Рестораторы Заричанские: Мы заработали в лучшие времена, так давайте теперь поделимся. Что, пусть деньги лежат в сейфе или в нычке?
В интервью изданию "ГОРДОН" популярная одесская супружеская чета рестораторов Андрей и Инара Заричанские рассказали, как сохранить бизнес во время коронавирусного карантина, помогают ли этому анонсированные правительством меры поддержки, почему "доброжелатели" заблокировали телефоны ресторана, который объявил 50-процентные скидки на все меню, а также о том, чем накормить президента, чтобы он позвал тебя в мэры?
Помню, как я сам, вчерашний колхозник, впервые пошел с родственником в грузинский ресторан. Открываю меню – а там такие названия… Вроде на русском языке, а выговорить не могу. Мне было так стыдно
– Андрей и Инара, как вам удается оставаться такими подтянутыми, стройными? А ведь у рестораторов, как у поваров, которые зачастую бывают людьми в теле, – неограниченный доступ к вкусной и не всегда здоровой пище, им постоянно приходится снимать пробу с разных блюд.
Андрей: Этот вопрос нам часто задают. Все просто. В ресторанном бизнесе есть такая административная "восьмерка" – бесконечность. Ты постоянно бегаешь, наматываешь круги по ресторану, а они у нас большие – по 500–600 посадочных мест. И когда два или три ресторана, таких как "Облака" (2,5 тысячи квадратных метров) или "Яхта" (два гектара) за день объедешь, оббежишь, поверьте мне, вес не то что не набирается – он улетает со свистом.
Инара: Движение жизни…
Андрей: Наши шеф-повара, кстати, все подтянутые. Мы просто в процессе: мы живем бизнесом, мы работаем…
– А надо ли так выкладываться, не щадя, как говорится, живота своего? Известный киевский ресторатор Дима Борисов утверждает, что ларек с шаурмой в проходном месте приносит такую же прибыль, как ресторан…
Андрей: 100 процентов. Когда мы жили в России у меня там были ларьки с шаурмой. В то время, 15–20 лет назад, один ларек приносил в месяц 5–10 тысяч долларов.
Инара: В нашем бизнесе многое зависит от объемов, от количества посадок: мы стол продаем не один раз – на ужин, он может отработать три-четыре раза за смену! Поэтому большой топовый ресторан, в который вечером очередь стоит, с высоким запросом от гостей, не оставляет шаурме шансов. Правда, его сначала надо сделать топовым.
– Я так понимаю, что в какой-то момент вам просто надоело тупо зарабатывать деньги и вы нашли себе постоянную головную боль – открыли в Одессе один за другим четыре пафосных ресторана…
Андрей: Ну почему пафосных? У нас цены очень невысокие – как в тех ларьках, что шаурму продают. Поэтому очереди и стоят…
– Сегодня ваши рестораны уже стали достопримечательностью Одессы. В одном из них, под названием "Рыба", отобедал президент Владимир Зеленский, когда приезжал в город. А сколько времени вам понадобилось, чтобы поставить свое дело на ноги?
Инара: Мы уже 14 лет в ресторанном бизнесе. Но от момента, когда о нас услышал город и наши рестораны стали узнаваемыми, прошло четыре года…
– Одно время среди состоятельных бизнесменов было модно дарить ресторан скучающей супруге…
Инара: И?
– Разорялись их заведения очень быстро…
Андрей: Каждый должен заниматься своим делом. Рестораном надо жить днем и ночью…
Инара: Вы сказали: скучающей супруге… Смотрите, что происходит. Рестораторы – разные люди. Кто-то гурман, кто-то шеф-повар, кто-то любит атмосферу и обстановку тусовки. А мой муж, я считаю, человек-коммуникатор. То есть просто потрясающий, первого класса "вышак" – метрдотель.
