Соломин: Крым – наша земля и, отключив свет, Украина подляну сделала. Это полный беспредел!
Российский актер и режиссер Юрий Соломин за свою многолетнюю карьеру сыграл десятки ролей в театре и кино, стал худруком Малого театра, которым продолжает руководить в свои 80 лет. В 60-е получил партийный билет КПСС, в 90-е успел посидеть в кресле министра культуры, в нулевые был назначен доверенным лицом Владимира Путина, а в марте 2014 года в числе других подписал письмо "Деятели культуры России – в поддержку позиции президента по Украине и Крыму". Корреспондент издания "ГОРДОН" выяснил в интервью, изменились ли взгляды Соломина спустя почти два года после этого письма. А также – как он объясняет для себя, что произошло тогда в Крыму, откуда у боевиков на Донбассе техника, топливо и боеприпасы, что там делают российские военные и можно ли верить российскому телевидению.
Жалко, что мы идем на такие нечеловеческие вещи. Как можно убить человека?
– Юрий Мефодьевич, вы – не случайный человек в политике, при Союзе были членом КПСС, после этого стали министром культуры. Полученный многолетний опыт явно помогает вам в нынешней ситуации видеть и понимать больше других ваших коллег. Вы верите современным политикам?
– Когда я наблюдаю некоторые выступления политических деятелей, то понимаю, что моя режиссерская профессия заключается еще и в том, чтобы распределять роли: кто-то может играть положительные, а кто-то нет, хотя бы по своим данным. Когда смотрю на все эти выступления – получается неприятный ансамбль из людей, которым зритель не поверит. Как, к примеру, если совершенно больной на головку человек будет играть Гамлета. В нашем правительстве я распределю пьесы, и уже есть кого назначать. Если бы я ставил какого-нибудь "Макбета" или другой спектакль, то для ваших политиков пока не смог бы найти ролей. Кстати, а как там наш Шустер? Он еще не перешел во враги Украины?
– Сейчас создал свой канал, ведет программу. А почему вы о нем вспомнили? Он вам импонирует?
– Нет, он мне не нравился даже когда у нас работал. Если бы я распределял роли в каком-нибудь спектакле, то не дал бы ему играть положительные (смеется). И сейчас в этом убеждаюсь. А на отрицательные он подходит. Нутро вылезает.
– А если отрицательную, то какую роль вы бы ему дали?
– Никакую. Я с такими людьми не общаюсь.
– Что думаете о том, что происходит сейчас в отношениях между Россией и Украиной?
– Что вам сказать… Я смотрю на это с точки зрения человека, который помнит, что такое война. А те, кто сегодня руководит властью, не знают, что это такое. В школу я пошел восьмилетним мальчиком в 1941 году. Есть было нечего… Поэтому я не могу положительно реагировать на ситуацию, которая сейчас сложилась в Украине. Взрослые люди должны как-то договариваться.
Мне очень грустно от того, что происходит, понимаю: "подгнило что-то в Датском государстве", как говорил Шекспир. Но меня трудно переубедить в чем-то, потому что за спиной прилично прожитой жизни и поездок по Западу и Востоку. Во многих странах меня знают, несмотря на барьеры. Я – не политик, а просто человек, говорю об этом абсолютно честно. В политику не вмешиваюсь и на демонстрации не хожу, как некоторые мои коллеги от искусства. Их, наверное, люди мало в лицо знают, вот они и ходят. А тех, у кого лица знакомые, вы там не найдете. Если меня об этом спрашивают, говорю то, что думаю. Никто мне не запрещает. И оказываюсь в большинстве.
Жалко, что мы идем на такие нечеловеческие вещи. Как можно убить человека? Я собаку не убью, котенка не утоплю. А у меня четыре кошки, три собаки и есть щенки. Тяжело и мне бывает, но я почему-то раздаю их.
