Вдова бойца АТО: Военное руководство хоронило мужа как героя, а как дошло до компенсации, назвало его самоубийцей
Вдова погибшего от пули снайпера бойца батальона "Чернигов-2" Артема Рудника выиграла суд у Министерства обороны Украины и добилась выплаты законной компенсации в 609 тысяч гривен. "Дело не в деньгах, а в том, что Минобороны оскорбило память о моем муже, назвав его "самоубийцей", – заявила в интервью "ГОРДОН" Оксана Рудник.
Два года назад, в воскресный вечер 27 июля, в небольшой квартирке на окраине Чернигова раздался телефонный звонок с неизвестного номера: "Оксана Рудник?" – спросил чужой мужской голос. – "Да". – "Звоним, чтобы сообщить: ваш муж погиб в зоне АТО, его больше нет".
Что было после, 23-летняя Оксана, находившаяся на шестом месяце беременности, помнит плохо. "Наверное, я побледнела. Не помню. Свекровь сразу поняла по моему лицу: Артема больше нет. Это был самый ужасный момент в моей жизни, не хотелось больше дышать".
Дальше было опознание тела, похороны, рождение долгожданного сына и выматывающий судебный процесс против Министерства обороны Украины, которое отказало ей в выплате государственной помощи на основании того, что якобы ее муж совершил в зоне АТО самоубийство.
Я смотрела на тело мужа и видела только отверстие над правым глазом от снайперской пули
24-летний младший сержант 41-го батальона территориальной обороны Украины "Чернигов-2" Артем Рудник погиб 27 июля 2014 года на блокпосту недалеко от села Новоивановка Попаснянского района Луганской области. По воспоминаниям сослуживцев, все утро блокпост обстреливали с оккупированных территорий. Когда выстрелы прекратились, Артем позвонил жене, сказал, чтобы через три дня ждала его домой – командование дало двухнедельный отпуск. Вскоре после разговора с Оксаной в Артема выстрелил снайпер, смерть наступила мгновенно.
"Мы созвонились в 8.45 утра. Муж спросил, как у меня дела. Очень беспокоился, я же на шестом месяце беременности была, – рассказала Оксана интернет-изданию "ГОРДОН". – Что говорил? Просил переслать ему немного денег на дорогу. Он зарплату получил, шесть тысяч гривен, почти всю нам переслал, себе оставил на еду и телефон. Мы ждали рождения сына, откладывали денюжку на коляску, питание, одежду. После я несколько раз набирала Артема, но номер был недоступен. Я подумала, что опять обстрел, связь пропала. Такое часто бывало, но Артем всегда перезванивал, а тут впервые нет. И вдруг позвонили с чужого номера, сказали, что мужа больше нет. Я не поверила, все равно продолжала звонить Артему, только он больше не отвечал. Никогда".
Позже из материалов дела молодая женщина узнала, что мужа убили в 9.30 утра – через 45 минут после их последнего телефонного разговора.
Артем Рудник стал первым погибшим в своем батальоне. В родной Чернигов тело бойца привезли в пять часов утра на машине с военными номерами. Авто сопровождали восемь сослуживцев Артема, которые на следующий день должны были вернуться в зону АТО. Хоронили в открытом гробу. "Я смотрела на тело мужа и видела только отверстие над правым глазом от снайперской пули", – вспоминает Оксана.
Военчасть сначала написала, что Артем погиб от пули снайпера, а потом вдруг изменила причину смерти на "самоубийство"
Как сообщает местное черниговское издание GOROD.cn.ua, на похоронах Артема Рудника заместитель военного комиссара Черниговского областного военного комиссариата подполковник Вадим Лильчицкий заявил, что ведомство сделает все, чтобы близкие погибшего бойца получили все причитающиеся по закону выплаты общей суммой 609 тысяч гривен.
"Мы похоронили Артема. В военчасть за выплатой я пошла намного позже, уже после рождения сына. Полумертвая была, все равно было, но не на что было жить, двое детей на руках. У меня дочь Настя от первого брака, Артем очень ее любил", – уточняет Оксана.
Вдова собрала все необходимые документы и отправила их в Киев. В конце сентября 2014-го пришел официальный ответ из департамента финансов Минобороны Украины, который потряс семью Рудник. В документе говорилось: "Из материалов служебного расследования следует, что причиной гибели младшего сержанта Рудника А.Ю. стало самоубийство. […] То есть оснований для подачи документов на рассмотрение комиссии Министерства обороны Украины по вопросам, связанным с назначением и выплатой единовременной денежной помощи в случае гибели (смерти), увечья или инвалидности военнослужащих и инвалидности лиц, уволенных с военной службы, нет".
