Автор фильма "Другой Челси" Пройсс: Путин уважает Порошенко больше, чем Януковича, который для него – просто "кукла"
Имя 39-летнего немецкого режиссера Якоба Пройсса стало известным в Украине после выхода фильма "Другой Челси", снимавшегося в Донецке и презентованного зрителям в 2010 году. В роли "Челси" выступил футбольный клуб "Шахтер", который для донецких болельщиков – все равно что "Челси" для англичан или, к примеру, "Реал Мадрид" для испанцев. Ну а в остальных ролях – обыкновенные работяги с донецкой шахты "Путиловская", ждущие очередного матча с участием любимой команды, как праздника. Других праздников, за исключением календарных, у них просто не бывает. Они смолоду делают свою опасную и тяжелую работу, живут в убогих домах и понимают, что в жизни уже вряд ли что-то изменится – дай Бог, чтобы не было хуже.
Впрочем, в фильме Якоба Пройсса есть еще один герой – Николай Левченко, на то время секретарь Донецкого городского совета. В отличие от других персонажей, он молод, успешен, полон предчувствия светлых перспектив – и для себя лично, и для Партии регионов, которую активно представляет. Его ожидания оправдались: вскоре после презентации фильма, кандидат в президенты от Партии регионов Виктор Янукович выиграл выборы, а секретарь Донецкого горсовета Николай Левченко достроил, наконец, свой шикарный коттедж в одном из элитных поселков родного города, где и стал поживать, продолжая наживать добро.
Фильм "Другой Челси" стал сенсацией в Украине, где оценили реалистичность картины, а также на Западе, где никак не могли понять, почему государственный чиновник живет в столь контрастной роскоши по сравнению с теми, кому служит. Но нечто общее с народом у экранного Николая Левченко все же есть: оранжево-черный фетиш – знамя ФК "Шахтер", объединяющее начало для богатых и бедных на Донбассе, безошибочно выбранный символ регионалов. "Главное, что мы обыграли киевлян", – говорит на камеру Якоба Пройсса после очередной игры подвыпивший болельщик "Шахтера", имея в виду победу команды горняков в полуфинальном матче с "Динамо" (Киев). "Обыграть киевлян", а вместе с ними и "другую" Украину, во всем – в футболе, в политике, в бизнесе – было главной задачей "донецких". Об этом, собственно, и фильм "Другой Челси". Спустя четыре года после работы над фильмом, после Майдана, после бегства Януковича из страны и падения с пьедестала Партии регионов, Якоб Пройсс следит за развитием событий в Украине не отстраненно, как, собственно, любой другой житель Запада, а как человек, которому понятны глубинные причины конфликта на Донбассе. Во всяком случае, он так думает
Я не считаю Ахметова позитивным человеком и понимаю, что он один из тех, кто ограбил свою страну
– Якоб, вы не раз говорили о том, что первые впечатления от восточной Украины были для вас шокирующими. Почему?
– Впервые я приехал в Донецк в 2004 году как наблюдатель от ОБСЕ на выборах. К тому времени я уже побывал наблюдателем в других регионах постсоветского пространства, но именно на Донбассе столкнулся с таким недоверием к Западу. Нам говорили: "Зачем вы приехали? Чтобы вмешиваться в нашу жизнь?". Очень напряженная тогда была ситуация. Я еще плохо знал Украину, и мне неизвестно было о различиях между ее восточной и западной частями. Когда же приехал во второй раз, для съемок фильма, я был в шоке от того, насколько Донецк стал красивым городом в сравнении с другими городами бывшего СССР, где мне приходилось бывать.
– Сегодня Донецк уже не тот: от артобстрелов рушатся дома, люди живут в страхе, закрыты большинство предприятий, шахт, магазинов. Вы общаетесь с героями своего фильма? Как им живется в оккупированном террористами Донецке?
– Я знаю, что на Донбассе люди доверяют российской пропаганде. Они по-другому трактуют события. Не могу сказать, что у моих протагонистов (это слово Якоб Пройсс использует в значении "персонаж") уж очень пророссийские настроения – они просто советские, и я не знаю, изменятся ли они когда-нибудь.
– Ну, это тоже последствия пропаганды. Партия регионов, которой на Донбассе принадлежало все – заводы, газеты, пароходы, – от советского прошлого людям оторваться не позволяла: жили двойными стандартами, мнение свое держали при себе, на выборах голосовали дружно, по команде начальства, шаг вправо, шаг влево – увольнение с работы…
– Конечно, политики виноваты в разжигании территориальной ненависти. "Оранжевые" власти тоже очень много ошибок делали, и этим облегчали задачу таким популистам, к примеру, как Николай Левченко.
– Левченко – не та фигура, чтобы посвящать ему значительную часть вашего интервью, но интересно ваше мнение о нем как о типичном представителе Партии регионов…
– Один из фрагментов фильма – это сюжет местного телеканала, в котором он встречается с вдовой ветерана Великой Отечественной войны. Было очевидно, что все это делалось для показухи, для карьеры. На самом деле его мало волновало благополучие обычных людей. Это я понял точно. Он вообще говорил, что хочет уехать из Донбасса.