В апреле на Донбассе снимали пожилого мужчину, на нем были трусы и очки в металлической оправе. И больше ничего. Мне бы не хотелось так же сидеть в очках и в плавках у своего дома
– Из каких источников вы черпаете информацию, чтобы быть в курсе событий?
– Каждую неделю на нашем телевидении проходят так называемые круглые столы, которые я смотрю в пятницу и субботу. На эфиры приглашают украинских деятелей и представителей других стран. Мне бы хотелось, чтобы и наших политологов к вам приглашали, ведь есть и у нас деятели, которые относятся не так отрицательно, как большинство, к тому, что происходит между Россией и Украиной. Но когда смотрю выступления ваших политологов и людей, которые занимаются наукой, мне очень жаль тех, кто приезжает… не хочется говорить "от вас к нам", потому что мы привыкли с детства говорить "наша Украина" и сейчас трудно отвыкать… Но я вижу: что-то не так делается…
Меня не устраивают стороны, которые нас убеждают в том, что у нас нет свободы слова, а зрители от Москвы до Астрахани это смотрят. Когда такое говорят, улыбаюсь, потому что возмущения это не вызывает, просто думаешь: "Ребята, соберитесь, не надо все валить с больной головы на здоровую".
– Вы не допускаете, что те, кто приезжает на российские эфиры из Украины, не выражают точку зрения всех украинцев?
– Да, я это понимаю. Именно поэтому с вами и разговариваю, вы понимаете меня, а я – вас. В таких ситуациях конечное слово за народом, который у вас живет. И это слово обязательно будет. Правда, не предсказываю – какое.
Я смотрю телевидение каждый день, у нас показывают много западных каналов. Для того чтобы узнать, что творится у вас и у нас, мы должны смотреть почему-то французское, английское, немецкое телевидение, благодаря этому есть возможность делать какие-то выводы. К сожалению, нет украинского, его обрезали, но если, к примеру, наш журналист передает сюжет с какого-то события, когда у вас начинается чуть ли не очередной Майдан, я вижу, что это сделано не специально для съемки нашего канала. Поэтому склонен на 95% верить нашим каналам.
До сих пор не могу забыть одного человека… В апреле, когда случился большой обстрел на Донбассе, снимали пожилого мужчину, моего возраста. На нем были трусы и очки в металлической оправе. И больше ничего. В таком виде он сидел около своего дома и говорил: "Вот все, что у меня осталось!" Я даже сейчас об этом говорю – а у меня комок в горле стоит. Мне бы не хотелось так же сидеть в очках и в плавках у своего дома. У меня профессия такая, я все перевожу на себя.
– Неужели вы никогда не задумывались над тем, что российские телеканалы могут вести целенаправленную информационно-пропагандистскую войну против Украины, извращать факты и дезинформировать народ?
– Ну, а тут какие инсценировки могут быть? Только с Великой Отечественной войной, но даже по очкам другое время. У меня такие же очки были, как у этого человека. Думаю, если бы здесь показывали ваши каналы, то, наверное, можно было бы понять, есть подтасовки у нас или нет. Но я не уверен в этом, потому что знаю, сколько погибло там наших журналистов. А просто так они не погибают, только во время военных действий. Мамы этих людей сейчас живут и плачут. Я когда изредка приезжаю на эфиры нашего телевидения, вижу, что возле мемориальной доски лежат свежие цветы в память о погибших на Донбассе. Их приносят те, кто работает на телевидении и знал этих людей.
– В 2012 году вы были зарегистрированы как доверенное лицо Владимира Путина. Часто с ним видитесь? Одобряете его политику или нет?
– Не могу сказать, что мы прямо общаемся с Путиным, но я бываю на каких-то театральных совещаниях, когда они случаются. В последний раз виделись года два назад, в театре "Ленком". Путин собирал всех руководителей театров, нас было восемь-девять московских и петербургских ведущих творческих руководителей. Речь шла о грантах, которые получают театры. Когда что-то не так и если я могу, то об этом говорю, как было в случае с образованием, в частности с ЕГЭ (Единый государственный экзамен, итоговая аттестация в российских средних школах. – "ГОРДОН"), который у нас никуда не годится.
