Прокурор Тедеев: Дело о золотом батоне давно закрыто, потому что не было никакого батона, а если и был – точно не из золота G

– В украинских реалиях прокуроры редко сами идут на публичный контакт с журналистами. Зачем вам это интервью?

– Мне важно обратить внимание на свою проблему, потому что считаю: руководство прокуратуры Киевской области обошлись со мной несправедливо, предвзято и незаконно. Еще на своем примере хочу показать коллегам, прокурорам отделов, людям среднего звена: не стоит бояться говорить правду, если уверен в себе и в своих действиях. Нужно всеми средствами в рамках закона отстаивать свою правоту!

– В чем именно состоит "несправедливость, предвзятость, незаконность" руководства по отношению к вам?

– После того как летом 2018 года в прокуратуре Киевской области сменилось руководство, на меня и других прокуроров отдела началось давление и ручное вмешательство в уголовные производства. Новое начальство стало говорить, будто бы я некачественно совершаю процессуальные действия в некоторых уголовных производствах.

Это их субъективное мнение. Я с ним категорически не согласен, потому что за все время работы в органах прокуратуры ничего, кроме благодарности от всех руководителей, с кем работал, а также потерпевших, не получал. По показателям раскрываемости, передачи обвинительных актов в суд и доведения дел до приговоров я был одним из лучших в своем отделе.

– Мы обязательно перейдем к теме вашего конфликта с прокурорским начальством. Но прежде задам несколько вопросов о вашей биографии. Тем более что она у вас необычная. Правда, что до 2007 года вы жили и работали в России, были российским гражданином?

– Я родился и вырос во Владикавказе. Моя мама Елена Бугулова работает в поликлинике, заслуженный врач Северной Осетии, отец – Елкан Тедеев…

– …знаменитый кавказский спортсмен, первый осетин, ставший чемпионом Европы, серебряный призер чемпионата мира 1967 года, трехкратный чемпион СССР по вольной борьбе.

– В детстве мы с двумя сестрами подолгу жили в Крыму, где у отца проходили спортивные сборы в городе Алушта. В 1984-м, почти за две недели до моего пятилетия, отца не стало.

1981 год. Двухлетний Казбек Тедеев с родителями и сестрами. Фото из личного архива Казбека Тедеева

Мы с мамой и сестрами вернулись в Орджоникидзе (нынешний Владикавказ). Там я окончил университет по специальности "юриспруденция", начал работать следователем в полиции РФ, но в 2007-м решил уволиться из следственных органов.

– Из-за чего?

– По личным мотивам.

– Мало платили, высокая нагрузка на работе, вляпались в неприятную историю, еще что-то?..

– Нет-нет. Если любишь свою работу, деньги не принципиальны. Хотя, честно признаюсь, в РФ на тот момент следователям выплачивали достойную зарплату, денег хватало.

– Тогда почему вы оставили любимую работу с достойной оплатой? Вам угрожали из-за чего-то?

– Никаких угроз не было, просто… Устал от происходившего и ушел. Как тогда, так и сейчас не являюсь поклонником действующей власти РФ, поэтому решил поменять все в своей жизни.

– Если бы каждый, кто недоволен властью своего государства, даже России, менял гражданство – на земле больше бы стран не осталось для смены паспорта. Должна быть более весомая причина таких кардинальных изменений в жизни.

– Беслан.

– Вы говорите о чудовищной трагедии в североосетинском городе Беслан, когда 1 сентября 2004 года во время торжественной линейки была захвачена школа №1? В течение двух с половиной дней террористы удерживали в заминированном здании 1128 человек. В результате теракта погибли 314 заложников, из них 186 – дети.

– К моменту моего увольнения с Бесланской трагедии прошло три года. Я был включен в группу по расследованию теракта как рядовой следователь. Не хочу вдаваться в подробности, скажу одно: не верю во внезапность нападения, считаю трагедию в Беслане спланированной.

