Гендиректор французской авиакомпании Архангельский: Надеюсь, Крым будет возвращен. Когда? Пока в России кровавый диктаторский, клептократический режим, ожидать перемен сложно
В районе 2008–2009 годов стало понятно, что правду в России искать невозможно, перспектив никаких нет и не будет, и единственная возможность продолжить реализовывать себя, строить свою жизнь, жизнь детей – это эмиграция
– Виталий, вы уже больше 10 лет проживаете во Франции. Что повлияло на ваше решение уехать из России?
– Чтобы объяснить это, мне нужно начать с истории о своем дедушке Леониде Канторовиче. Он был единственным советским экономистом, который в 1975 году получил Нобелевскую премию по экономике. Это отразилось на моем воспитании, я окончил специализированный физико-математический лицей в Санкт-Петербурге, один из лучших. Основная специальность дедушки все-таки была математика, но математикам Нобелевскую премию не дают – он получил премию за внедрение математических методов в экономику. Соответственно, получив в 1975 году Нобелевскую премию, образовалась такая наука, как экономикс, которую сейчас преподают в американских университетах. Он был тем, кто основал факультет экономики в Санкт-Петербургском государственном университете. Наш факультет выделился из исторического факультета и в Советском Союзе появилось понятие экономик. По тем временам одними из первых его студентов были [советский и российский шахматист, политик] Анатолий Карпов, [нынешний председатель Счетной палаты РФ] Алексей Кудрин, [российский экономист, президент Института экономического анализа] Андрей Илларионов и много-много других. Факультет оставался престижным и львиная доля министров, замминистров, губернаторов последних 20–30 лет – они в основной своей массе выходцы экономического факультета. Я знаю многих людей, кто учился со мной, сделал хорошую карьеру, многие люди остались при делах и до сих пор управляют российской экономикой.
Я учился очень хорошо, получил всевозможные именные стипендии – у меня была стипендия президента [Бориса] Ельцина, львиную долю учебы в университете провел в различных стажировках, командировках за границей. Благодаря этому у меня полностью европейское образование. В 25 лет я стал кандидатом экономических наук и начал бизнес-карьеру.
С 2003 года в России началось постепенное затягивание гаек, различного рода злоупотребления, резкий рост коррупции, абсолютный правовой беспредел, полный развал судебной системы, дискриминация полицейской системы, превращение страны в кровавый диктаторский режим, что мы видим в последние 10 лет.
В районе 2008–2009 годов стало понятно, что правду в России искать невозможно, перспектив никаких нет и не будет, и единственная возможность продолжить реализовывать себя, строить свою жизнь, жизнь детей – это эмиграция.
Франция оказалась той страной, которая приняла нас, как и многих других русских, и дала здесь возможность для становления, воспитания детей и для жизни. Я очень рад и благодарен судьбе, что здесь оказался. И мои опасения, что диктаторский режим и злоупотребление властью в России усиливаются, превзошли те пределы, о которых мы даже не могли думать 15 лет назад.
– Во Франции вы с нуля организовали новый бизнес?
– Мне удалось организовать полностью с чистого листа компанию – торговая марка Jet.Paris, которая стала абсолютным лидером на рынке деловой авиации. Это французский оператор с основными офисами в частных терминалах аэропортов Ниццы, Канн, Сен-Тропе и Тулона. Мы выбрали концепцию построить флот частного авиационного такси по Европе и сделали ставку на корпорацию Honda Aircraft.
В двух словах объясню, чем отличается самолет HondaJet от любых других самолетов. Этот самолет рассчитан на двух пилотов и пятерых пассажиров. Несмотря на то, что квалифицируется как VLJ (very light jet), он имеет достаточно объемный салон, большой объем перевозимого груза, и наличие специального встроенного туалета. То есть туалет отделен от салона фиксированной, звуконепроницаемой дверью, и обслуживание его ведется снаружи самолета, что исключает любого рода запахи внутри самолета и качественно отличает от аналогов других производителей, где используется обычный химический туалет, отделяемый от салона шторкой, как в ванной.
В нашем самолете могут лететь несколько друзей, приятелей, которые могут неплохо упиться пивом, шампанским и не испытывать дискомфорта.
Поскольку самолет имеет достаточно низкую стоимость полетного часа, мы можем предлагать вполне конкурентные цены.
