Создается впечатление, что в команде лидера президентской гонки решения по оборонным вопросам – и кадровые, и концептуальные – генерируются экспромтом

Относительно ситуации после 21 апреля.

Я нечасто пишу на сугубо политические темы. Основной акцент моей работы и работы всей группы ИС не меняется уже пять лет – это сфера национальной безопасности и обороны. Именно через призму этой проблематики мы рассматриваем ход и возможные результаты выборов.

В чем мы видим главную опасность, которая теоретически может возникнуть? Это опасность возвращения в ситуацию 2014 года.

Вспомните. Пять лет назад Украине пришлось в очень сжатые сроки и в крайне неблагоприятных условиях пусть и не полностью с нуля, но фактически заново создавать систему нацбезопасности и обороны. Ибо та система, которую мы имели, за исключением очень немногих элементов, была фактически мертва. Многие решения принимались "с колес", методом проб и ошибок.

Я сейчас оставлю за скобками субъективные факторы и разнообразных свинарчуков. Суть в том, что многое объективно приходилось делать без готовых рецептов, в цейтноте, при дичайшем дефиците всего и активном противодействии инфильтрированных агентов Кремля во всех оборонных структурах.

За пять лет, несмотря на очевидные трудности и проблемы (поверьте, я смотрю на ситуацию без розовых очков) удалось добиться важных изменений на системном уровне. Пройден определенный путь. В частности, впервые за годы независимости создана линейка – не абстрактных, а привязанных к реальности – документов оборонного планирования, в которых четко зафиксирована цель – реформирование сектора национальной безопасности и обороны в соответствии со стандартами НАТО. Большинство этих документов рассчитаны на период до 2020 г.

То есть в следующем году основная масса преобразований должна быть завершена. Какие-то из обозначенных целей будут достигнуты в срок, по ряду направлений есть серьезные пробуксовки, несмотря на все бравурные заявления военного руководства. Но вектор – однозначный.

Весной 2020 года в Киеве должна пройти сессия Парламентской ассамблеи НАТО, что станет хорошей площадкой для подведения итогов и анонсирования следующей цели – перехода на новый уровень интеграции. Одним словом, в нынешнем году предстоит очень много кропотливой работы. Ответственность за которую ложится на высшее военно-политическое и военное руководство. На конкретных людей, которых можно критиковать, которым можно и нужно помогать, от которых, в конце концов, можно требовать отчета за результат или отсутствие такового.

Но что мы имеем? Лично у меня нет ни малейших представлений о том, что думает о реформировании сферы обороны кандидат, получивший наибольшую поддержку в первом туре. А ведь полномочия в этой сфере нельзя делегировать ни премьер-министру, ни спикеру, ни самым распрекрасным советникам, как бы красиво они ни выступали от имени своего босса. Это прямая ответственность президента. Это – его кадры и его решения.

Не знаю как у вас, а у меня создается устойчивое впечатление, что по состоянию на сейчас в команде лидера гонки решения по оборонным вопросам – и кадровые, и концептуальные – генерируются экспромтом. Мы можем (и должны) критиковать нынешнего главковерха за определенные назначенные им кадры – но мы хотя бы видим эти кадры и можем оценить их деятельность. Мы видим конкретные документы-ориентиры и понимаем, в каком направлении движется реформирование сферы нацбезопасности и обороны. Того же, чего нет, анализировать нельзя. И это – в воюющей стране.

Как бы то ни было, учитывая нынешние предвыборные расклады, в управленческом плане сильна угроза повторения ситуации 2014 года. Москва от такого подарка не откажется и наверняка устроит стресс-тест для выявления точек, где можно Украину "продавить".

Более того, если открыть программу кандидата, то в ней можно обнаружить такой удивительный пассаж: "Рух України до НАТО та інших подібних об’єднань – запорука нашої безпеки, в яку я вірю, та яка повинна отримати підтвердження через всеукраїнський референдум". Многие отреагировали на слова о референдуме, но у меня другой вопрос – о каких "інших подібних об’єднаннях" идет речь? Другое "подобное объединение", куда Украина теоретически может двигаться – это Организация Договора о коллективной безопасности (в самом деле, мы же не собираемся прикинуться, например, южноазиатской страной и возродить Манильский пакт, гордо шествуя во главе [Организации Договора Юго-Восточной Азии] СЕАТО – 2?). То есть Украину хотят вернуть к практике многовекторности? Мы это проходили, результаты известны – потеря контроля над территориями и смерти тысяч украинцев.

Далее. Просто удивительно выглядит ситуация с кадрами. Кандидат в президенты прячет людей, которые у него якобы заготовлены для назначения на руководящие посты в сфере обороны и безопасности, чтобы их не "увели". Просто вдумайтесь. Если верить этому кандидату, то он рассчитывал назначить руководителем оборонного ведомства другого кандидата в президенты (о существовании которого, надо полагать, узнал в ходе выборов). Не вышло. Что теперь? Кастинг в главнокомандующие? Наберут по объявлению?

Все выглядит так, будто и не было этих пяти лет. Не было пота, крови, жертв, беженцев. Тогда как без четкой и очень конкретной позиции верховного главнокомандующего никакие реформы завершены не будут. Общими фразами тут не отделаешься.

В связи с чем алгоритм действий для группы ИС очень простой – я об этом писал ранее. Если результаты голосования будут соответствовать данным последних соцопросов, то после 21 апреля в плане противодействия внешнему агрессору для нас не изменится ничего. Россия по-прежнему останется врагом, а ее пособники в Украине – пособниками врага. Возможно, мы предпримем дополнительные меры, чтобы защитить наших людей в Крыму и на оккупированной части Донбасса.

Что касается ситуации внутри страны – мы будем внимательно следить, чтобы не было поползновений навязать капитуляцию под видом "мира". И действовать адекватно. Все, что будет в наших силах, – мы сделаем.

Источник: Дмитрий Тымчук / Facebook

Опубликовано с личного разрешения автора