Ну не может быть, чтобы сотрудники милиции не видели грузовиков с людьми и оружием, направлявшихся в Беслан! Не может быть, чтобы вооруженных террористов просто так пропустили через милицейские посты! Не верю, что оружие в школу пронесли под видом ремонта спортзала и при этом никто не заметил людей с длинными бородами, без усов, а это отличительная черта ваххабитов!

– Напомните, чем завершилось расследование теракта в Беслане?

– Единственный взятый живым террорист приговорен к пожизненному, остальные исполнители погибли. Организаторов и заказчиков даже не искали. Все три года я видел много нестыковок в следствии и ничего не мог сделать. Тогда зачем там оставаться? Уволился.

Атмосфера в стране давила психологически. Понимаете, во Владикавказе тогда было сто-о-олько терактов… Я жил рядом с центральным рынком, мой сосед, ветеран Великой Отечественной войны, погиб во время одного из терактов. Человек прошел всю войну, выжил и погиб в мирное время от теракта…

Первый теракт во Владикавказе был еще в советское время. В 1988 году был захвачен автобус с учениками школы №42. Слава богу, никто не пострадал. По этим событиям был снят фильм 1990 года "Взбесившийся автобус".

1 сентября 2004 года во время торжественной линейки была захвачена школа №1 в североосетинском Беслане. В течение двух с половиной дней террористы удерживали в заминированном здании 1128 человек. В результате теракта погибли 314 заложников, из них 186 – дети. Фото: Yuri Kochetkov / ЕРА

– Кем вы работали после увольнения из следственных органов?

– Никем. Столько всего внутри накопилось, так много вопросов без ответов, что у меня, на тот момент 27-летнего парня, чуть ли не депрессия началась. Какое-то время был в раздумьях, как жить дальше, а после… Знаете Эльбруса Тедеева?

– Еще бы. Украинский спортсмен осетинского происхождения, олимпийский чемпион, трехкратный чемпион мира и чемпион Европы по вольной борьбе. А еще бывший народный депутат от Партии регионов.

– Это мой родственник. Мы с ним в детстве вместе тренировались по вольной борьбе. Очень уважаю его за то, что он всего в жизни добился сам.

Эльбрус часто приезжал к себе домой в Северную Осетию. Мы подолгу общались на тему моей дальнейшей судьбы и работы. Я честно ему признавался: меня не устраивает политическая ситуация в РФ. Видя, в каком я состоянии, он вдруг предложил: "Переезжай в Украину, ты же в детстве уже жил там". Весной 2008 года я впервые приехал в Киев, мне тут очень понравилось.

– А украинское гражданство в каком году получили?

– Почти два года ушло на процедуры, связанные с оформлением гражданства. Я даже не знал, что по закону все, кто проживал до 1991 года на территории УССР, могут претендовать на украинское гражданство. А я же в детстве очень долго жил в Крыму вместе с родителями. Но нужно было подтвердить этот факт своей биографии. Я поехал в Алушту, нашел несколько семей, которые помнили, как мы с родителями жили в двухкомнатной квартире на улице Глазкрицкой. В общем, в конце 2009-го я стал гражданином Украины, о чем ни разу не пожалел.

– Вы не просто украинским гражданином стали, а именно украинским прокурором. Брат помогал вам в трудоустройстве?

– Я никогда не обращался к нему с такими просьбами. Это легко проверить: если бы он помогал, наверное, я бы не работал рядовым прокурором в Джанкое и Алуште. Тем более везде в СМИ рассказывали о якобы дружеских отношениях Эльбруса с Артемом Пшонкой – сыном тогдашнего генпрокурора.

Мой юридический диплом, полученный в Осетии, котировался в Украине. Никаких преференций при трудоустройстве у меня не было. Подал заявление в прокуратуру Крыма о желании занять должность помощника прокурора, прошел соответствующую процедуру назначения на должность и начал работать.

– А украинские спецслужбы вас проверяли?

– Конечно, очень скрупулезно.

– Как это выглядело на практике?

– По мне проводилась спецпроверка, плюс вызвали на собеседование, задавали вопросы вроде "Почему решили поменять гражданство?", "Где до этого работали?", "Какими делами занимались?". Мое трудоустройство длилось почти год, в конце 2010-го я стал помощником прокурора города Джанкой – это низшее звено в системе прокуратуры.

