Пришлите, пожалуйста, бронежилет! G

– Алло, это журналист? Меня зовут Дмитрий. Я завтра ухожу, меня призвали. Слышите? Я ТУДА еду. Завтра.

Давно привыкла ко всяким звонкам. Причитающие бабушки, разгневанные дяденьки, рыдающие тетушки. Спасите, помогите, караул. Отобрали, выгнали, обидели. За годы работы вырабатывается профессиональный цинизм, как у хирургов. Или даже патологоанатомов.

Выпивший голос по имени Димитрий не был особым исключением. Хотя и не каждый день приходится слышать, как взрослый мужчина признается, что ему по-человечески страшно. Но он звонил не за этим. Он сказал, что ТАМ ничего нет. "Даже каски нет, понимаете?" Выслушала, посочувствовала, попрощалась банальным: "Удачи". И знаете, что он ответил? Дословно: "Не надо желать мне удачи. Пришлите, пожалуйста, бронежилет".

Пришлось пообещать. Этим же вечером занялась поисками (информации, конечно, в бронежилетах я ни черта не соображаю). Оказалось, десятки, если не сотни, людей помогают армии. Целое подполье. В общем, к утру я уже договорилась о нескольких встречах.

Глава первая. Жены.

В обычной жизни Марина – стилист. Последние полтора месяца – жена бойца Национальной гвардии. В руках бережно упакованные свертки с чем-то стратегически важным (передача) и трогательный клочок бумаги, на котором ручкой выведен список.

–  Это все для кого? – спрашиваю.

–  Для моего мужа и его товарищей. В Славянск, –  и сразу в слезы. 

Почти в 11 вечера 14-го апреля в квартиру позвонили. Повестка.

– Он у меня обычный предприниматель, летом ему 44 года исполнится, – рассказывает Марина о супруге.

– Мы, конечно, повестки не ждали. Но муж всегда был патриотом, переживал за страну, поэтому и не думал даже как-то отвертеться. В молодости он занимался спортом и в армии его чуть не забрали в Афганистан. Но тогда начался вывод войск, а сейчас вот судьба настигла.

Мы вообще не имели представления, что такое современная украинская армия. Когда их только доставили на точку, муж сразу мне позвонил и чуть не кричит: "Марин, у нас тут только одна лопата!" А он у меня человек с очень устойчивой психикой.

Все началось с этой лопаты. Марина подняла на уши друзей и друзей друзей. Общими силами стали покупать сначала простые инструменты, а потом и специальное оборудование, типа приборов ночного видения. Список, признается, нескончаемый. У мужа в части 24 человека. Ребята разных возрастов.

– Хотите, я вам прочту, что им нужно на сегодняшний день?

Смотрите, первое: рации. Их нет вообще. Они не просят каких-то суперкрутых раций, просят самые простенькие, чтобы хоть как-то держать связь.

Дальше: бронежилеты. Послушайте, это же то, что реально спасает жизнь. Как этого может не быть? Я не понимаю.

Идем по списку: тепловизоры. Это такие приборы, которые "видят" противника в темноте или в густом лесу. Очень дорогостоящая вещь. Ребята просят хотя бы один на часть.

Аккумуляторы на машину, плюс набор ключей и других инструментов – ящик нужен.

Каски – 24 штуки. Каски у них очень старые. С глубоких советских времен.
Разгрузки – 24 штуки. Это такой жилет со множеством карманов.
Камуфляжи, тельняшки, футболки, трусы, носки.
Генератор электрический. Ну, его мы уже передали два дня назад. Вычеркиваю.
Кабель двужильный – 100 метров.
Инвентарь: ломы, топоры, пилы, лопаты.

В общем, как в том анекдоте: "Смеяться после слова "лопата".

Сегодня я передала волонтерам две рации и семь бронежилетов. Молю Бога, чтоб они дошли до ребят. Еще три тепловизора заказали, ждем. Отдаем на свой страх и риск незнакомым людям. Хотя разве будет нечестный человек этим заниматься? Они же под пулями туда все это повезут.

Глава вторая. Сумасшедшие волонтеры.

В лучшем смысле слова "сумасшедшие". Анна Геращенко, координатор группы Нelp-army, уже несколько месяцев живет лопатами, бронежилетами, касками и, извините, трусами мужскими хлопчатобумажными.

– Олег, алло. Можешь сегодня забрать в одном месте коробку с медикаментами и перевезти в другое? Ага, спасибо.
– Да, слушаю. Какого размера? Диктуйте, записываю.
– Да, алло, спальники, сто штук? Уже купили.

Маринин список Аня складывает в стопку похожих. Не отрывая телефон от уха, кивает мне:

– Я еду на рынок за лопатами. Хотите интервью? Садитесь в машину, там и поговорим.

