В целом текст коалиционного соглашения выглядит достаточно свежо. Но я бы хотел акцентировать внимание на другом: кто это будет делать и за какие деньги? Там нет ответа на эти вопросы.
В целом текст коалиционного соглашения выглядит достаточно свежо. Чувствуется участие уже постмайдановских экспертов. Собрано многое из того, о чем мы часто говорили и даже мечтали, так что у меня сложилось об этом документе достаточно благоприятное впечатление. Хотя, на мой взгляд, нет достаточно четких формулировок стратегических целей. И далеко не везде изложение выглядит системно — это скорее набор мероприятий, который желательно исполнить. Но я бы не хотел хвалить или критиковать с этой точки зрения, так как хочу акцентировать внимание на другом. А именно – после чтения большого и серьезного документа хочется спросить: кто это будет делать и за какие деньги? Там нет ответа на эти вопросы.
У нас есть колоссальный неудачный опыт поручения реформ министрам и их министерствам
По задумке, это вроде бы должны делать министры и министерства. Такой ответ вытекает хотя бы потому, что другого не указано, да и больше некому. В этом раскладе нет каких-то новых должностей или людей, на которых бы возлагалось осуществление этих реформ. Значит, предполагается, что это будут делать министры и их министерства. У нас есть колоссальный опыт поручения реформ министрам и их министерствам. Он весь неудачный.
Если бы меня спросили: "А как ты хочешь, чтобы эти реформы шли?", – я бы ответил: "Мне нужен министр по делам реформ, который подчиняется премьер-министру, у которого очень высокий политический статус и доверие людей. Это временная должность (хотя срок может быть длительный, потому что многие реформы могут быть достаточно серьезно растянуты во времени). Однако его заместители – это, условно говоря, комиссары по тем или иным реформам, и срок их полномочий абсолютно четко обозначен и ограничен сроками начала и завершения реформ. Границы полномочий – планом осуществления реформы и его персональной ответственностью, а не опорой на какие-то коллективные структуры. Конечно, он может советоваться с кем угодно и, прежде всего, с аппаратом министерства и министрами, но они не должны обладать правом вето на эти изменения. Иначе "унтер-офицерская вдова должна будет сама себя высечь"…
Без четкой персонализации ответственности исполнителей говорить о серьезных реформах не имеет смысла
Необходимо заменить коллективную безответственность персональной ответственностью отдельного человека. При этом очень важно, чтобы этот человек занимался только этим в тот определенный период, на который рассчитаны реформы, и ничего другого ему бы не поручали. Если этого нет, то, по-видимому, люди, которые это планируют, не думают о том, чтобы реформы совершались.
С учетом того, что я сказал, пока не вижу смысла обсуждать конкретику, хотя двумя-тремя направлениями занимался профессионально. Вот будет персональный какой-то комиссар по реформе децентрализации, у которого будет высокий статус, он будет защищен законом, под него будет выделено конкретное финансирование, тогда с ним можно будет обсуждать подробности. Он должен будет принять определенную модель реформирования, потому что это вам не техническая модель — пришел, сделал деталь и ушел. Это должен быть человек, который принял эту модель внутри себя и готов ее защищать. Это — очень конфликтная и сложная работа. Но пока, без четкой персонализации ответственности исполнителей и необходимых ресурсов говорить о серьезных реформах не имеет смысла.
По материалам: "Зеркало недели"