Яровая: Мы все сейчас в одном окопе. Мы должны защищать государство. Я не враг министру обороны. Я – враг коррупции G

Я руководствуюсь в жизни правилом: не знаешь, что говорить, говори правду. Мне свое делать

– В соцсетях и СМИ живо обсуждали медиаатаку на вас. Могли бы вы прояснить, как вы восприняли, какие ваши действия вызвали такую активность?

– Нападения начались с целью дискредитации. Причем из тех же ресурсов, которые уже включались в информационные кампании против меня раньше, когда мы выводили все торги по тыловому обеспечению на Prozorro. Эта волна, наверное, была связана с информацией о возможном назначении в Минобороны. Очевидно, что есть персоны, которые боятся, что их отлаженные схемы с моим приходом будут поломаны. Информацию о возможности такого назначения в публичную плоскость вынесла не я, как помните. Этот "вброс" был началом атаки из-за анонимных Telegram-каналов.

– Это вас лично цепляет, переживаете по этому поводу?

– Да, это очень неприятно. Однако я руководствуюсь в жизни правилом: не знаешь, что говорить, говори правду. Мне свое делать. Мои действия абсолютно логичны и направлены на то, чтобы коррупционные схемы были сломаны, а обороноспособность государства окрепла. Моя цель – прозрачные закупки, чтобы наши военные были обеспечены не просто всем необходимым, а всем необходимым наилучшего качества.

– Как считаете, почему эту медиакампанию россияне взяли под свое крыло, даже кремлевский пропагандист Владимир Соловьев высказался?

– Рупор российской пропаганды сокрушается: какое горе, что в украинское Министерство обороны назначат Яровую. Это ведь бонус. Если из-за моей деятельности враг так нервничает, что подключают главного пропагандиста Кремля, то это значит, что я максимально эффективна. Это самая лучшая реклама.

– А кто вас поддержал?

– Много военных, волонтеров, гражданское общество. Было просто огромное количество сообщений в мою поддержку. И это то, что действительно дает силы идти вперед, двигаться дальше.

Одна из самых необходимых реформ – диджитализация. Например, по некачественному питанию бумажные акты идут в Минобороны "голубиной почтой" по два-три месяца. Это ненормально

– Кабмин утвердил нового зама по вопросам закупок, это Дмитрий Клименков. В преддверии этого была информация, что вас могут назначить на эту должность. В обществе эту идею активно поддерживали, но вы сами не комментировали. Хотите ли вы занять этот пост в принципе и что вы могли бы сделать на этом посту?

– Не комментировала, потому что кадровые решения – это компетенция премьер-министра и министра обороны. Эта должность очень сложная и требует большой ответственности. Ее не зря называют должность-камикадзе. Предшественник на этом посту сейчас находится в СИЗО. Это очень сложный сегмент работы, согласиться на эту должность – это, безусловно, самопожертвование. Согласиться на выполнение этого функционала – это отдать себя полностью по выстраиванию нормальной работы тылового обеспечения Минобороны.

Хотела бы я ее занять? Как человек, стремящийся видеть своих детей и спокойно спать по ночам, нет, не хотела бы. Однако осознаю ли я, что могла бы это сделать. Да, могла бы. Все этапы закупок, начиная с технических условий, приемки тыла до обоснования на Кабмине потребностей тыла и получения финансирования – это сложный, огромный процесс. Я осознаю, что хорошо его знаю и имею достаточно компетенций и опыта, чтобы сделать этот процесс эффективным. Работать на износ – это то, что я делаю с 2014 года.

– Каково ваше видение ситуации в Минобороны в целом, что сейчас критически нужно министерству, чтобы быть эффективным?