Один из ежедневных списков, которые получают волонтеры из армии

– Мы самые обычные люди. Семьи, работы, дети, кредиты – все как у всех. Я даже не могу сказать, сколько нас. Координаторов человек 10. Но в цепочке задействованы сотни. Вот в моем телефоне контакт "аккумуляторы" значит, что человек может быстро достать их. Вот файл "нужно" – это списки, которые мы получаем от жен и самих бойцов, от других координаторов. В файле "отчеты" – то, что уже куплено. Отдельно файл о поступлениях денег на счета. Вот так целый день: звонки, покупки, передачи. Утром завезла детей в школу – и погнала.

– Наверное, часто спрашивают: "Зачем вам это нужно?"

– Часто. Я всегда отвечаю: "А думаете, вам это не нужно?" Всем кажется, что война где-то там, далеко. Но она очень близко. Мне еще говорят: "У тебя трое детей, тебе больше заняться нечем?" Люди, секундочку, я тут, собственно, своих детей и пытаюсь защищать.

И потом, знаешь, это ощущение "война далеко" – оно проходит, когда побываешь хотя бы на одном блокпосту. Не потому, что выстрелы слышны. А потому, что знакомишься с живыми людьми, в которых завтра эта пуля попасть может. Чувство реальности появляется. На себе испытала.

Мы проехали чуть дальше Изюма, километров на 15. Дорога пустая, страшная. Вокруг лес. Подъехали на блокпост, обрадовались: наши. Познакомились, разговорились, передали пакеты. Ну и закончили на том, что мы с подругой пообещали им блинчиков напечь. На следующий день уже с кастрюлей блинов ехали.

Я к тому, что когда у тебя в следующий раз попросят бронежилет, ты уже точно будешь знаеть, что он не для какого-то эфемерного солдата. Что жизнь конкретных Пети, Коли, Васи, которых ты вчера блинчиками кормил, зависит от этой передачи. В общем, раз съездил – и ты уже на крючке (смеется). 

– Что бойцы чаще просят? Чего не хватает больше всего?

– Всего не хватает. А просят чаще всего рации и бронежилеты. И флаги просят часто. Особенно в марте, мы постоянно возили им украинские флаги. Все вокруг такое серое, холодное. А они говорят: "На флаг посмотришь – и как-то теплее становится".

А вообще что мы только ни закупаем! Спальники, палатки, одеяла, каски, пилы, фонарики, трусы, носки, футболки.

Под "брониками" очень быстро снашиваются футболки. Тело потеет, а они же тяжелые, до 17 килограмм весят. Футболки истончаются и рвутся. Носки – если негде стирать, то они, считай, одноразовые. То же самое, извините, нижнее белье.

Кстати, купим сейчас пар 100, у меня трусы тоже в списке есть.

120 пар самых обыкновенных, хлопчатобумажных мужских трусов стоит 1000 гривен (со скидкой 20 грн, "потому что в армию")

Одна девочка хорошо пошутила по этому поводу. Говорит: "Сейчас еду в хозяйственный за туалетной бумагой и мылом, потом на рынок за трусами-носками. А как романтично все начиналось – помощь украинской армии".

– Кто перечисляет деньги на счета волонтеров? Это большие суммы или по мелочи?

– Обычные люди. Приходят и четыре гривны на счет и четыре тысячи. Вот сегодня суммы: 10, 50, 300, 500.

Недавно мне позвонили: "Хотим встретиться лично, передать деньги". От бизнесмена, который не захотел называться. Встретились. Ребята пригласили меня сесть в их машину. Я напряглась, конечно. С другой стороны, вижу: люди приличные, вроде не увезут, не прикопают в лесу. Передали 10 тысяч гривен.

Я выкладываю все чеки и отчеты о поступлениях в сеть. Фотографируем покупки. А вообще все – на доверии.

Меня потрясла одна пенсионерка, бабулечка. Она сама меня нашла, попросила увидеться. Привезла пакет леденцов, говорит: "Холодно там. Мальчишки, наверное, попростуживались". Трогательно так. А потом достает из сумочки полторы тысячи гривен. Я ей: "Спрячьте, не надо. Люди состоятельные помогают". А она смотрит на меня так строго: "Это я себе, деточка, отложила на обновки, но обновки подождут".

Перечисляют деньги живее, когда есть конкретная просьба. Вот я кидаю пост в соцсети: "Срочно нужны 100 спальников!" Спальник в Эпицентре 100 гривен стоит. Сразу начинают поступать деньги. Мы к вечеру уже все собрали, купили и отправили.

