Вдова Чанова: Мужу предлагали возглавить сборную Израиля, но он захотел вернуться в Украину
Вдова украинского футболиста Виктора Чанова Галина и его сын Вадим рассказали в интервью изданию "ГОРДОН" о том, каким знаменитый вратарь был в обычной жизни, как проходило общение и сотрудничество с Валерием Лобановским, почему Чанов не захотел строить карьеру в Израиле и отказался от тренерской деятельности в Украине.
21 июля украинскому футболисту Виктору Чанову исполнилось бы 60 лет, но 8 февраля 2017 года его сердце остановилось. Он представитель династии футболистов Чановых: его отец Виктор Чанов был вратарем, а старший брат Вячеслав – игроком и футбольным тренером. За свою карьеру Виктор Чанов играл в нескольких командах: начинал карьеру в донецком "Шахтере", продолжил в киевском "Динамо". В 1990-х Чанов играл за израильские команды "Маккаби" и "Бней-Иегуда". Он установил рекорд последнего клуба, сыграв четыре "сухих" матча подряд. Чанова немецкая радиоволна Berlin-Britz еще в 1986 году называла лучшим вратарем мира.
Лобановский был хорошим психологом и какое-то время присматривался к Чанову
– Галина, как вы обычно праздновали день рождения Виктора Викторовича?
– Когда Виктор Викторович играл матчи, мы дни рождения практически не праздновали. Да, кто-то приезжал: родители, родственники. Но Витя редко бывал дома… Я, честно, за всю историю киевского "Динамо" не помню, чтобы Чанов дома был 21-го.
– Они с командой праздновали?
– Галина: Ну что вы?
– Вадим: У них празднование было табу.
– Галина: В лучшем случае наша Дора Никитична, которая на базе была директором столовой, могла плюшек испечь или торт.
– В те редкие дни, когда Виктор Викторович бывал дома, к вам приходили гости?
– Галина: В основном в тот период, когда мы жили в Израиле.
– Вадим: Отец любил домашний формат: шашлычок, стейки пожарить самому. В рестораны не любил ходить по праздникам. Ему нравилось отмечать по-домашнему…
– Самое интересное – как раз домашние посиделки. Кто дома у вас из футболистов бывал?
– Галина: По "Динамо" мы со многими общались, но чтобы близко... Очень хорошие отношения в свое время были с Олегом Блохиным и Ирой Дерюгиной. С Пашей, Ирой Яковенко мы вообще соседями были. Вадим Евтушенко, супруги Баль, Хлусы у нас бывали. С Викой Михайловой мы близко дружим много лет, вместе ездили отдыхать в Крым.
– А как проходило неформальное общение с Валерием Лобановским?
– Никак, никогда ни у кого. Валерий Васильевич был очень дистанционен ко всем. Когда мы переехали в 1982-м в Киев из Донецка, я была беременна. И когда "Динамо" играло с командой "Торпедо", Валерий Васильевич Витю на эту игру не поставил. Муж был в шоке. Потом время прошло... В следующем матче Витя уже стоял на воротах. Валерий Васильевич был хорошим психологом. Он понимал, что только что мы переехали, молодая семья, беременная жена. Он решил какое-то время присмотреться к Чанову. Лобановский принимал решение и не объяснял его. Как говорится, вождь всегда прав, а если не прав, смотри пункт первый.
Как-то наши футболисты улетели в Турцию и пропали на трое- четверо суток. Ада Панкратьевна Лобановская подняла кипиш
– Вы врач по профессии. Работали какое-то время?
– Конечно. За год до переезда в Израиль я ушла с работы. Но до сих пор общаюсь с бывшими сотрудниками.
– Мужу не жаловались, что вам одиноко, что его часто не бывает дома?
– Тогда нет. Мы молодые были, воспринимали, что так и должно быть. Да, было тяжело, но справлялись, привыкали. Представьте, что в то время не было мобильных телефонов, имейлов, гаджетов. Как-то наши футболисты улетели в Турцию и пропали на трое–четверо суток. Ада Панкратьевна Лобановская подняла кипиш, начала выяснять, что происходит, где команда. Оказалось, что Турцию завалило снегом, матч отменили. СМИ об этом не говорили. Потом выяснилось, что динамовцы перекладными в Европу добирались из Турции.
