Волонтер из Нидерландов: Украина давно не на первых полосах СМИ. На Западе больше говорят об "Исламском государстве" и вирусе Эбола G

– Что конкретно не понимают голландские активисты в украинской политике?

– Почему украинская армия до сих пор толком не обеспечена? Почему все по-прежнему держится на волонтерах?

В Нидерландах есть украинские телеканалы. Мы смотрим "Громадське телебачення", "5 канал", "1+1", отслеживаем сессии в Верховной Раде, заявления Кабинета Министров. Смотрим и не понимаем, почему так мало конкретики? То же и голландцы говорят: "Слишком общие слова, слишком мало четких действий". Люди разочарованы, измотаны, у некоторых просто опускаются руки, в волонтерские организации стало поступать гораздо меньше денег.

– Жители Нидерландов понимают, кто виновен в войне на Донбассе?

– Голландцы понимают, что в украинском конфликте Россия – агрессор, говорят, что Путин сошел с ума. Но им не хватает информации из Украины хотя бы на английском языке. Поэтому так важно учредить информационное агентство в Европе. Это особенно касается Нидерландов, голландцы же ничего не знают о нашей стране! Я бы сама создала украинский информационный центр в Амстердаме, но все деньги идут на АТО. У меня рука не поднимается тратить на это деньги, пока мальчики гибнут на Донбассе.

– Как голландцы могут ничего не знать об Украине, если над Донбассом террористы сбили малайзийский "Боинг 777", выполнявший рейс Амстердам – Куала-Лумпур? Погибли 298 людей, среди которых 193 гражданина Нидерландов?

– Тем не менее в последнее время в Нидерландах об Украине либо ничего, либо 30-секундный репортаж. Украина давно не на первых полосах западных СМИ. Здесь больше говорят об "Исламском государстве" и вирусе Эбола.

О чем речь, если 18–20 февраля 2014 года, когда на Майдане в Киеве избивали и расстреливали активистов, в Нидерландах показывали Олимпиаду в Сочи! В знак протеста я объявила голодовку, ко мне приехало голландское телевидение, сделало репортаж. Только так удалось привлечь внимание нидерландских СМИ к событиям в Украине.

Посольство Украины в Нидерландах не только самоустранилось от волонтеров, но и мешает им

– В конце марта 2014 года вы подписали петицию украинской общины Нидерландов с просьбой немедленно отозвать Чрезвычайного и Полномочного Посла Украины Александра Горина. В петиции утверждалось, что украинский посол не раз выказал свою пророссийскую позицию…

– Отозвать послов просили также украинские общины Бельгии и Португалии. Горин и другие дипломаты были назначены еще при Януковиче, в основном они либо друзья, либо люди из близкого окружения экс-президента.

– Посольство Украины в Нидерландах вообще не помогает волонтерам?

– Оно не только самоустранилось, но мешает и нам! Я несколько раз обращалась в посольство, нужна была помощь для отправки уже собранного гуманитарного груза. До сих пор не отреагировали. Меня в прямом смысле слова бойкотируют. Более того, в Амстердаме неожиданно организовалась группа из 8-12 человек, которые сделали все, чтобы не дать хода петиции против Горина. Думаю, это были люди посла, но прямых доказательств у меня нет. Они безумно мешают нашей волонтерской деятельности.

– Как именно мешают?

– Тоже собирают средства для украинских бойцов, когда у них спросили: "Ребята, а куда конкретно вы направляете деньги?" – они ответили: "В "Фонд диаспор в Киеве". Мы долго искали, но так и не нашли никакой информации об этом фонде. Если бы не подобные псевдоволонтеры, мы бы в Нидерландах закупалась не на две, а на четыре тысячи евро.

Я сто раз предлагала создать в Европе объединенный волонтерский центр для помощи Украине, даже составила список руководителей национальных общин и украинских диаспор на Западе. Надо объединиться и организованно закупать на Западе самое важное, чего нет в Украине. А эти псевдоволонтеры покупают для бойцов банку витаминов за 20 долларов. Я считаю это безумным расточительством.

– Но ведь в посольстве в Нидерландах работает жена главы украинского МИД Павла Климкина Наталья. Обратитесь к ней.

– Я не уверена, что госпожа Климкина занимается чем-то конкретным в посольстве. Она как-то обмолвилась, что считает важным присутствовать рядом с мужем на всех приемах, так что в Амстердаме она редко бывает.

Пожертвования сократились. Если раньше поступало 1,5-2 тысячи евро в месяц, то сейчас дай Бог, чтобы 500-750 евро

– Как думаете, почему ваша волонтерская деятельность кому-то мешает в Нидерландах?

– Потому что мой благотворительный фонд Ukraine today отчитывается за каждый потраченный цент, мы абсолютно прозрачны, выкладываем фотографии закупленной, отправленной и доставленной помощи. Псевдоволонтеры такого не делают, у них почему-то огромные расходы. Мы доставку груза в Украину оплачиваем из собственных карманов, а псевдоволонтеры пытаются заработать.

– А как можно заработать на волонтерстве?

– Например, не показывать, сколько действительно пришло средств.

Деньги для украинской армии и переселенцев пытаются собирать все. Это прекрасно, но основная цель нашего фонда – купить то, что в Киеве либо невозможно достать, либо безумно дорого стоит. Например, у нас есть возможность купить по 4,20 евро комплект термобелья на шерстяной основе, камуфляжные плащи по 4,5 евро. Но почему-то есть люди, которые то ли для пиара, то ли от скуки покупают энергетические батончики или банку витаминов за 20 евро, хотя в магазине за 5 евро можно купить две такие банки.

