В принятии "антиколомойского" закона имеется какой-то элемент отцеубийства. В мифологии этот акт символизирует взросление

Есть законы и законы. Тот законодательный акт, который получил название "антиколомойского", конечно, относится к числу законов-вех. Не в том смысле, что он как-то особенным образом организует правовое пространство и знаменует прорыв к вершинам институционального строительства. Просто снимает часть важных вопросов.

Торпедировано представление о политическом всемогуществе Игоря Валерьевича Коломойского. Он человек, конечно, важный в наших раскладах, но вовсе не такой важный, как ему бы хотелось быть и как бы ему хотелось показать. Всего пять человек во фракции "Слуги народа" потянулись к кнопке "против", когда решалась судьба закона. При обещанной и продемонстрированной поддержке Юлии Владимировны лишь 13 голосов в пользу Коломойского нашлось в "Батьківщині". Кремлевские подкинули 29, но это вообще "фу" для записного революционера и борца с российской агрессией образца 2014 года. А больше и нет ничего, разве что кто-то из прикормленных проволынил пленарное заседание или робко воздержался, предпочтя открыто не светиться, что тоже весьма показательно.

Это не значит, что амбиции остынут и игра прекратится, не на того напали, но былого грозного впечатления самый яркий из отечественных олигархов не производит. Тут его собственная заслуга несомненна: что при Порошенко, что при Зеленском он стартовал с претензией на ведущие роли в государственных делах, но азартный игрок в "чапаева" все время брал в Коломойском верх над неплохим шахматистом. На его фоне хладнокровный катала Ринат оказывается всякий раз удачливее.

Снят вопрос о наличии "бениной" руки, которая управляет президентом. Дело даже не в пропагандистских усилиях противников кандидата, а затем – президента, пытавшихся заверить всех, что парень-то несамостоятельный. Очевидно, что интересы Зеленского и Коломойского на этапе кампании совпадали и рассуждения о серьезных заслугах Игоря Валерьевича в истории нынешнего президентства совсем не лишены оснований. Контекст предвыборной борьбы не оставлял сомнения, кто были этими базовыми единицами в "1+1", так удачно соединившими усилия. Зеленскому удалось уйти от чрезмерного влияния старшего партнера и не застрять в позе благодарности.

В этом имеется, конечно, какой-то элемент отцеубийства. В мифологии этот акт символизирует взросление, а оно нашему неопытному президенту, который все никак не решается развернуться в лидерской роли и норовит прислониться к фигуре сильного политического спутника, совсем не помешает. Коломойский и Богдан в качестве таких опор, выполняющих заодно функцию разгонных ступеней, выполнили. Глядишь, придет и черед Ермака, и Зеленский перестанет быть заложником своих нездоровых зависимостей. Если, конечно, захочет, а когда захочет – если сможет. Опыт с Игорем Коломойским показывает, что это, в общем-то, не страшно и даже некоторым образом увлекательно.

А для граждан, привыкших искать простые ответы на непростые вопросы, эта поучительная история дружбы-отталкивания Зеленского и Коломойского – пример того, как сложный ответ оказывается не только более правильным, но и куда более интересным, чем скучное маркирование черным, белым, "зрадой", "перемогой", передающее тоскливую палитру не столько политической жизни, которая и вправду не блещет, сколько внутреннего мира его описателей.

Источник: "Слово и дело"

Опубликовано с личного разрешения автора