Когда гости заходят в ресторан, их встречают живые глаза, неподдельный интерес к своей персоне именно со стороны Андрея. Его знает огромное количество посетителей, то есть все, кто регулярно посещает рестораны. Но если у них спросить: "А кто дети у Андрея Андреевича? А где он живет?" – никто не ответит, потому что он скромный человек. Андрей никогда собой не любуется. Вместе с тем он всегда заинтересован в новом госте, он служит гостю – это очень большая сила. А скучающей супруге в ресторанном бизнесе делать нечего. В ресторане надо быть метрдотелем…
Андрей: Толкать энергию…
Инара: Люди пришли к тебе отдыхать и должны понимать, что их ждут, им рады, за ними ухаживают. Мы же все любим, когда за нами ухаживают. Андрей это делает очень красиво.
– У нас в стране рынок труда в ресторанном бизнесе не развит, найти надежного, опытного управляющего почти невозможно, поэтому ресторатору, чтобы контролировать процесс, надо знать и уметь все. А где вы проходили свои университеты?
Инара: Я профессиональный архитектор, много лет занималась проектированием, возглавляла большое дизайнерское бюро по наружной рекламе, которую мы изготовляли в своей мастерской, была связана с декоративно-прикладными вещами. Никогда не думала, что моим профессиональным знаниям и умениям найдется применение в ресторанном деле, но, как оказалось, ошибалась.
Моя сфера ответственности начинается с проектирования ресторана, его функционального зонирования, то есть разделения на ту часть, которую видит гость, и ту, где работает, например, кухня, и вплоть до изготовления предметов декора, предметов интерьера, дизайна меню, ведения рекламы, внешнего вида персонала… Это не просто моя обязанность, это любовь моя.
Я ресторан вижу в 3D, вижу насквозь… А Андрей Андреевич видит его в четвертом измерении, во времени: как это будет развиваться. Он-то непосредственно с должности шеф-повара начинал…
Андрей: Вся красота – это по части Инары…
Инара: (Смеется.) Да, Андрей полюбил меня для красоты…
Андрей: …А я занимаюсь рутиной: персоналом, коммуникациями, гостями…
Инара: …Коммунальными платежами, коммунальными сетями…
Андрей: В ресторане ты все должен уметь, это как мини-город, только в уменьшенном размере. Ты же не просто помещение под ресторан взял и вперед. Там, как правило, нет ни света, ни газа, ни воды.
У нас, как на линии фронта. Вроде люди, слава богу, идут – воды нет, вроде все хорошо – ветер подул, потом персонал куда-то делся, еще что-то… На таком адреналине работаешь. И надо все как-то выстроить – это словно дирижирование. Я и дирижирую…
Инара: …Технологическим процессом…
Андрей: …А Инара создает у нас тот уют крутой, благодаря которому людям комфортно. Нет такого, что ты приходишь в ресторан и не знаешь, как себя вести, боишься меню спросить – все так пафосно. Меню дали – там названия блюд, о которые язык сломаешь. Помню, как я сам, вчерашний колхозник, впервые пошел с родственником в грузинский ресторан. Открываю меню – а там такие названия… Вроде на русском языке, а выговорить не могу. Мне было так стыдно. Еще и официантка смотрит на меня, как на (стучит по столу).
Мы за простоту и комфорт – у нас весь бизнес так построен. Если пришли люди и пьют кофе, у них не стоят над душой: мол, надо уходить или еще что-то… Вы можете и кофе не пить, а просто прогуляться, посмотреть… Весь город ходит к нам: молодые и взрослые, состоятельные и чуть ниже среднего обеспеченные…
Инара: Человек в джинсах, кроссовках не будет чувствовать, что он не на месте. Мы стремимся гостя поставить на пьедестал. Самое главное, чтобы у него не вызывали дискомфорта ни среда обитания, ни поведение официантов. У нас народные рестораны…
– Народные – хорошее определение… Вообще, "Облака", "Яхта", "Свеча" – это звучит так романтично… А кто из вас выбирает место для нового ресторана?
Инара: Только вдвоем.
Андрей: Это не происходит каждую неделю. Мы чувствуем тенденцию. Иной раз год присматриваем место, нам могут его предложить – мы будем полгода думать, а не просто прибежал, схватил, потому что недорого. Так наскоком ничего толкового не получится.