– Знаю, что вы с Виктором Чановым познакомились у вашей подруги в гостях. Каким было первое впечатление? Чем вас привлек будущий супруг?
– У нас футболом в семье особенно никто не увлекался. Потом, правда, оказалось, что мой отец лечил многих футболистов, но он, как врач, был молчаливый. Я понятия не имела, кто передо мной в момент встречи с Чановым. При первой встрече Витя начал немножко выпендриваться. Мол, они в Штутгарт летят... У него волосики такие длинные были, тогда так модно было, в 1980 году. Но он впоследствии очень быстро подстригся. Перед свадьбой у Вити уже была красивая короткая стрижка.
Чанов как-то провожал меня домой и сказал: "Галь, я на тебе женюсь". Это предложение было такое
– Как Чанов за вами ухаживал?
– У нас времени не было на ухаживания. Мы познакомились в середине сентября, а в середине декабря уже расписались. За все эти месяцы встречались раз шесть–семь.
– И как произошло, что вы так быстро решили пожениться?
– Это не я решила замуж выходить, это Чанов решил жениться. Он как-то провожал меня домой и сказал: "Галь, я на тебе женюсь". Это предложение было такое.
– Какой была ваша свадьба?
– Мы ее откладывали несколько раз. Витя летел с национальной сборной в Южную Америку, потом с "Шахтером" играл. Но свадьба была довольно пышной. Я на заказ шила платье, у нас было много гостей.
Чанов был аккуратист до педантизма. Никому не доверял мыть посуду. Только сам
– Где вы поселились после свадьбы?
– В центре Донецка, тогда на площади Ленина. Туда меня Витя еще до свадьбы привел, сказал: "Вот это моя квартира". Я тогда не поверила: мальчишке 20 лет, он мне рассказывает, что у него квартира трехкомнатная в центре города. Я подумала: "Господи, да что ж такое-то, а? Вот это выпендривается!".
Но вообще Витя был скромный, в каких-то моментах – чуть зажатый. Поэтому по жизни у него не было какого-то разгуляева. Это должное надо отдать семье. Воспитание такое было: Витя был домашним, семейным. Уже в браке я поняла, что вышла замуж за известного человека.
– Какие настоящие мужские поступки Виктора Викторовича вас как женщину поразили?
– Не было каких-то сверхъестественных обстоятельств. Он всегда был хорошим мужем, отцом, сыном. Самый крутой поступок в его жизни – любовь к близким, семье, его отношение очень настоящее, человеческое, не нанонсное, не для кого-то.
– В периоды длительных отъездов была ли ревность с вашей стороны?
– Нет, Витя совершенно не такой человек, чтобы предать.
– Каким он был в быту?
– Ой, Витя был аккуратист до педантизма.
– То есть каждая пылинка должна была быть вытерта?
– Да. Были моменты, когда команда уезжала на месяц-полтора. Сутки дома, и снова улетели. Девчонки, жены футболистов, старались держать квартиры в порядке, но перед приездом особенно вычищали, перестирывали все. Витя очень сам любил убирать. И в молодости, и в последние годы. Когда после долгого отсутствия приезжал домой, говорил: "У нас чистота, как в люксовом номере гостиницы".
В последние годы бывало, что утром моя мама, которая живет с нами, заходя утром на кухню, говорила: "Я знаю, кто убирал. Витя".
– Вадим: И посуду он никому не доверял мыть.
– Галина: Да, посуду мыл, мама не горюй! И никакой посудомойки у нас никогда не было. Он любил мыть сам!
– Какое блюдо было его любимым?
– Очень любил мясо. Витя неприхотливый был. Можно было картошку пожарить с сосисками, гречневую кашку сварить с чем-то. Все что угодно. Можно было просто кусок мяса приготовить с хлебом, огурчик, помидорчик. Все. Бывало, говорю: "Чанов, у нас сегодня студенческий ужин: макароны с сосисками!". Он: "Давай!".
– Когда в советские, дефицитные времена Виктор Викторович с командой уезжал на соревнования за границу, что вы просили привезти оттуда?