Троюродные братья Казбек и Эльбрус Тедеевы. Фото из личного архива Казбека Тедеева

– Зимой – весной 2014 года, на момент аннексии Крыма Россией, вы работали прокурором в Алуште. С "зелеными человечками", точнее – российскими оккупантами, лично сталкивались?

– Лицом к лицу нет, но атмосфера на полуострове была напряженной. Во время Евромайдана мы о событиях в центре Киева узнавали из трансляции "5 канала". Переживали, очень тяжело было смотреть на кровь, на убитых с обеих сторон…

Хочу рассказать вам о человеке, знакомством и работой с которым очень горжусь. Это Артур Шаповалов. Я работал под его руководством в прокуратуре Алушты. В разгар аннексии он единственный из всей системы крымской прокуратуры надел форму украинского прокурора и не побоялся выйти к народу возле здания горсовета Алушты. Не просто выйти, но заявить: никаких автобусов и поездов с "правосеками" и "бандеровцами" нет, это выдумка, чтобы запугать крымчан и раскачать ситуацию на полуострове.

– Как толпа отреагировала?

– Слушала. Наш прокурорский коллектив в Алуште действительно уважали. Город маленький, все как на ладони, люди видели, что мы работали по справедливости, были исключительно на стороне закона. Артур выступал несколько минут, а после провокаторы опять начали раскачивать толпу. Честно скажу: было страшно, я был рядом с Артуром и понимал, что мы реально рискуем быть разорванными в клочья за нашу проукраинскую позицию.

Расскажу еще одну потрясающую историю об Артуре. Самопровозглашенный прокурор Крыма Наталья Поклонская разослала по всем прокуратурам всех городов полуострова письмо на русском языке: мол, требую обеспечить порядок в регионе. Артур направил ей официальный ответ українською мовою: как гражданке Украины свою просьбу об обеспечении правопорядка в Крыму ей следует направить в ГПУ.

После этого крымские сотрудники СБУ, которые сохранили верность Украине, сообщили нам: дана команда задержать Артура. На свой страх и риск я попросил у знакомого татарина автомобиль и в срочном порядке, тайно вывез Артура в Симферополь, где он сел на поезд и уехал на материковую часть Украины. Артур лег на заднее сиденье авто, чтобы со стороны казалось, что в машине я один. Все личные документы – паспорт, удостоверение – он оставил мне, понимая, что в поезде его могли обыскать отряды так называемой Самообороны Крыма.

Думаю, промедление стоило бы Артуру минимум нескольких лет заключения под стражей. Я очень его уважаю, что он не побоялся – единственный из всей прокуратуры! – пойти против всемогущей на тот момент в Крыму Поклонской. Обидно, что из высшего руководства прокуратуры никто не оценил принципиальные и смелые действия Артура. Он сейчас работает рядовым сотрудником в прокуратуре Черниговской области.

– Сколько всего прокуроров отказалось принимать российское гражданство и выехало из Крыма после аннексии?

– 51 человек, хотя в Крыму на момент аннексии работало порядка двух тысяч сотрудников прокуратуры.

– Ого! Почему так мало остались верны присяге?

– Сложный вопрос. Боялись бросать дома, квартиры. Тяжело было с семьями срываться и переезжать без каких-либо гарантий о трудоустройстве и решении жилищной проблемы.

– А вы почему не остались в Крыму?

– Я дал присягу народу Украины. Кроме того, в Крыму появилось то, что заставило меня покинуть родную Северную Осетию, – действующая власть в РФ.

– Ну, справедливости ради, вы в свое время присягу и российскому народу давали, когда в следственных органах РФ работали…

– Нет, не было такого. На момент устройства в органы милиции РФ никто присягу не давал.

– Вы общаетесь с бывшими коллегами в Крыму? Что они говорят на шестой год захвата Россией украинского полуострова?

– Те, кто уехал с полуострова, все трудоустроены. С теми, кто остался в Крыму, не общаюсь. Смысла нет: они напуганы, боятся открыто говорить даже в частных разговорах о работе и вообще о жизни.

