые формируют эту модель "60 на 40". Есть сегодня рейтинг Transparency, по которому ты понимаешь, открытая это община или закрытая. И только открытым общинам, тем, которые эффективно управляются мэрами, должны даваться ДФРР (укр. Державний фонд регіонального розвитку. – "ГОРДОН"), соцэкономы, туда должны заходить инвестиции, как заходят в Мариуполь. Тогда будет справедливое развитие нашей страны и будет справедливая оценка мэра. Община сможет посмотреть, соответствует ли мэр тем компетенциям, которые выставляются государством. Я уверен, что мы дойдем до этого уровня, когда будет эффективное управление государством, начиная с каждого города. Тогда мы построим успешную страну. И я твердо верю, что можно не воровать. Как пример – Мариуполь, то, как он развивается.

– Сколько часов в сутки вы спите?

– Сложный вопрос. Хочу спать больше шести, но не всегда получается. Последнее время шесть часов – это счастье. В основном четыре – пять часов.

– Хватает?

– Не хватает. Когда шесть, я чувствую себя лучше, чем когда четыре – пять. Очень тяжело.

– Как ваш обычный, среднестатистический рабочий день складывается?

– Не люблю незаконченных дел. Ухожу с работы, как закончу все дела.

– Просыпаетесь во сколько?

– По-разному. Бывает, в 5.45. Я еще в спортзал хожу. Надо сходить обязательно утром, до работы. Соответственно, мне надо прийти в 7.30 в спортзал, позаниматься – и бегом на работу. А уходишь, бывает, и в девять, и в 10, и в 11 часов. По-разному. Бывает, и без выходных. И это нормально, это работа мэра, особенно такого особенного города, как Мариуполь.

– Не жалко себя иногда, что вы лишены каких-то простых человеческих привилегий, преимуществ?

– Мне кажется, немножко некомфортно моей супруге, что я лишен таких возможностей. Она говорит: "Когда мы в Мариуполе, ты все равно на работе". Чтобы немножко разрядить обстановку, отвлечься, приезжаем на море. Надел такую кепку, очки побольше, в шортах, футболка навыпуск... Несу топчанчик, чтобы полежать...

– За границей где-то или на Азовском море?

– На Азовском море. Топчанчик такой легенький, комфортный. Полежал – возвращаюсь опять же с этим топчаном, мне одна женщина говорит: "Вадим Сергеевич, я понимаю, что вы мэр. Но можно я вам потяжелее дам, а этот, полегче, оставьте мне?" И жена говорит: "Ну где с тобой можно спрятаться, чтобы тебя не узнавали, как мэра?" И так – во всем. Куда бы мы ни пошли, все равно все узнают. Все равно всегда, когда я в Мариуполе, я на работе. Никуда от этого не деться.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Вы успеваете что-то почитать?

– Очень люблю читать. Книги, которые я читаю, – все про развитие. Всем рекомендую Стивена Кови, которого я сейчас читаю: "Семь навыков высокоэффективных людей". Это не только про развитие в бизнесе или в муниципальной сфере – оно хорошо ложится и на семейное устройство. Очень хорошая книга про перезагрузку внутреннего мира каждого человека. Но ее нужно читать только в спокойной обстановке, просто отпустить все мысли – и читать. Не всегда получается, но очень стараюсь.

– Какую музыку и какое кино вы любите?

– Музыку люблю разную. В зависимости от того, какое хочу сформировать себе настроение. Когда надо подготовиться к интервью с Дмитрием Гордоном – спокойная, релаксирующая музыка. Фрэнк Синатра – это шикарно. Слушаешь просто – и готовишься морально, мысленно. А если надо драйву себе задать, мы можем с супругой Monatik включить – и в машине ехать слушать. Ходили на концерт его, кстати, на "Олимпийском". Молодец, респект!

Фильмы люблю, в которых есть эмоция, в которых есть жизнь, которую проживает обычный человек. Люблю "По семейным обстоятельствам", "Служебный роман". Эти фильмы не умирают. Каждый год смотришь "Иронию судьбы, или С легким паром" – это всегда новогоднее настроение. Такие фильмы, где чувствуется искренность. Вообще Рязанов – просто весь. "Собачье сердце" – нарезаешь на цитаты.

– Вы с парашютом прыгаете, да?

– Я вообще-то человек, который боится высоты. Но прыгаю с парашютом. Моя любимая жена как-то сказала: "Ты же человек, который не должен бояться ничего. Как это, мужчина – и боишься высоты?" Вот такой родился спор. И буквально сегодня спор, а завтра – прыжок с парашютом. Я прыгнул с высоты 4200 метров. Это было мегакруто, я вам хочу сказать. Такой адреналин, такой драйв... И ты понимаешь, что в принципе никаких преград вообще в жизни не существует и все барьеры, которые у нас есть, – они живут в нашем мире, в башке нашей живут.

– Конечно. Терять нечего, две квартиры: 23 метра и 45 метров. Почет и уважение.

(Смеются.)

– Мало того, Дмитрий, я заставил прыгнуть свою команду. Мы должны были встретить 240-летие нашего города, мы назвали это не просто "День рождения города Мариуполя", а "День рождения города Марии", вкладывали сакральный смысл. Я говорю: "Ну что, мужики? Вижу, вы как-то захандрили. Чувствую, что у нас может не получиться. Поэтому мы все едем прыгать с парашютом. Я вам покажу, что в принципе те преграды и ограничения, которые вы видите – "это не успеваем", "то не успеваем" – вообще их не существует". И они все прыгнули до единого. "Теперь, – говорю, – я верю вам". У нас теперь есть группа в WhatsApp, которая называется "ВДВ".

– Вадим, я хочу вас поблагодарить за прекрасное интервью. И в заключение, наверное, главный вопрос. Вы счастливый человек?

– Я бы не хотел ни один день своей жизни изменить. Я счастливый человек. У меня счастливая семья, у меня прекрасные дети, я люблю свою жену, люблю дочь, сына. Я сегодня работаю и вижу плоды своего труда, вижу, как меняется город Мариуполь. И меня это реально вдохновляет. Потому что я люблю город Мариуполь.

Видео: В гостях у Гордона / YouTube

Записал Николай ПОДДУБНЫЙ