+7 Киев
Прошел один год и 170 дней войны. Сегодня на фронте все складывается умеренно позитивно. С утра все Telegram-каналы (как украинские, так и российские) говорили о том, что ВСУ фактически уже освободили Урожайное и продвинулись на юг восточнее Работино.
И вот я смотрю свежие карты ISW и вижу, что так оно и есть: в Урожайном только самая южная оконечность еще не занята ВСУ. За ту территорию еще идет бой. Вся остальная территория уже под контролем ВСУ.
Также на карте видно, что в двух местах восточнее Работино ВСУ продвинулись на юг примерно на 1 км. А вообще на этом участке украинские войска уже прорвали первую линию "вала Суровикина" на фронте шириной около 3 км и на глубину около 1 км.
Что же касается российского наступления по линии Купянск – Кременная, то я уже второй день никаких существенных изменений не вижу. Если они и были, то такого масштаба, который карты ISW не улавливают.
И да, плацдарм на правом берегу Днепра, южнее Казачьих Лагерей, вроде стал даже больше. Держим пальцы крестиком: если это и не станет еще одним важным направлением украинского наступления, то в любом случае как минимум попьет путинским воякам кровушки и оттянет их резервы с других направлений. Что само по себе уже будет важным достижением.
На остальных участках фронта (Бахмут, Авдеевка, Марьинка, Угледар и прочие) никаких изменений я не вижу.
Путинские генералы продолжают обстреливать украинские города. За последнее время в Херсоне они уже убили восемь человек. В Широкой Балке артиллерийским снарядом была убита целая семья. Последним уже в больнице скончался 12-летний мальчик.
У меня уже все слова по этому поводу закончились, осталась только тупая боль и ненависть. Я все никак не могу примириться с тем, что убийцами стали те самые люди, которых я знал лично.
Взять того же Путина. Я никогда с ним не был дружен и близок. Мы не ходили друг к другу в гости, не встречали вместе праздников, не отдыхали. Но изредка сталкивались по работе, что-то обсуждали, имели массу общих знакомых…
Ничто не выдавало в нем убийцу. Я, конечно, не гений проницательности, но тем не менее. Обычный, заурядный человек. Приветливый, спокойный, слегка ироничный, конструктивный.
Говорят, власть портит людей. Вот и Путина она испортила. Но я знал массу людей, которые, имея огромную власть, не стали убийцами. А этот стал. Значит, это сидело в нем с самого начала? Но почему тогда этого не было видно?
И вообще. Все эти люди. Генералы, полковники, лейтенанты. И даже рядовые контрактники (оставим в стороне мобилизованных)… Я же с ними ходил по одним улицам, смотрел одно и то же кино, учился по одним учебникам. Разве это были убийцы изначально?
Нет, обычные обыватели. Как они себе это все объясняют? Вот, мол, так и так, судьба так сложилась… Я ведь не думал, что воевать придется. Думал, отслужу по контракту где-нибудь в глухом гарнизоне – и домой. Столько лет все было тихо. Кто же мог подумать, что так все обернется?
Это как в анекдоте про пожарного: "Все вроде у меня хорошо! И пенсия рано, и зарплата хорошая, своя поликлиника, санаторий, обмундирование бесплатное, питание на работе – от пуза, отпуск большой… Но как пожары – хоть увольняйся!"
Банальность зла. Они все очень узнаваемы. Это тот самый народ, именем которого принимаются все государственные решения. И это меня лично ужасает. Я просто в отчаянии, когда думаю, что человек так упорно не хочет взять свою судьбу в свои руки, что тупо плывет бревном по реке своей собственной судьбы.
Ему говорят: "Там впереди – водопад". Он отвечает: "Да? Когда я заходил в реку, все было спокойно и она тихо текла куда-то за горизонт". – "Но ты же не хочешь разбиться о камни?" – "Нет, не хочу!" – "Ну так выбирайся скорее на берег!" – "Как так – выбирайся? Нет уж, я поплыву… Как-то мне боязно вылезать на берег. А что я там буду делать? Я лучше поплыву дальше… Будь что будет. Авось не пропаду…"
"Ты понимаешь, что тебя везут убивать людей? Да и сам ты можешь погибнуть!" – "Понимаю…" – "Разве ты так планировал свою жизнь? Разве тебе хочется так рисковать своей башкой, да еще и людей убивать? В том числе и маленьких детей!" – "Нет, не хочется… Мне самому страшно делается, когда я об этом думаю!" – "Ну так выйди из этого круга!" – "А как? Посадят ведь?" – "Ну, посадят – посидишь. Зато цел останешься и убивать никого не надо будет!" – "Да? Что-то ты мне не то советуешь… Я так не могу… Пусть везут куда хотят. Мы люди подневольные. Глядишь, и пронесет… Авось не пропаду".
Вот этот выбор – лучше я стану убийцей, чем испорчу отношения с властями, – это и есть тихий ужас, который происходит в голове каждого россиянина. Меня поражает, с какой легкостью обычные люди становятся убийцами.
И даже еще тупее: лучше я сдохну, чем испорчу отношения с властями. То есть обычный российский обыватель боится проблем с властью сильнее, чем смерти. И в качестве мантры все время себе твердит: "Авось пронесет, может, все еще как-то образуется…"
То есть россиянин свою жизнь ценит не очень высоко. Так чего ж от него ждать уважения к чужой жизни? Он чужую уж, наверное, ценит еще меньше, чем свою…
Вот такое войско воюет сегодня против Украины. Это уже живые мертвецы. Зомби. Хорошие, в сущности, добрые и работящие люди, среди которых я так долго жил… Я их очень хорошо знаю, это мои бывшие соотечественники.
И вот теперь они меня удивили. Выходит, я их совсем не знал. Оказывается, они легко могут, например, убить 12-летнего мальчика. И всю его семью. Им прикажут – они и убьют. Признайтесь, когда вы встречаете их на улицах российских городов, ничто не выдает в них этой готовности, правда? Шашлыки-машлыки, "Спартак" – чемпион, дай в долг до получки, детей из садика забрать, мамке картошку посадить…
Не знаю, как вас, а меня это приводит в отчаяние. Я хочу, чтобы это поскорее все закончилось. Им нельзя проиграть. Их нужно победить.
Потому что наше дело правое. А значит, враг будет разбит и победа будет за нами.
Слава Украине!
Источник: Alfred Koch / Facebook
