Венедиктов: Существование "Новороссии" выгодно всем, в том числе и Украине, которая может валить на нее все свои проблемы
Алексей Венедиктов – главный редактор "Эха Москвы" один из самых информированных журналистов в России. Свое интервью Дмитрию Быкову он дал на фоне забот о новом помещении для радиостанции, которую выселили из старого офиса, отголосков скандального интервью с Навальным, в котором тот признал, что "Крымнаш", а также все возрастающего давления на СМИ в России.
– Мы с вами вчера не смогли увидеться, потому что вы смотрели новое помещение. И как?
– Это Даниловская мануфактура на Варшавском шоссе. Помещение практически идеальное: свет, интернет, есть где разместить команду. В смысле логистики – почти катастрофа, потому что добираться на машине крайне неудобно – из центра по правой стороне три километра до разворота да столько же обратно, гости будут опаздывать, а гостей у нас в неделю бывает до 87 – то есть 11 человек в день! От метро – десять минут пешком, и в темноте сотрудницам это вряд ли комфортно. А радио у нас круглосуточное, и придется, значит, запускать "челнок", а это стоит денег. Мы предлагаем сделать несколько студий в центре Москвы – в магазинах, библиотеках, гостиницах, – и такие варианты у нас уже есть, но это ухудшит качество звука. Неожиданную помощь предложили коллеги из "Коммерсанта-ФМ": Мария Комарова готова дать автобус с мобильной студией.
– Вы уверены, что реконструкция арбатских высоток и передача их под гостиницы не связана с "Эхом"?
– Оценил вашу шутку, но связана она с мундиалем. Меня давно предупреждали, и я с начала прошлого года ищу помещение.
Путин смотрит соцопросы, а они показывают ему высочайший уровень поддержки и почти такой же уровень ксенофобии
– То, что вам позволили встретиться с Навальным, – признак давно ожидаемой оттепели? Просто, понимаете, один очень информированный человек сказал, что Путин хочет сам ее возглавить...
– Думаю, что я информирован не меньше вашего человека, и Навальный, кстати, высказал ту же довольно распространенную мысль. Но пока на эту оттепель ничто не указывает. Напротив, мы скоро увидим, думаю, новое ужесточение в прессе, новые законы, ограничения, придирки – только что мы, кстати, едва не заработали предупреждение от Роскомнадзора, и самое обидное, что за Потупчик (Кристина Потупчик – прокремлевский блогер, представительница движения "Наши" – "ГОРДОН").
– Быть того не может.
– Не беспокойтесь, не за текст. Просто ее колонка о марше за мир сопровождалась фотографией, на которой был не вполне цензурный плакат. А мы ведь в первую очередь следим за текстами, а не за фотографиями... Нет, пока никакой оттепелью не пахнет, и мы еще далеко не представляем себе пределы собственного терпения и, так сказать, сгибаемости. И потом, оттепель не востребована. Мы – "Эхо Москвы", а Путин – эхо страны. Он читает по губам. И пока от него ждут только окончательной победы над Западом.
– Не скажите. Вы же отлично видите, что народное мнение начинает меняться.
– Именно начинает. Но это процесс очень медленный. Я точно знаю, что Путин смотрит соцопросы, а соцопросы показывают ему высочайший уровень поддержки и почти такой же уровень ксенофобии. Зачем же ему оттепель? Иное дело, что я перестал понимать нового Путина. А это именно какой-то новый Путин, которого мы еще не знаем. Лично я с ним не разговаривал уже около года. И мне совершенно не понятно, какова, собственно, его цель, к какой финальной точке он движется.
– Ну как же: создать в Восточном полушарии альтернативу Америке...
– Да нет, ничего подобного. Вы думаете, он действительно ориентирован на сближение с Китаем? Он сближается с ним, только чтобы напугать Европу. На самом деле отлично он понимает, что Китай переиграет его вчистую. Он не с китайцами хочет сидеть за одним столом, а с Европой, он жил и работал в Европе, знает ее языки и приемы, ощущает себя ее частью. А Китай – это ему чуждо, он не знает, что у них за пазухой. И никакого разрыва с Европой и Штатами не планируется – видимо, они там себе это рисуют так: хорошо, по Украине мы не договорились, договоримся потом. Но у нас широкое поле взаимодействия, смотрите, есть вещи, в которых Россия компетентна и незаменима: вот борьба с терроризмом, вот борьба с Эбола, вот посредничество в переговорах с одиозными режимами! Они думают, вероятно, что это сработает. В принципе, может и сработать.