На сегодняшний день я поддерживаю Путина. Знаю, что такое перелеты, и, честно говоря, удивляюсь, как он успевает везде летать и когда он спит. Однажды у меня был такой период во время съемок в фильме "Инспектор уголовного розыска", что снимался в Киеве, оттуда я летел в Ленинград на другую картину, а потом в Свердловск. Работал по 26 часов в сутки, теперь эти недосыпания и недоедания сказываются. Конечно, понимаю, что у Путина обеды хорошие и отдохнуть можно, но это же не такие перелеты, как у меня были, – по два-три часа, а по пять-шесть и более, поэтому завидовать Путину не стоит. Работа у него очень серьезная.
А наш министр иностранных дел Сергей Лавров… Все хочу узнать: он дома вообще живет? Завтракает в Турции, обедает где-то в Америке, а на ужин прилетает в Одессу… Вот что называется настоящая дипломатия, занимается делом человек, не натравливая никого!
Почему центральная часть правительства Украины не хочет встретиться с правительством Донбасса? Они что, такие великие люди? Тоже мне, ленины...
Ваше же правительство не выполняет Минские соглашения. Сказали отвести войска, а они: "Нет, пусть те сначала отведут". Мы отвели, ваши продолжали стрелять. Потом отвели какие-то маленькие пулеметики, но танки оставили. Они что, не знали, что там еще люди живут? А Донбасс отвел по Минским соглашениям, значит, они согласны, что нужно разойтись на время, как в семье мужу с женой. А потом вступает суд и говорит: "Все, вы вместе не живете. Но квартира одна". И начинается обмен, кто-то кого-то обманывает. (Стороны договорились о прекращении огня с 1 сентября 2015 года, это позволило начать отвод вооружений. Но с ноября, по сообщениям штаба АТО, количество обстрелов со стороны боевиков увеличилось. В Генштабе в конце ноября заявили, что украинские Вооруженные силы отвели вооружения калибром менее 100 мм и выполнили таким образом Минские соглашения. В то же время сотрудники миссии ОБСЕ фиксируют неотведенную технику "ДНР\ЛНР". – "ГОРДОН").
Почему центральная часть правительства Украины не хочет встретиться с правительством Донбасса? Они что, такие великие люди? Тоже мне, ленины... И вы все прекрасно это понимаете. Нет у вас там таких лидеров. Один врет, другой сидит, нашептывает.
Есть Минские соглашения. Сколько раз там собирались, и только в конце, когда Россия сказала: "А почему нет людей со стороны Донбасса? С кем договариваться? Почему с нами все говорят?", стали вести переговоры с Донбассом. И Донбасс идет на уступки, давайте поговорим, изберем кого-то или нет, но ваше руководство не хочет. И почему-то им это спускают. Но в последнее время перестали, теперь посмотрим, что будет дальше. Только переговоры за столом могут привести к нормальной жизни, чтобы перестали уничтожать украинцев, русских, там уже гибнут все национальности.
И другие области задумываются, глядя на это. В первую очередь – Одесса. Ведь не ясно до сих пор, кто виноват в пожаре 2 сентября. Говорят о том, что 40 или около 50 человек погибло, их там убивали и травили. И никто не отвечает за это. Ваши репортеры снимали, как стоял какой-то милицейский начальник и стрелял из пистолета, он поднимал оружие вверх, не видно, в кого целился, но явно стрелял куда-то на второй-третий этаж, а не в толпу. Значит, добивал тех, кто хотел выйти в окно. (Массовые столкновения в Одессе произошли 2 мая 2014 года, потасовки и перестрелки привели к пожару в Доме профсоюзов, в котором погибли 48 человек, более 200 ранены. Расследование трагедии не завершено в том числе из-за побега подозреваемых – начальника областного управления МВД и его заместителя. – "ГОРДОН").