Главная проблема украинских волонтерских организаций в Нидерландах – разрозненность, отсюда и неэффективность. Я несколько раз предлагала объединиться, но им неинтересно, потому что я, если чем-то занимаюсь, работаю жестко, четко и прозрачно. У меня нет времени объяснять, что батончики на фронте – не самое важное.

– Сколько волонтеров в вашей организации?

– На нашу Facebook-страницу Inturist подписаны больше 600 человек, но основной костяк фонда – 30 человек, этнические украинцы. Они занимаются поиском, закупкой, документами, бухгалтерий и так далее. Например, вопросом закупок специальных чулок от фантомных болей для бойцов с ампутированными конечностями занимались четыре человека, даже диссертацию на эту тему могут написать.

Мы отправляем гуманитарные грузы на фурах, каждый груз весом больше тонны. Там все: лекарства, перевязочные материалы, экипировка, спальные мешки, одежда. В основном деньги и вещи передают именно голландцы. В Украине наш груз принимают три волонтерские организации – Всеукраїнське об'єднання "Патріот", "Допомога українським військовим" и "Миротворець". Причем одежду сортируем так: все теплое и темное девочки в Киеве отдают на АТО, все светлое мужское – раненым в больницах, детское и женское – переселенцам.

– Сколько голландцы перечисляют украинским волонтерам?

– Пожертвования на нужды АТО и переселенцев сократились. Если раньше я закупалась примерно на 1,5-2 тысячи евро в месяц, то сейчас дай Бог, чтобы 500-750 евро в месяц пришло.

После пожара в одесском Доме профсоюзов титушки три дня отлавливали и избивали евромайдановцев

– Когда вы последний раз были в родной Одессе?

– В мае, как раз когда произошли события на Куликовом поле и сгорели люди в Доме профсоюзов (2 мая 2014 года в Одессе начались массовые беспорядки, когда на проукраинский митинг внезапно напали пророссийские сепаратисты. Противостояние окончилось на Куликовом поле, где располагался лагерь антимайдановцев. В результате пожара в Доме профсоюзов погибли 46 человек. – "ГОРДОН").

Однозначно это была провокация. Я сама видела, как шеренга милиционеров раздвигала щиты, из которых неизвестные стреляли по активистам проукраинского митинга. Видела, как милиционеры позволили напасть странным людям в спортивных костюмах на веселый, цветной митинг евромайдановцев, где было много женщин и детей. После пожара в Доме профсоюзов нас еще три дня отлавливали и били по всему городу.

– За что?

– За ленточку с цветами украинского флага. Меня в переходе избили, я сразу сознание потеряла. Больно уже не было. Я стояла на остановке с собакой. Увидела, как странная толпа бежала за каким-то активистом, у которого на рюкзаке был украинский флаг. Вдруг эта огромная серая масса развернулась и побежала на меня, единственное, что я успела сделать, – сорвать со своей собаки украинскую ленточку.

– "Серой массой" были одесские антимайдановцы?

– Нет, понаехавшие титушки. Жители Одессы были тоже, но очень немного. Знаете, почему они еще три дня били евромайдановцев? Потому что этих титушек поддерживали и крышевали местные власти. Ситуация изменилась на третий день после пожара, когда резко вмешался Киев, иначе в Одессе все закончилось бы так, как сейчас в Донецке и Луганске.

Весной в Одессе очень ощущались сепаратистские тенденции. Например, я помогала раненному парню (рядом с ним разорвалась светошумовая граната, напичканная гвоздями. Один гвоздь попал ему в легкое). Чтобы сэкономить деньги, ездила не на такси, а на маршрутках. Ездила со своей собакой, которой завязала украинской бантик, на сумке у меня тоже сине-желтая ленточка была. Вдруг бабушки в маршрутке зашикали: одна начала, вторая подхватила и пошло-поехало про "националистку", "бендеровку", "вы убили русских мальчиков" и так далее. Иногда приходилось выходить раньше и идти пешком.

– Вы ведь были возле Дома профсоюзов, когда там произошла трагедия…

– Была. Мы даже сделали два коридора для тех, кто находился в здании. Вышли почему-то не все, хотя уже начинался пожар. Дом профсоюзов огромен, если люди не хотели выходить на улицу, могли спрятаться от пожара в другом крыле здания или подняться на крышу, тем более, что горела часть сооружения, а не весь дом. Но никто никуда не прятался. Мне кажется, те, кто остался в Доме профсоюзов, на момент пожара уже были мертвы.

– Сюзанна, как думаете, чем закончится война в Украине?

– Или еще одним Майданом, или… Люди очень устали. Украинские власти должны делать все, чтобы народ в них не разочаровался. Парламент голосует так, будто семечки щелкает: законы пекутся, как пирожки, но их исполнение никто не контролирует. Мы на Западе очень хорошо это видим даже при недостаточной информации из Украины.

Несмотря на усталость, украинцы, живущие за рубежом, все равно будут помогать. Я не могу отказаться от волонтерства, хотя из-за этого пришлось забросить свой бизнес и все то, чего я добилась в Голландии за 20 лет. Я это понимаю, но не могу не помогать Украине. Поверьте, таких, как я, на Западе много. Мы очень переживаем за Украину.