Летаем мы в короткие рейсы по Европе, сейчас много рейсов из Ниццы в Киев, из Одессы в Ниццу. Ограничения с Беларусью резко ограничили возможность перелетов из Москвы, надеемся, что нормализуется. У нас были рейсы Ницца – Тель-Авив. Очень много полетов было просто по Африке.
Самолет, несмотря на свои размеры, имеет дальность полета 2600 км, обладает большой надежностью и высокими эксплуатационными параметрами. У нас были рейсы зимой при температуре - 30 ºC – мы могли оставлять самолет на ночь под открытым небом, хотя для многих даже больших самолетов ночной паркинг без ангара может вызывать серьезные проблемы.
– Как вы подбираете пилотов для частных самолетов? Украинские летчики могут у вас трудоустроиться?
Мы французская компания. У нас все очень жестко регламентируется. Наши самолеты имеют французскую регистрацию, это предполагает, что пилоты должны быть с французскими документами. Не исключаю, что в какой-то момент мы будем принимать на работу и граждан других стран, но это потребует с их стороны определенный объем работы по переподготовке, повышению квалификации, по получению каких-то дополнительных сертификатов. Теоретически, это все возможно, рынок вполне охотно принимает и украинских пилотов, и стюардесс.
– Какие требования к французским пилотам?
Наши самолеты Honda Jet – это новый тип самолетов, которых в Европе еще очень мало, поэтому когда у обычной авиации минимизировались объемы перевозок, к нам приходит много пилотов больших самолетов, которые хотят, чтобы мы их переучили, выдали необходимые сертификаты для работы на наших самолетах.
И мы, в принципе, этим активно занимается, потому что обычно квалификация людей, управляющих большими самолетами, достаточно высокая, у них есть хорошее знание мировых аэропортов, мы подписываем трудовые договоры и за свой счет обучаем сотрудников.
Такое обучение или переобучение стоит порядка €200 тыс. (около 6,3 млн грн). Вы понимаете, что для нас это накладно, но мы создали ту базу, на основе которой можем проводить обучение, у нас свои тренажеры, достаточно много времени наших самолетов мы используем для тренировочных полетов в том числе. Мы активно наращиваем сейчас количество экипажей, чтобы повысить эффективность использования собственных самолетов.
– Во сколько обходится клиенту перелет?
Перелет на частном самолете – это не всегда так дорого, как об этом пишут. В среднем перелет по Европе на большом частном самолете может стоить порядка €5 тыс. (около 157 тыс. грн). Перелет из Киева в Ниццу – это порядка четырех часов полетного времени – стоит от €15 тыс. до €20 тыс. То есть это относительно небольшие цены, особенно если сравнивать с перелетом бизнес-класса и делить на количество пассажиров.
– Чем, кроме повышенного комфорта и соответствующей стоимости, отличается полет на частном самолете от перелета на самолетах гражданской авиации?
Для частного перелета вам необходимо приехать в аэропорт максимум за 30 минут. Обычно при перелетах на частных самолетах используются бизнес-залы или бизнес-терминалы, которые не свойственны для общей авиации – это большие, отдельно стоящие здания с особым спектром услуг, с большим уровнем безопасности. Разумеется, питание, разумеется, какой-то дополнительный сервис с точки зрения багажа, но самое важное, что порой никто не знает даже из тех, кто пользуется частной авиацией, – это два параметра.
Первый – это то, что начинка частного самолета существенно сложнее и дороже обыкновенного самолета. Вы, наверное, были в горах и понимаете, что в первый день начинает появляться одышка, отекают руки, ноги, закладывает уши, порой даже подняться по лестнице кажется проблемным.
Это значит, что ваша кровь теряет кислород из-за разряженности воздуха и для вашего организма это существенное испытание. Так вот, когда вы летите обычным самолетом, организм испытывает нагрузки, как будто вы вдруг поднялись на гору высотой 3 тыс. м, а в частном самолете система давления устроена так, что человек ощущает себя всего на высоте 900 м над уровнем моря, то есть в самолете не отекают руки-ноги, не закладывает уши и нос, люди, имеющие проблемы с сердцем, не испытывают каких-то особенных перегрузок.
Второй фактор – это то, что частные самолеты летят на высоте на 2 тыс. м выше обычного, то есть в слоях атмосферы, где нет турбулентности. При перелете на частном самолете турбулентность возможна только во время взлета и посадки. Но взлет и посадка частного самолета – это более короткий и вертикальный процесс, соответственно, пользователи частной авиации обычно не имеют даже представления, что турбулентность существует.