Но народ не обманешь. Да, пока они молчат, но кто-то не молчит. Кого-то арестовывают, но всех убить невозможно, все равно информация просочится, через год, через два, но это станет известно.
– Что вы думаете о действиях Путина в Сирии?
– Уже даже в парламенте Америки стопроцентно голосуют за правильность этого действия. Недавно Барак Обама в Париже сказал: "Вы молодцы, что боретесь с ИГИЛом". Более слабые люди, которые защищают свою землю, попросили помощи у России, и наш лидер объявил это во всеуслышание, сказал: "Вы возражать не будете, если мы немножко поможем?"
Знаете, я живу по принципу: если идет какая-то драка, тот, кто посильнее, вступается за того, кого бьют несколько человек. Здесь точно так же. Да, мы сильнее в данной ситуации, так почему не помочь? Об этом было известно всему миру еще задолго до начала этой ситуации. Германия, Америка, Франция с этим согласны. И сейчас это доказывают. Так что, какие могут быть претензии? Мы все делаем по закону.
Действительно, в Украине свои убивают своих же. Это нелогично и несердечно. У меня это вызывает протест
– Ваш друг и коллега Валентин Гафт недавно сказал, что верит только российскому президенту, а в Украине убивают своих же. Вы поддерживаете его точку зрения?
– Мы очень большие друзья с Валей. Бывает, и по медицинским делам иногда встречаемся, и по праздникам. Добрейшей души человек. И огромнейшего таланта. Ему недавно исполнилось 80 лет – столько же, сколько и мне.
Действительно, в Украине свои убивают своих же. Это нелогично и несердечно. У меня это вызывает протест. Нужно сесть и поговорить, а не драться, не выходить на улицу и устраивать мордобои. Я против демонстраций. Ничего хорошего в них нет. Для всех стран мира есть пример – Украина. Все демонстрации теперь называют "майданом". Это единственное, что родила за последние три года Украина. Но начинался Майдан мирно, а потом произошло предательство, которое довело Украину до того, чем она сейчас является.
– По вашей логике, украинцы сами с собой начали войну?
– Ну, не русские ведь этот Майдан сделали. Это ясно, а делают из нас страшилку. Я езжу по всему миру и спрашиваю людей, что они об этом думают. Если два-три года назад говорили: "Ну, вы подумайте!", то сейчас говорят: "Они что, не понимают, что могут остаться одни?" Украина будет наполнена бандитами, которые стреляют за деньги. Луганская область, Харьков и Донецк – там всегда было больше русских и они никакие не бандиты.
Когда к власти пришло ваше новое правительство и сказало, что русский язык отменен (я слышал об этом своими ушами), то куда было тогда деваться русским? Сейчас их называют сепаратистами и бандитами. Но они защищали свои дома и свой язык. (22 февраля 2014 года Верховная Рада отменила закон "О государственной языковой политике" и таким образом восстановила действие 10 статьи Конституции о едином государственном языке. Запрет на использование русского языка, как это преподносили в российских СМИ, парламент не вводил. – "ГОРДОН").
Все говорят: "Вот вы танки свои туда отправили…" Ну как их туда переправить можно было, если на границе видно? Из космоса тоже все видно
Недавно прочитал, что как только перестали стрелять, 500 человек вернулись на Донбасс. Никто их не держит и не говорит: "Вы такие нехорошие! Сначала пришли к нам, а потом от нас". Нет ничего удивительного в том, что люди, у которых там погибли семьи, возвращаются, ведь там остались их дома. А почему говорят, что русские там воюют?
– Юрий Мефодьевич, потому что на Донбассе присутствуют российские военные, там полно российской военной техники, и это уже не секрет.
