Многие военные тратят свои боевые на самые неожиданные вещи

Война в нашей стране идет четвертый год, но многие в тылу продолжают о ней судить по книгам и фильмам. Стереотипы о фронте появляются в любой конфликтной дискуссии между военными и гражданскими. Форма дарит своему владельцу дополнительную легитимность – и усиливает громкость его позиции. Потому у тех, кто решается ему возражать, возникает запрос на обесценение.

Мобилизация. Зарплаты военных. Распределение ответственности между тылом и фронтом. Любая тема, задевающая публичный нерв, ожидаемо превращается в дебаты. Военных меньше, но они громче – и оттого у многих возникает соблазн заглушить голоса, которые говорят неприятное. И самый простой способ – это попытаться лишить собеседника его символического статуса.

"Из окопов не пишут". Помню, как в первый год полномасштабной войны в батальон на Харьковщину привезли стопку бумажных газет. Четыре страницы, какое-то статутное название и странная смесь официоза с перепечатками внутри. Газета была родом из девяностых, как, вероятно, и тот полковник, который придумал ее печатать.

Когда-то линия фронта действительно была информационным необитаемым островом. Источниками новостей были звонки родным и случайные разговоры. Но с тех пор Starlink принесли цивилизацию на каждый взводный опорный пункт. Мессенджеры и соцсети перестали быть признаком тыла. Каждый военнослужащий отныне волен выбирать себе досуг по вкусу. Пока одни смотрят порно, другие не менее восторженно спорят в комментариях.

Спутниковый интернет подарил нашей войне онлайн-статус. Управление боем идет в Signal. За разгромом вражеских колонн штабы следят в прямом эфире. Тыл начинает свой день с просмотра видео с поля боя. И если вам кажется, что солдат на нуле похож на Робинзона – вы застряли в прошлом.

"У военного нет времени на соцсети". В среднем военный быт на 90% состоит из рутины и на 10% – из запредельного. Соотношение может меняться от ситуации к ситуации, но в любом случае это баланс, а не монополия. К тому же клиповость соцсетей идеально совпадает с клиповостью армейского графика, и оттого соцсети становятся спутником любого перекура. Поэтому мы остаемся онлайн даже тогда, когда вам кажется, что не должны.

Кроме того, соцсети – это самая удобная замочная скважина, чтобы подглядывать за тылом. А заодно – подтверждать свои худшие или лучшие (зависит от запроса) стереотипы о тех, кто за твоей спиной. Соцсети – это форточка в ту жизнь, к которой каждый из нас хочет вернуться. Поэтому у нас есть на вас время – даже если у вас на нас его нет.

"Форма слишком чистая". У нас есть чистая форма. Мы стрижемся и бреемся. Вопреки аномальности происходящего, у нас есть запрос на нормальность – и мы ее косплеим как можем. Кроме того, это еще и попытка не терять связь с собой довоенным.

Армейская реальность провоцирует разные модели поведения. С одной стороны, война не дает нам строить планы. Загадывать на завтра и откладывать "до лучших времен". Твое будущее туманно, твоим настоящим управляют другие, а потому есть только "здесь" и "сейчас" – и в этом природа наших спонтанных покупок.

Война приучает жить в моменте, и потому многие спускают свои боевые на самые неожиданные вещи. Знаю тех, кто во время службы купил себе автомобиль – потому что устал жить в режиме "отложенной жизни".

А бывает и наоборот. Когда неопределенность настоящего заставляет сооружать себе в будущем понятный и знакомый маяк. По этой причине кто-то берет себе в кредит квартиру. Кто-то женится. Кто-то поступает в университет и дважды в год ездит на сессию. И если вам кажется, что у человека в форме лишь одна правильная модель поведения – советую оглянуться вокруг.

Абсолютное большинство из нас – вчерашние гражданские. Каждый из нас принес в армию свои привычки. И если завтра вы наденете пиксель, то заберете с собой в ВСУ все ваши тыловые guilty pleasure.

Одни из вас будут тратить. Другие – экономить. Кто-то решит отложить жизнь "на завтра". Другие станут жить в моменте. Но что вас точно всех объединит, так это рассуждения соцсетей о том, что гигиена, опрятность и финансовое поведение выдают в вас "ряженого".

"Он служит в тылу". Довольно странный упрек, если честно. Присяга накладывает кучу ограничений. Ты становишься частью системы, которая полностью регламентирует жизнь. Армия решает, что тебе есть, где жить, чем заниматься и как выглядеть. Ты превращаешься в армейское имущество, и ВСУ ставит тебя на учет точно так же, как танк или отвертку.

Служба в тылу комфортнее линии боевого столкновения. Значительно комфортнее блиндажа. И намного сложнее любой жизни в тылу. Потому что пока вы победу обсуждаете – он в нее инвестирует. Свое время, комфорт и карьеру.

Его география может измениться в любой момент. Уровень его безопасности – точно так же. Он принадлежит стране, и именно она определяет его функционал. Если она захочет – он будет носить круглое и катить квадратное. Если пожелает – сменит его тыловой статус на фронтовой.

Когда тыл начинает упрекать военного, что он служит не там и не так – это вызывает удивление. Потому что так обычно поступают те, кто не хочет мобилизовываться даже на тыловые должности. Все те, кто "держат экономический фронт", "полезнее в тылу" и "нерожденные для войны".

Да, у военных есть своя иерархия. Свой юмор. Свое высокомерие. Но все это – шутки граждан Полиса. Чтобы иметь на них право, нужно стать частью Полиса. Принять присягу и поехать в бригаду. Тогда весь арсенал иронии к вашим услугам. Но не раньше.

Потому что упрекать военного в тылу могут лишь те, кто делает для победы больше, чем он. А не те, кто меньше.

Не путайте.

Источник: "Украинская правда"