Нужно ли Украине Министерство информации?
Война 2014-го в Украине начиналась с российской пропаганды. Долгие годы украинские телезрители подстраивали свою жизнь под сетку вещания российских телеканалов, которые вкусно "угощали" их душевными сериалами, "Ледниковым периодом", добротными телешоу, скандальными подробностями об эстрадных звездах. Украинцы доверяли российским телеканалам и никак не ожидали вероломного нападения. К тому времени, когда агрессия российских СМИ в виде "киселевщины" с "соловьевщиной" и лживых новостей стала очевидной, уже был захвачен Крым, а Донбасс оказался насквозь пропитан пропагандой Русского мира.
В условиях информационной войны, в которой душ человеческих погибло гораздо больше, чем от российских "Градов", Министерство информационной политики вроде как можно было бы приравнять к Министерству обороны. Те, кто поддержал инициативу создания такой структуры, считают, что, может, и войны бы не было вообще, если бы Украина была готова к контрпропаганде.
Но готовиться к информационной войне, как считают их оппоненты, нужно было гораздо раньше, воспитывая в украинцах чувство национальной гордости и самосознания. В Украине и без того хватает чиновников – всегда найдется кому подписывать указы. Но не от чиновников зависит сегодня, что говорить читателю, зрителю, и как говорить. Это дело журналистов. Именно поэтому новость о создании ведомства журналистское сообщество Украины восприняло скептически.
Одни считают, что это непозволительное расточительство – в то время, когда страна должна бросить все средства на поддержку украинской армии, решать проблемы переселенцев, реформировать систему здравоохранения. Другие прогнозируют министерству "правды", как уже успели его окрестить, долгую бюрократическую раскачку. Третьи в выборе кандидатуры министра находят явное проявление кумовства, в прямом смысле слова, поскольку назначенный на эту должность Юрий Стець – кум и друг Порошенко, до недавнего времени – генеральный продюсер "5 канала", подконтрольного нынешнему президенту. Этим летом он возглавил Управление информационной безопасности Национальной гвардии.
И без того дотошные украинские журналисты, познавшие вкус свободы слова на зависть многим своим российским коллегам, к факту появления еще одной правительственной структуры отнеслись особенно придирчиво – ведь это ведомство должно регулировать работу СМИ.
Решением украинского правительства о создании Министерства информационной политики обеспокоены и международные организации.
Представитель ОБСЕ по вопросам свободы слова Дунья Миятович написала в Twitter:
"Создание в Украине так называемого Министерства информационной политики создает угрозу для свободы деятельности СМИ".
Генеральный секретарь организации "Репортеры без границ" Кристоф Делуар считает, что независимость СМИ и свобода слова – лучшее оружие против пропаганды. "В демократическом обществе деятельность медиа не должна регулироваться властью. Создание министерства информации – самый плохой из всех возможных ответов на те серьезные вызовы, с которыми сталкивается правительство", – заявил он в коммюнике "Репортеров без границ".
Впрочем, украинские журналисты, судя по опросу издания "ГОРДОН", как раз меньше всего опасаются цензуры со стороны Министерства информационной политики. Большинство из них сходятся во мнении, что цензура в Украине сегодня невозможна в принципе.
– Даже неловко говорить о том, как война становится питательной средой для очередной манипуляции. Создание Министерства информационной политики в воюющей стране может быть оправдано только в том случае, если она действительно воюет. Если руководство страны мобилизует ее не на электоральные войны или клановые, а на настоящую войну.
Пока это выглядит как заготовка для того, чтобы исправить досадные, очевидно, по мнению Петра Алексеевича, ошибки, допущенные его командой во время выборов, когда он рассчитывал на собственное большинство в парламенте, но получилось иначе. Возможно, он считает, что причиной этому был неудачный пиар.
Однозначно, что у нас все это время не было информационной политики – целостной, продуманной, умной, серьезной – с точки зрения того, что происходит на востоке Украины. Но создание министерства не сможет решить эти вопросы, тем более во главе с таким руководителем. Думаю, Михаил Дорошенко, друг и кум Ющенко, сегодня кусает себе локти за то, что в свое время не додумался получить такой же министерский пост, как получил Стець.
– Я не готов оценивать то, чего не знаю. Я имею в виду ни само министерство, ни его работу, ни результаты, ни даже положение о том, что оно собирается делать. Так что, считаю, паника абсолютно преждевременна.