– Это не армия, а отдельные люди, у которых там родственники. Я знаю добровольцев из многих городов, которые там служат. Лично с ними встречался. У них там деды похоронены. Как же их обвинять, что они такие-сякие? В первые месяцы там было очень много танков и техники. Армия украинская была к войне не готова, многие солдаты из вашей армии помогали, отдавали оружие, а их местные жители кормили и говорили: "Ребята, езжайте домой". Это факты и против этого не попрешь.
Все говорят: "Вот вы танки свои туда отправили…" Ну как их туда переправить можно было, если на границе видно? Из космоса тоже все видно. Есть небольшие городишки, где все разбито, и то, что мы туда везем крышу, бревна оцилиндрованные, – это же факт. В этих бревнах не прячут оружие.
Бизнес и культура несовместимы, бизнес и медицина несовместимы, бизнес и армия тоже несовместимы. К сожалению, в Украине сосуществуют бизнес и армия, но она долго не протянет. Мне бы хотелось, чтобы это прекратилось как можно быстрее. У меня профессия такая, душонка моя паршивая, старая, она не может смотреть на то, что происходит.
– То есть вы уверены, что никаких российских войск на Донбассе никогда не было?
– Поверьте, если бы Россия кинула туда ту технику, в применении которой ее обвиняют, то наши войска бы уже дошли до Киева. А уж насчет того, чтобы долететь, – это секунды.
Вообще как рука поднимается дать команду стрелять по своим – этого я не могу понять. Наемники у вас ведь есть, армия платная существует в Днепропетровске. Это всем известно и у нас. Ваши политики об этом говорят. Если бы пошла настоящая армия... А ее же не было первоначально, мальчишки на переднем плане стояли, а все платники – сзади. Местные там жили себе спокойно, а тут приходят эти люди, начинаются пьянки, насилие. Кстати, у нас этого не показывают по телевидению, я знаю это из других источников. Эта тема очень скользкая и запутать людей легко, пока запутывают. Приехал еще один человек к вам, наверное, будет помогать. Почему – возникает вопрос. Потому что самолет сбил?
Дружба украинского и турецкого лидеров мне не нравится. Чего это вдруг он приехал в Киев? Пельменей поесть?
– Вы имеете в виду турецкого президента? Wikileaks, например, утверждает, что Реджеп Тайип Эрдоган отдал приказ сбить военный самолет РФ еще за шесть недель до нарушения турецкой границы российскими летчиками. А вы как думаете, что произошло на самом деле?
– Со всей этой историей с самолетом кинематографические детективы расписываются. Не очень опытный драматург. Не знаю, может быть, в этом участвуют какие-то сценаристы, но это смешно. Я к этому отношусь как к какой-то сказке, но не для детей, а для взрослых. Мы еще увидим, может быть, где-нибудь в кино появится правда. Когда наш турецкий знакомый вдруг говорит, что не было опознавательных знаков, поэтому самолет перепутали, у меня возникает вопрос: с кем перепутали?
Дружба украинского и турецкого лидеров, честно говоря, мне не очень нравится. Чего это вдруг он приехал в Киев? Пельменей поесть? Да еще буквально на второй день после того, как все это случилось. (Президенты Украины и Турции встречались не в Киеве, а в Париже 30 ноября, через неделю после инцидента на турецко-сирийской границе. – "ГОРДОН").
Я много переиграл следователей, инспекторов уголовного розыска, разведчиков, как-то в этом деле разбираюсь. Хотя в политике не специалист, но вижу, когда меня хотят обмануть. Может быть, не так, как простой человек, хотя я простой человек, но и мне ясно, что это было сфабрикованное дело. Для чего? В скором времени услышим об этом.