Инара: Место рождает атмосферу, к нему подбирается меню так, чтобы оно органично было. Во всем надо гармонию искать. Если много моря, воздуха, неба, как в ресторане "Рыба" – ты там как на борту лайнера! – конечно, у тебя должен быть рыбный ресторан. Это целая философия.
– Возникают ли в вашей семье конфликты из-за производственных вопросов? Кто из вас чаще уступает? Чье слово в споре решающее?
Андрей: У нас каждый свое дело делает. Нам даже некогда ругаться.
Инара: Нет-нет, по работе мы не поссорились, даже не поспорили ни разу, потому что не переходим на компетенции друг друга. Скажем, когда заходит речь о финансах, я всегда делаю шаг назад, потому что, если честно, не в курсе, что сколько должно стоить…
Андрей: Как творческий человек, Инара вообще не понимает, что такое деньги. Спросят 100 тысяч – отдаст, хотя это стоит от силы 5 тысяч…
Инара: Нет, ну это преувеличение (смеется)…
Андрей: …А я, например, буду грызться. Если мне скажут: "100!" – за три куплю.
Гость, которому навалили дорогую еду или разбавили спиртное, после такого "теплого" приема не возвращается, а нам нужно, чтобы он вернулся
– Наверняка вы знаете формулу: "Лед и пена – хлеб бармена". С советских времен персонал – это ахиллесова пята ресторанного бизнеса. Можно продумать до мелочей интерьер, сделать потрясающее меню, но официант, который не с той ноги встал, нахамит гостю. Или бармен разбавит ему дорогущий коньяк… Как вы подбираете персонал? Как заинтересовываете в результате?
Инара: Хорошо, что мы в советском общепите не работаем.
Андрей: Рыба гниет с головы, понимаете. У нас ребята золотые, они работают порядочно. Мы их берем из училища, где сами преподаем.
Инара: Это 26-е училище морского туристического сервиса. Андрей Андреевич его закончил.
Андрей: Там учатся простые, хорошие дети, многие – из сел, там прекрасные люди – преподаватели.
Инара: Мы иногда сталкиваемся с тем, что нам говорят: обслуживание у вас слабое. Оно не слабое, а очень простое. Нет пафоса, как Андрей сказал, в разговорах у наших официантов. Они доступны.
Андрей: Да, можно взять на работу и матерого официанта, но он тебе такого насыплет, такого напредлагает и такой счет принесет… У нас этого нет, наш официант не получает процентов с суммы чека. Гость, которому навалили дорогую еду или разбавили спиртное, после такого "теплого" приема не возвращается, а нам нужно, чтобы он вернулся… Вот в чем проблема.
Инара: Мне кажется, что все правонарушения – от лени. От того, что скучающий официант сидит целый день, ничем не занятый, только вечером ждет один свой стол. Наши официанты, повара – это реально труженики. У них золотые руки. Я с этих рук ем и готова целовать их.
Андрей: С их рук едят все президенты. Мы кормили всех первых лиц, которые приезжали в Одессу, накрываем много фуршетов. Если надо встретить важную персону, что-то накрыть, в городе знают: надо звонить нам. Мы ответственно к этому подходим, плюс у нас работают реально хорошие люди.
Инара: И знаете, при таком товарообороте, при такой загруженности физической некогда придумывать всякие "маленькие хитрости"… Плюс, думаю, Андрей подтвердит мои слова – у нас высокие гонорары.
– То есть персонал держится за место…
Андрей: У нас есть люди, которые по восемь лет работают, по 10. Например, в "Рыбе" – первый состав, со дня открытия. Ресторану "Облака" три года, и та же история. В "Свече" – это сезонный ресторан – люди, конечно, чаще менялись, как и в "Яхте". Но их распусти – они снова приедут к сезону, потому что для них это дом, жизнь.
– У одних рестораторов – философия еды, у других – ее культ… А у вас, должно быть, поэзия еды? Ведь, говорят, у вас общие корни с великой Анной Ахматовой…
Андрей: Я как раз ищу фотку, где показано наше фамильное дерево. Инара и футболки с ним сделала – такие красивые.