Есть, конечно, спонсоры довольно странные. Он вроде и денег дал, спасибо ему, но мозг выел окончательно. Говорит: "На мои деньги купите крутые камуфляжи". Мы ему: "Сейчас носки нужны, аккумуляторы, вода, сигареты". Не понимает.

Есть люди, которые везут печенье, конфеты, одежду. Спасибо им огромное. Деньги нужнее, правда. Потому что часто покупки недешевые.

Хороший бронежилет стоит от 2,5 тысяч гривен. Бойцы говорят: "Лучше без бронежилета вообще, чем в плохом". Если пуля попадает в тело, она может пройти на вылет. Если в плохую броню, то пуля, доходя задней стенки жилета, рикошетит обратно в тело – это мне ребята объяснили. Рация стоит примерно 75 долларов, мы недавно покупали.

– Вы сами везете все это в горячие точки?

– Некоторые возят сами. Но это очень опасно. Есть люди, которым очень не нравится то, чем мы занимаемся. Выслеживают наши автомобили, знают номера. Мы с товарищем довозим груз до Изюма, к штабу АТО. Там есть совершенно очаровательный Юра. Он развозит посылки дальше: в Славянск, Краматорск и другие точки. Он – обыкновенный отец, сын служит в Нацгвардии.

Сейчас мы лопаты и трусы купим, другие ребята покупают сегодня спальники и палатки, еще одна группа занимается медикаментами. К вечеру свезем все это в один дом, оттуда завтра утром на Изюм. Дальше Юра повезет по точкам. Вот такая цепочка.

Лопата с черенком стоит в среднем 50 гривен

– Как ты думаешь, почему этим не занимается государство? Минобороны, Генеральный штаб и так далее.

– Занимаются, наверное. Думаю, многое разбивается о неповоротливую бюрократическую систему. Я недавно узнала, что тендер на закупку овощей для армии может происходить только после уборки урожая. Это по ГОСТам.

Из Минобороны одной моей коллеге звонили. Их интересовало, не против ли волонтеры доставить на боевые позиции наименование "Х"? Мол, они сами не могут, потому что у них выходной (!). И такое бывает.

Потом, например, мы точно знаем, что на одном из складов есть камуфляж. Он очень остро нужен в другое ведомственное подразделение. Условно, камуфляж есть у десантников, но он очень нужен пограничникам. И для того, чтобы решить вопрос о передаче камуфляжа из одного ведомства в другое, нужно решение Кабмина. Это очень сильно тормозит и мешает.

Там много таких факторов. Система обязательных тендеров, невозможность предоплаты производителям, заморозка денег на счетах и так далее.

Но я тебе так скажу: даже если государство полностью возьмет на себя обеспечение армии всем необходимым (и я буду только счастлива), все равно волонтеры нужны.

Материальная помощь важна, но моральная – не меньше. Прожить без носков и одеял можно. Но невозможно постоянно находиться в опасности, не понимая, ради чего и ради кого ты это делаешь. Ради нищенской зарплаты? Нет. Ради государства, которое  20 лет тебя человеком не считало? Нет. А вот когда мы в очередной раз привезли передачу, собранную чуть ли не по всей Украине, то услышали от ребят такую фразу: "Наконец-то мы увидели тот народ, который хотим защищать".

Через несколько часов покупок багажник Ани закрывается с трудом. Один американский журналист однажды даже пошутил об этом: "Планы Путина разбиваются об обшарпанный багажник девушки-волонтера"

Глава третья. Бюрократическая машина.

Министерство обороны Украины в духе демократического времени постоянно публикует отчеты о проделанной работе. Вот один из последних. Опубликован как раз в тот день, когда мы с волонтером Аней бегали по рынку в поисках лопат.

Кроме впечатляющей (ну, лично меня) суммы в 126,4 миллионов собранных гривен, на сайте Минобороны есть подробный отчет о том, что конкретно на эти деньги будет закуплено. Список круче, чем у жен и волонтеров.

Вот несколько позиций: 118 млн грн – обеспечение бронежилетами; 27,7 млн грн – вещевое обеспечение; 17,1 млн грн – банно-прачечное обеспечение.

Здорово. Но ключевое слово "будет". Когда именно все это будет, я пыталась выяснить с помощью официального запроса. Вопрос к Минобороны был простым и очевидным: "Как скоро перечисленные предметы поступят в боевые части и подразделения?"

Ответить обещали письменно. Ждала два дня. Так и не получила.

Глава четвертая. Почему украинская армия такая нищая?

Буквально на днях Центр исследования армии закончил большую работу. Называется: "Причины потери обороноспособности украинской армии" (400 страниц). Исследование отправили в СБУ. Директор Центра Валентин Бадрак поделился со мной некоторыми тайнами этого трактата. 

