+2 Киев
17 июля исполнится два года с момента катастрофы самолета Boeing 777, который осуществлял рейс MH17 (Амстердам – Куала-Лумпур), был сбит над Украиной и упал в окрестностях города Тореза Донецкой области. Все пассажиры и члены экипажа, 298 человек, погибли.
Проект Bellingcat возник летом 2014 года, когда еще не было однозначного ответа на вопрос, кто именно, российские или украинские военные, сбил самолет. За расследование инцидента взялась группа международных экспертов. Параллельно собственные поиски начал британский блогер Элиот Хиггинс. До этого он занимался изучением поставок оружия сирийским боевикам и благодаря проделанной работе стал известным. Метод Хиггинса заключается в анализе фото- и видеоинформации, которая находится в открытом доступе в интернете, в профилях пользователей социальных сетей и каналов Youtube. Британец объединил журналистов и волонтеров из разных стран для сбора информации о военных действиях на Донбассе.
В октябре 2015 года совет безопасности Нидерландов обнародовал результаты расследования и заявил, что самолет сбили из установки “Бук”. Однако голландцы не уточнили, кому принадлежало это орудие и кто выпустил ракету по самолету. Bellingcat заявил, что “Бук” находится в собственности российской армии и специально был привезен в Украину из Курской области РФ.
Недавно Хиггинс заявил, что команда подготовила новый отчет о расследовании катастрофы МН17 и представит его в середине июля. В интервью корреспонденту издания “ГОРДОН” он рассказал, какие данные будут в новом докладе, как команда собирает материалы, сколько денег на это уходит, как журналисты сотрудничают с официальным следствием и почему участникам проекта так важно доказать причастность России к гибели самолета.
Даже если наши материалы не будут востребованы в суде, мы надеемся, они поспособствуют проведению уголовного разбирательства
– Свое расследование вы проводите параллельно с официальными органами, которые изучают обстоятельства аварии борта MН17. Вы действуете обособленно или сотрудничаете со следователями?
– Меня дважды допрашивали в качестве свидетеля в полиции Нидерландов в рамках совместного расследования. Кроме того, еще один представитель команды Bellingcat давал там показания. Также мы неоднократно отправляли информацию объединенной следственной группе о результатах собственных исследований. В том числе – материалы, которые мы не публиковали онлайн, или нецензурированные версии того, что ранее уже публиковали в интернете в сокращенном виде.
– Как воспринимают вашу деятельность власти Великобритании и Нидерландов?
– Я разговаривал с разными людьми в ряде правительств о нашей работе, как по MH17, так и по другим темам. Они всегда поддерживали то, что мы делаем.
– Вы сообщили, что в середине июля обнародуете новый доклад. Какую информацию собираетесь представить?
– Это будет краткий отчет о работе, которую мы проделали за последние два года. Он особенно интересен тем, что мы также попросили экспертов из различных сфер изучить собранные нами материалы и на их основании сделать собственные выводы, просмотреть и дать оценку различным доказательствам, например, подлинности изображений. В итоге мы ожидаем, что выводы экспертов обеспечат дополнительный анализ уже собранных и обработанных нами данных. Подробности вы узнаете уже через несколько дней.
– Вы так стараетесь убедить окружающих в качестве ваших доказательств. Надеетесь, следствие и суд примут их во внимание?
– В конечном счете, я надеюсь, суд использует все имеющиеся материалы, и при случае те, что представлены командой Bellingcat. Не знаю, какую информацию собрали в рамках расследования уголовного дела, поэтому мне трудно предполагать, пригодятся ли наши изыскания. Но даже если они не будут востребованы в суде, мы надеемся, они поспособствуют проведению уголовного разбирательства. Ведь прочитав информацию, которую мы используем, следователи могут делать свой собственный анализ и свои собственные выводы.
Хочу видеть тех людей, которые стреляли по самолету, привлеченными к ответственности и хочу убедиться, что весь мир помнит, какую роль Россия сыграла в гибели 298 человек
– Кажется, вы уже все возможное сделали: доказали, что Россия вторглась в Украину, что MН17 сбили из российского оружия, показали, как “Бук” попал на Донбасс. Почему вы продолжаете расследование? Какова ваша конечная цель?
– На данный момент, действительно, мы уже исчерпали многие направления исследований. Я договорился с командой Google Earth, чтобы накануне 17 июля они дали как можно больше спутниковых снимков того периода. Но по-прежнему вызывает большой интерес вот что: мы показали конвой, который сопровождал 17 июля 2014 года пусковую установку “Бук”, и другие замеченные сепаратистские конвои, но у нас все еще нет дополнительных сведений об этих автомобилях: кто владеет ими, кто использует их. Поиск такой информации был бы крайне интересен. И, безусловно, не только для нас, но и для следователей, ведущих уголовное дело.
Почему мы продолжаем работать? Bellingcat довольно уникальный проект в сфере расследований. И он заставляет всех двигаться вперед. Мы просто обязаны продолжать искать данные до тех пор, пока все возможности не будут исчерпаны. В конце концов, я хочу видеть тех людей, которые стреляли по самолету, привлеченными к ответственности и хочу убедиться, что весь мир помнит, какую роль Россия сыграла в гибели 298 человек.
Хиггинс: Надеемся, наша работа даст дополнительную пищу официальному расследованию, которое имеет гораздо больше возможностей. Фото: Eliot Higgins
– Вы верите, что поможете найти непосредственно тех, кто сбил Boeing 777, и отправить их за решетку?