Инара: У Андрея фамилия Горенко по матери. У нас с Анной Андреевной общий прапрапрадед. Он 1784 года рождения, из крепостных крестьян Орловской губернии, служил унтер-офицером в царской армии. За воинскую доблесть получил дворянский титул без права наследования, а уже его сын – с правом наследования. От него пошли две ветки. У Анны Андреевны она, к сожалению, пресеклась на Льве Гумилеве, а наша очень неплохо себя чувствует… Даст Бог, будет у нас потомство и дальше…
То, что мы насобирали, накопили, вложили в бесплатные обеды, в новые проекты. Поэтому мы спокойно реагировали на испытания: надо – значит, посидим на карантине. Своих людей удержим однозначно
– Как показала ситуация с коронавирусом, ресторанный бизнес очень уязвим при социальных катаклизмах. По мнению экспертов, из-за карантина и вызванных им ограничений в Украине закроется до 40 процентов ресторанов. А по вашему бизнесу COVID сильно ударил?
Андрей: Наверное, нет. Мы же весной, когда был карантин, два месяца кормили врачей скорой помощи, многодетные семьи.
– Уточню для читателей: бесплатно!
Андрей: Да. Начинали с 200–300 обедов, а дошли до 700, иногда готовили и тысячу. Мне звонит мой товарищ: "У нас соседи-пенсионеры из дома не выходят – плохо ходят. Мы можем им обеды давать?" Я говорю: "Ну конечно". Потом позвонил друг, который футболом занимается: "Есть футболисты-пенсионеры, им тоже тяжело". – "Сколько их?" – "25–30 человек". Берем и их. Люди просили, мы никому не отказывали. Ну а как откажешь? Потом еще больницу детскую взяли – 125 или 130 человек. Поэтому у нас два ресторана работали. Это позволило не только медиков, которые спасали жизни одесситов, многодетные семьи поддержать, но и наш персонал. Мы думали, как сделать так, чтобы сотрудникам было на что жить, чтобы они не разбежались за время карантина.
Понимаете, если просто давать людям деньги, это не ценится. Другое дело – когда человек их заработает.
Утро начиналось с того, что приходили 20–30 волонтеров: батюшки, представители многодетных семей… Они развозили еду по адресам: первое, второе, компот, десерт. Потом мы подсчитали: где-то 30 или 40 тысяч обедов за карантин приготовили. Поэтому спокойно его перенесли, как-то не раскисали.
Инара: Эмоционально – да. Когда ты при деле, у тебя нет времени паниковать из-за болезни.
– Вам город выделил деньги на благотворительность или меценаты?
Андрей: Понятно, что мы свои средства вкладывали. Я уже говорил кому-то из журналистов: есть время собирать камни, и есть время их разбрасывать. То, что мы насобирали, накопили, вложили в бесплатные обеды, в новые проекты. Поэтому мы спокойно реагировали на испытания: надо – значит, посидим на карантине. Своих людей удержим однозначно.
– Но вы зарплаты персоналу снизили, как многие ваши коллеги?
Андрей: Да вы что! Ни на копейку. Наоборот, я поднял зарплаты многим ребятам, хотя курортный сезон закончился…
Инара: …И подорожало все…
Андрей: Мы открылись 13 мая и в тот же день вернули все зарплатные ведомости. В карантин ребятам платили на 30–40 процентов меньше ставки, но и работали меньше: рано утром выходили и до обеда отгружали… Плюс сделали доставку в одном из ресторанов, хотя мне не нравится такая идея…
– Да? А ее так усердно рекламировали…
Андрей: Мне тоже тогда звонили: "Чувак, давай доставку. Сейчас доставку будут разрывать". Послушайте, ресторанная еда – она вкусная в ресторане, а не когда тебе привезли ее через полчаса в непонятных боксах. Это раз. Два – когда время такое наступает страшное, люди в ресторане еду заказывать не будут, они экономят. И что мы сделали? Мы взяли и на все меню в ресторане "Рыба" дали скидку в 50 процентов…
Инара: У нас было дешевле, чем в "МакДрайв"…
Андрей: Порция торта "Наполеон" стоила 33 гривны, ролл "Филадельфия" – 64 гривны. Нормально? Там такая очередь курьеров стояла – мы не успевали готовить и развозить. Ресторан круглые сутки работал: ночью мы готовили обеды бесплатные, а днем – доставку с 50-процентной скидкой. И гостя удержали, и сами были при деле. Люди работали, зарплату получали, а не сидели дома перед телевизором и вес набирали. У нас есть запас прочности, мы – мощная сеть. И если так случится, что введут повторный карантин, мы снова всех врачей поставим на питание – будем им обеды возить.