– Мы исследовали период в 10 лет, с 2004 по 2014 годы. Хотя на самом деле все эти проблемы начались с момента строительства армии в независимой Украине.

В течение 23-х лет военно-политическое руководство страны ни разу не пыталось развивать армию как институт сдерживания внешней агрессии.

Ни президенты, ни правительства, ни руководители военных ведомств не относились к армии так. Армия у нас всегда рассматривалась как источник доходов для отдельных лиц. Которые, как правило, прикрывались интересами государства. 

– Хочу уточнить: фамилии есть у этих "отдельных лиц" в вашем исследовании?

– Есть. Но конкретный факт коррупции полковника "Н" для нас менее проблематичен, чем общие тенденции.

Вы поймите: армию уничтожали много лет. Безнаказанно, осознанно, варварски, на всех уровнях. И не просто "выносили оборудование за ворота". Известны случаи, когда понтонные мосты специально деформировали, разрушали, чтобы их списать и продать.

И то разворовывалось оснащение советское еще. Нового не поступало практически. За 23 года в армию не попало ни одного образца вооружения, который бы мог стратегически повлиять на оборонный потенциал государства.

Фото: Аркадий Бабченко / Facebook

Почему это происходило, я поясню.

Внешнеполитический курс менялся не меньше пяти раз.

Украина при Кучме первой каденции пыталась балансировать между Западом и Россией. 

В 2002-м году впервые появилась четкая формулировка: движение к членству в НАТО. В 2004-м Леонид Данилович эту позицию из военной доктрины изъял. Кузьмук возглавил оборонное ведомство и армия снова стала двигаться к постсоветскому типу. В 2005-м, с приходом Ющенко, опять пошло движение в сторону НАТО. Снова армия меняет концепцию развития и начинает стремиться к европейскому уровню. В 2010-м году команда Януковича возвращает армию к постсоветскому типу.

Представляете, какие шараханья?! Руководство армии не понимало, куда и в каком направлении ей развиваться.

Все кандидаты в президенты обещают создать профессиональную армию за год-полтора. Но после выборов об этом забывают. Нежелание власти что-либо делать для армии – оно, как вирус, внедряется и в сознание самих военных. Это страшнее, чем "Н" со взяткой.

Меняется внешнеполитический курс – меняется министр обороны – меняются взгляды на развитие армии. И все, что было сделано предыдущим руководством, умножается на ноль.

На фоне этих шараханий возникает кадровый беспорядок. Уходят лучшие офицеры. Их никто не удерживал, потому что в этом не было необходимости.

Для оставшихся какие перспективы? Все решалось за взятки. Профессионализм никого не интересовал. Попадание в миротворческий контингент – деньги, получение жилья – деньги. Офицеры и солдаты понимали, каким гадким образом можно развивать карьеру. Честные уходили. Так постепенно был растерян и человеческий потенциал.

Программы Вооруженных сил практически не финансировались. В том числе и программы боевой подготовки. Вы думаете, почему мы терпим такие потери, как под Волновахой? Командиры батальонов не имеют элементарных навыков ведения боя.

Ни один начальник Генштаба ни разу не поднял вопрос о перспективах армии. На каких самолетах будет летать украинская авиация через 10 лет? Никому не интересно было. Все рассматривали пребывание на должностях как временное явление.

Никакой долгосрочной ответственности. Никакого перевооружения, никакого переоснащения. Коррупция, безнаказанность, алчность. Вот причины, которые привели нас к той нищей армии, о которой вы спрашиваете.

Фото: Аркадий Бабченко / Facebook

Хочу сказать, что сейчас, к концу мая, украинская армия стала менять свой внутренний стержень. Появилась готовность стрелять на поражение. С первыми потерями ушли пацифистские настроения. Появились первые военные успехи.

Сегодня можно сказать, что есть первые предпосылки рождения принципиально новой армии. По нашим подсчетам, создать современную профессиональную армию в Украине можно за семь лет. При условии адекватного финансирования, наличия политической воли и последовательности действий власти.  

Глава шестая, короткая. Власть, кажется, зашевелилась.

Вчера, 30 мая, через полтора месяца после начала антитеррористической операции, Верховная Рада приняла постановление "Об обеспечении надлежащим медицинским обслуживанием участников боевых действий, которые получили ранения во время проведения антитеррористической операции".

Сегодня исполняющий обязанности министра обороны Михаил Коваль заявил,  что украинские солдаты будут получать до 20 тысяч гривен за выполнение боевых заданий в рамках антитеррористической операции.

А секретарь СНБО Андрей Парубий уверил, что солдаты станут лучше питаться.

И последнее. Дмитрий, ваша просьба выполнена.