Рыбчинский: Тимошенко могут убить и приписать это команде Порошенко. А может, наоборот, будет покушение на президента
Состоится ли третий Майдан, когда распадутся Россия и Соединенные Штаты, почему необходимо отсоединить Донбасс от Украины, о чем президенту нужно договариваться с олигархами и кто должен иметь право голосовать на выборах. Об этом в авторской программе главного редактора интернет-издания "ГОРДОН" Алеси Бацман на телеканале "112 Украина" рассказал украинский поэт, драматург, народный артист Украины Юрий Рыбчинский. "ГОРДОН" эксклюзивно публикует текстовую версию интервью.
Власть делает все, чтобы третий Майдан состоялся: повышение тарифов, инфляция… Но он пока откладывается
– Добрый вечер, Юрий Евгеньевич.
– Добрый вечер, дорогая Алеся Бацман.
– Признаюсь телезрителям, что я вас буквально выдернула из-за праздничного стола: у вашего друга, талантливого композитора Александра Злотника сегодня юбилей…
– 70 лет (Злотник родился 15 ноября 1948 года. – "ГОРДОН"). Вчера был концерт во дворце "Украина", а теперь уже отмечаем саму дату – он родился сегодня.
– Я бы хотела, чтобы вы вспомнили какую-нибудь историю (возможно, смешную), которая вас связывает.
– Во-первых, я бы хотел поздравить и от своего, и, думаю, от твоего имени этого прекрасного композитора, прекрасного человека. Александр Злотник – это не просто композитор, это – символ интеллигентности, изысканности…
Было много историй, которые можно назвать смешными, остроумными… Мы [с женой] были свидетелями на свадьбе Саши 36 лет назад, когда он женился на Оле, своей нынешней жене, которая родила ему чудесную дочь и сына… После росписи в ЗАГСе оказалось, что им негде ночевать (смеется). Мы тогда жили на Куреневке, пригласили их к себе, отдали им новенькую, только купленную кровать, постель – и первую брачную ночь они провели на нашем ложе (улыбается). Потом мы эту кровать им подарили. Не знаю, смешно это или нет… Семейная жизнь Саши началась [с нашей кровати], и, насколько я помню, кровать была с колесиками, почти мини-транспорт, можно было мотор поставить и по Киеву ездить (смеется).
– Им понравилось настолько, что уже 36 лет живут вместе.
– Да.
– От веселого к не очень веселому. В 2015 году в интервью изданию "ГОРДОН" вы сказали: "Украинская власть отравлена деньгами и еще более неадекватна, чем Владимир Путин. Если правительство не подаст в отставку, будет третий Майдан, на фоне которого два предыдущих покажутся детским садом, потому что оружие есть не только у тех, кто сейчас на фронте". Третий Майдан, слава Богу, не состоялся…
– Но правительство [Арсения Яценюка] ведь подало в отставку. Значит, я угадал?
– Может, власть улучшила жизнь людей?
– Нет. Думаю, власть делает все (и это удивительно), чтобы Майдан состоялся: повышение тарифов, инфляция… Но он пока откладывается…
– Народ терпит?
– … но то, что он откладывается, не значит, что это хорошо. Чем позже он состоится, тем страшнее будет.
– Вы думаете, что он все-таки состоится?
– Это одна из версий. В жизни, как у рояля, могут быть и черные, и белые клавиши: может состоится, а может и нет. Все зависит от того, как будут развиваться события. Думаю, что самое страшное произойдет, если, как в 2004–2005 годах, будут фальсифицировать выборы…
– Вы рассматриваете и такой вариант?
