+7 Киев
Глава псковского отделения партии «Яблоко», депутат областного законодательного собрания, журналист Лев Шлосберг известен в России своей гражданской позицией, которую никогда не скрывал. Это подтверждают его блоги на "Эхе Москвы", смелое выступление на заседании Псковского областного Собрания депутатов, готовых поддержать так называемый закон Димы Яковлева, его блестящая обвинительная речь в адрес губернатора Псковской области Турчака от имени "самостоятельно мыслящих людей", а теперь еще и участие в расследовании обстоятельств гибели псковских десантников. Как и многим российским "несогласным", Шлосбергу пришлось испытать на себе "ударную" волну.
Россиянам нужно остыть, остановиться и помолчать минуту, чтобы посмотреть на мир иначе, прорвать, наконец, этот замкнутый круг вранья, в котором мы живем
30 августа, как ранее сообщало издание "ГОРДОН", в Пскове на Льва Шлосберга со спины напали трое неизвестных, причинив ему тяжелые травмы. Единственной причиной этого нападения депутат считает интерес его издания к обстоятельствам гибели псковских десантников.
Лев Шлосберг рассказал, что десятидневный срок лечения, намеченный врачами, остается пока в силе. На вопрос, приставлена ли к нему охрана, обещанная псковскими властями, ответил, что в больнице дежурят полицейские и что идет расследование, хотя подозреваемые вскоре после задержания были отпущены на свободу.
Находясь на лечении, Лев Шлосберг, по его словам, пока не следит за развитием событий, связанных с гибелью десантников. Прекращение работы сайта "Псковской губернии" связывает с техническими причинами.
Журналист издания "ГОРДОН" созвонился с главным редактором газеты "Псковская губерния" Светланой Прокопьевой.
"Это связано только с тем, – пояснила она, – что у нас слабый сайт, мы не имеем постоянного сервера. В обычном режиме ему хватает мощности, но когда посещаемость возрастает в десятки раз и даже больше, начинаются проблемы".
Светлана рассказала, что посещаемость сайта "Псковской губернии" значительно выросла после публикации материалов о гибели десантников, фотографий с их могил, а также расшифровки записи разговора двух военнослужащих 76-й псковской дивизии Воздушно-десантных войск РФ, из которого следует, что на Донбассе погибла почти вся 1-я рота – около 70 человек.
Во время похорон одного из них – Леонида Кичаткина – на Льва Шлосберга и его коллегу с кулаками набросился неизвестный офицер в синей форме. Позже на этом же кладбище в селе Выбутово было совершено нападение на журналистов телеканала "Дождь" и издания "Русская планета", пытавшихся снимать на камеру свежие могилы. Вскоре после похорон псковских десантников с могил исчезли именные таблички, фотографии погибших и венки.
По словам главного редактора "Псковской губернии", на сайт издания пишут люди из разных регионов России, чтобы принять участие в обсуждении темы гибели российских военнослужащих, которых командиры отправляют воевать на восток Украины.
Министерство обороны РФ скрывает число погибших на востоке Украины российских военнослужащих Фото: gubernia.pskovregion.org
"На самом деле эта война не нужна никому, – сказала Светлана. – Никто не хочет в ней участвовать. Можно сколько угодно прикрываться патриотическими соображениями, но все понимают, что нам эта война навязана. Россиянам нужно остыть, остановиться и помолчать минуту, чтобы посмотреть на мир иначе, прорвать, наконец, этот замкнутый круг вранья, в котором мы живем. Но кто может заставить наше Министерство обороны, правительство и президента сказать правду? Им абсолютно безразлично, что об этой войне думают люди".
Лев Шлосберг адресовал издание "ГОРДОН" к своему блогу в "Живом Журнале", где прямо из больницы опубликовал материал "Неизвестные солдаты на необъявленной войне".
Это откровения жен псковских десантников, записанные им же незадолго до нападения. Вот одно из них.