– Я не понимала, что стоит что-то привезти оттуда, да и стеснялась просить. Я родилась в той семье, где никто не выезжал за границу. Не в смысле того, что не было возможности, а в смысле того, что была другая невозможность. За границу ведь нельзя было поехать просто так, по личному желанию. Поэтому Витя делал покупки на свой вкус и цвет. Сразу какие-то мелочи. А крутяшные подарки позже пошли. В 1989 году Валерий Лобановский перевел систему футбола на клубную. И ребята начали получать намного больше денег. До этого ведь они зарабатывали копейки. Витя рассказывал, что в 1986 году, когда они у "Атлетико Мадрид" выиграли, на общей гулянке они общались с испанскими футболистами, и те не могли поверить, что настолько низкой может быть зарплата у профессиональных спортсменов.
В Израиле мы смеялись: надо же было приехать сюда, чтобы нас бомбил Ирак нашими "Скадами", которые сделали на "Южмаше" в Днепропетровске!
– В последние годы Виктор Викторович занимался бизнесом. Он был генеральным директором фирмы "Укрпромвнедрение". Его дело кто-то из семьи продолжает?
– Нет. Вадик у нас, так сказать, на государевой службе. Витя в футболе был больше 25 лет. Если бы не случилось то, что случилось, он бы продолжил заниматься бизнесом. У него было две половины жизни: профессиональный футбол и фирма.
– А когда завершил карьеру футболиста, чаще бывал дома, по-новому узнали мужа?
– Мы друг друга узнавали в Израиле. Туда мы с Вадиком в 1990-м поехали, как раз перед самой войной. Мы 6-го прилетели, а 14-го нас бомбить начали. Но до сих пор, врать не буду, мы не боялись. Не могу вам объяснить, почему. Суть, наверное, в восприятии. Вот нет страха. Никакого. Были только моменты беспокойства.
– Вадим: В самом Израиле люди привыкшие к войне. Там не было никакой паники. Израильтяне более тренированные. Они воюют с момента создания своей страны. Это для них, как обычный день.
– Виктор Викторович домой вас не отправлял?
– Галина: Нас на тот момент было всего лишь три семьи там из Советского Союза. Это Андрюша Баль, мы и Славик Сукристов из Вильнюса. Вот последний решил уехать, потому что его жена тогда только родила второго ребенка. Девочке-масявочке было полтора-два месяца. Это было просто родительское беспокойство.
Мы тогда смеялись: надо же было приехать в Израиль, чтобы нас бомбил Ирак нашими "Скадами", которые сделали на "Южмаше" в Днепропетровске!
– Как Чанову далось решение завершить карьеру?
– Очень тяжело. Я не знаю, почему, но, живя в Израиле, невзирая на отличные карьерные перспективы там, Чанов уже хотел уезжать, возвращаться в Украину. Когда в 1994 году закончился контракт с "Бней Иегуда", он категорически не захотел оставаться в Израиле. Хотя там такие предложения были, вы себе не представляете! Вплоть до того, чтобы возглавить сборную Израиля. Но, поскольку не было двойного гражданства, мы должны были стать эмигрантами, чего Виктор категорически не хотел. У нас получилось так, что мы уехали из Советского Союза, а вернулись в 1994 году вообще неизвестно во что.
– Вы лично хотели остаться в Израиле?
– Нет. Но я часто моталась домой и понимала, что будут сложности в случае возвращения. 1990-е годы были кризисными, и мне просто хотелось, чтобы ради спокойствия и благополучия мы пару лет еще подождали с переездом, потерпели. У нас были в Израиле прекрасные условия и финансовые, и психологические. Но Виктор Викторович сказал "нет".
– Такие вопросы, как переезд, решались на семейном совете?
– Да. Витя никогда единолично ничего не решал. Сначала советовался со мной, а когда подрос Вадим, и к его мнению стали прислушиваться. А особенно позже, когда он у нас окончил КИМО, начал работать в Верховной Раде.
Причиной смерти Чанова стал несчастный случай
– Вадим, вам с родителями пришлось много раз переезжать. А родились вы в Киеве?
– В Донецке.
