Быков: Сенцова – да, освободили, а нас освобождать кому?

Новое стихотворение российского поэта Дмитрия Быкова, посвященное обмену заключенными между Украиной и РФ, опубликовано 7 сентября в "Новой газете".

Уж этот стеб в привычном стиле!

Гляди бодрей, дегенерат,

Смотри – Сенцова отпустили!

Чему ты, собственно, не рад?

 

Ведь как просили, умоляли,

Рыдали – слов не подберу!

Взывали к совести, морали,

Рассудку, выгоде, добру,

 

Уже была и голодовка

Под вой элиты мировой,

И вспоминать уже неловко,

Как издевались, что живой, –

 

Но вот прощенье уронили

С кремлевских пасмурных высот,

И вот Сенцов на Украине,

Семья цветы ему несет!

 

Его, крутого террориста

(Не режиссера ни фига),

Что в складках Крыма затаился

С коварством хитрого врага,

 

Простил наш лидер милосердный,

Поскольку благостен и сыт,

Но почему-то запах серный

Над этой акцией висит.

 

И надо б лидера прославить,

Являя искренность и пыл,

И всех торжественно поздравить,

Кто за Сенцова тут топил,

 

И всех, кто отдан за Сенцова,

Обнять бы, доблестных людей, –

Хоть их встречают образцово,

Закрыто, с "Рашею тудей"…

 

Еще тем более и Яшин

Выходит с нар в конце концов,

Хотя уж как казался страшен –

Как без пяти минут Сенцов.

 

Однако после всех усилий

Такое чувство, как на грех,

Как будто их не отпустили,

А опустили сразу всех.

 

Как ликовать при этих сценах?

Он смотрит, будто обречен.

И виноват совсем не Цемах,

Тут Цемах вовсе ни при чем.

 

Уж как мы ждали, как кричали,

И сколько было слов и драк…

Причины нынешней печали

не сформулировать никак:

 

Хотелось света и покоя,

Качать героя, пить винцо –

А чувство все равно такое,

Как будто плюнули в лицо.

 

Ни умилений, ни идиллий,

Ни утешения уму:

Сенцова – да, освободили,

А нас освобождать кому?

 

Как будто общею виною

Накрыто все и залито,

И вспоминается иное,

Совсем как будто не про то:

 

"Как вышедшие из тюрьмы,

Мы что-то знаем друг о друге

Ужасное. Мы в адском круге,

А может, это и не мы".

 

Сенцов, который взял и дожил,

Хоть был для наших главный враг, –

Благодарить как будто должен,

Но вот вопрос – кого и как?

 

Вся Украина вроде рада,

Она заслуженно горда,

Но у него такого взгляда

Мы не видали никогда.

 

Ничто не делается быстро,

У нас ни ратей, ни полков,

Ведь за него Сокуров бился,

Вступался даже Михалков, –

 

Но аргументы бесполезны.

Нельзя сказать, что он не рад,

Но кто идет из адской бездны,

Тот всюду будет видеть ад.

 

И вот, когда Господня милость

Опять прольется на Москву,

И все, что нам доселе снилось,

Осуществится наяву, –

 

Не знаю сам, какой ценою, –

В припадке общего стыда

Мы вряд ли радостью свиною

Отреагируем тогда.

 

Смотреть мы будем виновато,

Как бы попав под колесо.

Ведь мы не думали когда-то,

Что с нами можно сделать все,

 

Что сами мы на все способны,

Что мы не ангелы, а псы...

Почти немы, почти загробны

Мы будем в первые часы.

 

И в этом новом положенье –

Свобода, равенство, бардак! –

Мы вдруг увидим униженье,

А не прощение никак.

 

Нам никогда не будет раем

Освобожденная страна.

Мы о себе такое знаем,

Что не забудем ни хрена.

 

Мы вдруг поймем со страшной силой,

Как будто в нас ударит свет:

При крике "Господи, помилуй!" –

Ждут не помилованья, нет.

 

Мы молим, чтобы чашу мимо

Пронес кровавый бог вина.

Мы знаем: жизнь невыносима,

Когда дарована она.

 

Вот потому-то у Сенцова

На этом киевском крыльце

Нет ни приветственного слова

И ни улыбки на лице.

 

Конечно, с плеч упала глыба,

Допили горькое кино…

Какое может быть спасибо?

Хотя – спасибо все равно.