– Но санкции отменены не будут.
– Санкции шли в несколько волн. Крымские отменены не будут, пока Крым остается в составе России. Остальные могут быть отыграны в зависимости от украинской ситуации.
"Новороссия" становится уникальной территорией вне всякого контроля, и туда хлынут уже не русские пассионарии, а колумбийские наркобароны
– И каково, по-вашему, будущее "Новороссии"?
– С учетом выхода к морю в Мариуполе оно грандиозно. У Приднестровья, между прочим, такого выхода нет. "Новороссия" становится уникальной территорией вне всякого контроля, и туда хлынут уже не русские пассионарии, а колумбийские наркобароны. В дело вообще вступает уже не патриотическая, не геополитическая, а финансовая составляющая. "Новороссия" при фактически отсутствующей границе с Россией становится таким коридором для контрабанды и такими воротами во внешний мир для всех, кто хочет сбежать, что поступления в ее бюджет обещают стать миллиардными.
– Кто же будет терпеть такой гнойник?
– Все. Потому что он всем выгоден. В том числе Украине, которая сможет валить на нее все свои проблемы, избавившись при этом от дотационного региона.
– Если бюджет "Новороссии" будет прирастать, то будущее российской экономики, кажется, темно...
– Нет, ничего ужасного там не просматривается. Я регулярно встречаюсь и с правительственными, и, скажем так, со скептическими экономистами вроде Алексашенко. Все они говорят: да, трудности, да, падение цен на нефть и рубля к доллару. Тем не менее запас прочности, инерция стабильности – все это таково, что ни о каких пертурбациях в ближайшие годы говорить не приходится. Если не случится чего-то экстраординарного – что в сегодняшнем хрупком мире, как видим, случается часто.
– Доллар запретить могут?
– Исключено. Советский Союз был отделен от остального мира – и то доллар сюда проникал, а Россия интегрирована в мировую экономику очень глубоко.
– И вклады замораживать не будут?
– Незачем.
– Даже если доллар будет 90 рублей, как предсказывают некоторые?
– Если он будет 90 рублей, произойдет щелчок пальцами – он будет стоить 90 копеек, как в СССР.
– То есть до 2018 года у Путина проблем не будет.
– И после 2018-го. Он пойдет на президентские выборы – я в этом абсолютно не сомневаюсь.
– И выиграет?!
– Если пойдет, то, несомненно, выиграет. Как иначе? Он уже убедился, что передоверять власть даже самому своему, самому лояльному нельзя: медведевское интермеццо его в этом вполне убедило. За это время случились два, с его точки зрения, крупных поражения: первое – падение Каддафи в Ливии, второе – чуть не появившийся в Москве "Майдан" на Болотной. Теперь он понял: только сам, только вручную.
Кто-то в верхах оказывается будущим реформатором, до поры сидит тихо. А потом он берет власть, как Хрущев, как Горбачев
– Значит, вы полагаете, это пожизненно?
– Для него – да, для вас... Жить в России, говаривал Чуковский, надо долго. И потом, мое мнение – не абсолютная истина: летом 99-го, насколько помню, Волошин меня спросил: "Как бы ты отнесся к отставке Ельцина?" Я? К отставке Ельцина?! Этого не может быть, он держится за власть зубами! А под Новый год произошла отставка, и они уже летом тестировали общественное мнение. Я далеко не все могу себе представить.
– И каков тогда сценарий смены власти хоть когда-то?
– А каков он в России обычно бывал? Кто-то в верхах оказывается будущим реформатором, до поры сидит тихо и даже кажется святее Папы Римского, и никто его, Боже упаси, не должен принимать всерьез, потому что иначе затопчут немедленно. А потом он берет власть, как Хрущев, как Горбачев... хотя за год до того его чуть ли не в глаза обзывали клоуном.
– Это вы о Медведеве?
– Это я вообще. Но почему бы и не Медведев?
– После того, что он сейчас заявляет?
