Тарута: Как только я стал губернатором, бандиты захватили мой дом, а потом сожгли офис. Ты ушел – в твоей кровати кто-то топчется, твои вещи кто-то надевает G

Президент должен быть эффективным управленцем, порядочным, волевым, жестким в принятии решений

– Сергей Алексеевич, добрый вечер.

– Добрый вечер.

– Каким, на ваш взгляд, должен быть президент Украины?

– Что касается человеческих качеств, то, безусловно, он должен быть эффективным управленцем, порядочным, волевым, жестким в принятии решений. Но главное – у него должны быть четкое понимание, какую страну мы строим, и репутация, достаточная для того, чтобы объединять государство. Сейчас очень важно объединить украинцев, объединить бизнесменов, предпринимателей и политиков вокруг будущего, потому что страна разрушается и необходимы срочные действия по ее реанимации.

– Президент должен быть добрым?

– Он должен быть справедливым. Сейчас необходимы верховенство права и абсолютная справедливость по отношению ко всем, в том числе и к [президенту]. Очень яркий пример того, как необходимо делать: в Корее, где президента [приговорили к тюремному сроку за коррупцию]…

– В Южной Корее.

– Да-да. Не в Северной, конечно же (смеется). С одной стороны, должна работать вся законодательная вертикаль власти, включая верховенство права, которая, вне зависимости от [имени] политика или бизнесмена, [обеспечивает наказание], если он провинился. В этом должна быть жесткость.

– Работа президента – на мой взгляд, это каторжный труд 24 часа в сутки. Это полное самоотречение. Это значит обречь себя на ужасную жизнь. Внешний вид людей до и после ухода с должности главы государства говорит сам за себя. Вы – успешный человек, у вас все в порядке – зачем вы решили идти в президенты?

– Я всю жизнь созидал, строил, модернизировал… Я отдыхал в парке, который строил собственными руками, и понимал: мой отдых – это строить парк…

– В Партените.

– Да. Он был публичный, один из лучших в Украине. За 10 лет мне удалось сделать парк-сказку. Мне хотелось, чтобы люди радовались и понимали: вот такую Украину мы должны строить. И сейчас я не могу спокойно смотреть на то, как разрушается страна, как беднеют люди. Боль за будущее державы, понимание, что этот год определит путь государства: или оно будет развиваться (а для этого нужны другие политики, другие управленцы, нужны другие компетенции и порядочность)… Мне в жизни удавалось через репутацию, через правильную стратегию и команду сделать невозможное, то, во что не верили в бизнесе. "Тарута – идеалист-романтик, у него ничего не получится"… А когда я за короткое время делал то, чего никто в Украине и бывшем Советском Союзе не делал, это вызывало доверие, и эта репутация сегодня очень важна для нашей страны.

– Вы вспомнили парк в крымском Партените: я, честно говоря, ничего подобного в жизни не видел, хотя много езжу. Это фантастика!

– Я и мои родные своими руками садили…

– Каждый год я приезжал – и все новые и новые растения! Где вы их брали, я не знаю. Наверное, привозили со всего мира?

– Да. Более того, некоторые были уникальными. Одно дерево даже было единственным в Европе. Мозаичная лестница – уникальна. Это произведение наших мозаичников, которые никому не были нужны. Всю жизнь я занимался не только промышленностью, но и искусством. Культура – это то, что объединяет людей, делает их чище, светлее. Я создал этот парк, чтобы люди приходили и очищались, чтобы они стремились к светлому, доброму, чтобы они видели, что за короткое время можно сделать лучший парк в Европе…

– Крым сейчас в руках врага. Что с парком?

– Национализирован. Крым – это боль… Как и Донбасс. И одна из мотиваций в том числе – вернуть Донбасс, помочь людям, которые страдают, и, конечно же, вернуть Крым. 

– Вы так долго, кропотливо создавали этот парк, и вот его нет. Душа болит?

– Безусловно. Там были уникальные деревья, которым нужен персональный уход. В том, что Крым вернется, я не сомневаюсь. Важно, чтобы все хорошее, что было сделано, сохранилось и вернулось потом в Украину… 20 лет меня приглашали на самые высокие должности – я все время отказывался…

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– На пост премьера звали.

