Быков: Все тут бессмысленно, кроме войны. Мира нам нет, кроме русского мира

Родина-мать изменила стране. Надо привлечь ее так или этак. Душно ей, видишь ли, в тяжкой броне. Жалко ей, видишь ли, собственных деток.

Самое время нашла изменить, в прошлом апреле спасая Украйну: стала фашистам в посольство звонить, слыша в маршрутке военную тайну! Флеминга Яна достойный сюжет – ехала там, услыхала случайно…Наших солдат в "Новороссии" нет, это и есть наша главная тайна.

Что же ты делаешь, Родина-мать! Время сажать тебя, честное слово: ты же должна семерых поднимать и одного, между прочим, грудного, – вырастить честно, в покорстве святом, гордо корябая ложкой по днищу, чтобы по первому зову потом всех их отдать на кровавую пищу.

Что ты себе позволяешь, страна, в будущем скором политкаторжанка? Это не игрища – это война. Ты хоть подумай, кого тебе жалко! Моду взяла – состраданье к сынам… Ты их укладывай в землю слоями! Ты говоришь – пожалела славян? Это хохлы, а они не славяне.

Тут и защитнички подняли вой: мол, не хотела бессмысленной бойни… Тут не бывает бессмысленных войн! Все мы с рожденья – патроны в обойме, так что не надо, не надо мешать, вешать плакаты галерного краба… И не тебе же нахально решать, что тут бессмысленно, глупая баба!

Что ты наглеешь – без чувства вины, без приношений к подножью кумира? Все тут бессмысленно, кроме войны. Мира нам нет, кроме русского мира.

Кто тут посмеет детей обнимать? Их приучают к пощечинам смалу. Наша седая, суровая мать мало похожа на добрую маму.

Мы не гейропа, война – не комедь, наших сердец теплота не изъела. Если тут станут кого-то жалеть, долго не думайте – это измена.

И вообще, если есть голова и в голове не совсем еще каша, – может ли Родина быть неправа? Может, естественно, если не наша.

Сноуден смог пересечь Рубикон, словно отверженный Штатами демон: Родина там нарушала закон, он возмутился и правильно сделал.

Был еще Дин, если помните, Рид: он возмущался войной во Вьетнаме. Знамя запачкано, он говорит. Выстирал знамя своими руками.

Были же честные люди порой! Но неужели я им уподоблюсь? Всякий боец против Штатов – герой, всякая ложь против Киева – доблесть, наша же Родина – вечно свята, вечно оправдана предков костями, даже внезапно меняя цвета, даже детей пожирая горстями: Родина выше законов и правд, пятен на совести, пятен на флаге ль… Первый с нее улетел космонавт, первой она основала соцлагерь, первой она умудрилась сломать прежние правила, грозно заухав; первой она многодетную мать хочет сажать за трансляцию слухов…

Родина-мать, ты дошла до черты, давши урок недвусмысленный прочим: бац! – изменила Отечеству ты, ибо Отечество хуже, чем отчим.

Вот и задумайся, гордый народ, долго ли киснуть тебе безучастным, коль на глазах происходит развод Родины-матери с папой-начальством.

Родина-мать, от детей далеко, тщетно возводит глаза к поднебесью, и выгорает у ней молоко. Деток же кормят сомнительной смесью. Время детей от груди отнимать. И – поделюсь наблюденьем заветным – горе тебе, многодетная мать. Нынче гораздо спокойней бездетным.