– Я уверен, что у нас, как говорится, игра не поменялась. После того как [в 2004 году] был назначен третий тур выборов, чего никто не предвидел, [власти] признали, что были фальсификации, но за это преступление никто так и не был наказан. А для страны [фальсификации на выборах] страшнее убийства. Поэтому я уверен, что все выборы после 2005 года, когда выбирали президентов, когда выбирали Верховную Раду, тоже [были сфальсифицированы]. Я не верю в эти цифры, потому что админресурс всегда будет пытаться подменить настоящие данные, тем более что для этого есть нормальные условия: примерно 20 млн человек находятся за пределами страны, и бюллетени на них можно выпустить…
На сегодняшний день есть один лидер: как "Шахтер" у нас в футболе, так в политике с колоссальным отрывом идет Тимошенко
– Перепись не проводится.
– Да. Я боюсь, что могут произойти страшные события. Из тех людей, которые могли бы стать хорошими президентами Украины, минимум четверо были убиты. Был убит [председатель Нацбанка Украины в 1992–1993 годах Вадим] Гетьман, убит [лидер "Народного Руху України Вячеслав] Чорновил, убит [гендиректор "Укрзалізниці", министр транспорта и связи Георгий] Кирпа (в действительности покончил жизнь самоубийством. – "ГОРДОН") и [министр внутренних дел Юрий] Кравченко (по официальной версии, покончил жизнь самоубийством, дважды выстрелив себе в голову. – "ГОРДОН"), который, по-моему, был бы очень хорошим президентом во время войны. Они были убиты, но мы до сих пор не знаем, кто заказчик. И может быть один из таких сценариев (ты же знаешь, то, что я говорю, потом сбывается): могут убить Юлию Тимошенко и приписать это команде Порошенко, может быть наоборот… может быть покушение на президента, он может быть убит или отравлен… Мы это уже проходили.
На сегодняшний день понятно, что есть один лидер: как "Шахтер" у нас в футболе, так [в политике] с колоссальным отрывом идет Тимошенко. И я уверен, что будут использованы грязные технологии, даже криминальные…
– Не дай Бог, чтобы это произошло. Слушая вас, вспомнила, как буквально за месяц до расстрела Небесной сотни, вы написали открытое письмо, в котором призывали людей опомниться, потому что будет кровь, и как бы не пришлось снова переименовывать эту улицу…
– … в Жертв Революции, да (улицей Жертв Революции в 1919–1958 годах называлась улица Трехсвятительская; с 1958-го по 1991-й – носила название Героев Революции. – "ГОРДОН"). И в том же письме я сказал, что когда приходит новый президент, которого вы, народ, выбираете, через некоторое время вы начинаете поливать его грязью, как и всех предыдущих. У нас всегда так: любого президента, рано или поздно, с упоением начинают называть "барыгой" и так далее… Но, извините, бачили очі, що купували, это ваш выбор.
– Вы ведь тоже голосовали за Петра Порошенко, насколько я помню?
– Я никогда не голосовал за Порошенко. Не потому что я против него, а потому, что я всегда голосую за Юлию Тимошенко, а на выборах в Верховную Раду – всегда за "Свободу".
– За "Свободу"?
– Конечно.
– Почему?
– Потому что я националист.
– Как "свободовцы"?
– Националисты могут быть со знаком плюс – это патриоты. А могут быть ближе к нацизму…
– В одном интервью, если не ошибаюсь, вы говорили, что кто-то из вашей семьи голосовал за Петра Порошенко (возможно, вы имели в виду вашего сына Женю, который от БПП избирался в Верховную Раду). Но после этого вы ведь тоже прошли некую эволюцию и критиковали Порошенко…
– Не помню, чтобы я критиковал Порошенко.
– В интервью…
– Я критиковал не Петра Порошенко, а вообще власть, которая пришла [после Майдана]: Яценюка и прочих. С моей точки зрения, мы все время будем бегать по кругу, пока не поймем: от модели государства, которую мы выбрали в 1991 году и которая сегодня функционирует, нужно отречься и начать с чистого листа, избрав другую модель. Любого человека сейчас поставить на место президента – все будет точно так же при этой криминально-олигархической модели…
– Если бы вы были президентом Украины, какие шаги предприняли бы в первую очередь?