Ну и разумеется, всегда приятно, когда у вас есть индивидуальный сервис, в условиях пандемии коронавируса у вас минимальный риск заразиться, и перелет становится просто праздником.
– Кому вы можете отказать в обслуживании? Есть ли случаи, когда бытовая нечистоплотность на борту самолета, конфликтность клиента была поводом прекратить сотрудничество? Возможно, есть какие-то черные списки?
– У нас достаточно большой черный список клиентов. Мы относимся в первую очередь с уважением к себе и работаем только с теми, кто заслуживает нашего доверия и хорошего к себе отношения. Франция – это страна социалистических взглядов на жизнь и отношений между людьми. И тот факт, что у кого-то вдруг образовалось чуть больше денег, и он привык пренебрегать правами подчиненных или зависимых лиц... Мы считаем, что это все должно остаться там, где они есть. Если они решили приехать во Францию, в Европу, то должны вести себя по европейским правилам и, соответственно, мы готовы работать только с теми людьми, которые достигли того культурного уровня, чтобы получать качественные европейские услуги.
Ряд клиентов не всегда соответствует данным требованиям, у нас существует не только наш черный список, но и европейский черный список, куда мы вносим таких клиентов.
Это может быть менее заметная история в деловой авиации, но в яхтенном бизнесе это стандартная история – человеку, который никогда не арендовал яхту, первый раз будет очень сложно вне зависимости от денег взять ее в аренду без чьей-то рекомендации. Всегда требуют рекомендацию от капитана предыдущей яхты.
Очень много с этим связано разных забавных и печальных, трагических историй о приключениях людей, которые, заплатив деньги, решили оторваться по полной программе, но правовое европейское государство не позволяет нарушать правила проживания в Европе. И то, что порой может казаться нормальным в стране постоянного проживания клиента, совсем не значит, что такие вещи можно делать во Франции.
– Чем отличаются российские клиенты от украинских, украинские – от, например, французов? В чем особенно заметно различие?
Мы потихоньку избавляемся от случайных, разовых клиентов, которые постоянно бегают по рынку – ищут на три копейки дешевле
В первую очередь, как я сказал, это отношение к персоналу. Во всей Европе принято, что существуют права человека. К сожалению, в странах бывшего Советского Союза ждут, что все работают круглосуточно, ждут, что если ты платишь деньги, то у твоих сотрудников не бывает выходных, что за чаевые можно где-то грубо разговаривать. В нашей стране, во Франции, такое априори неприемлемо.
Я не раз сталкивался с тем, что существует две группы компаний во Франции. Первые – те, которые категорически не хотят работать с выходцами из бывшего СССР, предполагая возможные риски как репутационные, так и криминальные. И вторые – есть люди, которые уже к этому привыкли и готовы идти ради существенного роста цен и существенных сумм вознаграждения. Но хоть и говорят, что джентльмен не должен быть скрягой, но все-таки львиная доля людей из бывшего СССР начинают считать деньги, с другой стороны понимают, как мы здесь живем, и начинают потихонечку, что ли, подстраиваться и принимать наши правила.
– Возможно, у вас есть особенные, любимые клиенты?
– У нас есть как собственные самолеты, так и самолеты наших клиентов, которые они нам просто отдали в управление, но не разрешают возить на них сторонних клиентов. Например, у нас есть очень интересный миллиардер из Германии, дедушка 80 лет, который купил себе новый самолет за порядка €15 млн, он содержит свой экипаж и с удовольствием на нем летает. Он считает, что это будет не очень правильно, если его абсолютно новеньким, красивеньким самолетом будет пользоваться кто-то другой.
Интересно всегда встречать каких-то блогеров, артистов, работать с ними как с обычными людьми. Потому что в обычной жизни порой люди еще более интересны, чем когда мы видим их на экране. Со всеми этими людьми у меня по жизни очень много общих знакомых – и, как показывает опыт, узок круг интересных и порядочных людей. Наша политика скорее не расширять круг клиентов, а повышать его качество. В принципе, должен сказать, нам это удается.
Мы потихоньку избавляемся от случайных, разовых клиентов, которые постоянно бегают по рынку – ищут на три копейки дешевле. Мы оказываем качественно услуги и считаем, что лояльность и постоянство выгодны обеим сторонам. Соответственно, готовы предоставлять такой семейный, более обширный сервис, чем какие-то массовые предприятия, которые готовы дать цену на €10 дешевле.