– В первую очередь мы вывели торги по тыловому обеспечению на Prozorro и увидели, что на торги выходят те же поставщики, которые с Минобороны работают десятилетиями. Никто другой не выходит. Что это значит? Что та система, которая была внедрена по питанию в 2015–2017 годах, несовершенна. Ее нужно дорабатывать. Потому что есть каталог, который нужно просматривать. Когда мы вывели, например, воду отдельно из каталога и проторговали ее отдельно, увидели просто феноменальные результаты: с цены по 9 грн за литр, за которую Министерство обороны покупало ее в мае, мы спустились до цены в 3,60 грн на Prozorro. То есть можно вывести из этого каталога крупы, консервы, сгущенку, печенье – все то, что не требует хранения в каких-то особых условиях, и проторговать отдельно. Но нужно изменить систему. Пока работает каталог из 409 единиц, новые поставщики на торги просто не выйдут. А выходить должны не посредники, а именно производители.

Вторая проблема, которую я вижу, – это отсутствие нормальной коммуникации и взаимодействия между Минобороны и Кабмином. Это очевидно, исходя из тех проблем, которые возникли у оборонного ведомства с выводами Государственой аудиторской службы Украины, по вопросам о закупках горючего с НДС и т.д. Должно быть четкое, понятное и эффективное взаимодействие между Минобороны и Кабмином. И это большой пласт работы, которую необходимо сделать.

Четко работать с центром по техническим условиям, с тылом – по заявкам, чтобы они были актуальными и корректными и под них было финансирование.

И еще одна проблема, которая требует срочного решения, – это технические условия. С какого-то периода у них начали появляться торговые знаки некоторых компаний. Это – коррупционная составляющая. Смотрите, за использование чужого торгового знака предусмотрены сумасшедшие штрафы – до 100% от суммы контракта. То есть, если в технических условиях есть торговый знак, ни один производитель просто не придет на торги. Выходит, что технические условия прописаны под конкретных людей. Так не должно быть. И я четко заявила, что так не будет.

Прием. То, что меня лично очень беспокоит. Мы проторговали зимнюю форму вовремя, с украинскими производителями, через Prozorro. Однако пока не восстановлен приказ №375, прием проходит не по техническим условиям, а по рабочему образцу. И тогда люди жалуются, что форма плохого качества. В технических условиях ведь не только прописывается, как форма должна выглядеть, какого она должна быть цвета. Там четко прописываются требования к ткани: какова должна быть ее плотность, как она должна отталкивать воду, как она должна реагировать на огонь. Кроме того, предусмотрена рандомная проверка в лаборатории. Если хотя бы одна единица не отвечает по качеству техническим условиям, возвращается вся партия. Рабочий образец этого не предполагает. Это принципиальный вопрос, из-за которого я не один месяц бьюсь. И, собственно, уже удалось пройти Государственную регуляторную службу. Теперь документы должны подписать министр обороны и Министерство юстиции.

Ну и, конечно, одна из самых необходимых реформ – диджитализация. Например, по некачественному питанию бумажные акты идут в Минобороны "голубиной почтой" по два-три месяца. Это ненормально.

Дебиторская задолженность – тоже огромная проблема. С ней нужно работать. Возможно, усиливать ответственность поставщиков за несвоевременную и некачественную поставку. Необходимо пересматривать договоры.

– Из Белого дома направили Киеву и партнерам в Координационной платформе доноров письмо с перечнем реформ. Среди них есть и пункты по Министерству обороны. Что думаете, способны ли мы все это выполнить, как быстро? Нужно ли нам это делать?

– Этот список абсолютно совпадает с моим видением: отсутствие коррупции, общественный контроль, прозрачность закупок. Мы не просто в состоянии это выполнить, мы обязаны это сделать. Это красные линии наших партнеров, которые прямым текстом говорят, что это условие дальнейшей материально-технической и финансовой поддержки.

– Как вы сейчас видите свои ближайшие задачи?

– Продолжаю работать в коллегиальном органе по тыловому обеспечению Минобороны. Буду стараться выйти в конструктивную коммуникацию с новым министром и его заместителями и максимально помогать. Мы все сейчас в одном окопе. Мы должны защищать государство. Я не враг министру обороны. Я враг коррупции.