Радио в машине поймало русскую волну. "Самую большую угрозу вашей жизни представляют украинские бандформирования и националисты", – сообщил дядька. Так захотелось разорвать его. Пополам

Сегодня впервые несла мамины любимые желтые хризантемы не домой, а на кладбище.

Два букета, мамуль, как всегда – от нас с Сашкой и от твоего Есеньки.

С тех пор, как папа сел в инвалидное кресло, он всегда накануне маминого дня рождения пытался втихаря сунуть мне в карман денежку: "Это на букет от меня".

Я вечно отнекивалась: "Пап, есть у меня деньги, не выдумывай!".

А он обижался. Говорил: "Анька, возьми, мне это важно, я же мужчина, это я должен цветы вам покупать".

Постояла у могил, поплакала. Кладбище утром пустое, ни души.

Снегом замело мои кресты, таблички обледенели. Я их руками отогрела.

С днем рождения, любимая.

У нас все хорошо. Сашенька диплом получила, с отличием. Домой рвется, но я ее пока не пускаю. Холодно у нас очень. Со вчера нет света, связи, воды, отопления. Снова массированный ракетный удар по всей Украине. Но наши отремонтируют, мам, ты за меня не переживай.

Обратно с кладбища ехала, радио в машине поймало какую-то русскую волну. "Самую большую угрозу вашей жизни представляют украинские бандформирования и националисты", – сообщил мне дядька тревожно-пафосным голосом.

Так захотелось разорвать его. Пополам. Вот этими окоченевшими руками.

Как будто ничего человеческого во мне не осталось. Только боль и ненависть.

Боль и ненависть.

Источник: Анна Гин / Facebook

Опубликовано с личного разрешения автора