– А вы почитайте стенограмму – мы ее сейчас в "Дилетанте" опубликуем, – что он говорил на заседании по южнокорейскому "Боингу". Вам Медведев революционером покажется на этом фоне. Чтобы тебя не заподозрили, надо быть самым рьяным, даже льстивым, и если вы посмотрите на поведение Хрущева в 40-е – ничто в нем не указывало на будущего ниспровергателя.
– Как вам удалось добиться разговора с Навальным?
– Навальному разрешены интервью. Не стану скрывать, я выдержал определенное давление – еще когда мы анонсировали сбор вопросов на сайте, мне звонили.
– Лесин?
– В том числе. Но я запасся решением суда о том, что Навальный может общаться с прессой. И сразу после того, как его интервью появилось в "Слоне", я дал задание с ним встретиться. Правда, еще не предполагал, что поеду встречаться лично. Кстати, я был вовсе не уверен, что меня туда пропустят: мало ли кто у него стоит на лестничной клетке. Ведь по решению суда ему разрешено общаться только с журналистами! Пришлось ночью срочно делать мне пресс-карту "Эха".
– И зачем вам надо было его спрашивать о Крыме? Сами видите, какую лавину нападок вы запустили.
– Я абсолютно честно взял вопросы с сайта. Всего их было более 500. Примерно треть – о Крыме. Я не мог и не хотел обходить эту тему. И ответ Навального мне кажется точным – не зря он уже породил мем "бутерброд".
– Хорошо, тогда я вас напрямик спрошу: Крым – наш?
– Да.
– Навсегда?
– Навсегда или нет – не моя компетенция, я не футуролог и не фантаст. Но уже очевидно, что европейский тренд – о чем и сказал Ходорковский, но особенно рьяные оппоненты его, кажется, не поняли – заключается в постепенном стирании границ. Есть вариант двойного гражданства, есть свободные или нейтральные территории, есть возможность референдума, есть, наконец, перспектива единой Европы...
Шенген объединяет всех, евро завершил эту интеграцию, и такое же будущее ждет, я думаю, Украину. А впоследствии – Россию
– Вы в это верите серьезно?
– Как можно в это не верить, когда именно единая валюта, например, сняла проблему Эльзаса и Лотарингии? Вот уж была спорная территория, с какой кровавой историей! И что? По факту Эльзас французский, но Германия и Франция стали, по сути, единым пространством. Кого волновала принадлежность Крыма, пока Россия и Украина были советскими республиками? Примерно такое же будущее ожидает всю Европу – границы сегодня стираются, как ластиком. Шенген объединяет всех, евро завершил эту интеграцию, и такое же будущее ждет, я думаю, Украину. А впоследствии – Россию. И острота вопроса о Крыме снимется, как бы сегодня ни кипели страсти.
– Есть ли у Навального шансы поучаствовать в выборах 2018 года? А у Ходорковского, например?
– Не знаю насчет шансов поучаствовать, но ни малейших шансов на власть при нынешнем российском руководстве нет ни у Навального, ни у Ходорковского. Для этого вовсе не надо массовых репрессий. Владимир Владимирович ведь не зверь. Он предпочитает все-таки сказать "уйдите, пожалуйста", а не "уберите его". Ликвидация любых СМИ с зарубежным участием, максимальные трудности для несогласных, телепропаганда – да; кровавые репрессии – нет. Ведь он прагматик, а прагматически все у него в порядке. Я только не знаю, зачем...
– В последнее время у меня – и не у меня одного – возникает ощущение, что вы сознательно ухудшаете "Эхо".
– Что-то мне не очень это удается. "Эхо" стабильно в тройке FM-радиостанций.
– Это потому, что у вас, как и у Путина, большой запас инерции. Но, во-первых, новый сайт хуже старого...
– Это у вас инерция, а не у нас. Новое всегда не нравится. Новый сайт гораздо удобней, он не без недостатков пока, но совершенствуется, вот сразу после вас у меня совещание по нему. Ничего, привыкнете.
– И потом, стремительно растущий процент неадекватов... И Жириновский у вас анонсирован...
– Жириновский всегда у нас бывал. Это незаменимый источник вбросов.
– Я не буду вам называть имен, вы сами их знаете. Но зачем "Эху" такое количество имперцев?
– Потому что "Эхо". Отражение всего спектра. Сегодня – Жириновский, завтра – Пионтковский.
– Вы разговариваете с Лесиным?
– Довольно часто. Но есть и другие акционеры "Газпрома", с которыми я разговариваю.