Зима – весна 2014 года, Крым, разгар аннексии, когда полуостров наводнили российские войска без шевронов и других опознавательных знаков. Фото: ЕРА

– Из-за кремлевской политики вы сначала покинули первую родину – Владикавказ, потом вторую – Крым. Ни разу не пожалели о смене гражданства и о том, что весной 2014-го перебрались на материковую Украину?

– Никогда ни о чем не жалею, назад не оборачиваюсь. Мне нравится строка из песни Меладзе: "Я повсюду иностранец и повсюду я вроде бы свой". Хотя, честно признаюсь, поначалу после переезда из Крыма было очень тяжело, почти 18 месяцев был без работы.

– Почему?

– Помню слова Матиоса в одном из интервью в июле 2014-го: мол, все прокуроры Крыма, кто остался верен присяге и переехал на материковую Украину, трудоустроены. Очень хотелось спросить его: "А как же я?"

– Так почему вас 18 месяцев не брали в прокуратуру?

– Уверен на тысячу процентов: это делалось потому, что я родственник Эльбруса Тедеева, бывшего в свое время нардепом от Партии регионов, которую тогда называли "злочинною владою". Тот же Артур Шаповалов ходил в Генпрокуратуру Украины и говорил: "Казбек – патриот, спас меня в Крыму от тюрьмы оккупантов, из всех переехавших с полуострова только ему не дают работу".

– Тем не менее в 2015-м вам удалось устроиться на работу в прокуратуру Киевской области.

– И за это я очень благодарен Виктору Шокину, который единственный из всех генпрокуроров отреагировал на мои многочисленные жалобы. Я их 25 штук написал за полтора года, это скорее были не жалобы, а больше крик души. Никто не реагировал, один раз мне даже предложили фамилию сменить. Мою фамилию, фамилию отца!

С троюродным братом Эльбрусом (слева). Фото из личного архива Казбека Тедеева

– Ваш брат Эльбрус Тедеев не только за диктаторские законы 16 января голосовал, но и за Харьковские соглашения в 2010-м. Вы никогда его не спрашивали, чувствует ли он свою ответственность за то, что произошло в Украине с приходом к власти регионалов?

– Он мой брат, великий спортсмен. Я его уважаю, потому что он, мальчик из беднейшей семьи, всего достиг сам, своим потом и кровью.

– У меня претензии к вашему брату не как к спортсмену, а как к политику.

– Я знаю, что по каждому голосованию брат принимал решение только сам, без указаний. Он по-прежнему живет в Киеве, никогда никуда не убегал, ни от кого не скрывался. Думаю, вам лучше у него спросить, как и за что он голосовал. Я бы хотел отвечать за себя.

Мы с братом политические вопросы не обсуждаем. Хочу заметить: в СМИ Эльбруса почему-то называют "кулаком Партии регионов", но я нигде не увидел подтверждения, что он в Верховной Раде применил свои борцовские навыки. Эльбрус всегда был толерантен, старался сгладить любой конфликт. А если и свирепствовал, то только на Олимпийских играх 2004 года в Афинах, когда в финале в честном спортивном поединке победил американца и завоевал золотую медаль.

– Как прокурор вы расследовали дело о пропаже золотого батона из резиденции Януковича "Межигорье". Нашли?

– Дело о золотом батоне давно закрыто, потому что не было никакого золотого батона, а если и был – точно не из золота. Мы специальную экспертизу проводили и выяснили, что батон из чистого золота должен был весить минимум 16 килограммов.

Вы знаете, что 70% времени прокуратуры Киевской области уходило на поиски этого мифического батона, а не на настоящие уголовные дела?

– Почему?

– Потому что в прокуратуру чуть ли не каждый день приходили депутатские запросы от многих нардепов, в том числе Добродомова, Черновол и так далее: "Где батон?" Будто они сами его дарили и переживали за судьбу подарка. Куча следователей и прокуроров были задействованы впустую!