– Эффектный жест. Но очень уж бьет по карману…
Андрей: Конечно, это накладно. Но и врачи, и люди, которые болеют, – это наши гости. 10, а то и 12 лет они ходили к нам в ресторан. Благодаря им мы теперь – родина Зарічанських. Нас стали узнавать, уважать. Мы заработали в лучшие времена, ну так давайте теперь, когда пришла беда, поделимся.
Инара: Это нормально. Мы – верующие люди, меценаты патриаршего храма нашей церкви и много лет помогали…
Андрей: Не понимаю, как по-другому. Что, пусть деньги лежат в сейфе или в нычке? Придет время – еще заработаем. Чтобы вы знали, когда после карантина открылся ресторан "Рыба", он был как народное достояние.
– Вы, помнится, предложили желающим оплатить чей-то обед – по принципу подвешенного кофе. Много одесситов откликнулись на ваш призыв?
Андрей: Нет! Нет!
Инара: Но мы на это ставку не делали. Понимали, что такая схема есть, но реально она не рабочая, потому что люди были без настроения. Я думаю, это не связано с доверием или недоверием нам лично…
Андрей: Поучаствовали пара человек, наших друзей, которые нас знают. Хотя я думал, что многие захотят присоединиться. Я видел это в Америке. Очень прикольно какой-то ресторатор сделал: люди приходили, заказывали обед, а оплачивали два-три, чтобы нуждающийся мог покушать.
– Гости тоже разные попадаются: бывают и не в духе, капризные, мелочные... Не случайно знатоки ресторанного бизнеса утверждают, что Украина лидирует в Facebook по количеству отрицательных отзывов…
Инара: Я веду рекламный раздел и вижу оценку работы нашего персонала в соцсетях. В ресторане "Облака" – он полностью стеклянный, чем-то похож на теплицу! – настолько нестандартный интерьер: очень нежный, воздушный. Все это настраивает на какой-то возвышенный, лирический лад. И люди – вот что удивительно! – стали писать в отзывах в соцсетях стихотворными строками. То есть их комментарий, пост сам складывается в рифму какую-то, в четверостишие. Я была этим потрясена. И еще раз убедилась, что среда обитания формирует манеру поведения человека. Вообще не встречаю плохих отзывов о ресторане "Облака", может, они где-то на других ресурсах... А в блоге, где помещают рекламации на наши заведения, отзывы на 99,9 процента хорошие.
Я считаю, люди у нас добрые и, когда попадают на отдых, не настроены на критику. Наша задача – чтобы человек не напрягался. И даже если он чем-то расстроен, мы стараемся ему помочь переключиться…
Андрей: Мы против конфликта любого. У меня спрашивают: у вас драки были в ресторане?
– Да-да. В стеклянном. У меня этот вопрос тоже на языке вертелся…
Андрей: У нас все мирно. Были, конечно, разные кадры… Тут сутки можно рассказывать…
Инара: Ну нет. Про клиента рассказывать…
Андрей: …Но в основном у нас хорошие, добрые люди. Семейные. Стало уже традицией, что молодые люди приводят сюда родителей, празднуют здесь дни рождения своих бабушек.