– Это кажется непосильной задачей. Действительно, трудно с использованием только информации из открытых источников в одиночку их разыскивать. Но мы надеемся, наша работа даст дополнительную пищу официальному расследованию, которое имеет гораздо больше возможностей. Так что не исключено, в один прекрасный день виновных будут судить.
– Почему вы сконцентрированы именно на поиске доказательств причастности России к инциденту с MН17?
– В ходе расследования мы шли вслед за доказательствами. Изначально мы не знали, Украина или Россия в ответе за гибель гражданского самолета. Но по мере того, как мы собирали и анализировали материалы, становилось совершенно понятно, кто несет ответственность.
Россия с самого начала лгала об MН17. Она создавала поддельные доказательства вины Украины в крушении самолета. Поэтому не только собранные нами материалы, но и неудачные попытки России одурачить весь мир указывают на ее вину в гибели самолета.
– А зачем вы отслеживаете действия российских военных в Сирии?
– Я считаю это интересным занятием. Особенно, когда страна отрицает все происходящее, несмотря на наличие множества доказательств обратного. Они лежат на поверхности. И мне всегда было интересно показать такую ложь. Так что пока Россия продолжает врать, у меня есть работа. Наша команда и дальше будет разоблачать ее ложь.
Возможности у нас ограничены. В итоге я трачу больше времени на заполнение и рассылку заявок на финансирование, чем на расследование
– Вас не смущает, что вы, журналисты и блогеры, работаете, по сути, как частные детективы?
– Вовсе нет. Любое добротное журналистское расследование требует определенного количества детективной работы. И наш случай это еще раз подтверждает. Только наша журналистика еще и приносит фактическую пользу уголовному делу.
– С какими трудностями вы сталкивались в ходе расследования?
– Практически все трудности касаются финансирования Bellingcat и наших исследований. Команда почти полностью сформирована из добровольцев. Если бы я был в состоянии заплатить им за полный рабочий день зарплату, за которую они могли бы жить, мы смогли бы достичь гораздо большего. Кроме непосредственно расследования, есть еще обучение и поддержка других организаций в Украине и Восточной Европе. Но эта деятельность ведется не так активно, как хочется.
Если бы Bellingcat имел существенное финансирование, мы могли бы проводить больше расследований сразу по нескольким направлениям и обучать людей по всему миру заниматься подобными изысканиями. А еще могли бы сотрудничать с другими организациями и чаще организовывать международные журналистские расследования.
– Сколько человек сейчас работает в команде?
– В настоящее время двое участников проекта заняты на полный рабочий день и получают оплату. Это я и Арик Толер. Также у нас около 20 следователей-добровольцев и дополнительно добровольцы, которые разрабатывают наш веб-сайт. Но чтобы работа проекта была устойчивой, в любом случае требуется финансирование.
Многих волонтеров благодаря участию в Bellingcat наняли компании. Я рад, что они нашли себе полноценную работу и получают удовольствие от реализации своих возможностей. Но в конечном счете я хотел бы иметь финансирование, которое позволит мне самому нанимать их.
– Сколько было потрачено за последние два года денег?
– Бюджет последних двух лет – около 150 тысяч фунтов (около 200 тысяч долларов. – "ГОРДОН").
– Откуда вы их получили?
– Часть была собрана на крауд-фандинговой платформе. Часть – грант от Google. Но мы понимаем, чтобы значительно расширить деятельность и достигать целей в будущем, Bellingcat потребуется гораздо больше финансовых вливаний. Мы в настоящее время участвуем в различных грантовых программах. Но суть в том, что мы делаем нечто довольно уникальное. Таким проектам сложно находить поддержку, поэтому возможности у нас ограничены. Сейчас я трачу больше времени на заполнение и рассылку заявок на финансирование, чем на расследование.
Статьи, которые пытаются дискредитировать Bellingcat, публикуются на такого рода сайтах, что я даже горжусь этими нападками на нас
– Как вы изучаете русскоязычные ресурсы и материалы?
– У нас несколько русскоязычных волонтеров. И Арик Толер свободно владеет русским языком. Это была одна из причин, по которой я нанял его. У него есть языковые навыки, которые нам необходимы для исследований. Но также он в состоянии выйти на страны Восточной Европы и обучать русскоговорящих журналистов тем методам ведения следствия, которые мы используем. Это, в свою очередь, помогает нам построить сеть журналистов по всей Восточной Европе. Они могут работать как все вместе, так и сами по себе.
Я твердо верю, что масштабные журналистские расследования могут проводиться сетями журналистов, ведь теперь мы живем в мире интернета. Единственной преградой остается только язык. Чтобы разрушить этот барьер, я выбрал того, кто помог его преодолеть.
– В российской и европейской прессе периодически появляются статьи, которые дискредитируют Bellingcat. Как вы к этому относитесь?
– Как правило, статьи, которые пытаются дискредитировать Bellingcat, публикуются на такого рода сайтах, что я даже горжусь этими нападками на нас. Например, одно время Russia Today стала практически одержима мной и Bellingcat. Почти ежедневно они публиковали новые статьи или видео о нас. Знаете, когда представители правительственного рупора преследуют вас, большинство разумных людей воспринимают это как четкий сигнал: как же близко эти ребята подобрались к нерву, раз на них так сильно реагируют.
