-3 Киев
Нормы журналистской этики не позволяют прямо обвинить боевиков из чеченских силовых структур в том, что они избили журналистов и правозащитников на Кавказе и сожгли автобус, но, несмотря на общую любовь к рассуждениям о черном пиаре, следует помнить, что за все постсоветские годы ни разу не было такого преступления, которое, будучи раскрытым, оказалось бы чьей-то многоходовкой, "чтобы подставить", отмечает российский журналист Олег Кашин. Об этом он написал в колонке на "Слоне".
Вчера, 9 марта, журналисты и правозащитники из Комитета против пыток ехали с людьми Каляпина из ингушского аэропорта в Грозный, и автобус, в котором они ехали, был разгромлен и сожжен "боевиками из автомобилей 95-го региона". Журналистов (в том числе, двух иностранцев) избили палками и досками, в автобусе сгорели их паспорта и техника.
Практически одновременно с этим произошло нападение воруженных людей в камуфляже на офис Комитета против пыток в ингушском Карабулаке. Офис переехал туда относительно недавно после разгрома в Грозном, где он просуществовал много лет.
Кашин отмечает, что "скопческие нормы журналистской этики" не позволяют прямо обвинить в этом преступлении боевиков из чеченских силовых структур, а всеобщая "любовь к пелевинской картине мира" предполагает рассуждения о том, что если "что-то выглядит как кошка и мяукает как кошка, то на самом деле это не кошка, а черный пиар, чтобы кого-то подставить".
Но, напоминает он, за все постсоветские годы ни разу не было такого преступления, которое, будучи раскрытым, оказалось бы чьей-то "многоходовкой, "чтобы подставить". Несмотря на все разговоры об этом, реального такого материала нет. Организатором преступления чаще всего оказывается именно тот, про кого думали – "нет, он не стал бы так подставляться".
Кашин подчеркивает, что мотивации "не подставляться" в современной России в принципе нет, потому что для людей, облеченных властью, деньгами и силовым ресурсом, безнаказанность – важнейшее свойство, именно ради которого, возможно, они и не уезжают из России.
А Чечня в последние годы, отмечает журналист – "королевство Рамзана Кадырова". Хотя там и нет войны, есть "дистиллированный и упакованный в мрамор мир", но это мир, который, по мнению публициста, как минимум не лучше войны, "когда на каждом лице написана какая-то неприятная и страшная тайна, а из-под мрамора раздаются стоны и сочится кровь, которую каждое утро кто-то смывает своей заботливой рукой".
Кашин признает, что на фоне слухов о том, что заканчивающийся срок правления Кадырова может оказаться для него действительно окончанием пребывания у власти, международный скандал на ингушской территории выглядит очень неприятной для Кадырова новостью.
Но, подчеркивает журналист, если кому-то кажется, что "вот теперь-то начнется" – это не так. Развитие ситуации будет стандартным: "традиционное "я не знаю" от Пескова (пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова. – "ГОРДОН"), традиционное "следствие разберется" от Маркина (представителя Следственного комитета РФ Владимира Маркина. – "ГОРДОН"), традиционные утечки от ФСБ через "Росбалт". И после этого – постепенное затухание скандала вплоть до полной тишины, просто потому, что "у нас так заведено, просто такая жизнь", пишет Кашин.
Поэтому, подчеркивает он, надо просто иметь в виду, что "Россия 2016 года – страна, в которой можно остановить автобус с журналистами и правозащитниками, всех избить, автобус сжечь". И в этой ситуации важно говорить не "автобус сожгли на границе Ингушетии и Чечни", а "автобус сожгли в России".
