0 Киев
25 июня 1942 г., четверг
Мне хотелось бы на мгновение заглянуть в души, вернее, в мысли, немцев, особенно тех, которые носят гороховую форму генералкомиссариата и красную повязку с черной свастикой на руке. Неужели все они слепо верят и повинуются идее своего фюрера, которая сейчас все больше и больше превращается в символ уничтожения человечества? Неужели эта бредовая теория, которая признает только немцев достойными того, чтобы жить на земле, – неужели эта идея способна завоевать абсолютное большинство в немецком народе? Нет, этого не может быть.
Свидетельством тому являются немцы в кандалах, обнаженные в 30-градусный мороз, которых гнали их же соотечественники зимой за Киевом. Невозможно представить себе, что нет среди них коммунистов или просто обыкновенных людей, которых можно было бы назвать людьми. И неужели никто из них не понимает того, что понимает каждый по-настоящему советский человек, что не могут они победить наш народ? И пусть даже так получилось, что временно победа оказалась на стороне фашизма, пусть даже мы стали на своей же земле германскими рабами, и многие, многие уже не увидят окончания войны, все равно в глубине души живет, иногда только слабо теплится надежда на то, что поражение наше не окончательное.
Хуже всего дрова. Их нет. На базаре они стоят огромных денег. А без них нечем согреть даже воды для чая
Базары ломятся от продуктов, зелени и ягод. Но катастрофически нет денег. И неоткуда их брать. Вещей на базаре еще больше, чем продуктов. И их никто не покупает. Цены упали значительно. Муки очень много на базаре, возможно, в связи с приказом о сдаче хлеба.
Летом 1942 года киевлянам запретили ходить в села и менять вещи. Фото: hc.east-site.ru
На обмен ходить в села теперь нельзя. Если раньше украинская полиция трясла мешочников, то теперь немцы расправляются своими методами с обменщиками.
Останавливают идущих в село и из села. В первом случае на кострах сжигают вещи, которые несут на обмен. Во втором случае забирают все дочиста, все продукты, арестовывают, избивают людей, разбивают в щепки самодельные тачки. И наряду с кипучими базарами, которые только для спекулянтов, продовольственный вопрос все обостряется и обостряется.
Хуже всего дрова. Их нет. На базаре они стоят огромных денег. А без них нечем согреть даже воды для чая. Некоторые наши жильцы ломают по ночам чужие сараи. А вообще все тянут в авоськах или просто в руках поленца дров или щепки, откуда кто может.
Предыдущая запись в дневнике – от 23 июня.
О личности автора мемуаров об оккупации Киева Ирины Хорошуновой и том, как сложилась ее жизнь после войны, а также о судьбе самого дневника читайте в расследованиях издания "ГОРДОН". Полный текст мемуаров публикуется в спецпроекте "Дневник киевлянки".
Редакция благодарит Институт иудаики за предоставленные материалы.
За идею редакция благодарит историка и журналиста, сотрудника Украинского института национальной памяти Александра Зинченко.