– Галина: Вот фишка. Мы уже жили в Киеве в 1982 году, у нас квартира здесь была, но все родственники, родители были в Донецке. Накануне родов Вити дома не было. И старший семейный совет, родительский, постановил, что мне нужно рожать в Донецке. В Киеве я была бы совсем одна. Я родила, а через несколько месяцев мы уже вернулись в Киев.
– Как вы восприняли события 2014 года?
– Сложно. Пока очень сложно. В Донецке у нас остались родственники, друзья хорошие, очень близкие. С некоторыми из них мы дружим с конца 1970-х годов. И на протяжении стольких лет мы не можем увидеться! Ну, в 2014-м Витин двоюродный брат к нам приезжал.
– Виктор Викторович тяжело воспринимал происходящее на востоке Украины?
– Очень тяжело. Мы не состояли никогда ни в каких партиях, в барабаны не стучали, с файерами не бегали. У нас есть свое мнение, но мы не собираемся его никому навязывать.
– Вадим: И не только Донецк, еще и Крым – наш второй дом.
– Галина: У нас в Крыму много друзей. Мы очень долго там прожили. У нас там две квартиры. После того как мы вернулись из Израиля, в 2000 году купили квартиру в Партените и прожили там почти 12 лет. Представляете, каким количеством друзей, знакомых и близких мы обросли там! Партенит – маленький городок, тысяч шесть- семь, не больше. И это была гордость Партенита: у нас живет Чанов!
Сейчас говорят: "Вот, у Зеленских квартира в Крыму!". Ну и что? Зеленские квартиру покупали, когда Крым был Украиной. Когда мы в 2008 году купили вторую квартиру там, не представляли, что ситуация такой будет.
– Вадим: Сейчас еще часто критикуют поездки в Россию. Но ты же не едешь общаться с Путиным, а едешь к своим друзьям!
– Галина: У нас Чанов-старший, Слава, в Москве живет. И ни тудым, ни сюдым. Мало того, что он возрастной, старше Вити на восемь лет. Но вот проблема даже в том, как добраться. Когда в 2017-м с Витей случилось... Как им пришлось добираться! Славка из Турции с тремя пересадками летел. Лада, жена Славы, не знаю как успела в минский самолет последний прыгнуть. Они сутки добирались.
– Из Донецка тоже приезжали родственники?
– Да. Двоюродный брат.
– Как думаете, может, вот эта оторванность друг от друга и привела к трагедии?
– Нет. Не будем на этом заострять внимание…
– Почему изначально вы не стали говорить, что именно случилось в день, когда не стало Виктора Викторовича? Тогда же ведь появились разные слухи, домыслы, что его избили…
– Вика, это я сейчас в состоянии нормально разговаривать. А еще год назад я не в состоянии была...
– Переживать каждый раз то, что было... Эту трагедию…
– Галина: Поговорите пока о чем-то... (Галина уходит в слезах).
– Вадим: Дело было не в том, что мы отказывались давать комментарии. Некоторые журналисты начали строить версии, не спрашивая, что случилось. Начали писать, что отца избили. Но этого не было.
– Ваша жена говорила, что вы в суд хотели подавать...
– Да, такие мысли были, потому что СМИ подавали непроверенную информацию. Я понимаю, что это для сенсации нужно, но надо иметь человеческую совесть и достоинство.
– Трагедия случилась внезапно, ничто не предвещало?
– Нет. Это был несчастный случай. Никаких проблем не было. И это не было намеренно.
– Ваш отец делился рассуждениями о жизни, о смерти?
– Нет, никогда. Он был всегда на позитиве. Шутил. Даже если были конфликтные ситуации, всегда переводил в шутку, никогда ни на кого не обижался.
(Продолжаем разговор с вернувшейся Галиной)
– Все награды, которые получил Виктор Викторович, вам дают сейчас дотации в денежном эквиваленте?
– Галина: Нет, ничего. Правительство сняло с орденов привилегии.
– Вадим: Награда есть, и все. Последний орден отцу вручили в 2016 году. Это награды "За заслуги перед Отечеством" второй и третьей степени. Он также заслуженный работник физкультуры и спорта.