В 2015-м, когда я восстановился на работе в прокуратуре Киевской области, только и слышал от коллег по отделу: "Блин, опять батон, что отвечать этим нардепам на их запросы?" Я взялся за расследование, выяснил и доказал: если батон и был, то точно не из золота.

Найденный в резиденции сбежавшего Януковича золотой батон сфотографировали 22 февраля 2014 года, после этого батон в "Межигорье" больше никто не видел. Фото: Олександр Аронець / Twitter

– В вашей карьере был еще один интересный момент: вы подписали подозрение Михаилу Саакашвили, на тот момент – главе Одесской областной государственной администрации. Чем закончилось это уголовное производство?

– В 2016-м по какому-то телеканалу я увидел, как одесский губернатор Саакашвили что-то эмоционально рассказывает об "ореховой мафии". Стоит возле каких-то складов, говорит о "ворах и барыгах", а после подходит к дверям, срывает замок и кричит толпе: мол, забирайте орехи, они ваши. И все это на десятки телекамер.

Я смотрел и думал. Во-первых, у Саакашвили юридическое образование, он как никто должен понимать: если тебе известно о преступлении – сообщай о нем в правоохранительные органы, а не только на телекамеры эмоционально произноси "вор", "барыга" и так далее.

Во-вторых, эта партия орехов, обнаруженная налоговой полицией вместе с прокуратурой Киевской области, была арестована, помещена на склады и опечатана. Суд наложил на эту партию орехов запрет, они были признаны вещественными доказательствами.

И вдруг появляется какой-то чиновник и под телекамеры вскрывает опечатанный склад. А это как минимум злоупотребление властью, уголовная статья. Прокуратура Киевской области обязана открыть уголовное производство. И открывает. Вот только подписать подозрение никто не решался, ведь Саакашвили на тот момент – любимец президента Порошенко, чуть ли не мессия для украинского народа… Но у меня всегда был принципиальный подход: все должно быть по закону и справедливости. Я не был в составе группы прокуроров, но поняв, в чем суть преступления, дал согласие поставить подпись в процессуальном документе.

– Так чем закончилось это уголовное производство против Саакашвили?

– Гораздо позже я узнал, что следователь даже не внес это дело в Единый реестр досудебных расследований. Почему – не знаю, по закону ему давалось на это 24 часа.

– И не пытались узнать?

– Не видел смысла. К тому времени Саакашвили уже впал в немилость, люди тогдашнего президента Порошенко начали его по крышам гонять, прессовать, ко мне подходили: мол, надо оживить подозрение Мише по орехам. Я ответил, что счеты ни с кем не свожу. Когда Саакашвили был на пике политической карьеры в Украине – это одно дело, а добивать лежачего – неправильно. Плюс я же не владел всеми материалами уголовного производства.

Знаете, я недавно был в Тбилиси и могу сказать: при Саакашвили было больше порядка, нежели сейчас. Потому желаю ему вернуться в любимую им Грузию для наведения там былого порядка.

Кстати, я был процессуальным прокурором по делу о завладении имущества Марка Паславского – американца украинского происхождения. Он воевал в зоне АТО, погиб под Иловайском в 2014-м. После смерти Марка рейдеры, подделав документы, завладели его имуществом. Я расследовал дело и добился исполнения закона: имущество было передано компаньону Паславского. А человек, совершивший преступление, успел сбежать в Крым и скрывается там от украинского правосудия.

Прокурор Киевской области вызвал меня и сказал, что якобы я подставил его своими действиями перед генпрокурором Луценко

– Вернемся к началу интервью. Вы сказали, что у вас возник конфликт на работе с приходом в прокуратуру нового руководства. Судя по всему, вы имели в виду прокурора Киевской области Максима Киричука, которого назначили летом 2018-го. Что вы с ним не поделили?

– Знаете выражение "новая метла метет по-новому"? Первые три-четыре месяца новое руководство присматривалось и притиралось, а в конце 2018-го началось… Киричук вызвал меня и сказал: мол, в этом уголовном производстве нужно сделать так. Сказал, что якобы я подставил его своими действиями перед генпрокурором Луценко.

