Судья "Танцев со звездами" Чмерковский: Я перееду в Украину, если тут будет +22°, каждый день солнечно и океан
Мне лично не было важно выиграть. Я просто хотел быть частью крутого проекта
– Как давно вы не были в Украине?
– Почти 10 лет. Меня ничего сюда не тянуло. Но, признаться, еще с тех времен мне хотелось участвовать в таком проекте, как "Танцы со звездами" в Украине. И все обстоятельства сложились так, что я смог это себе позволить.
В последние годы были моменты, когда я не был в том тонусе, который необходим для танцев. Мне кажется, самые сильные танцевальные моменты, которыми я действительно горжусь, не попали на телевидение. Я намного прикольнее вживую. А сейчас чувствую себя отлично.
– За 10 лет, на ваш взгляд, Киев сильно изменился?
– У меня другой Киев. С тех пор, как родители нас увезли в США, мы много летали, побывали на всех континентах. Получить такой опыт — настоящее везение. Но в связи с этим с городами у меня ассоциируются не здания и улицы, а отношения с людьми. Мне нравится Киев. Но не нравится такое, несколько подвешенное, состояние страны. Слышу все политические дискуссии, и меня не радует это.
– Вы участвовали в американском и украинском шоу "Танцы со звездами". Видите разницу между ними?
– Украинское шоу (и я слышал такие отзывы) действительно котируется на высоком уровне. Оно правильно поставлено. Много внимания уделяется представлению того, что происходит вокруг танца. В США шоу изменилось, и я не чувствую, что это мое. Судить украинское шоу было намного понятнее, приятнее и интереснее.
– А уровень постановок?
– В плане подбора участников этот сезон очень хорош. Хочется, чтобы было больше финансов у этой команды. Это развязало бы им руки, тогда и уровень был бы еще выше. Они достойны этого. Добавить маленькие детали, которые наверняка больше стоят, и тогда шоу вообще зашкаливало бы. Но то, что есть, уже супер. Так выглядеть на телевидении при имеющемся бюджете — большое достижение.
"Танцы" — беспрецедентное явление. Я считаю, что мы — ребята, которые стояли у истоков шоу в 2005–2006 годах – правильно боролись. Помню, мне предложили станцевать самбу против часовой стрелки. Я даже не понял, как такое можно было сказать. Ответил: "А давайте на гонках NASCAR вместо того, чтобы автомобили поворачивали налево, пустим их направо. Что будет?" Мы отстояли разумный подход.
Мы 15 лет смотрели в мониторы, как снимаются танцы. Дошло до того, что я танцевал, а потом смотрел запись, чтобы понять, как во время эфира лучше подать танец. Операторы говорили, мол, найди камеру, повернись, чтобы мы могли это снять. Телевизионщики научились работать с танцорами, и мы стали командой, которая делает великолепный телевизионный проект, а не отдельными людьми, которые хотят выиграть трофей. Звезды, надо понимать, выигрывают симпатию зрителей, а не трофей. Здесь, в Киеве, мы к этому понимаю еще только идем. Мне лично не было важно выиграть. Я просто хотел быть частью крутого проекта.
Когда Джамала танцевала татарский народный танец, я просто им наслаждался и судил возможности ее тела, а не точность ее танцев. Я даже не знал, на что смотрю
– Кто лучше в бальных танцах — спортсмены, артисты, музыканты?
– Со спортсменами проще, потому что они привыкли к тренерам и нагрузкам. Хотя с представителями разных видов спорта по-разному. Я не знал, как готовятся фехтовальщики, и пример Ольги Харлан показал, какая у них может быть грация. У меня была пара спортсменок, чей вид спорта не пускал их в танец. Но благодаря выносливости (они могли тренироваться по 10 часов в сутки) они достигали нужного результата. У Ольги получилось классно.