Я не понимаю страны, которые тихо молчат, но Европа вся взбудоражена. Кто первый попадет под удары, так это европейские страны, и там уже не будут знать, хорошие они или плохие. Как только будет какое-то нападение, будет и защита. Хотя они уже не молчат: десятки, сотни тысяч говорят об этом. Уже захаркали кровью Бельгия, Нидерланды, не говорю о Франции. Держится пока Англия. Она всегда хитренькая была. Но там уже тоже хотят пройти водными путями. Наводнили Грецию, Черногорию, Венгрию, Чехию. Это же не мы их науськали. Мы можем помочь, если к нам обратятся.
Ну, и наша любимая Болгария. Чего хочет их новое поколение, сами не знают, все они говорят по-английски, а те, кому за 40, прекрасно говорят по-русски. Я работал в Болгарии в 80-е годы. Знаю этот народ, и мне его жаль. Их президент обращается к миру с просьбой спасти их от агрессии русских. Иран почему-то не обращается. Ирак – тоже. Сирия попросила нас о помощи. А Болгария вдруг решила, что она может попросить спасти их от России. Ну и бог с ними! Но это не весь народ, а часть современной элиты.
– В марте прошлого года вы в числе других артистов подписали письмо в поддержку политики Путина в отношении Крыма. Вы считаете, что полуостров был взят законно?
– Не стоит по-новому переписывать историю. Я был в Крыму в июне этого года на гастролях, мы выступали в центральном театре Севастополя. Нас встречали журналисты, была очень хорошая пресса, аншлаги, но все как-то не так... И директор театрального музея при встрече нам сказал: "Ну, наконец-то вы приехали! Первый приезд артистов Малого театра состоялся 117 лет назад". Эта фраза заставила меня съездить в Херсонес и посмотреть, что писала Екатерина II. Крым принадлежал многонациональной России с 1854 года, может быть, даже и раньше. Хотя помогали Англия и Франция, Италия. Результат известен – 600 кавалеристов погибли там… Кстати, Италия попала под санкции, бывшему итальянскому премьеру сделали выговор в Украине и он не имеет права приехать. А если у него на кладбище в Крыму похоронен кто-то из дальних родственников?
Я бы на месте руководителей Украины не говорил, что это украинская территория. Она к ним перешла только в 1954 году при Никите Хрущеве. Он был тогда секретарем ЦК, и сказал: "Ну, возьмите". Сейчас документы поднимаются. Украина и Россия тогда были едины, и Россия ведь не стала говорить: "Что? Как?" Надо было тогда думать, когда Крым стал самостоятельным полуостровом. Поэтому я сейчас не пойму, какие претензии? Мы же не предъявляем претензий, что Харьков когда-то был русским и даже считался столицей России, значит, теперь он – наш. Просто там русских больше. Но никто не говорит: "Отдайте нам Харьков". (С 1919 по 1934 год Харьков был столицей УССР, не России. – "ГОРДОН")
На каком основании Украина просит, чтобы мы отдали ей Крым? Мы его не забирали
– Хорошо, тогда давайте поговорим о России. У вас же есть много уголков, которые не принадлежали вам исторически. Например, Курильские острова возвращать по месту прописки, судя по всему, никто не собирается…
– Почему? Эту землю просит Япония. Они давно об этом говорят. Длится это уже более двадцати лет. Периодически возникают какие-то вопросы, а нельзя ли... Южно-Сахалинск тоже на нашей территории находится.
– Но вы же не отдаете.
– Так еще, может, время не пришло (смеется).
– Но японцы ведь не ведут себя так же, как Россия по отношению к Крыму, – не приезжают туда со своими войсками брать штурмом в одну ночь…
– Да, не ведут. Потому что отношения у нас хорошие, добрососедские. Это было еще в царское время, и, поскольку японцы подписали договор, они просят, а не требуют. Не нарушая договоренности, которая была изначально. Вот мы мирно и договариваемся. Как все сейчас говорят, "давайте дипломатическим путем", по этому пути и идем. Может быть, 5 лет, 20 лет пройдет, когда это случится. Но эти территории в результате войны отошли. Это совсем другой вопрос.