– На премьера, [пост] первого вице-премьера мне предлагал [Виктор] Янукович. Но я не видел политической воли менять страну. Ведь когда ты идешь [во власть] и имеешь амбиции быть эффективным, значит, должна быть политическая воля на изменения. Тогда я считал, что в бизнесе смогу сделать больше. Мне удалось создать транснациональную компанию, сегодня часть из того, что я создавал, – компания Duferco – самая большая трейдинговая компания. Мне удавалось сделать невозможное: например, [заключить] альянс с металлургической компанией №1 "Арселор". Была договоренность, что после покупки "Криворожстали" мы сливаемся и становимся самой большой компанией в мире – "Арселор-ИСД". Я этим жил, строил не только в Украине, но и по всему миру: В Европе, Африке, Азии – и считал, что это самое главное продвижение Украины. Украина достойна быть глобальным игроком.

Я надеюсь, что избиратели сделают правильный выбор, не эмоциями, не сердцем, как часто это бывает, а разумом

– Возвращаясь к президентским выборам: ваш рейтинг намного ниже, чем у лидеров гонки. Вы вообще собираетесь стать президентом?

– Я считаю, что в Украине достаточно разумных людей, которые пока не определились. Как мы видим, таких больше 20%. Они не хотят голосовать за старых политиков, но теперь важно, чтобы они разобрались в новых политиках, а их очень много (улыбается): 90 человек подали документы [в ЦИК], хотя понятно, что останется 40–50. Теперь важно, чтобы здравомыслящие украинцы разобрались, кто говорит, а кто реально делал и может сделать, у кого для этого есть компетенция. Нас смотрят миллионы избирателей, и я надеюсь, что они сделают правильный выбор, не эмоциями, не сердцем, как часто это бывает, а разумом. У нас сегодня ситуация катастрофическая, и нам нужно очень быстро оздоровить страну и начать ее развивать, чтобы из нее не уезжали.

– Объясните людям: почему именно вас нужно избрать президентом? Не Тимошенко, не Зеленского, не Порошенко, не Смешко, а именно вас – почему?

– Я уже говорил о качествах, которые необходимы президенту, – у меня эти качества есть. И второе, очень важное, – история моей жизни, история колоссального труда, когда мне, человеку из пригорода Мариуполя, пришлось с семи лет трудиться в огороде, чтобы обеспечивать учебу троих детей (нас трое было), поступить на завод и пройти путь от мастера до руководителя по внешнеэкономической деятельности, еще в Советском Союзе сделать лучшее металлургическое предприятие в стране, потом – лучшее предприятие в Украине. Потом – никто не верил! – я за 10 лет сделал транснациональную компанию, вторую по обороту в Украине. Кроме того, у меня есть четкий план, и он написан не политтехнологами, а разработан лучшими мозгами Украины еще 2–2,5 года назад. План – о стратегии бурного экономического роста, о том, как нам обеспечить рост экономики больше 10% и за короткое время сделать жизнь каждого человека достойной. 

– Вы можете назвать себя человеком, который сделал себя сам? За вами не стояли дяди, тети, блат, деньги?

– (Смеется). К сожалению или к счастью, у меня не было ни [родственников] – секретарей райкома, ни директоров заводов. Родители дали мне главное – огромную любовь к людям. Дедушка мне все время говорил: не имей 100 рублей, а имей 100 друзей…

– Вы дедушку не послушали: у вас 100 рублей (смеется). Или друзья тоже есть?

– Когда у тебя есть 100 друзей, то 100 рублей точно будет (смеется).

– Я бы сказал и наоборот: будет 100 рублей – будет и 100 друзей.

– Не всегда. Это не друзья, это просто…

– Попутчики.

– Товарищи по интересам… [Родители] также привили мне огромную веру в то, что все зависит от человека. Эта вера, огромная трудоспособность… Я с детства работал очень много, на "Азовстали" – 14–15 часов в день; когда создавал ИСД, спал по два-три часа. Я считаю, что сейчас такие качества нужны. Более того, рядом со мной выросла целая команда очень эффективных менеджеров с "Азовстали", менеджеров больших международных компаний и собственников, акционеров "Азовстали". Потом я создал команду "Индустриального союза Донбасса" (была и другая расшифровка аббревиатуры – "Искусство создавать друзей"). И эта команда была действительно самой успешной в стране. 