С актерами и певцами с одной стороны просто, потому что они более пластичные, умеют себя подать, готовы работать с камерой. С другой стороны с ними трудно, потому что у них свои заморочки (у нас у всех есть куча проблем, но у них особенно много). Чтобы они были актерами, у них и должно быть больше эмоций. Но чем значительнее актерский стаж, тем меньше я хочу с ними танцевать. Понимаю: придется много всего выслушать. Остальное зависит от тела. Если тело не готово, танцевать будет трудно.
Я такой человек, что ко мне надо прийти и сказать: "Я готова на все, отдаю себя тебе, делай". Тогда я знаю, что могу добиться многого. Например, с актрисой Кирсти Элли мы танцевали венский вальс. У нас первые пару недель ничего не получалось – туфли слетали у нее с ног, я упал и так далее, а она все никак не могла разойтись. Я по-разному пытался найти подход к ней. В конце концов предложил сделать перерыв. Она: "Супер!"
И вся съемочная группа вышла, наконец-то. И как только они вышли, я захлопнул дверь в комнату и закрылся с Кирсти. Ребята стали ломиться к нам: "Что происходит, мы же должны все снимать". А я ей прямо сказал: "Мы должны станцевать танец под музыку три раза от начала и до конца. Я готов здесь стоять и держать тебя взаперти столько, сколько понадобится. Все зависит только от тебя".
Она была в луже пота, плакала, ругалась, но я ее не отпускал. Как только она станцевала третий раз, тут же открыл комнату. Съемочная группа уже собралась взламывать дверь, продюсер в истерике звонил всем подряд. Помню, на выходе Кристи залепила мне звонкую пощечину и ушла. Все, кто это увидел, онемели. Что ты натворил? Потом она вернулась, поцеловала меня в ту же щеку и сказала: "Я люблю тебя! Я ненавижу тебя!" И ушла.
Мне сказали: надо сделать так, чтобы она танцевала. Вот и все. Я больше ни о чем не думал.
– В шоу каждой украинской звезде был предоставлен профессиональный танцор. Как они вам?
– В Украине всегда был хороший уровень подготовки. Я начинаю множество классов так: слушайте меня издалека, потому что я украинский латиноамериканский профессиональный танцор. Я вырос в Одессе и там получил базу – латина и стандарт. Но из-за того, что мы не латинская страна, меня научили, как этот танец понять. И это математический подход, а не то, как играют в футбол в Бразилии, где дети, как говорят, рождаются с мячом. Так что сальса в Киеве, если попытаться понять ее, будет наверняка лучше, чем у кого-то на Кубе.
Мне было около 20 лет, и я стал на паркете рядом с латинскими исполнителями. Друзья, представляющие именно рожденных латинских танцоров, музыкантов и людей, близких к искусству, высоко оценили наше, украинское, исполнение – и с большим уважением.
Признаю, когда Джамала танцевала татарский народный танец, я просто им наслаждался и судил движения, пластику, способности, возможности ее тела, а не точность ее танцев. Я даже не знал, на что смотрю.
– В этом сезоне финалистами шоу стали актер Артур Логай и его партнерша Анна Карелина. Согласны с этим выбором?
– Во время финала я так переживал, словно сам стоял на паркете, а не сидел за судейским столом. Это было невероятно. Ребята, вышедшие в финал, очень талантливые. Логай действительно многому научился за 13 недель. Карелина – крутой хореограф, и это сыграло большую роль в победе пары.
Пока у меня еще есть ресурс, скорость. Когда не станет моих атлетических возможностей для движения, это будет уже не для телевидения
– Профессиональные танцы и танцевальное шоу — где вам комфортнее?
– Мой стаж в "Танцах со звездами" больше, чем стаж профессионального латиниста. Там я был один из трех самых молодых профессионалов. Я перешел в профи в 22 и в 25 лет перестал танцевать. У меня не было мечты олимпийского чемпиона. Я продвигал свою семью, искал себя, свое имя.
Для меня успех не совсем в том, что останется после меня, а в том, что я могу создавать сейчас, как могу устроить мою семью, уровень жизни для них. Мне не так важно, что думают о моем ча-ча. Может быть, поэтому мне спокойно, меня не задевают критика и хейт. Обо мне пишут плохо? Не обращаю на это внимания.