– Во-первых, я никогда не буду президентом, у меня нет таких амбиций (смеется). Но если бы был, я бы, прежде всего, собрал ту небольшую когорту людей, которые руководят государством (я не имею в виду чиновников)…
– Олигархов?
– Да, конечно. Богатых людей, которые умеют делать…
– Кукловоды.
– Почему сейчас принято называть их кукловодами?
– Потому что олигархия – это сращение большого капитала и власти, потому что у каждого из них в Верховной Раде есть "штыки" – их "куклы".
– Я не думаю, что Ахметов или Коломойский – это кукловоды. Они до 1991 года были такими же людьми, как и мы, но почему-то не мы стали богатыми, а они…
– И почему же?
– … и теперь от зависти называем их кукловодами и вешаем всех собак.
Тот, кто отдает больше денег государству, должен иметь больше голосов. Тогда ему не нужно будет покупать кого-то на улице за гречку
– Я лишь говорю о том, почему их называют не крупными бизнесменами, а олигархами.
– Ты спросила, что бы я сделал.
– Да.
– Так вот, я бы сел за стол переговоров и поднял бы вопрос, что с этой моделью государства нужно прощаться, потому что это тупик, и выбирать другую. Я бы постарался договориться об условиях дальнейшего сотрудничества: если этого не сделать, то ничего не получится. Я не верил и не верю в такой демократический институт как голосование, потому что голосуют люди, которые в этом ничего не понимают, и в 99% случаев они выберут не того. Это недостатки демократии.
– Что делать? Кто должен голосовать?
– Если бы, как в Америке, [граждане] делегировали свои избирательные права людям с юридическим или экономическим образованием, политологам… то есть людям, которые в этом разбираются…
– За какую модель вы выступаете? Должны, например, голосовать только плательщики налогов?
– Я считаю, что те люди, которые платят в бюджет больше денег, должны иметь больше голосов. То есть если пенсионер платит в бюджет, скажем, тысячу гривен, – это один голос, а если человек платит миллион, то на выборах это должно быть 100–200–300 голосов…
– То есть голосуют все, но ценность голосов не равнозначна?
– Тот, кто отдает больше денег государству, должен иметь больше голосов. Тогда ему не нужно будет покупать кого-то на улице за гречку. Он сам может решать. Я ничего не выдумываю, кстати. Такой ценз был на выборах мэра Киева до 1917 года: люди, дававшие в бюджет больше денег, получали больше голосов.
– Возвращаясь к вашему гипотетическому разговору с олигархами. К примеру, вы говорите им, что нужно играть по правилам. Что вы предложите взамен?
– Без деталей, поскольку времени нет: я предлагаю им поменять нынешнюю модель государства на модель, которая существует в Польше, Чехии, Словакии и Словении. То есть модель народного капитализма. Они могут согласиться или нет.
– Что это значит?
– Чем богаче человек, тем больше денег он отдает на социалку. Его деньги идут людям с меньшим достатком, благодаря этому уменьшается неравенство. Швеция, Дания, Австрия построили социализм, при этом присутствуют все показатели капитализма. Я считаю, что это наиболее честная модель государства.
– В интервью Дмитрию Гордону вы говорили, что если уж Украину обманули и страны-гаранты по Будапештскому меморандуму не выполнили свои обязательства, то Украина должна восстановить ядерный арсенал.
– У нас есть моральное право… Мы обмануты гарантами, причем такими как Соединенные Штаты, Великобритания… Со стороны России – это понятно. Я ожидал, что это рано или поздно произойдет… Во-вторых, у нас остался потенциал: есть реакторы, есть ученые, которые еще не уехали за границу…
– Точно ли они есть?
– Есть, есть…
– Как практически это должно происходить, по-вашему? Выходит президент Украины и говорит…
– Можно ничего не говорить. Из реактора извлекаем… Израиля, например, в списках ядерных государств нет, а ядерное оружие есть. И об этом знают все арабские страны, которые соседствуют с Израилем.
– Как говорила Голда Меир: "У нас ядерного оружия нет, но если потребуется, то мы его применим".