Главная просьба к правительству – не мешать. Тогда бизнес будет сам развиваться – он заинтересован в развитии
– Весной некоторые ваши коллеги применяли запрещенные приемы для сохранения своего бизнеса. Я имею в виду нардепа Николая Тищенко, который не закрыл свой ресторан "Велюр", продолжал, несмотря на запрет, принимать клиентов в разгар карантина. Как вы к этому относитесь?
Андрей: Он просто политиком стал, поэтому СМИ к нему придрались… У нас тоже, кстати, кто-то написал, что в ресторане "Рыба" какие-то депутаты были.
– Журналистам захотелось чего-то "жареного"…
Андрей: Чтобы вы понимали… Когда "Рыба" объявила 50-процентные скидки на все меню, у нас заблокировали все телефоны ресторанов, кто-то залез в Google-карты и выбросил наши рестораны оттуда. Я думаю, что-то подобное было и с Тищенко.
Инара: Там больше разговоров.
Андрей: Я-то ресторатор и понимаю: нет никакого смысла работать, когда у тебя заняты 10–15 столиков. Просто я знаю, что ресторан – механизм серьезный. Это такая машина, которую ты запускаешь и уже пошли минусы. А "Велюр" не настолько маленький, чтобы ты пришел и запустил его с одним поваром. Тебе надо вызвать минимум 10–15 человек. Заплатишь каждому даже по 500 гривен – это уже 10 тысяч. Включил свет – еще 10. В ресторане, чтоб вы понимали, нулевая точка, то есть не обслужившая ни одного гостя, может обходиться в 50 тысяч в день.
Кстати, никто за два месяца мой телефонный номер не набрал и не спросил: "Андрей, а можно мы придем и в ресторане посидим тихонько. Спрячь нас". Люди сами не хотели из дома выходить. Поэтому, думаю, – а я смотрел видео с Тищенко! – это политическая заказуха.
– Объявляя карантин, правительство обещало бизнесу поддержку: льготные кредиты, освобождение от арендной платы и так далее. Помогли ли эти меры вам?
Андрей: Главная просьба к правительству – не мешать. Мне нравится, как Саакашвили говорит: "Дайте кислород бизнесу. Все остальное он сам сделает". Не надо его контролировать, строить, помогать ему не надо ни в коем случае. Тогда бизнес будет сам развиваться – он заинтересован в развитии.
– Но вас хотя бы поблагодарили накормленные вами?
Инара: Это было что-то невероятное. Многодетные родители, которые у нас волонтерили, передавали нам от своих детей рисунки, какие-то вязаные брошки, игрушки, сделанные из фетра. Часть этих работ висит на стенде в ресторане "Рыба". И одна мама многодетная написала мне, что, когда она с детьми зашла туда, ребятишки закричали: "Мама, наши работы повесили!" Тут даже дело не в финансах, а в колоссальном обмене энергией: мы послали людям еду, когда они без зарплаты сидели, а их дети для нас поделки смастерили... Когда ты приносишь пользу, когда кого-то выручаешь, это ни с чем не сравнимое удовольствие…
– Так вот почему вы отправили из Одессы на отдых десятки многодетных семей! Просто вошли во вкус… Я, признаюсь, была растрогана, когда посмотрела в YouTube ролик, снятый во время проводов... Но не могу не поинтересоваться: за чей счет банкет?
Инара: Это не так затратно было. В курортной зоне Коблево находится наш самый первый ресторан. Он 14-е лето отработал. И там есть наши друзья-отельеры Роман и Ольга Покровские. Ребята хорошо поработали в секторе маленьких вилл. То есть отдыхающие прибывали на своих машинах из Киева, Харькова, Днепра и снимали домик. А главный корпус – он старенький, там даже двух звезд нет, но чистый, ухоженный! – был загружен только в выходные, когда из соседних сел приезжали в море искупаться, по будням пустовал. Роман и Ольга предложили, чтобы одесситы приезжали к ним. И мы сделали четырехдневные заезды. Фактически наши друзья тратились на электричество, еще что-то… А мы с Андреем давали деньги на закупку продуктов.