– Сергей Алексеевич, у вас есть люди, которых вы назначите на ключевые посты в случае победы? Генпрокурор, председатель СБУ, министр обороны – есть эти люди?

– Конечно.

– Вы можете их назвать сейчас?

– Я готов, но нам нужно больше времени, чтобы [обсудить] каждую кандидатуру… Есть по три человека на каждую должность, чтобы [пост занял] лучший кандидат. Не только по моей рекомендации, но и через процедуру в парламенте. Но я гарантирую, что каждый из них – профессионал, патриот и порядочный [человек]. Позиция генпрокурора, позиция руководителя СБУ, министра обороны, начальника Генштаба [ВСУ] – это очень важные посты для обеспечения безопасности государства, внутренней и внешней. Но также важна и команда премьера, команда правительства. Многие из тех, кто сегодня не рассматривает возможность похода во власть, под мою репутацию готовы бросить любимые дела… Сегодня многие не хотят [идти во власть], потому что это огромная ответственность…

– Конечно!

– На тебя смотрят через огромное увеличительное стекло, видят только соринку и называют ее бревном, но не видят реальные успехи… Поэтому многие уважаемые профессионалы не хотят… Но я имею аргументы и в состоянии убедить, что мы сегодня должны вместе помочь спасти страну.

– Из досье на Сергея Таруту: в 2008 году с состоянием более $2,5 млрд занял восьмое место в рейтинге богатейших украинцев по версии журнала "Фокус". Сегодня вы еще более богаты?

– В отличие от Петра Алексеевича и его команды, конечно, я потерял. Я потерял, как и десятки миллионов украинцев. В Крыму, о котором мы говорили уже, была духовная история, не материальная… Для меня духовное всегда было важнее, чем материальное… Захватили офис, захватили дом… Я успел в костюме выйти и больше не возвращался…

То, что удалось организовать освобождение, а потом и эффективную защиту Мариуполя, – это главная ценность, которую мне и моей команде удалось обеспечить

– Дом захватили?

– Захватили бандиты, были там и "зеленые человечки"… Я успел выйти, а там уже были снайперы…

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– И все там осталось?

– Осталось. Но если ты спросишь, что же важнее, я скажу: семейный альбом с детскими фотографиями. У меня исчезло все, что касается детства – с самого маленького возраста и до моего студенчества. Все это исчезло. Это самая большая боль.

– Кто там сейчас живет?

– Я не знаю. Собственники менялись несколько раз… ну, не собственники, а те, кто жил. Был Ташкент (один из главарей боевиков "ДНР" Александр Тимофеев. – "ГОРДОН"), были многие со стороны [ликвидированного главаря группировки "ДНР" Александра] Захарченко… Как только я стал губернатором, сразу захватили дом, потом захватили офис, сожгли его… Там было очень много произведений, которые мне дарили… очень душевные… 

– С ума не сошли, когда узнали об этом?

– Дмитрий, для меня материальные ценности никогда не были самым главным…

– Я имею в виду детские фотографии, картины.

– Это болит. Я не успел построить музей… Платонов (бизнесмен Сергей Платонов, умер в 2005 году. – "ГОРДОН") меня вовлек… У меня большая коллекция артефактов, коллекция [предметов] искусства…

– Это тоже там осталось?

– Не артефакты, но частично осталось… Эти духовные [вещи] – с одной стороны, мелочи, но с другой – настолько важны… Ты ушел – в твоей кровати кто-то топчется, твои вещи кто-то надевает…

– У меня есть несколько друзей, богатые люди, которые жили в Донецке, они тоже бросили дома, убежали. Им потом предлагали за деньги выкупить их же личные вещи, и они выкупали. К вам никто не обращался?

– Нет. Не обращались, не предлагали, потому что я был враг №1. Как только я дал согласие быть губернатором… когда администрация захвачена… Я сначала [работал] в офисе – захватили офис, я переехал в гостиницу – захватили гостиницу, потом переехал в аэропорт… И каждый день за тобой гоняются, каждый день реальный риск для жизни. Естественно, я сразу же назвал и Россию, и Путина агрессором, поэтому был врагом №1.