– Есть вещи, которые нужно делать тихо. Нас тихо обманули – мы тихо [восстановим ядерный арсенал]. Но на государство, обладающее ядерным оружием, не нападают…
– Для этого нужны большие деньги.
– Мы и так большие деньги распыляем…
– Разворовываем…
– А разворовываем еще больше.
– Назовите три главные проблемы Украины.
– Первая проблема – качество населения. Это как качество команды: если качество игроков в "Барселоне" выше, чем в киевском "Динамо", то скорее выиграют они, а не мы. Качество населения в Украине после 1991 года, особенно после Леонида Даниловича Кучмы, катастрофически [падает], идет вымывание… Это высшее образование, это академики, айтишники… Здоровье нации – это тоже качество населения. Если сравнить 1991 год и сегодня, то у нас некачественное население. С кем строить [страну]?
Донбасс – это болезнь. Если мы хотим куда-то двигаться, мы не можем одновременно заниматься лечением
– Скоро и этого не останется.
– Когда-то, когда Крым еще был украинским, я каждый год был в жюри, а потом возглавлял театральный конкурс… И там турки строили отели, а хозяин, который вкладывал инвестиции, был греком. И я его как православного человека спрашиваю (мы были с ним знакомы): "Ты же православный, почему не берешь своих, берешь мусульман?" А он отвечает: "Что наши православные, что ваши… День зарплаты – и потом я неделю жду, пока они опохмелятся в последний раз". А мусульмане не пьют. Потому у нас и дороги строят турки. У нас некачественное население и внизу, и, главное, руководители некачественные. Условно говоря, людям, не разбирающимся в искусстве, дают руководить искусством, ничего не понимают во внутренних войсках, но руководят внутренними войсками. [Юлия] Мостовая правильно написала, что у нас взрыв непрофессионализма.
– Это она в интервью Дмитрию Гордону сказала.
– Она об этом еще раньше писала в своей газете ["Зеркало недели"], а потом подтвердила.
– Вы, кстати, смотрели интервью? Понравилось?
– Я не могу сказать, что не понравилось: она однокурсница моего сына Евгения, поэтому я знаю ее очень давно и считаю одной из самых умных женщин в нашей стране.
– Даже умнее вашей любимой Юлии Тимошенко? (Смеется).
– Но для того чтобы ее действительно раскрыть, чтобы это было супер-интересно, нужно взять у Юли еще несколько интервью (улыбается).
– Продолжение следует (улыбается).
– Сделайте обязательно!
– В том же интервью Дмитрию Гордону вы сказали: "Такая раковая опухоль, как Донбасс, нам не нужна". Что вы имели в виду? И, возможно, вы изменили точку зрения?
– Я не могу плохо относиться к Донбассу или людям с Донбасса: моя мама из Дебальцево, часть детства я провел там. Но если посмотреть на происходящее [сейчас]: цивилизационно Советский Союз остался только на Донбассе и частично в Крыму. Вся наша страна после 1991 года уже забыла, что такое Советский Союз… Вышло так, что это мертвое дитя (Советский Союз ведь умер) живет в теле Украины, которая должна родить живое дитя, но в ней [сидит] мертвое… [На Донбассе] нет работы, там миллионы, тысячи проблем. И главное – люди остались советскими…
– Что делать?
– Не знаю! Это болезнь. Если мы хотим куда-то двигаться, мы не можем одновременно заниматься лечением. Все нормальные люди (а там очень много талантливых) уже покинули Донбасс, они живут, если не в Киеве, то в Одессе или Львове.
– Юрий Евгеньевич, не говорите обо всех. Я так когда-то тоже сказала во время эфира, а потом мне столько писем пришло от людей, которые по жизненным обстоятельствам…
– Когда идет война, жертвы всегда будут.
– … не могут оттуда уехать. Но они ждут возвращения Украины, любят Украину.