А у вас один товарищ, хорошо пообедав, выпив, будучи секретарем ЦК, одним росчерком пера решил: "Давайте подарим!", а документов дарственных нет. По историческим законам – это наша земля. В Крыму все памятники, которым по 200-300 лет, поставлены русской армии. Зачем говорить, что Крым наш, если вашим он стал с 1954 года, а до этого он был наш, общий? Когда это случилось, никто об этом не говорил, а после развала Союза вдруг вспомнили, понастроили себе там много всего. Я не понимаю, какие претензии? На каком основании Украина просит, чтобы мы отдали ей Крым? Мы у нее его не забирали.
– Как это не забирали? А как же "зеленые человечки" в Крыму? Путин же сам признал, что лично руководил операцией по захвату полуострова, это его слова в фильме "Крым. Путь на Родину", который вышел в марте этого года.
– А вы что, хотите, чтобы было то же самое, что в Донецке? Вас бы это устроило? С точки зрения политики, это было сделано для того, чтобы не погибал народ. Все было проведено на высочайшем уровне – не погиб ни один солдат. Их погрузили в машины и они спокойненько ушли, но почему-то об этом никто не говорит. А если бы началась перестрелка, мы бы имели то, что имеете вы сейчас на Донбассе. Там живет татарское население, а Украина, как говорят по-русски, сделала подляну, отключила электроэнергию. Это же полный беспредел!
Товарищам или господам, которые выступают со стороны Украины, требуя чего-то, надо было делать это раньше. А сейчас чего они хотят? Люди, живущие там, проголосовали за отделение от Украины, и то общество, а его большинство в Крыму, выступает за то, чтобы дальше было так, как уже есть сейчас. Так теперь ваши хотят их уморить голодом? Газ отключили. Мы говорим: "Давайте мы заплатим". Теперь воду отключили… А потом хотят, чтобы за них голосовали. Кроме возмущения, это ничего не вызывает. При чем тут люди, которые лежат в больницах, работают в детских садах? Это называется "хамство" и "жульничество"! Даже в школе так не наказывали, не говорили, мол, не пустим в туалет, если ты плохо себя ведешь.
– После нарушения Россией суверенитета и целостности Украины, захвата Крыма и вступления в войну на Донбассе на стороне пророссийских сепаратистов мировое сообщество в несколько этапов ввело санкции против РФ. Коснулись ли эти санкции вас?
– Лично я от санкций и кризиса никак не пострадал. Малый театр – тоже. У нас 750 работников. Мы никому не сократили зарплату. Ремонт делаем, правительство отпустило нам еще три года назад очень большие деньги для того, чтобы мы это сделали. Ни одной копейки у нас не вынули, и мы в следующем году заканчиваем ремонт, будем открывать старое здание Малого театра, которому уже 260 лет. Да, есть повышение цен на питание, но это бизнес, торговля. Земли много, хлеба и картошки тоже достаточно уродилось… Мы же не умерли во время войны. Была картошка, капуста… Фруктов не было, но выжили.
Меня обижает другое, когда говорят: "Ну, сейчас мы вас задавим санкциями…" Я вышел из того возраста, чтобы меня ставили в угол за то, что я не так высморкался или не так кашлянул. Сначала переживал, возмущался, а сейчас просто смеюсь над этим: это несерьезно. Хотя потихонечку все обходят эти санкции, всем хочется жить. Россия – большая страна с многомиллионным народом.
Я отпраздновал свое 80-летие в здравом уме, могу работать и руководить. Так что, думаю, все будет хорошо, и мы еще приедем в Киев. Такая профессия у меня: надо верить во все хорошее. Всем знакомым привет от меня передавайте! В последний раз мы были у вас как раз перед началом политических событий. Я ведь люблю Киев и сейчас. Каждые два-три года мы приезжали на гастроли к вам всем Малым театром. Многих актеров знал, снимался в нескольких картинах, и, кроме хороших воспоминаний, этот город у меня ничего не вызывает. А какой народ отзывчивый и добрый был… И вдруг смотрю: идут с черными флагами по Крещатику, где я любил гулять, когда приезжал…
Я много снимался в Украине, работал на киностудии имени Довженко. Бывает, и сейчас письма от зрителей из Киева и Харькова получаю. Не знаю, правда, как они доходят, может быть, по нескольку месяцев идут, но меня в этих письмах никто не обзывал, потому что мои роли всегда были честными.
