-1 Киев
1 июня 1942 г., понедельник
Эти три дня мы в ужасном состоянии. В субботу по радио передали специальное сообщение об очередной победе немцев под Харьковом. Бой, который длился с 11 мая, по сообщениям немцев, окончился полным разгромом и уничтожением трех советских армий. При этом немцы взяли 240 тысяч пленных, 1290 танков, 500 с лишним самолетов и какие-то огромные количества другого вооружения. Считаем, что эти сообщения очень преувеличенные, и все равно у всех у нас в эти дни болит голова. И все плачут все время.
И ужасное впечатление производит германская кампания. Теперь ее проводят немцы. Уже освободить могут только немцы – начальник биржи и его заместитель. Если еще две недели назад достаточно было прийти с выводами комиссии из поликлиники к инспектору районной управы, то теперь он не имеет права освобождать даже с немецкими удостоверениями. Инспектор посылает на биржу к господину Крюгеру.
Консерватория упорно борется за свое существование. Все чаще она дает концерты и этим завоевывает себе право на жизнь. Борьба за существование теперь очень трудная, и каждый изощряется в ней как может.
1949 год. Разрушенное здание Киевской консерватории имени Петра Чайковского. Его начали восстанавливать только в 1950-е годы. Фото: retroua.com
Один из способов борьбы – огороды. В воскресенье во все пригородные места тянутся люди с лопатами, граблями и самодельными тележками. Кто копает, кому пашут, но все поля вокруг Киева покрыты горожанами, которые роются в земле. Кто получил посевную картошку, кто купил, у кого еще нет ее совсем. Но огороды упорно обрабатываются, и только никто не знает, удастся ли их сохранить.
Мы с Нюсей получили участок на консерваторской земле между Сырцом и Дехтярями. Там огромный кусок земли поделен между организациями. Пока наши музыканты собрались поделить участки, кто-то запахал почти сорок соток из ста сорока. Пока вскопали всю остальную землю, обнаружили, что еще кто-то отхватил семь соток. И спрашивать не с кого, сами виноваты, что поздно собрались.
Мы вскопали свои семь с половиной сотых на Троицу. Нам очень помогла Поля, живущая у Люси. Без нее мы копали бы еще два дня. Вчера посадили два с половиной пуда картошки. А бураки и фасоль, посеянные на Троицу, уже начали всходить.
Идти нам на огород два часа. Пути туда, наверное, километров девять-десять. Прямая дорога до первого Святошинского моста, взорванного перед уходом нашими. Мы идем среди массы людей. Во все стороны мчатся немецкие огромные машины, мотоциклы, велосипеды. На всех столбах сплошь немецкие надписи. Немцев много идет во все стороны по шоссе. А еще больше киевлян плетется по обочинам дороги из города и в город. Они навьючены мешками или запряжены в тележки. Каких только изобретений нет в "обозе Гитлера"!
Когда свернешь от моста в сторону Сырца, сразу словно приглушается тоска. Пахнет земля. Поют соловьи. Кричат лягушки, тихо кругом. Только изредка где-то далеко стреляют. Все зеленое, яркое вокруг. Еще на прошлой неделе цвели сады. Деревья были белые, словно облитые цветом. Только ветер обил этот цвет, и неизвестно, успела ли появиться завязь. И хотя очень тяжело добираться пешком с ношей или тележкой до огорода, для нас сейчас это отдых. И если бы только не было так тяжело снова окунаться в нашу ужасную действительность, когда возвращаешься домой.
Предыдущая запись в дневнике – от 29 мая.
О личности автора мемуаров об оккупации Киева – Ирины Хорошуновой, и том, как сложилась ее жизнь после войны, а также о судьбе самого дневника читайте в расследованиях издания "ГОРДОН".
Редакция благодарит Институт иудаики за предоставленные материалы.
За идею редакция благодарит историка и журналиста, сотрудника Украинского института национальной памяти Александра Зинченко.