– Ну я тоже люблю Францию. И что? Я же не говорю, что они ненавидят… Но на сегодняшний день, как показали события, – это раковая опухоль, и она будет мешать движению [государства], даже когда закончится война… На протяжении всех 70 лет советской власти показатели экономики всегда сравнивали с 1913 годом. Вот так и мы будем двигаться вперед, а нашей целью будет достижение уровня 2013 года… Но иногда зуб нужно вырывать…
Эта война не стоит жизни одного настоящего украинского парня. Лучше сделать третий Майдан, чем воевать на Донбассе
– Вы сказали о завершении войны. Вы видите хотя бы один теоретический способ, как ее закончить?
– Главное, что эта война не стоит жизни одного настоящего украинского парня, у которого могут быть дети, внуки…
– Уже ведь больше 10 тысяч погибших.
– Эта не та война… Лучше сделать третий Майдан, чем воевать на Донбассе.
– И что, будет лучше?
– И уже сделать такой Майдан, чтобы он был последним!
– Для Украины?!
– Для кое-кого…
– Вы пойдете на третий Майдан?
– Пойду. С оружием в руках.
– Есть оружие?
– Найду.
– Вот так заявление!
– А как же!
– Вы же сами сказали, что он будет страшным. Вам не страшно?
– Если бы [итальянскому полководцу Джузеппе] Гарибальди было страшно, не было бы Италии. Если бы в свое время было страшно [Фиделю] Кастро, то не было бы современной Кубы, если бы американцам было страшно, они бы до сих пор были колонией Англии.
– Вы говорили, что у вас нет президентских амбиций, а говорите сейчас как президент.
– Это не амбиции. Я умный человек, наблюдал три года: самый несчастный человек в государстве – это президент, который не принадлежит себе 24 часа в сутки. Колоссальное количество людей все время что-то хотят от него получить… Я всегда удивляюсь, зачем они туда рвутся?!
– Вы говорите, что это такая дурная адская работа, но посмотрите на список потенциальных кандидатов! И это ведь только малая часть желающих…
– Уберите составляющую, которая при нынешней модели государства: насколько человек становится богаче, когда становится президентом – и вы поймете, что главный импульс…
– Двигатель прогресса…
– Да, это власть и деньги. Это властолюбивые люди. Я никогда не был охочим к власти. Кроме того, я люблю зарабатывать деньги, а не получать их с помощью схем, офшорных зон или красть у своего народа. Да не дай Бог, вы что?! Это несчастная фигура. Счастливый президент, например, в Дании (государственный строй Дании – конституционная монархия, президента в стране нет. – "ГОРДОН"), когда он может на велосипеде ездить по Ольборгу…
– Без охраны…
– Да.
– Вы говорили, что всегда голосуете за партию "Свобода". Вы – выдающийся украинский поэт, классик украинской и российской эстрады. Многие из представителей партии, за которую вы голосуете, делают заявления, из которых можно сделать вывод, что главный враг Украины сегодня – это украинец, разговаривающий на русском языке.
– Это говорят отдельные люди…
– … которые принадлежат к лагерю, за который вы голосуете в том числе.
– Почему "Свобода", а не другие? Кроме идеи, связанной с культурой, языком…
Враги Украины могут очень хорошо говорить на украинском языке. Нельзя называть врагом Украины по языковому признаку. Это смешно
– Во-первых, название хорошее, да? (Улыбается).
– Я автор песни "Свобода" [из рок-оперы] "Белая ворона"…
– Которая стала песней года…
– Да. Жанна Д'Арк у меня поет песню "Свобода", написанную еще в 1986 году. Но главное, что это единственная партия… Вообще у нас было две идейных партии: коммунистическая, которой уже нет, и "Свобода". Других партий нет!
– А как же Юлия Тимошенко?
– Юлия Тимошенко – это моя любимая женщина (улыбается). Даже моя жена уже не ревнует. Я ее люблю… Я же имею право кого-то любить. Но ["Батьківщина"] это тоже не партия. И БПП – не партия, и "Народный фронт" – не партия. Они и сами это знают…
– Вы разделяете мнение, что русскоязычные украинцы – это враги Украины?
