Ярослав Грубич: Это не в реанимации мне отрезали руку – она вырвана осколком российского снаряда

"Это был удар по личному составу. Проснулся сразу после того, как это случилось, и посмотрел вниз. Вижу: рука – фактически ее уже нет. Была сильная контузия, все серое, бело-черное. И я, к сожалению, вижу возле себя погибших побратимов, которые буквально две минуты назад были возле тебя, и вы общались или работали", – рассказал он.

По словам Грубича, сперва он не понимал, что произошло.

"Ты знал, что может что-то случиться. Всегда в голове есть это – ты идешь туда, где, к сожалению, убивают. Но мы же думаем, что с нами это не случится. Но случается, везде случается, – добавил он. – Главное – как потом ты на это реагируешь. Я посмотрел вниз, увидел, что кости уже нет. Одни пальцы висели на мышцах. Турникет я не накладывал, потому что у меня не было массированного кровотечения. Это не в реанимации мне отрезали руку – она вырвана осколком российского снаряда".

Ярослав Грубич отметил, что в момент ранения у него не было кровотечения.

"Мне сейчас все медики говорят, друзья по тактической медицине, что это случай уникальный, потому что обычно, когда отрывает конечности, ты [истекаешь кровью] очень быстро и почти сразу умираешь. Массивное кровотечение это называется", – отметил он.

Грубич добавил, что в момент ранения у него не было мысли, что он может умереть.

"Я отвлекался на какие-то такие детали, не на руку, не на то, что случилось, а на то, что я не собираюсь умирать. Позже сделали судьбоносную операцию, объяснили, что я был один из самых критичных, я проснулся, сперва ничего не слышал, потому что сильная контузия, но я мог сказать, что теперь я левша. И девушки это услышали и говорят: "Ну этот далеко пойдет". Почему я так сказал? Я понимал, что рука не отрастет, как у ящерицы хвост. Поэтому нужно сразу принимать, что с тобой случилось", – поделился он.

По словам Грубича, самое главное – сила духа.