Режиссер Ушаков: В Минске в лучшем случае меня оставят на свободе, а если попытаюсь что-то делать — прихлопнут
Мы действительно сделали много ошибок. Мы пока не победили
– Прошел год после президентских выборов в Беларуси и начала протестов. Выступления людей против режима, по сути, ни к чему не привели. Лукашенко где был, там и остается, в отличие от многих белорусов, которые рискнули протестовать, а теперь, как и вы, вынуждены жить за пределами своей страны. Вы лично огорчены таким результатом?
– Конечно, разочарование есть. Мы действительно сделали много ошибок. Мы пока не победили. Но это нормально в данной ситуации. Ведь 26 лет кто-то не видел, кто-то терпел, кто-то не обращал внимания, кто-то искал свою выгоду. Многим белорусам такая система была удобной. Но момент понимания наступил: дальше так невозможно, надо противодействовать. И, конечно, мы не знали, как действовать. Мы же не готовились к этому заранее. Что бы ни говорила пропаганда, на улицы вышли люди из разных слоев, с разными взглядами. Их объединило понимание того, что в Беларуси царят ложь, несправедливость, насилие, беспредел, террор, с которыми больше нельзя мириться.
На сегодня результат таков. Но невозможно злу быть вечно. Здравый смысл подсказывает, что добро победит.
– А тот же Фидель Кастро жил долго и умер в своей постели безнаказанным...
– Замечательный персонаж. Он был достаточно давно. А мир за последние годы настолько изменился, что на своих средневековых принципах Лукашенко долго не протянет.
Когда началась пандемия, он играл супергероя. Дескать, весь мир обгадился от страха, а я самый смелый, и моя страна будет жить так, как я захочу. Если люди и мрут, то только потому, что толстые и спортом не занимались, – сами во всем виноваты.
Белорусы увидели, как человек, который и говорить-то толком не умеет, стирает чужую жизнь простым движением руки, словно стеркой. Это главная причина, почему итог выборов так сложился. Люди сняли розовые очки и увидели перед собой негодяя, который пользуется ими, как игрушечными солдатиками. Ответ мог быть один – нет, так жить нельзя.
– Но он же сам не уйдет?
– Нет, конечно. Он все время об этом говорит. Однако должны еще произойти некие процессы, чтобы его не стало. По моему мнению, такие процессы и внутри, и за пределами Беларуси уже идут.
То, что произошло в Киеве накануне годовщины выборов, – я имею в виду убийство руководителя Белорусского дома в Украине Виталия Шишова, – это была попытка запугать белорусов, выехавших в Украину. Это был показательный жест диктатуры – бойтесь нас, мы вас везде достанем. Да, это напрягает, но лучше пусть боятся сами. Потому что неизбежно они потом будут друг друга находить – и не для приятного общения. Каждый ответит за свои поступки. И каждый, кто на стороне власти творит беззаконие, ответит за свои действия.
Они еще не понимают, но это клеймо на всю жизнь. Система и была создана, чтобы в маховик закрутить как можно больше людей. Важно, чтобы ни один негодяй не ушел от ответственности. А те, кто не до конца понимали, что делают, должны ответить за ту меру, что сделали. Суд должен быть справедливым.
Партизанщина как была, так и останется. Мы будем дальше бороться
– В начале протестов лидеры обращались за помощью к России. Путин сразу показал, на чьей он стороне. Белорусы все еще верят, что из России может прийти спасение, что Кремль освободит их от Лукашенко?
– Сейчас уже нет. У нас у всех были связи с Россией. Я работал в Москве, имею множество знакомых артистов и режиссеров. Поверьте, они там тоже уже изменились и пытаются протестовать, каждый как может. Беларуси ждать от Москвы давно нечего было. Но наивность и простодушность наша всегда нашептывала: может, все же братья будут помогать? А эти кремлевские братья вовсе нам не братья. В Украине это давно поняли, а белорусы осознали только осенью 2020 года.
Режим Лукашенко только благодаря Москве и держится. Он ей нужен, потому как Беларусь всегда была экспериментальной площадкой для России. Это было видно. Например, когда принимали у нас закон о тунеядцах. Незадолго до этого такой же закон собирались принимать в России, но, посмотрев на реакцию людей в Беларуси, отказалась от этой затеи. Так что уже много лет Беларусь – эдакий подопытный кролик для россиян. Режимы в Беларуси и России схожи, и они постоянно будут искать варианты сохраниться, будут насилием загонять людей в страх, уничтожая их способность противодействовать.
– Выходит, яйцо Кощея в Кремле и маленькому по численности белорусскому народу логичнее сражаться с РФ?
– Да. Но эту проблему следует решать уже без тех ошибок, которые были допущены в Беларуси. В РФ хватает смелых людей. Но им придется совсем непросто. Думаю, Украине предстоит готовиться к тому, что российские деятели, выступающие против режима Путина, тоже окажутся здесь. Пришло время бороться вместе. Мы сами не сразу пришли к пониманию ситуации.
Белорусы уже переродились как нация. И россияне должны пройти преображение через свои страдания и преодоление страхов. Просто так, наверное, ничего не дается.
Но я счастлив, что такое время подходит, и верю, что мы это сделаем. Бороться с диктатурой – правильный выбор. Невозможно жить в стране насилия и страха.
– А белорусский протест умер?
– Нет! Вы что?! У каждого человека есть личный момент страха, который он способен преодолеть. Сопротивление будет продолжаться. Да, может казаться, что процесс идет слишком медленно, неуверенно, но он идет. Вода камень точит. Не может такого быть, что все погасло, все счастливы, довольны и согласны с установившимся порядком вещей в Беларуси, как показывает пропаганда. Люди сделали свой выбор не на пять минут. Партизанщина как была, так и останется. Мы будем дальше бороться. Наша победа может задержаться в пути, а может прийти и раньше.