Для Чанова нереальны были эти переносы игроков отсюда туда. Руководство не должно вмешиваться в работу тренера
– Как Федерация футбола чтит память Чанова?
– Галина: Никак. Очень нам помогает Витина фирма. И не только верхушка, а и все сотрудники. Для них было кошмаром то, что случилось с Витей. Мы были с Вадюшкой на 20-летии фирмы. Витю все вспоминают. И только одно говорят: "Наш Виктор Викторович", "наша улыбка", "наше обаяние", "наша поддержка". Его уважали все – начиная от девочек-секретарш, заканчивая главными акционерами.
– Футболисты – коллеги Виктора Викторовича вас навещают?
– Мы общаемся чуток по телефону. Я ни на кого не обижаюсь. Мы все залезли в определенный возраст, у многих семейные дети, внуки, проблем немерено. Мы общаемся по телефону. С Викой Михайловой дружим, со Светочкой Баль часто состыковываемся, с Андреем Яковенко, Ирой Евтушенко общаемся иногда. Бывает, хочется встретиться, но не можется.
– Федерация должна была бы больше внимания проявлять к вам, к памяти Чанова?
– Хотелось бы.
– А в каком плане? Чего хотелось бы?
– Мне это сложно сказать. Начну дипломатничать. Есть же у нас на "Динамо" служба, которая занимается пиаром. Она могла бы в определенные моменты что-то вытащить и поднять. Не хотят.
– Вадим: У Федерации вообще странное отношение к ветеранам футбола, в принципе. Только сами футболисты и устраивают матчи ветеранов.
– В мире по-другому...
– Галина: Да даже в России по-другому.
– Вадим: В мире, если взять Англию, Испанию, там если люди играли в клубе, они остаются директорами школ, их поддерживают всячески. А у нас – отыграл – и все. Там же понимают и ценят, что эти люди приносили команде победы, создавали бренд.
– Вадим, почему вы не стали футболистом?
– Вадим: Когда передо мной стоял выбор жизненного пути, футбол в Украине был уже не сильно развит. Он был развален. И пришлось выбирать: идти учиться или играть. Я выбрал первое. Но я играю в закрытом футбольном клубе "Фортуна". Там собираются солидные люди, депутаты поиграть два раза в неделю. Клуб существует с 1999 года. Когда его сформировали, тренером хотели видеть только Чанова. "Фортуна" – аматорский клуб, не коммерческая структура. У нас есть президент – Владимир Литвин (украинский политик, кандидат на пост Президента Украины в 2010 году. – "ГОРДОН"). Он тоже любит футбол, выходит на поле, играет.
– Какие профессиональные секреты вам рассказывал отец? Делился принципами игры?
– Вадим: Таких секретов не помню. Но поделюсь воспоминанием. Когда отец с дядей Славой играли друг против друга на Республиканском стадионе, встретившись в тоннеле, папа протянул ему руку. Дядя даже с ним не поздоровался. Родной брат! После игры папа спросил: "Слава, а что так?". Тот ответил: "До игры мы с тобой соперники!".
– В 2006–2007 годах Чанов, уже занимаясь бизнесом, работал тренером…
– Галина: Я считаю, это была ошибка.
– Сложно распыляться?
– Галина: Не только это. Я считаю, что тренерская работа, какой ее хотел видеть Чанов, уже быть не может.
– Не тот уровень игроков?
– Галина: Иногда да, иногда нет. Футбол – это большой бизнес и политика. Витя – воспитанник мамы, папы, сборной Советского Союза, киевского "Динамо" Валерия Лобановского. Для него нереальные были эти переносы игроков отсюда туда. Так нельзя. Руководство не должно вмешиваться в работу тренера. В 1980-х годах Щербицкий вообще фанател от "Динамо". Но даже он не имел права вмешиваться.
– Вадим: Из украинских клубов кто правильно поставил работу, так это Ренат Ахметов. Когда "Шахтер" выиграл кубок УЕФА в 2009 году, он дал Луческу (Мирча Луческу – румынский футболист и футбольный тренер, бывший главный тренер национальной сборной Турции. – "ГОРДОН")карт-бланш. Тот делал то, что считал нужным, его решения не обсуждались. Ринат Леонидович не только любит, а и знает футбол. Когда тренер руководит командой, она достигает результатов.