Андрей: У них программа была: аквапарк, дельфинарий…
Инара: Там хороший бассейн на улице. Наш сын Захар, который ведет в Коблево ресторан, занимается еще и водной техникой. Он покатал ребятишек бесплатно. В деньгах это было немного, а вот по жизни оказалось колоссальным вложением. Люди отдохнули. Они сказали: никогда не думали, что к нам могут относиться с таким уважением.
– А сколько лет вашему сыну?
Инара: 19.
Андрей: С 15 лет он у нас управляет всем комплексом в Коблево. Такой бизнесмен с пеленок. У него коллектив под 200 человек, ресторан большой – на 500 мест посадочных. Думаю, через два-три года это будет серьезный ресторатор. Мы к нему даже не приезжаем – если честно, некогда.
– Захар где-то учится?
Андрей: Он уже, наверное, миллионер в гривнах, а вот с образованием – вопрос сложный…
– А-а, ваш сын, как это принято у американских миллионеров, не хочет зря тратить время…
Инара: Захар в поиске. 19 лет – это возраст, когда нужно попробовать найти то, что действительно твое. Но сейчас он, в принципе, принял решение – хочет поступать в авиационное училище, быть пилотом.
Андрей: У него жесткая позиция: он от родителей ничего не взял. Все, что есть, – только его заслуга. У него не один бизнес, и при этом он полностью независим от нас.
Инара: У Захара старенький Volkswagen – такой страшненький автобус. Папа говорит: "Сынок, давай я тебе куплю хорошую машину. Мы можем себе позволить". А сын мне шепотом: "Ма, держи отца в руках". Я ему: "Это же предложение – новая машина". Сын в ответ: "Нет, ма! Я хочу на капоте Скуби-Ду с кальяном нарисовать, а диски ярко-зелеными сделать". Ему тогда 16 было.
Андрей: Он говорит: "Не отнимайте у меня мою мечту. А то вы сейчас купите мне крутую тачку – там дышать нельзя будет". Представьте, на каком страшном, ржавом бусе ездит наш сын. "Зато удобно, – говорит. – Если надо, я дрова отвез, мешки с цементом…"
Инара: …Или старые диваны перевез бабушке. Папа кричит на него: "Посмотри, на кого ты похож! Посмотри, как ты одет! Что за джинсы у тебя? Ты еще начни в секонд-хенде одеваться". А сын мне за день до этого дает куртку кожаную, толстую, мотоциклетную. Говорит: "Ма, сдай своей портнихе. Пусть подклад поставит". В секонд-хенде куртку купил. Да, это реально человек своего времени, не из тех, кого он называет "мажорней галимой". Захар считает: "Важно, кто ты есть, а не то, как ты выглядишь".
А как он должен выглядеть, если только что из конюшни вышел, например? Или бензин под скутера грузил… Сейчас у него такой возраст, когда энергия переполняет, сын очень много физически работает – погружается во все, что делает.
Андрей: И наша дочка Соня с нами работает. Она уже лучше, чем мы, в каких-то вопросах разбирается…
Инара: Вот кто у нас с двумя высшими образованиями: София окончила университет имени Мечникова по специальности "менеджмент" и пищевую академию по специальности "экономическая безопасность". А еще она мастер спорта, среди ее достижений – золотая медаль чемпионата Европы 2002 года по баскетболу среди юниоров…
У нас в Одессе лучше. Я был в мишленовском ресторане в Монако. Заказал все блюда, которые там выносили. Ну, вкусно. Крошка того-сего, веточка зелени
– Значит, будет кому семейное дело передать. Кстати, вас, Андрей, СМИ прочили кандидатом в мэры Одессы от партии "Слуга народа" после того, как в ресторане "Рыба" отобедал президент...
Андрей: Вы думаете, так хорошо покормили, что он сразу в мэры позвал?
– Во всяком случае, так СМИ утверждали…
Андрей: Мы с группой "Квартал 95" знакомы давно и, конечно, очень Владимира Зеленского поддерживаем. Он нам безумно симпатичен. До президентских выборов мы с Инарой, если встречали человека, который был не за Зеленского, не отпускали его до тех пор, пока не переубедим. Но в политику мы не собирались. Понятно, что эту утку, сплетню не журналисты, а нардепы запустили.