Ожидания немалой части населения Украины, связанные с пропагандой, направлены на Первый национальный и на будущее Общественное телевидение. Мне было крайне сложно объяснить людям, что журналистика и пропаганда – совершенно разные вещи, и ожидания были завышены. Но удивительно, что как только появилось нечто, намекающее на то, что будет пропаганда не у нас, народ мгновенно возмутился. Не вижу пока ни логики, ни смысла во всем этом. Появится, поработает – посмотрим. Очень быстро будет понятно, что оно делает и зачем оно нужно.
Думаю, что у них нет времени больше, чем два-три месяца. Весна покажет, кто где жил. Если до тех пор ничего не покажет это министерство, то и смысла в нем не будет. К тому времени погода в стране будет отвратительной, как мне кажется, и ему надо успеть.
– Когда создается министерство, первый вопрос – какие у него будут цели и задачи, функции, объем полномочий. Если это будет то министерство, которое обеспечит в ближайшее время координацию всего, что есть в государстве – приватизацию, работу с продакшн-компаниями, обеспечит налаживание современной работы, и при этом его штат будет сокращен за счет оптимизации Гостелерадио и прочей ненужной обузы, тогда я оцениваю это позитивно.
Юрий Стець – это специалист, и я не сомневаюсь, что он будет на своем месте. Однако если все сведется к тому, что мы создаем новую структуру с министерским аппаратом, с новым помещением, штатом, и это будет еще одно бюрократическое дополнение ко всему, что у нас есть, то ни к чему хорошему это не приведет. Нам нужна структура, которая бы координировала деятельность всех министерств и ведомств во время войны в информационном плане. Такое нам нужно, но поскольку цели создания министерства указаны достаточно общие и поскольку все настолько не конкретно, то у меня есть опасения.
Если бы вопросу создания министерства его авторы уделили серьезное внимание, то они должны были бы сказать, что оптимизируются расходы в определенных сферах и за счет этого выделяется несколько ставок на министра, секретаря, референта, помощника, а на государственный бюджет нагрузка не увеличивается, а наоборот сокращается. Тогда бы еще на это можно было бы посмотреть. Но почему-то авторы этого решения вопросу экономии бюджетных средств не уделили внимания, не считая его почему-то принципиальным при обсуждении вопроса о создании министерства. Мне это кажется очень поверхностным подходом.
– Я голосовала за создание министерства на заседании фракции. Этот орган будет нужным, если общественность будет контролировать решения. Министерство при этом должно осуществлять только технические функции имплементации тех решений, которые будет принимать общественный или наблюдательный совет. Но мы не видели документа, который бы регламентировал эту деятельность, и до сих пор не знаем, что же имеется в виду под этим загадочным словосочетанием – Министерство информации.
Второй нюанс – украинское законодательство запрещает назначать министров в несуществующее министерство, как, собственно говоря, и трудоустраивать любого гражданина на должность, которой нет. Верховная Рада Украины вчера это сделала. Принималось, на самом деле, решение о создании Министерства информации, а проголосовали в зале за назначение министра.
На заседании фракции обсуждалась кандидатура Стеця, и было принято решение о том, что фракция поддерживает создание Министерства информации. Я за это решение голосовала с оговорками. Я считаю, что в министерство нужно ввести сильных медиа-юристов, представителей центральных телеканалов, как государственных, так и негосударственных. Там должны присутствовать известные лидеры мнений, которым должна быть дана не совещательная функция, а функция принятия решений. Это была та оговорка, с которой я голосовала "за", и я об этом сказала.
– Министерство информационной политики Украине не нужно, потому что проблемы, которые находятся в информационной плоскости – формирование государственной информационной политики и контрпропаганды – никоим образом не решаются созданием еще одного органа. У нас есть Госкомтелерадио, есть Национальный комитет по вопросам телевидения и радиовещания, во всех министерствах есть отделы внутренней политики. Мне непонятно, зачем нужна еще одна надстройка. С учетом всех бюрократических процедур это министерство только полгода будет формировать свою структуру, и все это время не сможет заниматься своими функциями.