– Вы сказали, что потеряли: насколько беднее вы стали? В 2008 году было 2,5 млрд. Сколько вы стоите сегодня?

– (Смеется). Это оценка бизнеса, которым я занимался…

– Акции?

– Это оценка стоимости тех предприятий, которые сегодня захвачены. Тогда они стоили одни деньги, а сегодня это металлолом… Я часто спрашиваю: а все ли я правильно сделал? Когда прошло время, когда ты понимаешь, что реально происходило и как ты повлиял на ситуацию… То, что удалось организовать освобождение, а потом и эффективную защиту Мариуполя, – это главная ценность, которую мне и моей команде удалось обеспечить. Поэтому деньги – мелочь по сравнению с тем, что было бы, если бы реализовался проект "Новороссия" (а Мариуполь был ключом к этому проекту).

Сегодня у меня была встреча, и я рассказывал о скоординированной работе подразделений… Танки находились в 6 км от Мариуполя (между Коминтерново и Мариуполем), я выехал на передовую и начал звонить [начальнику Генштаба ВСУ Виктору] Муженко, [заместителю министра обороны Игорю] Павловскому… И тогда роль координатора, роль человека, который организовал быструю инженерную оборону (вместе с братом), была определяющей. Мариуполь мы отстояли, и сегодня это символ защиты от агрессора не только Украины, но и Европы.

– Последний вопрос о деньгах. Кто финансирует вашу предвыборную кампанию и сколько вы собираетесь на нее потратить?

– Значительную часть финансирую лично я с семьей. Также это друзья по работе, друзья, которые поверили в команду "Основы", в ее идеологию, которые понимают угрозы и понимают, что нужно объединиться, чтобы разум победил и мы смогли сформировать правильную коалицию в парламенте. Сколько? На порядок меньше, чем тратит на кампанию Петр Алексеевич или другие кандидаты. Мы очень эффективно подходим к каждой копейке. Мы не занимаемся ни обливанием грязью других [кандидатов], ни подкупом, и поэтому эффективно расходуем те средства, которые я и мои друзья инвестируем в будущее страны.

– Петр Алексеевич как президент Украины вам нравится?

– Дмитрий, а ты бы голосовал за никчемного президента?

– Нет, я не буду за него голосовать.

– И я никогда за никчемного президента не буду голосовать. Сегодня многие любят критиковать, когда уже понятен итог. Я публично озвучивал свою позицию по отношению к нему еще в апреле 2014 года.

– Да?

– Как и тогда, когда была избирательная гонка Януковича, я говорил, что это будет плохой президент. Очень важно, чтобы люди имели духовные ценности, которые для лидера нации намного важнее, чем материальные. Когда их нет… Поэтому, конечно, я не голосовал и не буду голосовать. Я не хочу, чтобы Петр Алексеевич дальше издевался и разрушал нашу страну.

Страна, у которой такой сосед, обязана иметь сильную, эффективную армию, оборонную систему

– Кто из конкурентов по президентской кампании вам ближе? К кому душа лежит?

– Я всегда старался объединять не вокруг фамилий, Таруты или кого-то, а вокруг целей и программы. Наиболее близкие идеи, созвучные доктрине "Украина-2030", есть в программе Юлии Тимошенко, [мэра Львова, лидера партии "Самопоміч" Андрея] Садового, [лидера партии "Гражданская позиция Анатолия] Гриценко. У Тимошенко прописаны перезагрузка, новый общественный договор, новая Конституция. У Гриценко – в отношении обороноспособности. Страна, у которой такой сосед, обязана иметь сильную, эффективную армию, оборонную систему. У Садового – часть по инфраструктуре, что также нужно. Это наиболее близкие программы, частично созвучные тому, что есть в моей программе и программе партии "Основа".

– Давайте немного пофантазируем. На сегодняшний день как вам кажется, кто выйдет во второй тур президентских выборов?

– Чем уникальна Украина…

– (Усмехаясь)… что мы не знаем…

– …что мы не знаем, да. Понятно, что наилучшие шансы выйти во второй тур у Юлии Тимошенко. Но нам до сегодняшнего дня неизвестно. Важно другое – чтобы там не оказался Петр Алексеевич. Важно, чтобы пришли лидеры, которые обладают нужными качествами, у которых есть видение, какую мы страну строим, как нам быстро сделать так, чтобы каждый человек стал самодостаточным, реализовывал свой талант, чтобы пенсионеры обеспечили себе нормальную старость, чтобы их уважало государство, чтобы из этой страны не выезжали, чтобы возвращались. Это сложная задача, ответственная. Поэтому важно, чтобы в финале оказались самые достойные.