Инара: Каждый должен заниматься своим делом. Мы хорошо делаем свою работу, она нам нравится. Если у кого-то из городской администрации будут вопросы, потребуются консультации, если в наших ресурсах, знаниях, опыте будут нуждаться, мы, конечно, не откажем. Считаем, что должны помогать городу.
Андрей: Рестораторы – это реально хорошие управленцы. Они жизнь знают, людей, много чего видели. Ты же не просто в ресторане едой торгуешь – ты видишь много разных жизненных ситуаций. Не случайно лет 10 назад нефтяные компании скупали пачками администраторов ресторанов. А кто такой администратор? Это бывший официант или хостес, это человек, у которого, может быть, нет высшего образования, как у меня, но он молниеносно находит выход и принимает решение. Тем, которые учились в институтах, нужно подумать, посоветоваться, а у управленца, ресторатора на это нет времени. Есть ситуация – разрулили, разрулили…
– Не могу не спросить: где вы, люди из таких разных сфер, пересеклись, где познакомились?
Инара: На автомобильной стоянке в России.
Андрей: Я местный, родился под Одессой. Но после армии уехал со своим отцом и дядей на заработки. Работали строителями, лес валили… В тот день, чтобы вы понимали, на улице было 30 или 35 градусов мороза. Такой холод собачий…
Инара: Это было 13 декабря – в День святого Андрея Первозванного, как мы потом узнали. Сугробы намело – сантиметров 80, все было в пушистом, девственном снегу. Я подхожу к своему авто, а вокруг него дорожка вытоптана и машина чистая. Сажусь, завожу, грею мотор, а Андрей смотрит на меня.
Андрей: У нас рядом автомобили стояли на парковке.
Инара: Он обратил на меня внимание и решил вычистить мою машину до того, как я приду заводить ее, чтобы ехать на работу. Я ему киваю. Он садится и спрашивает: "Как машина?" Я говорю: "Мою не занесло". Так и познакомились…
– Андрей, а как вы завоевали сердце Инары?
Инара: Да он красавчик. Там, в глубинке, нет таких крутых пацанов. Андрей кардинально отличался. Все-таки южане – очень открытые души, распахнутые глаза. Они яркие в разговорах, в комплиментах. Не влюбиться в него было нельзя.
– Я вас, Инара, понимаю…
Андрей: Мы, наверное, не очень интересные собеседники. Вы, мне кажется, рассчитывали от нас услышать про какие-то тайные рестораны, чтобы мы кого-то хвалили, обзывали. Но мы стараемся нести людям только добро и никакой чернухи в жизни не принимаем. Если кто-то из знакомых мне скидывает чушь негативную, я просто его блокирую – и все! Мне это не нужно. Считаю, что только добро объединит людей.
Инара: В последнее время очень много негатива – он хлещет из каждой ленты социальной, из телевизора. Мы с Андреичем решили, что в такой ситуации тяжелой, выходя к нашим гостям, должны транслировать улыбку, доброжелательность, уверенность, что жизнь прекрасна. Чтобы люди понимали: все не так плохо, есть надежда, внимание, поддержка… Наше кредо жизненное – нести в мир спокойствие. Поэтому от тебя не должно исходить ни агрессии, ни злобы какой-то. Только в этом случае и ты сам, и коллектив твоего ресторана будут здоровы…
– О чем вы сегодня мечтаете? О мишленовских звездах? Об открытии нового ресторана в Париже? Или, может, о том, чтобы накормить пятью хлебами всех страждущих?
Андрей: А что там в Париже? У нас в Одессе лучше. Я был в мишленовском ресторане в Монако. Заказал все блюда, которые там выносили. Ну, вкусно. Крошка того-сего, веточка зелени. А наш человек любит, чтобы первое, второе. Всего должно быть много.
Инара: Наверное, мы выбираем последнее.