"У меня был шок, – рассказывает Оксана. – То есть в документе прямо было написано, что муж в зоне АТО покончил с собой и потому мне, как вдове, никаких выплат не положено".
Молодая женщина уточняет, что в выданном ей ранее уведомлении было указано, что причиной гибели мужа стало "огнестрельное ранение, связанное с исполнением служебных обязанностей в зоне проведения антитеррористической операции". Но как только речь зашла о выплате компенсации, военное ведомство изменило формулировку на "самоубийство".
"Меня задела эта формулировка. Дело не в деньгах, а в том, что Министерство обороны и военкомат оскорбили память о моем муже, назвав его самоубийцей. Все, кто знал Артема, вам скажут: он не мог сам застрелиться! Он очень ждал рождения сына, звонил мне по 15 раз в день, переживал, ждал возвращения домой. Военчасть сначала написала, что Артем погиб от пули снайпера, а потом вдруг изменила причину смерти на "самоубийство", – возмущается Оксана.
Адвокаты вдовы настаивают: "Министерство обороны Украины пытается экономить, признавая погибших героев АТО самоубийцами"
Историю вдовы бойца АТО, которой официальное военное ведомство отказало в выплате компенсации, подхватили несколько СМИ, после чего с Оксаной связалась частная адвокатская фирма и бесплатно предложила свои услуги. 15 марта 2015 года, почти через полгода после отказа в выплате материальной помощи, вдова Артема Рудника подала в суд на Министерство обороны Украины.
"Сначала мне было страшно подписывать документы, подавать в суд. Все знакомые отговаривали: мол, только нервы и время потратишь. Я никому не верила, да и состояние у меня было тяжелое, только дети заставляли психологически держаться на плаву. Наверное, мне повезло, что вовремя попались хорошие адвокаты", – объясняет Оксана.
Судебное разбирательство длилось больше года. Все это время вдова ездила из Чернигова в Киев, где в Окружном административном суде слушалось дело Артема Рудника. В ходе заседаний выяснилось, что в своем служебном расследовании военное ведомство опиралось только на слова военнослужащих, ни один из которых не видел, чтобы Артем сам выстрелил себе в голову, они только слышали звук выстрела.
"Судья постоянно спрашивал представителей военного ведомства, почему они опираются только на показания свидетелей, которые сам момент выстрела не видели? Почему нет результатов баллистической и других экспертиз? Представители Минобороны и военчасти что-то невнятно отвечали или молчали. Нередко суд переносился, потому что ответчики из военчасти не являлись на заседания. Но спустя год, в мае 2016-го, мы выиграли суд", – рассказывает Оксана.
Адвокаты вдовы настаивают: "Минобороны пытается экономить, признавая погибших героев АТО самоубийцами. В результате семьи убитых солдат не имеют права на денежную помощь от государства. Таких попыток экономии со стороны государства – десятки. Ярким примером стало дело "Оксана Рудник против Минобороны".
Случаев невыплат со ссылкой на "самоубийство" уже десятки. Это неофициальная, но четкая установка Минобороны, чтобы затраты свести к минимуму
– Появилась нелицеприятная тенденция, когда Министерство обороны Украины пытается сэкономить деньги на семьях погибших в зоне АТО военных, заявляя, что они совершили самоубийство. Извините, но экономить на таком – преступление. Мы хотим разрушить эту тенденцию, потому и помогли Оксане Рудник победить в суде государственную машину в лице Минобороны.
– Может, дело не в Минобороны в целом, а в каком-нибудь местном военном чиновнике, который, к примеру, хотел получить от вдовы взятку и только после этого подписать необходимые для выплаты компенсации документы?
– Не согласен. Случаев невыплат со ссылкой на "самоубийство" уже десятки. Это неофициальная, но четкая установка Минобороны, чтобы затраты касательно выплат в связи со смертью военнослужащих свести к минимуму. Буквально: чем меньше выплат семьям погибших – тем лучше для государства. Это мое мнение.
– Что если Артем Рудник действительно совершил самоубийство, а руководство пожалело беременную вдову и написало "при исполнении служебных обязанностей", а когда дело дошло до выплат, честно написало – самоубийство?
– Ваше предположение не подтверждают материалы дела, предоставленные суду. На следующий день после смерти Артема было дано заключение, что это не самоубийство, а гибель при исполнении воинских обязанностей. И только через несколько недель по приказу командира части заключение переформулировали на "самоубийство". Военные ведомства с самого начала знали о сумме, которую обязаны выплатить родным погибшего. Мы подали иск против Минобороны и выиграли.
– Судебное разбирательство длилось больше года, отняло немало времени, сил. Почему вы согласились представлять сторону вдовы бесплатно и не взяли ни копейки после победы в суде?
