Ожидание контрнаступления и освобождения из плена – в чем-то идентичны. Но если бы вокруг была еще и среда псевдоэкспертов, сидеть было бы тяжелее в разы

Ожидание контрнаступления и освобождения из плена – в чем-то идентичны.

Как только за вами закрывается дверь камеры, вы начинаете жить мыслями об обмене, ведь это единственный путь отсюда. "Свой" первый обмен – в декабре 2017-го – я пропустил: Россия не включила меня в списки.

Представьте, что чувствуешь, когда провел полгода в концлагере и понимаешь, что не попал на обмен, который происходит раз в несколько лет и которым только и жил последние месяцы. Конечно, в "Изоляции" не было соцсетей, но градус ожиданий повышал Палыч, создававший ад ежесекундно, так что реальность не зависела от доступа к Wi-Fi.

Я вышел из "Изоляции" только спустя два с половиной года. И за эти годы объективные ожидания менялись на откровенные иллюзии, злобу, эйфорию от редких новостей, мысль "почему так долго?", ненависть к сокамерникам (коллегам по "соцсетям") etc. За это время в нашей камере было много электроожогов и ночных криков. Некоторые за эти годы умерли.

Все это не отменяло ожиданий и надежд. Но с расстояния 2023-го теперь я понимаю, что отсутствие доступа к хаосу информации частично было и маленьким преимуществом. Ведь если бы вокруг была еще и среда псевдоэкспертов – от моральной онтологии ("акуловедения") до "Пушилин скоро умрет, у него рак" – то сидеть было бы тяжелее в разы.

Источник: Станислав Асеев / Facebook

Опубликовано с личного разрешения автора