Наши клиенты это оценивают – то, что наши самолеты заняты на несколько месяцев вперед, это подтверждает. Очень много клиентов, которым симпатичен определенный персонал, знающий, допустим, что клиент пьет только безалкогольное пиво какой-то определенной марки, что у него пожилая собачка и у нее не всегда хорошо с животом.
Есть клиенты, которые очень сильно заботятся о своей конфиденциальности – и это тоже важный параметр минимального пересечения с разными людьми. В первую очередь это относится к звездам. Львиная доля звезд с нами заключает длительные контракты – это спортсмены, политики, блогеры. Их становится все больше и больше.
– А если кто-то из экипажа захочет сфотографироваться с такой знаменитостью?
В Москве уже дошли до того, что делают студии, в которых создаются интерьеры разных самолетов, вертолетов, где девушки могут сфотографироваться, сделать вид, что они недавно летали на частном самолете
– Это зависит от людей, решается напрямую с пассажирами. Но обычно знаменитым людям порой даже нравится, что к ним так относятся, считают великими людьми. С одной стороны – минимизация контактов, а с другой стороны – фотографии или видео бывают разного плана. Одно дело, когда стюардесса сфотографировалась с любимым автором передачи, а другое дело, когда какие-то журналисты ради наживы пытаются узнать, а с женой или любовницей, допустим, летит человек, и куда он летит. В принципе, всегда все дружелюбно относятся.
Но к нам часто обращаются клиенты с вопросами: "А можно мы пофотографируемся в вашем самолете?" Ну, это не принято. Интерьер каждого самолета доступен только клиентам, и в этом есть некая эксклюзивность. Но в Москве уже дошли до того, что делают студии, в которых создаются интерьеры разных самолетов, вертолетов, где девушки могут сфотографироваться, сделать вид, что они недавно летали на частном самолете, на это забавно всегда смотреть, потому что в фотостудиях не соблюдаются реальные размеры авиационной техники.
Все-таки самолеты достаточно ограничены в размерах, и несоблюдение пропорций между иллюминаторами и салоном порой сильно видно. И то же самое относится, когда в фотостудии устанавливаются кровати, ванны, джакузи – в принципе, обычно в самолете только душ.
Ванны устанавливаются гораздо реже и далеко не всем клиентам требуются ванны. Это, скорее, эксклюзив, и порой целесообразность этого не всегда понятна в силу ограничений, связанных с наклонами самолета и так далее. Поэтому сказки про ванны и джакузи в самолетах – это, скорее, очень редкое исключение на самолетах, которые стоят от €100 млн, а таких самолетов очень немного. И фоткаться в Подмосковье в джакузи своего самолета за 3 тыс. руб. прикольно, но выглядит, мягко скажем, смешно.
– Виталий, а у вас есть права на управление самолетом? Возможна ли в вашей жизни ситуация, когда есть заказ от клиента, которому нельзя отказать, есть борт, но нет пилота и единственный выход – это самому сесть за штурвал?
– Вы знаете, в каждой сфере делами должны заниматься профессионалы, а особенно в сферах, связанных с повышенными рисками. Наверное, уже поздно перед кем-либо красоваться, это прикольно в молодости, мне кажется. Я люблю путешествовать, и любой перелет связан с шампанским, красивыми видами, с общением с друзьями. Может быть какая-то интересная еда в самолете, поскольку авиационное питание – оно абсолютно другое. На высоте вкусы меняются, вкус одной и той же еды в полете и на земле разный.
– А для вас какой достаточный набор сервисных услуг во время полета?
– Обязательно стаканчик шампанского, а все остальное... Как показывает практика, постоянные качественные пассажиры достаточно нетребовательны к еде, к каким-то услугам. Для них перелет – это некий в том числе процесс отдыха и возможность оперативно переместиться из точки в точку.
Но для некоторых людей часто организовываем разные праздники. У нас не так давно один наш постоянный клиент снял очень большой самолет на перелете из Дубая на Бали и во время перелета сделал предложение своей спутнице. Мы к этом готовили шарики, банты, напитки. Достаточно часто празднуются дни рождения, юбилеи.
Если рейс признается "черным чартером", для собственника самолета это грозит конфискацией самолета, для авиакомпании – запретом на дальнейшие полеты, ну а для пассажиров в лучшем случае штраф, а в худшем – тюрьма
– В одном из интервью вы упомянули о так называемых черных чартерах. Что это? И кто за этим стоит?