– Это наша социальная ответственность. У компании есть определенный ресурс для "про боно" дел (от лат. pro bono publico ради общественного блага, предоставление бесплатных юридических услуг, оказываемых для блага общества. – "ГОРДОН"). Об Оксане мы узнали от журналистов, которые просили нас прокомментировать ее ситуацию. Решили, что можем помочь не только правовой оценкой, но и непосредственным представительством ее интересов.
– Сколько подобных дел сейчас рассматривается в украинских судах?
– На момент подачи иска в марте 2015-го подобных дел практически не было. Сколько их появилось за последний год, точно не знаю, но, думаю, не меньше десятка. Мы готовы и в дальнейшем помогать тем, кто попал в ситуацию, схожую с историей Оксаны Рудник. Но действовать по шаблону нельзя, каждый случай индивидуален.
Я доказала в суде. Теперь, когда сын пойдет в школу, никто не посмеет ему сказать: мол, твой папа не защищал Украину, а ушел в АТО и застрелился
После того как Оксана Рудник и ее адвокаты выиграли суд, Министерство обороны подало апелляцию. Но Киевский апелляционный административный суд оставил решение первой инстанции в силе. На сегодняшний день семья Артема Рудника полностью получила причитающуюся им компенсацию в размере 609 тысяч гривен.
"Знаете, почему я все-таки решилась на суд, почему рассказываю вам свою историю? – спрашивает Оксана. – Потому что хочу оправдать имя мужа, чтобы никто не бросал в спину моим детям: "Твой папа сам себя убил"! Сначала военное руководство хоронит Артема как героя, речи произносит, а как только дело до выплаты доходит, называет "самоубийцей".
Оксана и Артем познакомились в 2009 году через общих друзей, встречались несколько лет, весной 2014-го расписались, а 18 марта Руднику пришла повестка из военкомата. "Мы со свекровью отговаривали Артема идти на фронт, очень плакали. Но он твердил: "Вы будете мной гордиться, я же Родину иду защищать". До сих пор храню последний подарок мужа – духи, хотя флакончик уже пустой", – говорит Оксана.
Аретем Рудник нес службу в Славянске, Красном Лимане, Артемовске. Блокпост рядом с Новоивановкой стал для него последним.
"Муж ночевал в блиндажах, мылся холодной водой, как и все бойцы в АТО. Слава Богу, что хоть экипировкой обеспечили, хотя бронежилет Артему покупали его коллеги по Черниговской ТЭЦ, он там электросварщиком работал. Он очень похудел в АТО, питание было не особо, в основном картошка, для взрослых мужиков, сами понимаете, этого мало", – делится вдова.
По словам Оксаны, муж много рассказывал ей о жителях Восточной Украины, говорил, что они по-разному относились к бойцам АТО. "Одни возмущались: "Зачем сюда приехали, только войну нам принесли?", а другие, наоборот, хлеб и молоко давали, подкармливали ребят. Артем часто повторял, что войну лучше не видеть вблизи, там ничего, кроме трупов и оторванных рук-ног, разбросанных по полю".
После небольшой паузы Оксана неожиданно добавляет: "У мужа был невероятно целеустремленный, твердый, боевой характер. Себя в обиду не даст и за друзей постоит. Я на тысячу процентов была уверена, что Артем не погибнет, только не он. Но…".
Старшая дочь семьи Рудник Настя уже перешла во второй класс, учится в той же школе, которую оканчивал ее приемный отец и где висит мемориальная доска в память об Артеме Руднике. Младшему сыну Саше сейчас полтора года, он видел папу только на фотографиях. "Саша похож на Артема. Он пока маленький, не спрашивает, где папа. У меня везде фотографии Артема развешаны, когда спрашиваю сына: "Где папа?", он тут же на эти снимки пальчиком показывает, он все прекрасно понимает", – рассказывает Оксана.
"Как пережила последние два года – не знаю. Наверное, только дети вытянули. Артем так любил дочь, так гордился, что у него сын появится, даже салют устроил в АТО, кричал мне в телефон: "Слышишь, это тебе и нашему будущему сыну?!". Сейчас вспоминаю и будто муж снова рядом со мной, будто я опять счастлива. Потерять любимого человека очень страшно. Хочу сказать всем девочкам, которые попали в такую же ситуацию, что и я: боритесь! Не позволяйте Минобороны поступать так, как поступили со мной. Я доказала свое право в суде. Теперь, когда сын подрастет и пойдет в школу, никто не посмеет ему сказать: мол, твой папа не защищал Украину, а ушел в АТО и застрелился. Нет! Лучше пусть моя психика пострадает, а не моих детей", – убеждена Оксана Рудник.