Уже думаешь – придет, и нафиг эту армию, нафиг эти квартиры… Счастливые те, у кого мужья приехали по ранению
Юлия Л. рассказала Льву Шлосбергу, что ее муж уехал из дома две недели назад. Она провожала его на аэродроме и видела не менее тысячи человек, которые отправлялись на учения вместе с ним. Женщина догадывается, что сейчас ее муж находится в Украине.
"Он ОТТУДА звонил три дня назад, и говорил, что если что случится, чтобы я не боялась… И квартиру, и все до копейки, все что можно, от армии получила… Чтобы не было напрасно". – "Он сказал, где находится?" – "Он сказал, что "нас бомбят уже неделю, а завтра мы идем в наступление". – "Это когда он сказал?" – "Двадцать пятого числа"… – "Сколько времени вы с мужем в тот раз говорили по телефону?" – "Минуты две. Он говорил с украинского мобильного". – "Почему вы решили, что с украинского?". – "Потому что код "+38". – "А вы сами потом звонить ему не пробовали?". – "Он просил больше не звонить и номер удалить… …Я сейчас живу только тем, что нет вестей – и, слава Богу. Себя успокаиваю".
На вопрос Льва Шлосберга, обращалась ли Юлия в Комитет солдатских матерей, она ответила: "А что они сделают? Привезут их обратно?" и добавила: "Это же все идет от Путина. Никто их не заставит".
Юлия рассказала, что ее мужу осталось служить по контракту семь лет. Ему, как и многим контрактникам, Министерство обороны РФ оплачивает ипотеку. В случае расторжения контракта долг придется отдавать самостоятельно.
"Но уже думаешь – придет, и нафиг эту армию, нафиг эти квартиры… Счастливые те, у кого мужья приехали по ранению", – сказала она.
Лев Шлосберг встретился с женой еще одного псковского десантника – Ольгой А., когда она гуляла во дворе с ребенком. Но разговор получился недолгим.
"В это время к дому подъехала машина – серая "Лада", – пишет Шлосберг. – Из нее медленно вышел офицер в бушлате, из-под которого была видна тельняшка. Это происходило метрах в сорока от нас. Я спросил Ольгу: "Вы знаете этого человека?" – "Нет", – ответила она.
Тем временем этот человек с капитанскими погонами неспешно к нам подошел и прямо с ходу обратился к Ольге: "Вас вызывает командир полка!"
Она отшатнулась и закричала: "Так не бывает! Так не бывает!.. Жену сержанта к командиру полка!.. Я знаю, зачем меня туда приглашают!"
Весь последующий разговор длился минут пять-семь. Я успокаивал Ольгу, рассказывал про то, что в Костроме командование встречалось с родственниками десантников и ничего страшного не произошло. Возможно, это не то, о чем она подумала. Но перед Ольгой стоял капитан, с еле заметной улыбкой однообразно повторявший, что командир полка ее ждет и надо садиться в машину. Она смотрела на капитана с ужасом.
В какой-то момент Ольга стала валиться на бок, а я удерживал ее, обняв левой рукой и одновременно спрашивая: "У кого есть вода? Вода у кого-нибудь есть?" Воды не оказалось. В конце концов, из серой "Лады" вышел сидевший за рулем прапорщик и тоже стал уговаривать Ольгу сесть в машину. Было сказано: "В нашей машине есть детское кресло". Я ответил: "Лучше дайте воды". Капитан повернулся к прапорщику, приказав: "Купи воду". Тот на минуту отошел в ближайший магазин…
Сцена была душераздирающая: двое военных медленно сопровождают женщину с ребенком к машине. Шла она обреченно".
Ближе к вечеру Лев Шлосберг позвонил Ольге, чтобы узнать, чем закончилась ее встреча с командиром полка.
"Но на телефонные звонки, как и ожидалось, она уже не отвечала, – написал журналист. – Вариант с эсэмэсками был не очень убедителен. Мало ли кто на том конце нажимает на кнопки?
Мы не знаем, кто нажимает на кнопки в телефоне жены сержанта. Но мы знаем, кто нажимает на кнопки на самом верху. Мы догадываемся, кому выгодно, чтобы появились «неизвестные жены» «неизвестных солдат» на "необъявленной войне".