Помню, когда дали возможность участвовать шоу, я не хотел, поэтому пропустил пилотный сезон. А потом увидел, что это, и решил попробовать. Мне было 25 лет, все, что я знал, – танцы. Был финалистом мирового уровня, до профессионального первого места мне оставалось три-четыре места – это вершина карьеры. Как раз тогда разошелся с партнершей, решил устроить себе каникулы и поехал поучаствовать в "Танцах" с установкой: попробую и больше никогда к этому не вернусь.
– Но вернулись же в шоу и не один раз. Почему?
– Не знаю. Как тогда, так и сейчас, не могу дать ответ, что происходило у меня в голове. Мне это шоу сначала не нравилось, я хотел соревноваться и профессионально танцевать. Но что-то меня тянуло. Я тогда мало улыбался и очень мало говорил. После "Танцев со звездами" я стал совсем другим. Меня это раскрепостило.
Два часа шоу, я один раз танцую, было всего семь минут, где меня показывают. Я не искал камеру, просто знал – в это время меня видно, и пытался себя представить. Но когда наступали моменты сказать что-то, мне с моим сарказмом надо было молчать. А я не молчал, поэтому меня часто ловили на негативе.
– Каково вам было оказаться в образе судьи?
– Мне кажется, это плавный переход на следующий уровень. Возраст имеет значение для танца.
– Но Григорий Чапкис и в 90 лет танцевал.
– Он – гений. Слава богу, что он до 90 лет двигался. Надеюсь, я смогу в таком возрасте так двигаться. Все упирается в возможности тела. Не каждый возраст позволяет действительно танцевать.
После "Танцев со звездами" в Украине я посмотрел на себя со стороны. Пока ок. У меня еще есть ресурс, скорость, быстро сокращающиеся мышцы. Важно сохранить это настолько, насколько можно. Когда у меня не станет моих атлетических возможностей для движения, это будет уже не для телевидения.
– Вы готовились заранее, чтобы оценить пару, или ваше выступление и оценки — экспромт?
– Я не тот человек, который готовится. Мне нравится быть в моменте, и я готов положиться на собственный опыт. Единственное, почему я готовился к эфирам, — недостаточно владею русским языком, чтобы быстро объяснить. Поскольку речь о шоу, я делал домашнее задание, смотрел тренировочные моменты, чтобы знать, каким будет танец.
Первую неделю я только потел и нервничал, во вторую – была пара, где я во время прямого эфира сменил оценку, которую задумал до этого во время тренировки. А на третьей уже было три пары, чью оценку я поменял во время эфира. Нам не диктовали, что говорить. Судьи принимали решения сами. Танец — это искусство. Я не оценивал интерпретацию танца, а только то, что делало тело исполнителя в танце, насколько он овладел мастерством. А потом кто-то же должен был не выиграть.
Кристи Элли хохотала: "Ты со мной флиртуешь"? Я опешил: "Как флиртую?" "Ну вот же, твоя рука постоянно у меня на попе"
– Вы 17 раз пробовали свои силы и были на самых разных местах, пока не добрались до вершины. Можете дать рецепт, как победить?
– Не все зависит от профессионализма танцора. Как бы мы ни старались, если приглашенная звезда не хочет или не может, партнеру не справиться. У каждого свои ограничения, и как бы я тело ни тащил, на первое место не протянуть. Люди голосуют не за тренера, а за звезду. Если ее танец того не стоит, зрители проголосуют за другую пару. Я не сразу это понял.
– С кем из звезд вам понравилось танцевать больше всего – так, что вы прямо были в восторге?
– С той, с которой выиграл — Мерил Дэвис (олимпийская чемпионка по фигурному катанию. — "ГОРДОН"). У меня раньше не было партнерши такого роста (160 см. — "ГОРДОН"). Очень компактная, с ней было легко.