– Он требовал от вас вычеркнуть кого-то из списка подозреваемых или не расследовать какой-то эпизод?

– Если бы Киричук такое мне сказал – я бы в другой орган обратился, а не в Совет прокуроров. Да, он начальник, но за уголовное производство отвечаю я как процессуальный руководитель. Согласно закону, прокурор должен быть независим, никто не имеет права вмешиваться в его работу.

– Может, вы просто были неэффективны в работе, вот он вам и давал советы?

– Есть таблица, куда вносятся показатели работы: какая категория дел, сколько направлено в суд и так далее. В отделе, где работает 14 прокуроров, у меня были лучшие показатели. Коллеги не дадут соврать: я всегда вел самые тяжелые и резонансные уголовные производства.

Последний разговор с заместителем прокурора Ефремовым – лицом, приближенным к Киричуку, – был в феврале 2019-го. Мне предложили: "Либо уходишь спокойно в другой отдел, либо уберем тебя в любом случае". Я отказался, сказал, что буду бороться за свое место.

Я посчитал высказывания Киричука и "предложение" Ефремова не просто вмешательством в расследование, а прямым давлением на меня как прокурора. В начале апреля этого года я обратился в Совет прокуроров Украины с заявлением о давлении со стороны руководства, но проиграл.

– Почему?

– Думаю, члены Совета прокуроров Украины, мягко говоря, были недостаточно свободны в принятии решений по моему обращению. Бог им судья, время все расставит на свои места.

Придирки Киричука – это лишь формальности, на самом деле ему нужны были ручные подчиненные. А я всегда был и остаюсь самостоятельным прокурором. Я отвечаю за качество обвинительного акта, направленного в суд. Я отвечаю за качество поддерживаемого в суде гособвинения. И подпись в процессуальном документе ставит не Киричук, а я. А значит, несу персональную ответственность.

– Вы же почти 10 лет работаете в системе украинской прокуратуры. Неужели ни разу не замечали, что там от подчиненных требуется полная лояльность руководству, в том числе политическому?

– Не стоит так обобщать. За время работы в прокуратуре никто из руководителей ни разу не сделал мне замечаний ни по одному уголовному производству, потому что знали: я всегда все делаю по справедливости, совести и закону. И всегда стою на стороне потерпевших, всегда!

Прокуратура – это закрытый клуб. В их понимании, я сейчас выношу сор из избы

– Не покидает ощущение, что вы просто обиделись на начальство за критику в свой адрес…

– Прокуратура – это закрытый клуб. В их понимании, я сейчас выношу сор из избы. Но я не хочу терпеть такого отношения к себе. Я открыто говорил руководству: если есть конкретные факты моей неправильной работы – обращайтесь в специальный орган внутри прокуратуры, пусть проверяет. Но в том-то и дело, что, по сути, ко мне претензий не было и нет.

С конца 2018 года, когда Киричук понял, что я процессуально независим и буду делать все только по закону, началось давление. Его целью было показать, кто в доме хозяин, убрать меня с должности. Подчеркиваю: с должности, а не с работы. И он этого добился.

Меня постепенно отстранили от всех уголовных производств, лишили премий и надбавок, на 70% сократили зарплату, выдавили из отдела. Я сейчас живу на зарплату 6 тыс. грн. Слава богу, семья помогает, сестра – гражданка Италии – очень помогает мне финансово. Да и дома, в Осетии, мама кое-что продала из недвижимости, и мне досталась определенная часть.

– А не унизительно столько месяцев находиться в таком положении? Не хотелось плюнуть на все, громко хлопнуть дверью и уйти в адвокатуру?

– Хлопать дверьми – не мой стиль. Я, конечно, мог прикрыть дверь и подождать смены власти, но хочу доказать прежде всего себе и своим близким: со мной поступили незаконно, не по справедливости. Почему я должен уходить, если считаю себя профессионалом и доказал это работой?! Сейчас я в административном суде обжалую решение Совета прокуроров, который не увидел в высказываниях и действиях Киричука и его верного заместителя Ефремова давления на меня.

Фото из личного архива Казбека Тедеева