– Враги Украины могут очень хорошо говорить на украинском языке. Нельзя называть врагом Украины по языковому признаку. Это смешно.
– А они на полном серьезе об этом говорят. Для чего это делается?
– Все очень просто. Это большевизм, понимаете? Вместо того чтобы сделать дорожную карту о преференциях украинской культуре, украинскому языку… Намного легче разрушить или оплевать чужое…
– Какой должна быть языковая политика в Украине?
– Чтобы решить проблему (а она накапливалась как минимум 300 лет), нужно точно знать, какая часть населения говорит на украинском языке…
– Нужно, прежде всего, узнать, какая вообще численность населения. Перепись ведь не проводится…
– … какая часть говорит на русском и украинском, какая часть говорит на русском, но понимает украинский, какая часть говорит по-русски и не понимает украинского. Все это – наши граждане. А есть еще возрастная составляющая: до 20–30 лет решить все, что связано с памятью, намного легче. Для каждой категории должна быть своя дорожная карта. Государство должно создать курсы… В общем, сделать все, чтобы решить проблему…
– Нужно идти путем запретов или преференций?
– Я же не сказал ни об одном запрете.
– Нет, я спрашиваю: как должно быть?
– Только преференции. Во-первых, украинский язык, с моей точки зрения, красивее, чем русский или другие языки. Разве мать навязывает красавицу-дочь кому-то в жены?
– Хорошее сравнение, поэтичное!
– Украинский язык не нужно навязывать. Нужно сделать все для того, чтобы были хорошие украинские журналы, хорошие газеты, хорошие телевизионные фильмы, песни. И главное, чтобы люди, которые имеют отношение к украинской культуре, украинскому языку, зарабатывали больше, чем те, кто не имеет… Вот и все.
– Вас хоть раз пригласили на заседание профильного комитета Верховной Рады как эксперта при подготовке языковых законопроектов?
– Нет. Мой профиль им не нравился (смеется).
Если Володя Зеленский действительно пойдет на выборы, я бы бесплатно начал работать на то, чтобы такой человек стал президентом
– Вы бы сказали, что за "Свободу" голосуете, тогда бы позвали (улыбается).
– Я мог бы и не говорить, за кого голосую. Это право каждого человека: голосовать и не поднимать это на знамя.
– За кого собираетесь голосовать на будущих президентских выборах? Хотя я уже знаю, что вы ответите (улыбается).
– Если Володя Зеленский действительно пойдет, я бы бесплатно начал работать на то, чтобы такой человек стал президентом.
– Вот как?! Почему?
– Во-первых, он не имеет отношения к старой элите. Кроме того, парень (я не говорю, что провинциальный, Кривой Рог – это не провинция, большой город) приехал в Киев и за короткий срок сделал столько… Это колоссальная организованность. Его образование не хуже, чем у кого-либо из тех, кто может стать президентом. Я верю, что он или [Святослав] Вакарчук сделали бы больше всех на должности президента. Это был бы совсем другой путь.
– Вы же пророк. Давайте сделаем прогноз: кто выйдет во второй тур?
– Если не будет подтасовок, то во втором туре (если Володя Зеленский все-таки пойдет) будет Зеленский и Тимошенко.
– Как вы думаете, чем будут руководствоваться украинцы во время голосования?
– Это слишко обширно: "народ", тем более украинский… Каждый человек совсем не похож на другого, у каждого совсем другие мысли… Нет, так сказать, обобщенного народа, который одинаково [думает]… Большинство будет голосовать от сердца: нравится или не нравится. Мы не та нация, которая будет [голосовать] головой. Тем более, у нас много "всадников без головы" (смеется)…
– Ваш сын Евгений сейчас народный депутат. Вы бы хотели, чтобы он стал президентом?
– Нет (смеется).
– Почему?
– Потому что я желаю своему ребенку…
– А вдруг он захочет?
– Зачем?!