В Минске в лучшем случае мне просто не дадут ставить спектакли и оставят на свободе, а если я попытаюсь что-то делать — прихлопнут
– Как давно вы перебрались в Киев?
– Мой срок пребывания уже заканчивается. До того, как переехать в Киев в марте, я несколько раз приезжал. Сначала прошлой осенью мы обсуждали гастроли нашего театра. В начале года стало понятно, что работать в Минске нам больше не дадут. Мы были вынуждены провести закрытую премьеру спектакля "Бывший сын" по роману Саши Филипенко для съемки видеоверсии. Нас предупредили, что могут арестовать всех – и артистов, и зрителей. Я решил осуществить эту работу в Киеве, чтобы зрители могли прийти и увидеть спектакль на сцене. В апреле воссоздал театр в Киеве, начал работу над постановкой, и 20 мая на площадке Национального центра имени Довженко состоялась премьера.
– Я правильно поняла, что срок пребывания в Украине у вас заканчивается и нужно уезжать?
– Да, у нас возникла такая проблема. У меня и директора театра Артема Молодова подходит к концу отведенный законом срок пребывания в Украине – 180 дней. Мы зарегистрировали общественное объединение "БСХТ за кордоном", чтобы тут осуществлять свою деятельность, ставить спектакли и, конечно же, помогать белорусским творческим людям – актерам и всем, кто вынужден уехать, оформлять тут волонтерство и вид на жительство. Но случилось парадоксальное – мы сами оказались в ситуации, когда нам нужна помощь.
"БСХТ за кордоном" несколько раз обращалось в Министерство юстиции за разрешением на волонтерство, но все время получало отказ. А государственная миграционная служба не согласилась продлить срок пребывания. Буквально вчера (интервью записывалось 19 августа. – "ГОРДОН") директор департамента ГМСУ мне сказал, что я должен уезжать как минимум на полгода. Для нас это шок.
Вместе с правозащитником Татьяной Яблонской, которая является также сооснователем театра, мы предпринимаем усилия для продления срока. Пока не очень получается. Самое обидное, что сделано два спектакля, репетируется третий. Мы готовились к открытию сезона и хотели достойно войти в театральное пространство Украины.
– Вы имеете какой-то план на случай отказа?
– Еще не решил, что делать. У меня осталось 12 дней. Придется или выехать, или платить штрафы. Еще думаю об этом. Естественно, меня знают во многих странах, и я могу где-то получить помощь, но не хотелось бы все бросать и снова начинать с нуля. Здесь, в Киеве, только, казалось, что-то наладилось, пошел творческий процесс, появилось много интересных людей вокруг, театр ожил, мы строили планы показа спектаклей по всей Украине, жизнь входила в нормальное русло…
– А у белорусов в вашем театре такая же ситуация?
– Сейчас у нас десять украинцев и семь белорусов. Многие приехали позже и еще имеют время. Если у "БСХТ за кордоном" все получится с оформлением волонтерства, мы сможем всем помочь.
– Можете ли вы вернуться домой, в Беларусь?
– Эта дверь приоткрыта. Но, как многие друзья и понимающие ситуацию люди поясняют, сейчас это невозможно. Я не смогу работать. В Минске в лучшем случае мне просто не дадут ставить спектакли и оставят на свободе, а если я попытаюсь что-то делать – прихлопнут.
Мы в любом случае готовимся к открытию сезона и приглашаем всех киевлян. Со мной или без меня – спектакли будут проходить
– Театральное сообщество в Украине оказывает вам поддержку?
– Нам все помогают. Театры и актерское содружество солидарны с нами. Первым руку протянул режиссер, глава Союза театральных деятелей Украины Богдан Струтинский. Он постоянно помогает нам. Также поддерживает художественный руководитель Киевского академического Молодого театра Андрей Билоус. Он в курсе всех наших проблем. Мне и артистам очень хотелось бы достойно войти в конкурентную среду театров в Киеве.
– Какие спектакли вы поставили в Киеве?
– Я выбрал три направления для разной публики. "Бывший сын" – замечательная мелодрама. Это разговор о политике, о жизненных принципах, об интеллигентной семье в условиях диктаторского режима. Диктатуры в любой стране не должно быть. Как ее искоренять, должен говорить театр.
Также я решил поставить смешную комедию, которая была популярна в Минске, – "Дом вверх дном". И спектакль "Мужья и жены" Вуди Аллена, в котором поднимается тема, закрытая для многих стран постсоветского пространства, – секс в семье. Спектакль об очень близких отношениях – откровенный разговор о сексе мы часто боимся вести у себя дома, не то что в театре. И, мне кажется, это еще и разговор со зрителем о том, насколько мы готовы быть ближе друг к другу, быть откровеннее и оценивать свои отношения.
Мне в последнее время интересно поднимать такие глобальные темы для общества. Я считаю, театр не должен только развлекать публику и создавать ей моменты комфорта. Важно вести зрителя за собой, быть на шаг впереди и говорить о сложном так, чтобы это задевало какие-то внутренние струны, волновало. Только тогда есть смысл разговора в театре.
А вот теперь из-за проблем с документами рушится все, что создавалось огромными усилиями. Это требовало и финансовых средств, и моральных, и физических. Поначалу мы толком не могли работать из-за локдауна, потом началось лето, а это не сезон для театров. Мы очень надеялись в сентябре начать полноценную деятельность. У нас есть договоренность с площадкой Национальный центр имени Довженко – "Дикий театр". Мне не хочется подводить наших партнеров. Мы в любом случае готовимся к открытию сезона и приглашаем всех киевлян. Со мной или без меня – спектакли будут проходить.