Киев запомнился мне еще и тем, что в 1973 году у меня случился очень сильный перитонит, оперировал ваш хирург Юра Ганул. Надеюсь, он сейчас жив-здоров, я очень благодарен ему и всем ребятам, которые спасли мне жизнь. И сейчас вспоминаю их добрыми словами.
Знаете, я до сих пор преподаю в родном училище, и в этом году набирал первый курс студентов. У меня есть одна девочка из Чернигова, одна из Луганска и один парень из Крыма. Талант есть талант, он вне границ. И мы их взяли. Сейчас учатся. Может быть, потом вернутся к себе работать – в Луганск, в Чернигов.
Когда в последний раз был у кардиохирурга, мне сказали: "Живи! Все хорошо пока"
– А сейчас с кем-то из украинских знакомых общаетесь?
– Нет, как-то все прекратилось. Многие умерли. Но не прекратилась дружба между нашим театром и вашим театром имени Леси Украинки. Наш актер Слава Езепов выезжает в этот театр играть спектакли, но отпускаю его я. А он уже больной человек, в возрасте, но когда-то театр им. Леси Украинки дал ему первый шаг, возможность, он к нам оттуда перешел. Поэтому никаких разговоров на эту тему не происходит. Нам просто очень жалко, и в первую очередь тех друзей, которые остались там. Теперь уже не знаю, называть их или нет.
– Вам-то чего бояться?
– Ну, если начну говорить, меня в какую-то санкцию запишут. Пока, слава богу, ко мне благотворно относятся ваши руководители. Но для нас иногда становится невероятным, почему это случилось с тем или иным человеком.
Не так давно я был в Италии и видел там много украинцев. Я их встречал там и десять лет назад, когда лечился. Помню, сидел в скверике около больницы и слышал, как они говорили по-русски. Я не понимал, почему они там, и поинтересовался у своего доктора. Он сказал, что у них много украинцев. Люди уезжали пять, десять, пятнадцать лет назад из Украины. Особенно из Закарпатья, Львовской области. А та часть людей, которую не устраивала жизнь в Украине, вышла на Майдан, чтобы нормально, по-человечески высказать свою позицию, а их стали убивать, а теперь валят на русских, что это они все сделали.
– А почему вы лечились в Италии? В России вам не смогли предоставить должный уровень медицинского обслуживания?
– Нет, просто для операции на сердце, которая мне нужна была в 1992 году, не было специалистов в той клинике, в которую мы обратились. Меня повезли в больницу прямо со съемок фильма "Московская сага". Август, многие врачи в Москве в отпусках, а ждать нельзя. У меня не было даже загранпаспорта. Министерство иностранных дел сделало мне выезд, и я вылетел. Причем, когда киногруппа (кстати, мы дружим с ребятами до сих пор, можно сказать, что это они меня спасли) погрузила меня в самолет, я даже не знал, куда меня отправляют. А когда прилетел в Италию, два русских врача меня уже встречали в аэропорту, повезли в замечательную клинику, где со мной и разделались (смеется).
Теперь езжу примерно один раз в три-четыре года в эту клинику и благодарю кардиохирурга-итальянца Альберто Репассини. Когда в последний раз был у них, они мне сказали: "Живи! Все хорошо пока". Мне же все время вставляют разные штучки в сердце, чтобы сосуды работали, а тут вдруг обрадовали, сказали, что все работает хорошо. Вот я и живу.