– Кто станет президентом, на ваш взгляд?

– (Улыбаясь). Смогу сказать после 31 марта. Встретимся на очередном интервью – и тогда я точно скажу, у кого больше шансов. Важно, чтобы этот человек был лидером, обладал комплексом качеств, был профессиональным управленцем государственного уровня, чтобы, безусловно, был порядочным и патриотом нашей страны.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Правда ли, что если президентом страны станет Юлия Тимошенко, вы займете пост премьер-министра? Я об этом знал давно, в принципе, но об этом даже сказал Арсен Аваков на съезде "Народного фронта".

– Думаю, об этом лучше спросить у Юлии Владимировны. Но я готов взять на себя ответственность. В нашем государстве распределены обязанности. Президент – гарант Конституции, занимается внешней политикой, обеспечением безопасности, должен быть реформатором и арбитром. А премьер отвечает за экономический и социальный блок, это сейчас также важно для того, чтобы обеспечить мир. Есть понимание, как сделать так, чтобы страна начала быстро развиваться, чтобы она заработала, чтобы было уважение и благополучие у каждой семьи, у каждого украинца.

– Что сейчас Украине нужно прежде всего?

– Прежде всего необходимы мир, благополучие и уважение.

– В каких экономических реформах Украина нуждается больше всего?

– Украина нуждается в быстром экономическом росте, больше 10%. Когда мы обсуждали этот план на международных площадках (я делал презентацию в Бундестаге, в парламентах Франции и Англии, во многих университетах Украины), он казался очень амбициозным вызовом. Когда мы с немцами стали обсуждать "план Маршалла", они сказали: "Да, это возможно".

– Они готовы дать деньги?

– Экс-министр финансов Германии [Пеер] Штайнбрюк сказал: "Сережа, это реально, мы готовы лоббировать для Украины 120–150 миллиардов долларов или евро".

– (Удивленно). Да?

– Да. Но это должны быть не кредиты, а инвестиции. Если будет доверие к стране, иными словами, к руководству страны, если будут трансформированы институты. И мы говорили, как трансформировать, как нам создать привлекательный инвестиционный климат, создать высокий рейтинг страны. Тогда придут сотни миллиардов долларов, и тогда рост экономики больше 10% абсолютно реален. Тогда мы сможем сделать достойные зарплаты и пенсии, такие же, как в Польше, как в Чехии. 22–25 тысяч зарплата – это абсолютно реально, пенсия 10–12 тысяч за короткое время – абсолютно реально, снизить на рыночных условиях тарифы – абсолютно реально.

– Красть надо меньше, правда?

– Красть нужно меньше, нужно эффективно управлять и менять структуру управления страной. Нужно брать лучший имеющийся опыт, применять его, адаптировать к нашим возможностям. Нужно понимать, что никто, кроме нас, эту страну не спасет. Только украинцы, у которых душа болит, у которых есть четкое видение, как это делать, и есть опыт, в состоянии сделать Украину одной из самых экономически развитых стран. Цель, которую я ставлю перед командой, – чтобы к 2030 году Украина вошла в тридцатку самых развитых стран. Важно понимать, что сегодня мир соревнуется не сырьем. Вот говорят, Украина – это земля, железная руда, уголь…

– Интеллектом.

– Интеллектом, человеческим капиталом. Важно, чтобы образование и здравоохранение помогали формировать высокий уровень интеллекта, чтобы наука была основным драйвером инноваций. И тогда 10% роста экономики каждый год выведут нашу страну в топ. Мы по своим ресурсам находимся практически в числе лидеров в Европе, но при этом, к сожалению, [экономика] на последнем месте.

Политики самого высокого уровня в Европе сказали, что в Украину придут сотни миллиардов долларов

– Займы МВФ Украине нужны?

– Займы МВФ не нужны. Нужны инвестиции.

– Мы сами можем справиться, без займов, правда?