Но на вопрос, нужно ли нам в принципе заниматься информационной политикой и пропагандой, отвечу: да, да и еще раз да. Я много лет говорю о том, что в стране должно быть условное "министерство пропаганды", которое представляло бы собой не государственную структуру, а определенную группу креативных людей. Они должны понимать суть проблем и решать задачи – не столько даже в информационной плоскости, сколько в ментальной.
Я убеждена в том, что если бы мы последние 20 лет не показывали российские сериалы, сегодняшняя ситуация на востоке Украины могла бы и не возникнуть. И если бы у нас был свой, украинский, сериал "Менты", отношение к милиции в стране могло бы быть иным. Пропаганда в хорошем смысле, которая учила бы граждан идентифицировать себя как украинцев, – это, безусловно, очень важная задача. И решается она, конечно же, не какими-то министерствами, а креативными идеями и продуктами.
Мне непонятно, почему сегодня, когда Украина де-факто находится в состоянии войны, государство до сих пор не взяло на себя функцию обращения к СМИ – в форме рекомендаций или даже закона, разъясняющего, что делать можно и чего нельзя. Нельзя, например, давать непроверенную информацию о том, что убита тысяча человек, или о том, что тысяча российских танков только что перешла границу и двигается в направлении Донецка. Или цитировать сепаратистов, брать у них интервью, приглашать их на телешоу и таким образом популяризировать их.
Законодательно это решается очень просто. Я считаю, что с этим вполне мог бы справиться Национальный совет по телевидению и радиовещанию. Можно было бы, наконец, внести изменения в закон о СМИ еще на прошлой сессии, и этого было бы достаточно.
А что касается возможной цензуры, которая могла бы стать следствием создания Министерства информационной политики, у меня таких опасений нет. Как соучредитель издания я трудно представляю, кто в моем СМИ может ввести цензуру. Это частная структура, и какие бы рекомендации мне ни давали, если это не закон, мы будем их игнорировать, что мы и делали при Кучме, при Ющенко, при Януковиче. Точно так же мы будем поступать и при Порошенко. Какое наказание мне грозит, если я критикую президента и делаю это в рамках закона? Я считаю, что разговоры о цензуре в данном случае совершенно беспочвенны.
– Не делаются хорошие дела дурацкими методами. Есть много информационных моментов, которые надо решать, но это никак не пересекается с бюрократическими играми. Если была необходимость создавать такое министерство, как минимум месяц-два нужно было это обсуждать, чтобы все понимали конкретно – чем оно будет заниматься, из каких подразделений состоять, как финансироваться. Это можно было спокойно обсуждать сразу после победы Порошенко на выборах, а не лепить министерство за одну ночь.
То положение, которое за одну ночь собрали из разных кусков, из деятельности разных министерств, пока демонстрирует то, что люди, которые поддерживают создание, толком не понимают, что оно будет делать. Пока это такой монстр, который будет все контролировать, регулировать и до добра это не доведет. Правительство вышло с этой идеей в очень неудачное время, потому что теперь все на это обращают внимание и упрекают украинское правительство в создании министерства "правды". В очень некрасивой форме все это было сделано.
Говорят, что министерство создавалось для победы в информационной войне, но когда началась война? Вчера? Или в марте? На создание министерства, по самым скромным подсчетам, уйдет пять месяцев. Три месяца будут разрабатываться и утверждаться положения, еще два месяца будут набирать штат и подгонять под это финансирование. Реально это министерство начнет работать через полгода, что бы там ни говорил Стець. Война к этому времени может уже и закончиться, а может, будет уже поздно создавать такое министерство. Все сделано через пень-колоду.
Нас призывают "жити по-новому", а работают до сих пор по-старому. Вот в чем основная претензия. О контрпропаганде говорят… Невозможно победить российскую ложь, российскую пропаганду другой ложью. Ее можно победить только правдой и информационной открытостью. Есть много проблем в информационной сфере, но они же так не решаются – с наскока, за ночь, с напором, ломая через колено депутатов, игнорируя журналистов. Так делать нельзя! Остался очень нехороший привкус от того, что мы все увидели.
– Любой факт нужно оценивать с точки зрения его функциональности. Мы еще не знаем, чем будет заниматься министерство, какие у него будут функции и полномочия. Если, допустим, оно объединит в себе Гостелерадио, каким-то образом войдет туда Нацсовет и это будет концентрация того, что уже имеется, в этом есть смысл. Только у нас сейчас нет органа, который бы формировал и отвечал за исполнение информационной политики государства, за информационную защиту государства.