– "Черные чартеры" – особая тема. Эта проблема, как ни странно, распространена в Украине, Беларуси и России. Это ситуация, когда рейс оформляется как частный, как будто на нем летит собственник самолета или он вообще пустой, а рейс – коммерческий, то есть внутри есть пассажиры. А коммерческая перевозка пассажиров сопровождается особыми правилами регулирования и безопасности. Очень много ситуаций, когда человек приходит в аэропорт, платит какую-то сумму наличными, порой собственник самолета даже не знает, что на него продан почти коммерческий рейс, и сами люди, которые платят наличными, не знают, как этот состав квалифицируется правовыми структурами.
Соответственно, люди думают, что они самые хитрые, всех перехитрили и улетели за полцены, при этом не понимают, что не только сами себя подвергают рискам, но и других – рейс с коммерческим пассажирами должен выполняться с очень большим количеством специальных ограничений. По прибытию в Европу, а во Франции это очень жестко контролируется, идут выборочно как регулярные проверки, так и проверки по заявлению.
Представьте ситуацию, что 10 брокеров боролись, чтобы отправить товарища Васю Иванова в Ниццу. Они все знают, что он летит, когда летит, как летит, но вот он решил, что переплачивать €50 – это много. Разумеется, эти брокеры всегда рады помочь местным правоохранительным службам, ну, и здесь, в Европе, существуют специальные телефоны доверия, куда знающие люди отправляют такую информацию. Соответственно, при прибытии в Европу этот рейс начинает проверяться. Жандармы разделяют пассажиров и экипаж, задают разные вопросы, и если рейс признается "черным чартером" – неофициальным, – для собственника самолета это грозит конфискацией самолета, для авиакомпании – запретом на дальнейшие полеты, ну а для пассажиров в лучшем случае штраф, а в худшем случае – тюрьма. И в принципе, таких приключений достаточно много.
– Некоторые люди боятся высоты. А теперь еще и коронавируса. Как пандемия отразилась на вашей компании?
– Во время COVID-19 мы начали процесс по дальнейшему развитию в связи с тем, что намного больше людей решило воспользоваться данным видом услуг, и в этой ситуации мы решили, в том числе приобретать собственный флот. На сегодняшний день наша компания является крупнейшим в мире собственником самолетов Honda Jet (Very Light Jet).
За последние два года вся деловая авиация очень сильно поменялась. Сразу после наступления пандемии был резкий рост эвакуационных рейсов, при чем дальних эвакуационных рейсов. Мы летали из Америки в Киев, Харьков, Ростов, Москву, Питер, Челябинск.
Это были сборные такие рейсы людей, оказавшихся перед фактом, что вдруг регулярные рейсы прекратились. Это примерно конец марта – начало апреля прошлого года.
– Цены в тот период поднялись?
– Цены действительно в тот период поднялись, потому что сама организация нестандартных рейсов достаточно дорогая и рисковая, возникали риски по выезду из Америки, по въезду в Украину, риски введения карантинов, соответственно, получалось только движение в одну сторону – например, из Америки в Европу. То есть никто из Европы, получилось так, что не эвакуировался в Америку. Поэтому в одну сторону в основной своей массе самолеты летели полные, в другую – пустые. И это тоже влияло на цену.
Потом пошли рейсы с людьми, которые застряли и думали переждать COVID-19 на Мальдивах, Сейшельских островах, на Гоа, в Таиланде. Когда там начались проблемы, соответственно тоже – с Мальдив у нас почему-то было много рейсов в Казахстан, много было рейсов из Гоа и Таиланда, потому что исторически поучилось так, что в осенне-зимний период много людей там зимовало, и когда зимовка закончилась, они поняли, что кроме как на частном самолете они оттуда не выберутся.
Очень много оказалось людей, как это ни странно, в таких странах, как Новая Зеландия и прочие, которые постоянно проживают на Дальнем Востоке России. В сложившейся ситуации оттуда из-за закрытия российских аэропортов лететь можно было только в Москву, а уже из Москвы – во Владивосток. Можете себе представить, как это дорого стоило, и как это сложно было организовать.