Видео: U.S. Figure Skating / YouTube
Мелани Браун из Spice Girls — просто супер! Я считаю, она должна была выиграть, но получила второе место.
— Латина горячая и сексуальная. Нарваться на обвинения в домогательстве, наверное, ничего не стоит, особенно в США. Как вы находите и удерживаете эту тонкую грань?
– Важно, что ты делаешь и для чего. Это танец, искусство. Я с четырех лет с девочкой в паре. Для меня существует только танец, а не отношения. У меня было 17 партнерш, 17 свадеб и разводов. Кристи Элли хохотала: "Ты со мной флиртуешь?" Я опешил: "Как флиртую?" "Ну вот же, твоя рука постоянно у меня на попе".
Пришлось пояснить: "Она не на попе, sweetheart, а там, где у тебя центр тяжести, чтобы помогать тебе двигаться. Если рука будет выше – ты будешь падать, если ниже – я не смогу тебя двигать. То есть моя рука там, где должна быть, никто не виноват, что у тебя в этом месте попа начинается".
Я вообще не мыслю категориями флирта. Безусловно, есть плохие люди, которые говорят плохие вещи. Их не должно быть. Но если все летят под этот топор, а таких примеров в США сейчас много, это ненормально.
– Что в танцах с равенством полов?
– Есть тот, кто ведет, и тот, кто следует. На этом построены парные бальные танцы. Я просто учу, и это не связано с тем, насколько эмансипированная женщина со мной в паре. Не хочешь, чтобы я вел тебя, пожалуйста, веди меня сама и наслаждайся! Моя работа – обучать, а работа ученика – позволить себя вести. Отдать руку, думать о своей ноге и насладиться танцем, возникшей связью с партнером. Я говорю всегда, что я великий лидер, феноменальный, и просто прошу довериться мне. При этом проблема доверия часто возникает у взрослых, а дети всегда доверяют.
Концепция равенства полов прекрасна. Слава богу, что мы родились в этом веке, когда нет рабства, нет притеснения. Мне нравится мое время. Я смотрю на Шая – моего сына. Это так важно, что мы можем себе позволить жить достойно. Я не представляю ужас родиться в Пакистане, Афганистане, Индии и других подобных странах. Быть женщиной там – bullshit. Сейчас множество женщин, которые вдохновляют, живут своей жизнью, на них можно равняться. Одна из таких – моя жена Пета, и я с большим уважением и восхищением отношусь к ней.
– А вы со своей женой танцуете?
– Потанцовываю. Она замечательная танцовщица. Поэтому я стараюсь быть в форме. Ведь если понадобится станцевать, я должен быть на ее уровне. Она меня мотивирует.
Конечно, немного трудно было изначально. Мы из разных миров и по языку, и по культуре. Но когда мы друг друга начали понимать, все стало волшебно. С Петой классно и весело. Мне кажется, у нас вся жизнь – один большой танец.
– И ваш сын танцует?
– Ходит на бальные танцы. Мы его отдали в школу к нашим друзьям. Я уговариваю жену, чтобы она не сидела рядом с ним на тренировках, чтобы он мог свободно заниматься. Мои родители 20 лет сидели на всех моих тренировках. Я никогда не посмел им сказать: "Можно вы хотя бы один день пойдете погулять?" Мне не нравилось, потому что все время папа сидел и скептически смотрел.
Мне кажется, если бы он просто оставил меня, через какое-то время я затанцевал бы свободно. Шай учится сам. Когда я увидел, что ему неудобно заниматься в нашем присутствии, мы сразу ушли. Потом, через год, когда проводили выпускной концерт, я испытал шок – он танцевал великолепно – с улыбкой, движения попадали в музыку. Было так замечательно, что я даже расплакался. Мне кажется, мой папа никогда не получал такого удовольствия именно потому, что на каждом занятии сидел и смотрел, как я учусь.
