-3 Киев
Отравлен хлеб, и воздух выпит.
Как трудно раны врачевать!
Но тут, ребята, не Египет,
И не Стамбул, …………….. мать!
Осип Мандельштам. Из черновиков
Реакция — опыт, сводящий с ума, но в ум возвращающий вскоре.
Реакция — это глубокая тьма, бездонное черное море,
И тайная слежка за каждым словцом — почувствуй себя виноватым!
— И склока с коллегой, соседом, отцом, собою, ребенком и братом.
Реакция — это уснувшая честь и злоба, которая будит;
Презренье к Отчизне, которая есть, и трижды — которая будет;
Реакция — это стрельба по своим, сомнение в правде и Боге,
И общее внятное чувство "Горим!" — и чувство, что связаны ноги;
Привычка смириться, а то и поржать, когда пред тобой святотатство;
Желанье уснуть, и желанье бежать, и тут же надежда остаться.
Сам воздух кричит: "Никого не жалей, не верь, не надейся, не помни".
Такое полезло из темных щелей, из чертовой каменоломни,
Такие суконные рожи грозят — бездарность, безмозглость, сенильность,
— Что, кажется, их не загонишь назад: они уже тут поселились.
Реакция — это от гнили черно, днем стыдно, ночами тревожно;
реакция — это нельзя ничего, и рвет от всего, чего можно;
Реакция — это отравленный хлеб, вниманье к сигналам, приметам,
Безвыходный морок, который нелеп — и все же ужасен при этом;
Реакция — все разъедающий страх, подобье оброка и дани,
Который ужасней расстрелов и плах, поскольку он длится годами.
Не ведает спасшийся, что спасено, и смотрит на зеркало тупо.
Реакция — это утрата всего, что вас отличает от трупа.
Когда-нибудь это, конечно, пройдет, но в бездне сплошного распада
Едва ли спасется и выживет тот, кому этой вони не надо.
Наверное, четверть, а может быть, треть, и тех-то едва созовете.
В огне хоть чему-то дано уцелеть, но что уцелеет в болоте?
И главное — трепет на самом верху и ниже, в разлившейся луже:
Ах, только б не хуже, ах, только б не ху… Скажите: чего бы вам хуже?
Каких вам еще запрещений и пут, и чисток в нечетные числа?
Вас только что в скрепу еще не гребут, и то из брезгливости чисто.
Похоже, что лысый как в воду глядел, не брать нас в расчет предлагая.
И кажется всем, что еще не предел, что жизнь еще будет другая…
Мне прятаться поздно. Я, в общем, изгой, отмеченный тайною метой,
И я говорю, что не будет другой, — вы так и подохнете в этой.
Пускай на меня с удивленьем воззрят — о эта упертость баранья!
— Но нужно, чтоб кто-то сказал: невозврат. Живущий, оставь упованья.
Довольно томиться в тупом мандраже. Считайте, что нас перебили.
Того, кто сказал себе это, — уже не сделать союзником гнили,
С руки не кормить, не загнать за Можай, не вымазать в тине злодейской.
Желающий ехать — быстрей уезжай. Желающий действовать — действуй.