Потом, начиная где-то с конца мая, люди решили, что два месяца пандемии – это слишком много, они еще не знали, что дальше будет, поэтому решили рвануть в Европу, в первую очередь во Францию, в Ниццу, Канны, в Сен-Тропе, чтобы провести лето вне ограничений, относительно спокойно. Де-факто прошлое лето у нас во Франции было относительно спокойным – с июля карантинные ограничения сошли, в то время как в России все это еще очень долго продолжалось.
А дальше с осени, когда люди поняли, что обратной дороги в обычную жизнь нет, они пришли к тому, что необходимо продолжать жить, осуществлять в первую очередь деловые перелеты, и мы столкнулись с большими запросами на перелеты одного – двух человек по каким-то маршрутам, которые откладывались, но уже стали необходимы. Ну и какие-то поездки родственников, воссоединение семей и так далее.
Осенне-зимний период, несмотря на ограничения, прошел с достаточно большим объемом полетов – если несколько лет назад считалось, что в это время существует некий период спада, то в данном случае наоборот, COVID-19 выравнял влияние сезонности. И я бы сказал, что это отразилось на текущей тенденции – то есть то, что мы видели весь этот год: сезонность ушла, и, скорее, наоборот, эта тенденция будет продолжаться. Клиенты поняли, что можно жить в другом графике в том числе за счет использования деловой авиации.
– Если в какой-то точке мира возникает военное или политическое обострение или, например, природная катастрофа, означает ли это для вашей компании, что именно оттуда в самое ближайшее время будут поступать многочисленные заказы на перелеты?
– Да, безусловно. Даже за последний год мы пережили несколько таких крупных приключений. Во время событий в Беларуси в августе прошлого года вдруг большое количество людей срочно захотели прилететь в Минск и такое же количество тут же захотело улететь из Минска.
– В связи с недавней ситуацией в Афганистане были ли заказы на срочные рейсы от людей, которые хотели покинуть страну?
– Безусловно, какие-то мероприятия были связаны с Афганистаном, но там мы не задействованы – там больше государственные были способы.
Но это часто бывает, особенно когда где-то какие-то ураганы, природные катаклизмы, тогда к нам часто обращаются с тем, что срочно необходимо выполнить тот или иной рейс. Но это, в принципе похоже на медицинские перелеты, которые мы осуществляем, когда вдруг срочно необходим специально оборудованный медицинский самолет.
– А сколько в вашем парке специализированных медицинских самолетов?
За последние полгода – год мы столкнулись с тем, что достаточно сильно увеличилось количество перевозок "груза 200"
– В зависимости от диагноза на борту самолета будет установлено тот или иное оборудование. Дети – одна история, взрослые – другая, "ковидные" больные – это третья история, потому что "ковидных" больных можно перевозить, но для этого существует новое, специальное оборудование. Одно дело – просто реанимационный блок, а другое – наличие самолета с возможностью разместить пассажира в лежачем положении.
Скажем так, перевозка "ковидных" больных – это очень сложный и дорогостоящий процесс, очень мало кому это разрешено в принципе делать, потому что человека погружают в специальный бокс, чтобы во время перевозки он не мог никого заразить.
Надо отметить, что за последние полгода – год мы столкнулись с тем, что достаточно сильно увеличилось количество перевозок "груза 200". То есть обычно поступает срочный запрос, что необходимо перевезти гроб с телом человека в ту страну, где он проживал. Много людей отправлялось на лечение и по разным причинам, в связи с осложнениями COVID-19 или другими, и я бы сказал, что заметил увеличение перевозок "груза 200". Это достаточно существенная часть деловой авиации.
– Какие особенности таких перелетов?
– Во-первых, это уже считается грузовым перелетом – почему? Потому что летит обычно кто-то сопровождающий, и это получается обычный частный рейс, но при этом в самолет погружается гроб, который оформляется как груз. И в каждой стране принят разный размер гробов, их вес, объем. Например, в США очень большие гробы, и под них порой сложно подобрать самолет, который может подобный гроб закрепить.
Гробы, разумеется, идут закрытые, цинковые изнутри – то есть там специальная процедура просвечивания и так далее, и это всегда очень сложный документальный процесс. Но это тоже деловая авиация, потому что раньше тело можно было отправить в грузовом отсеке самолета обычным регулярным рейсом, что и практиковалось, а сейчас из-за отсутствия регулярных рейсов люди все чаще стали пользоваться деловой авиацией.