В Украине пафосные суперстар кичатся своими дорогими покупками, часами, машинами. У тебя есть одна классная машина, зачем тебе еще 18? Я это не принимаю
– У вас 14 танцевальных школ в США. Как справляетесь с таким бизнесом?
– Когда начались "Танцы со звездами", ко мне стали обращаться люди из разных штатов: куда пойти учиться танцевать. Я понял, что не могу им никого предложить. Много учителей в школах – бывшие любители. Поэтому мы сами начали открывать студии для взрослых в разных городах. Теперь мы – сеть из 14 школ. Мы изначально хотели построить именно профессиональный бренд, чтобы была своя современная система обучения, учителя- профессионалы, и сделали это. Мы все еще растем и вкладываем в бизнес, поднимаем компанию. Мне интересно развивать это направление.
Я знаю, насколько важно то, что мы продвигаем – это здоровый образ жизни. Человеку необходимо поддерживать свое ментальное здоровье, и танцы могут быть очень важны в этом деле – танцевальный процесс способствует исцелению от стрессов и травм в жизни.
Для меня здоровый образ жизни не пустые слова. Я сам постоянно занимаюсь поддержанием своей формы, правильно питаюсь, принимаю необходимые пищевые добавки, занимаюсь спортом каждый день. И то, что я сейчас могу двигаться, есть скорость, энергия, – это результат моей работы. Я надеюсь, что и в Украине тоже придут к пониманию важности этой темы. Я уже задумался о создании здесь сети оздоровительных центров.
— В Америке принято жертвовать деньги на благотворительность. И вы тоже участвуете в гуманитарных проектах. Расскажите о них.
— Я поддерживаю некоммерческую организацию Childhelp, которая собирает $95 млн в год на поддержку детей, переживших пренебрежительное и жестокое отношение со стороны родителей. Фонд основали актрисы Сара О'Мира и Ивонн Феддерсон. У организации есть горячая линия, куда можно позвонить и сообщить о страдающем ребенке. Через суд детей забирают и расселяют в поселки. Мне трудно об этом говорить, потому что когда я побывал там и услышал истории детей, был потрясен: у меня сын, и я просто не понимаю, как возможно, чтобы родители так могли к своим детям относиться! Фонд дает пострадавшим детям достойные условия, где хороший дом, природа, домашние животные, где с ними работают терапевты.
Мы живем в изобилии. Чем хороша наша жизнь? Тем, что мне плевать, кто и на какой машине приехал. Я вижу, как и здесь, в Украине, пафосные суперстар кичатся своими дорогими покупками, часами, машинами. У тебя есть одна классная машина, зачем тебе еще 18? Я это не принимаю. Вообще смысл в жизни в чем? Отдай деньги и не спрашивай, что тебе за это будет взамен. Передай благотворительной организации. Не хочешь – выкинь так, чтобы те, кому они очень нужны, получили их — построй больницу, школу, детсад.
— Есть ситуация, при которой вы могли бы вернуться в Украину, тут жить и работать?
— Если тут будет 72 по Фаренгейту (+22°С. – "ГОРДОН"), каждый день солнечно и океан, тогда я поговорю с Шаем и Петой, которая родилась в австралийском городе Перт, чтобы приехать в Киев (смеется).
Мы живем в Малибу, потому что там работа. Можно жить в любом городе мира. Но мы выбираем такое место, где тепло. Я знаю, что каждый день, проснувшись, мой ребенок наденет шорты и туфли, какую захочет футболку и пойдет в школу. Ему не нравятся свитера и куртки. Я его не осуждаю — мне тоже больше по душе майки и шорты. А тут, в Украине, значительную часть года нужны куртки и шубы.
Мои амбиции связаны с Америкой. Сегодня у меня еще раз появилась возможность попробовать себя в Украине. Но мне не интересно быть только в одном проекте. Я могу привезти пару интересных вещей как в телевизионном плане, так и в других сферах, например ухода за собой и поддержания здорового образа жизни. Я бизнесмен-любитель. Мне хочется многого. Если тут будут возможности, а у меня будет желание, то приеду поработать.