– В вашем фильме камера выхватывает на стене рабочего кабинета Левченко портреты военачальников, в числе которых и портрет Сталина. Рабочего кабинета, не домашнего. Если бы в Германии чиновник повесил над своим столом портрет Гитлера, как бы немцы к этому отнеслись?
– Карьера этого чиновника закончилась бы сразу. В Германии портреты Гитлера запрещены законом. На Сталине тоже ответственность за гибель миллионов людей. Я не думаю, что Коля Левченко так уж любит его – он просто подыгрывал ностальгическим чувствам многих на Донбассе, кто скучает по СССР. Этот портрет он повесил для них. И еще для того, чтобы что-то противопоставить тем, кто вешает портреты Бандеры. Лишний раз хочу подчеркнуть, что Левченко – опасный политик. Но Виктор Ющенко, объявив Бандеру героем, сделал очень большую ошибку.
– В главной роли своего фильма вы ведь собирались снимать не Левченко, а Рината Ахметова, но не получили от него согласия. Зато его образ в фильме присутствует незримо. В первую очередь потому, что он всегда считался хозяином региона. Как вы думаете, почему Ахметов не отвел от Донбасса войну, когда ее еще можно было остановить?
– Ахметов очень ясно сказал, что он за единую Украину. Но что он может сделать против России, которая уже ведет в Украине войну? Ему приходится быть осторожным. Мне друзья сказали, что сегодня в Донецке повсюду висят плакаты: "Донбасс – без олигархов". Ахметов знает, что после всего доверие к нему быстро не вернется. В принципе, я не считаю его позитивным человеком и понимаю, что он один из тех, кто ограбил свою страну.
Самое сложное – понять, чего хочет Россия. Проще сказать, чего она не хочет: того, чтобы Украина была стабильным государством– В тот день, когда Украина отмечала 23-ю годовщину своей Независимости, по главной улице Донецка террористы провели колонну пленных украинских силовиков. Видимо, по аналогии с маршем немецких военнопленных в Москве в июле 1944-го. И даже им, солдатам и офицерам гитлеровской армии, люди смотрели вслед с состраданием. В Донецке же украинским военным кричали из толпы: "Фашисты!", "На колени!"…
– Я видел эти кадры из Донецка – с колонной пленных украинских солдат. Что можно сказать? Террористы – дикари. Мой протагонист Саша террористов не защищает, потому что они варварски разрушают его родину, хотя среди них много и местных ребят. Но от Саши я знаю, что и к украинской армии на Донбассе относятся тоже плохо. Он говорит, что в Киеве людей из Донецка называют "быдлом", что могут избить на улице. Саша не понимает, за что: "Я же не террорист!". Поэтому на Донбассе террористам и не противостоят.
– Видимо, ваш герой сам в Киеве не бывает и пересказывает слухи, которые, как известно, – бесплатный способ контрпропаганды. Как вы считаете, чего Россия добивается от Украины?
– Мне кажется, это самое сложное – понять, чего хочет Россия. Проще сказать, чего она не хочет: того, чтобы Украина была стабильным государством. Россия боится, что Украина станет частью Запада, вступит в НАТО. У Путина какая-то паранойя – он думает, что Запад изо всех сил стремится ослабить Россию. Россия, кажется, сама не знает, как ей быть с этой войной. Аннексировать Донбасс, такой проблемный регион, ей незачем. Даже если бы это и произошло, шахтеры Донбасса через два-три года все равно бы поняли, что в России тоже не рай. Путин не может смириться с падением империи, он хочет иметь влияние на Западе и не понимает, что это невозможно, пока Россия не станет демократической страной. Там очень сильна националистическая пропаганда. Такие люди, как Дугин, Проханов – они же сумасшедшие, и я не думаю, что Путин им верит, он их просто использует, и это очень опасно.
– Запад вроде бы поддерживает Украину, но в той ли степени, как Украина этого ждет?
– Украина ждет от Запада очень многого. Но украинцы сами виноваты в том, что за 23 года не смогли построить нормальную страну. Если бы ее не обворовывали Янукович и криминалитет, она была бы сегодня не столь уязвима. В Украине скоро парламентские выборы, до сих пор продолжаются политические интриги, но все внимание отвлечено на Донбасс, где идет война. Я думаю, что еще и поэтому эту войну нужно остановить. Путин уважает Порошенко больше, чем Януковича, который для него – просто "кукла". Нет, наверное, ни одного политика, которого Путин презирал бы больше. А с Порошенко Путин мог бы работать, и они бы как-то договорились. Но, если честно, пока я не вижу светлого будущего для России. Ей предстоит международная изоляция, будет сложно в связи с экономическими санкциями, из страны будут уезжать те, кому невыносимо в ней жить. Это расплата за подарок в виде Крыма, который приняли россияне.