Надеюсь, разум международного сообщества и адекватных людей в России приведет к тому, что Крым будет возвращен, а война в Донецке и Луганске тоже когда-то прекратится
– Как аннексия Крыма Россией и оккупация Донбасса повлияла на карту полетов самолетов деловой авиации?
– Оккупация Крыма и война на Донбассе повлияли на всю мировую авиацию, на деловую авиацию в том числе, и самое, я бы сказал, глупое в этой ситуации, что больше всего от этого пострадали пассажиры из Российской Федерации, потому что любой полет как в Европу, так и на юг требует теперь облета оккупированных зон, а сейчас добавилась эта ужасная ситуация с Беларусью.
Соответственно, стоимость перелетов из-за всех этих историй именно для россиян повысилась процентов на 30. И все эти их политические игры ударили в первую очередь по карману не только пассажиров деловой авиации, но и разумеется, пассажиров обычных авиалиний. Даже российские полеты, например, в Турцию все равно связаны с необходимостью облета этих проблемных территорий.
Я бы сказал так – в связи со странной политикой российского государства количество и качество перелетов деловой авиации, да и обычной, из России резко сократилось. Достаточно много существует ограничений – с одной стороны политических, когда людям не разрешено выезжать в львиную долю стран, так и экономических.
Надеюсь, ситуация с Беларусью решится все-таки быстрее и диктаторский режим там будет сломлен, ну, а разум международного сообщества и адекватных людей в России приведет к тому, что Крым будет возвращен, а война в Донецке и Луганске тоже когда-то прекратится.
У вас есть прогнозы, когда это произойдет?
– Какие могут быть прогнозы? Пока в России кровавый диктаторский, клептократический режим, думаю, что ожидать каких-то перемен очень сложно.
Тот факт, что людям, имеющим украинское гражданство, не требуется виза в Европу, очень важен, как показала жизнь, в условиях COVID-19. Поэтому гражданам Украины в этом смысле можно позавидовать с точки зрения тех, кто живет в России, Казахстане
– Какими вы видите перспективы развития деловой авиации?
– Деловая авиация будет существенно развиваться в ближайшие годы. Думаю, минимум три года мы будем жить в нынешней ситуации "ковидных" ограничений в том виде, в котором они были последние два года. Мы видим, что больше и больше людей, которые никогда не летали на частном самолете, но в силу обстоятельств были вынуждены полететь, становятся более-менее регулярными клиентами.
Исчезнет наша избалованность последних лет, когда я мог сесть на самолет из Ниццы, допустим, в Грецию за €15 евро, и я туда мог полететь за такие деньги просто на выходные. Сейчас, в связи с ограничениями, люди, наверное, уменьшат интенсивность поездок, но увеличат их качество и, в первую очередь, безопасность. Потому что, кроме авиационной безопасности, важна эпидемическая безопасность, люди все больше и больше придают этому значение. Порой ловишь себя на мысли, что лучше лишний раз не ехать, чем рисковать, что ты где-то чем-то заразишься. Но все равно, лето, море, отпуска – без этого никак. Деловые перелеты – это тоже важно. И кто, как не деловая авиация, способна решить эти задачи с минимальными финансовыми затратами.
В наших планах в ближайшие полгода – год усилить присутствие в Украине. Мы планируем поставить два наших самолета в Киеве. Надеемся, что сможем получить новых качественных клиентов из Украины.
Мы очень надеемся на этот рынок в том числе потому, что наши самолеты с французской регистрацией имеют возможность без проблем летать внутри Украины, это так называемые каботажные перелеты. И карта Украины такая, что наш самолет идеально подходит для украинских клиентов – мы эффективно можем летать по Украине, из Украины на близлежащие курорты. Это и Израиль, разумеется, Турция, центральная Европа, ну и, конечно, Канны, Сен-Тропе.
Ситуация с COVID-19 отразилась в первую очередь на странах, с которыми у Европы и Америки существует жесткий визовый режим. Это Россия, Беларусь, Казахстан и так далее. То есть многие консульства либо не работают, либо почти не работают. Это значит, что даже у тех людей, которые имели долгосрочные визы и куда-то ездили, у всех эти визы по объективным параметрам закончились. А дальновидность украинской политики и украинского народа, способность договариваться с европейскими государствами и тот факт, что людям, имеющим украинское гражданство, не требуется виза в Европу, очень важен, как показала жизнь, в условиях COVID-19. Поэтому гражданам Украины в этом смысле можно позавидовать с точки зрения тех, кто живет, например, в России, Казахстане.