– Я уже упомянул, что политики самого высокого уровня в Европе сказали, что в Украину придут сотни миллиардов долларов. И не только из Европы. Я в свое время много работал с самыми большими японскими компаниями, южнокорейскими, китайскими, ближневосточными, построил завод в Эмиратах.

– Ваш завод?

– Большой металлургический завод. Он сейчас работает, но я уже не имею к нему никакого отношения. Когда я стал губернатором, тут же это все арестовали и захватили... Если есть репутация, отношение, в эту страну придут действительно сотни миллиардов. А нам для того, чтобы достичь амбициозных целей, роста экономики 10% и выше, ВВП 710–750 миллиардов до 2030 года, важно сформировать не меньше 50% среднего класса. Потому что средний класс – это как раз носитель и защитник демократических ценностей и преобразований. Также очень важно увеличить продолжительность жизни. Сегодня говорят "реформы"… А я спрашиваю: какая же их цель? Реформа здравоохранения в чем состоит? Главная цель здравоохранения – продолжительность и качество жизни. Обеспечит это реформа? Нет. Она приводит к тому, что меньше рождаются, быстро умирают. И люди уезжают отсюда, депопуляция.

– Сергей Алексеевич, это издевательство с тарифами вообще возможно прекратить? Или все будет бесконечно повышаться?

– Нет, конечно же. Это можно решить рыночными методами. Не желанием тут же уменьшить, а рыночными методами. К сожалению, это расплата за неэффективную, коррупционную власть. Мы говорим, что нужно голосовать не сердцем: симпатичный, молодой, красиво говорит, – а разумом. Что человек делал, имеет ли он репутацию, команду. Тогда можно быстро изменить. Важно здесь соответствовать европейским стандартам. Не более 20–25% от дохода семьи – на все коммунальные расходы. Украина по запасам метанового, сланцевого и природного газа вторая в Европе. Недаром министр энергетики США, который приезжал сюда, сказал, что Украина для Европы – как Техас для Америки. Колоссально богатейшая страна. Сюда нужны инвестиции от 3 до 5 млрд, что полностью нас обеспечит…

– …газом…

– …да, сделает самодостаточными. Причем цена газа опустится. Мы будем производить 50 млрд м&³3;, и цена снизится. Модернизировать все наши электростанции, запустить серьезную программу альтернативной энергии. Под ногами у нас богатство. В Японии даже из канализации отбирают тепло и используют его. А мусор, который сегодня выбрасывается и загрязняет [окружающую среду]? А вторичные ресурсы? Страна колоссально богатая. Мы реально можем цену газа сделать, как в Америке, $110–140. Но через инвестиции, через увеличение добычи – рыночным методом. Чтобы было зрителям понятно: мы приходим на рынок, там много продавцов и мало покупателей – тогда цена опускается.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Конечно.

– Я с семи лет работал в огороде, мы выращивали помидоры, редиску, огурцы. А когда было 10, то уже ездил на базар…

– …торговали…

– …продавал. И мы искали те рынки, где меньше всего продавцов и больше всего покупателей (улыбается). Это как раз и является рынком.

– Хочу вам полублиц предложить. Украинскую землю продавать нужно?

– Нет, сейчас нельзя. Это очень опасно. Ее за бесценок скупят те, кто сегодня ограбил страну, набил карманы и авуары деньгами. Поэтому – нет.

– Коррупция в Украине в принципе преодолима?

– Конечно, преодолима. Есть четкая программа. Сегодня уровень коррупции – 13–14% от ВВП, огромные деньги, грубо – $10–15 млрд. Есть четкая программа, что необходимо сделать, чтобы уровень коррупции свести к европейскому, 3–4%.

– То, что вы в 2014 году стали губернатором, было ошибкой?

– Ошибкой тогда было бы не согласиться. Был риск для жизни, физический. Как только я согласился быть губернатором, каждый день разведка [видела] две машины боевиков. Спецназ, переодетые "зеленые человечки" (в основном с Кавказа, но были и белые), видно, что обученные. Я надеялся только на своих ребят, которые работали со мной еще в корпорации. Риск был. Но освобождение и защита Мариуполя стоили того. Я бы точно жалел, если бы не согласился тогда помочь стране и Донбассу.