– В каких отношениях с Ахметовым был Чанов?
– Галина: Витя очень уважительно относился к Ринату, а тот – к Вите. Мы не были близкими друзьями, виделись несколько раз на мероприятиях.
– Как вы думаете, в 1980-х годах у футболистов был некий романтизм?
– Нет. Это был патриотизм. Настоящий, не наносной. Любить свою страну – не значит ненавидеть другую. Тогда ребята готовы были за копейку и "Атлетико" порвать на куски.
– Была ли у Чанова обида на государство?
– На государство нет. Но ему, конечно, было очень тяжело и сложно поначалу после завершения карьеры приспособиться. Года три... Он пытался обращаться... Но сказали "нет"... Да, на киевское "Динамо" он был обижен. Если бы взять его опыт, багаж, умения... Он ведь был уникальным просто! Я не говорю только о Чанове – вся плеяда футболистов 1980-х годов и начала 1990-х уникальны все. Они стоят на таком высоком уровне понимания жизни… У них бешеный багаж профессиональный, настоящий. Они же были учениками Лобановского.
Он, когда проводил тренировки, все падали от колоссальных нагрузок. И потом эти игроки стали прекрасными тренерами, консультантами. Тогда была настоящая школа и настоящий патриотизм. Была бешеная гордость до слез. Когда поднимается флаг, у всех стояли слезы на глазах!
– Настольгируете по СССР?
– Нет. По молодости. Это ведь все самое яркое, доброе, новое, начало супружеских отношений, становление семьи, дети, развитие нашего футбола. Мы ощущали, что много недочетов было, но жили немножко проще. Ну, не дали нам кусок мяса – пошли в очереди в гастрономе постояли. 36 лет мы просто летели во главе звезды. У нас в нашей семье было столько смешного, доброго, интересного
– Не думали написать воспоминания?
– Очень думали, но не напишем никогда. Для этого нужен профессионал. Есть много веселых, сумасшедших моментов, но я не смогу написать сочинение. Говорить намного легче, чем выложить на бумаге. Да и в силу характера, если что-то не станет получаться, заброшу. Если бы еще с кем-то...
– С сыном...
– О, это тот же вариант! Нужен публицист.
– Виктор Викторович любил уединяться?
– Вадим: Никогда. Он не любил одиночество. Очень любил людей, общение.
– Как вы будете в этом году отмечать 60-летие со дня рождения Виктора Чанова?
– Галина: Я думаю, кто-то приедет из друзей, родственников. У нас в Киеве вообще никого нет, кроме моей мамы. Друзья, близкие придут...
– Вадим: Я думаю, возможно, к 60-летию мы сделаем открытие памятника, или же к турниру памяти Чанова, который планируется в Гидропарке. Организатором является футбольный клуб "Фортуна". В прошлом году в матче принимали участие ветераны "Динамо-Киев" и "Шахтера", сборная спортивных журналистов и клуб "Фортуна".
– Галина: Мы хотели выразить большую благодарность скульптору Виталию Николаевичу Рожику за памятник, который он сделал для Витюши. Это шедевр. Мы первый год после смерти Вити задумывались, что нужен памятник, думали, какой. И вот дома, вытирая пыль, я взяла в руки фигурку вратаря, которая досталась нам от старших Чановых по наследству. Там цена еще в рублях указана. И, рассматривая ее, поняла, что вот уже проект памятника есть. Скульптор пересмотрел массу фотографий, просил привезти ему перчатки и бутсы Вити, чтобы сделать слепок с них.
Мы только в ноябре прошлого года установили памятник, до первого снега. Еще даже не сделали открытие.
– С местом на Байковом кладбище не было проблем?
– Вадим: Клуб "Фортуна" очень помог как с установкой памятника, так и с местом на Байковом.
– Там, получается, целый сектор футболистов...
– Галина: Да, Андрюша Баль там рядом, прямо через дорожку Базилевич, Хмельницкий… Хотелось бы сделать официальное открытие памятника. Возможно, получится как раз к 60-летию Чанова.