А если это будет еще одна надстройка с непонятными полномочиями и без бюджета, я действительно не вижу в ней смысла. Комментируя этот вопрос, надо понимать, что это такое будет, какие полномочия ему дадут.
Если министерство создается под конкретного человека, это, конечно, очень неправильно. Трудно оценивать человека и его соответствие задачам, если мы не знаем, какие это задачи. Я знаю, что Стець, кроме того, что кум президента, уже возглавлял структуру по информационной безопасности в Национальной гвардии и каких-то явных достижений там я не вижу. Вот "5-й канал", которым он руководит, мне нравится. Он сбалансированный.
Очень эмоционально это называют министерством "правды" и еще как-то. Каждый оценивает то, что он сам себе придумал, но мне кажется, что давать оценки еще рановато. Я думаю, что власть уже сейчас должна объяснить людям, что это будет за министерство, чем оно будет заниматься, какие у него будут функции и полномочия. Поскольку они этого не говорят, люди сами придумывают себе ответы на эти вопросы и, естественно, начинают комментировать свои же версии. Почему власть не говорит, я не знаю.
– Не нужно Украине такое министерство. Более того, оно вредно. И отвлечением средств, и созданием иллюзии, будто таким образом решаются сложные вопросы информационной политики.
Журналистское сообщество уже восприняло в штыки создание Министерства информационной политики. Власть сочла ненужным прислушаться. Несложный анализ реакции журналистского сообщества в социальных сетях показывает, что сторонников создания этого министерства нет вообще.
Создание этого министерства – попытка решить две задачи. Одна – отреагировать на непрекращающуюся с весны критику информационной политики государства. Вторая – трудоустроить близкого человека президента. Порошенко в который раз разочаровывает. У нас с масштабом личности в политике, увы, вообще скудновато. Зачем ему было трудоустраивать сына в парламенте? Разве нельзя было срок подождать? Зачем было назначать спикером экс-винницкого мэра, который ни дня не работал в парламенте? Да и глава Администрации Президента – тоже его личный друг и ни дня не политик.
Сможет ли Министерство информационной политики разработать тактику и стратегию информационной войны, которую мы проигрываем все время? Не сможет. Те же люди, которые не смогли сделать этого раньше, не смогут и потом. Что-то разработают – не смогут воплотить. Тут системный изъян.
Не станет ли новый орган инструментом цензуры? Нет, не станет. Цензуру в Украину не вернуть, и мне жаль любого, кто попробует это сделать, потому что ему быстро укажут место. Общество очень болезненно реагирует на такие вещи. Кто может запретить что-то опубликовать Севгиль Мусаевой, к примеру, или Юлии Мостовой, или Соне Кошкиной? При Януковиче писали все, а сейчас-то и подавно.
Не уверен я и в том, что для этого есть деньги. Бюджет еще не принят. Но дыр у нас мало, что ли? Беженцы, армия, здравоохранение – куда ни ткни.
В общем, беспокоиться не о чем: такая государственная структура по определению будет неэффективной, а значит, и не справится с задачей цензуры в том числе.
– В принципе, сама такая структура, как Министерство информационной политики, для Украины могла бы быть полезной. Орган, отвечающий за государственную информационную политику, не был бы лишним для страны, подвергшейся агрессии, в том числе и информационной.
Но для начала неплохо было бы, если бы он был создан нормально, а не с кондачка в режиме "Воля царская моя…". Но что же мы получили? Фактически, без обсуждения, с раздражением профессионального сообщества (того самого, эффективная коммуникация с которым – задача министерства) было принято решение о создании ни много ни мало нового министерства. При задекларированной политике сокращения госорганов. Никто не видел его стратегии, никто не знает, сколько средств понадобится, сколько людей будет задействовано.
На данном этапе мы получили министерство имени Юрия Стеця – ибо оно только из него и состоит. Я ничего не имею против этого человека, отчасти даже наоборот. Но как работник медиа я – и, увы, не только я – имею кое-что против такой схемы организации работы. После такого начала придется очень постараться, чтобы развеять сомнения в том, что новый орган сможет эффективно проводить государственную информационную политику.
Чтобы понять, чем станет новый орган, нужен какой-то документ, регламентирующий его деятельность