– Донбасс вернется в состав Украины?

– Конечно!

– Когда?

– В краткосрочной перспективе.

– Что такое краткосрочная перспектива?

– Два-три года.

Путин – враг. Я сказал это еще в апреле 2014 года. Никакого пиетета нет и не может быть. Россия – агрессор

– Уверены в этом?

– Я уверен. Есть четкий план, называется "Три основы".

– Крым вернется?

– Среднесрочная. Там сложнее. Политико-дипломатическим путем. Мы понимаем, что Крым является аннексированным, частью российской территории. Здесь – дипломатия, международная юриспруденция.

– И терпение?

– Терпение и кропотливая, настойчивая работа.

– Как закончить войну? Это главный вопрос, который волнует всех украинцев. Вы знаете как?

– Не просто знаю. Два года назад на конференции по безопасности в Мюнхене, в которой я уже пять лет принимаю участие, я сделал презентацию плана "Три основы". И то, о чем заявил сейчас [представитель председателя ОБСЕ в трехсторонней контактной группе Мартин] Сайдик, – часть этого плана. Агентство по восстановлению Донбасса я инициировал еще в августе 2014 года. Мы его создали, более того, уже готовили донорскую конференцию. Есть четкая стратегия, что необходимо сделать, и она уже взята на вооружение. С точки зрения миротворческих сил, временной международной администрации, инвестиций переходного периода… Почему это не происходит? Что нужно изменить? Расписаны предложения в отношении спецпредставителей Украины, Германии и Франции, спецпредставителя от Австрии с наблюдательным голосом. С руководством Австрии проговорено, что они готовы предоставить постоянно действующую площадку в Вене, вместе с ОБСЕ (там находится ее штаб-квартира), где вместе с представителями Америки и России вести переговоры. Так же, как выбирают папу римского, – на постоянной основе. Уверен: если этим заниматься каждый день семь дней в неделю, пока не договоримся, понимая, где кнут и пряник, мы можем достичь успеха. Я знаю как.

– Как вы относитесь к Путину?

– Негативно. Путин – враг. Я сказал это еще в апреле 2014 года. Никакого пиетета нет и не может быть. Россия – агрессор. И мы, естественно, должны соответственно действовать.

– Если вы станете президентом, как вы представляете себе переговоры с глазу на глаз с Путиным?

– Сложные переговоры, но необходимые. И многосторонние, и двусторонние. В моей практике было много сложных переговоров, и мне удавалось достичь результата. Считаю, что этот опыт очень полезен. Формат должен быть многосторонний и двусторонний, и должна быть тайная, непубличная дипломатия, где могли бы оказывать помощь Беларусь, Израиль, Казахстан с точки зрения дополнения в достижении цели.

Фото: Ростислав Гордон / Gordonua.com

– Вас называют миллиардером-интеллигентом, похожим на Вуди Аллена. Действительно, сходство потрясающее.

– (Улыбается).

– Вам в кино сняться не хочется?

– У нас среди кандидатов есть уже один актер. Я буду заниматься делом. Для страны это очень важно в настоящий момент.

– Украина прорвется?

– Прорвется. Сейчас важно объединить здоровые силы политиков. Это последний шанс. Уверен, что мы этот шанс все-таки используем, сделаем страну, чтобы в ней жили дети. Сейчас уезжают миллионы людей, наши заводы остаются без рабочих. Собственники предлагают: "Мы готовы зарплату платить, как в Европе". А люди говорят "нет".

– Готовы уже?

– Да. Но что им отвечают, особенно молодые, у которых есть дети? "Нас не только зарплата интересует, нас интересует будущее страны". Людям необходимо понимать, какое здесь образование, будут рабочие места или нет, какое здравоохранение, безопасно ли на улицах, могут ли ограбить и убить, какие здесь дороги. Мы видим сводки с фронта, каждый день погибают и погибают.

– Да.

– Должен быть достойный социум, не только зарплата. Чтобы люди по-человечески жили. Есть четкое понимание, как нам сделать счастливую страну. Я верю в это, мы ее сделаем.

– Желаю вам удачи, Сергей Алексеевич, спасибо!

Видео: 112 Украина / YouTube

Записали Дмитрий НЕЙМЫРОК и Николай ПОДДУБНЫЙ