– А если все-таки захочет, есть у него шансы, как думаете?
– Как в Америке, так и у нас, шансы есть у любого человека с сильной волей, если на него сделают ставку магнаты или олигархи. Думаю, у многих людей есть шансы, и у него тоже. Но если я хочу счастья своему ребенку, то я не желаю, чтобы он был президентом (смеется).
– Вы не хотели бы быть отцом президента?
– Соединенных Штатов (смеется).
– У вас же есть шансы!
– Да, у меня двое внуков – граждане Соединенных Штатов. Я хотел бы стать дедушкой президента США (улыбается).
– У вас четверо внуков, четверо мальчиков. Расскажите, чем они занимаются.
– Все разным занимаются. Это будет слишком долго, если я о каждом буду рассказывать.
– Есть любимчик?
– Это провокационный вопрос! Скажу так: больше всех дорог самый старший… Ну он первый, это как первая любовь, и с ним я провел больше всего времени. Но я так же люблю и Даниила, и Жоржа, и Ивана.
Я не вижу большого вреда для Украины, если какие-то территории, которые не хотят быть украинскими, отсоединятся, если географически мы станем меньше
– В интервью Дмитрию Гордону в 2005 году вы сказали, что следующим после Советского Союза государством, которое развалится, будет Россия. Ждем уже 13 лет…
– Я же не говорил, что это случится так скоро…
– То есть шансы еще есть?
– Я сказал это не потому, что ненавижу Россию. Рано или поздно все большие государства [распадаются], как раньше распадались империи. Сейчас изменяются критерии, по которым образовывались государства. Поэтому такие государства, как Соединенные Штаты или Россия, рано или поздно должны распасться. Что такое The United States of America? Мы переводим states как штаты, но это страны. Соединенные Штаты начинались с семи государств, которые объединились. Это фактически содружество государств. Но сегодня людям на юге [США] не выгодно жить в одной стране с теми, кто живет на севере. Так точно, к сожалению, распадется Италия. Главные критерии сегодня: сколько та или другая территория дает бюджету, сколько ей нужно энергии.
В одних странах это будет происходить спокойно: как Чехия со Словакией расстались, – а в России будет взрыв, потому что Россия осталась империей, к тому же в России есть государства-анклавы: Башкирия, Татарстан, Чечня… Кроме того, в России есть два русских народа: те, кто живет до Урала, и те, кто живет за Уралом. Когда проводился референдум о возвращении к пятой графе, 90% россиян, которые живут за Уралом, на вопрос "Какую национальность вы запишете [в паспорт]?", ответили "сибиряк". То есть они не ассоциируют себя с другими россиянами.
– Юрий Евгеньевич, я знаю, что должна отпустить вас назад к праздничному столу, к более приятному занятию, чтобы вы продолжали отмечать день рождения Александра Злотника…
– Я хотел бы вернуться к вопросу о Донбассе: я не вижу большого вреда для настоящей Украины, если какие-то территории, которые не хотят быть украинскими, [отсоединятся], если географически мы станем меньше. Счастье государства не в количестве территорий, а в возможности сделать своих граждан обеспеченными и счастливыми.
– На следующей неделе в вашей семье тоже юбилей: ваша жена Александра Ивановна будет праздновать…
– Ей будет 70 лет, она не скрывает свой возраст – она выглядит намного моложе…
– Очень красивая, очень стройная…
– Она как две жены: первая и последняя (смеется).
– Прочтите ваше любимое стихотворение, которое вы ей посвящали.
– Коли місяць-чаклун, чародійник,
Мед янтарної темряви п'є,
Ти приходиш в мої сновидіння,
Я приходжу в безсоння твоє
І кажу тобі: люба, кохана,
В час нічної п'янкої роси
Зав'яжи мої очі туманом
Неземної своєї краси.
Зав'яжи мені очі вологі
Неземною красою, щоб я
Більш не бачив на світі нікого,
Окрім тебе, кохана моя.
А коли ранок сяйвом прозорим
Доторкнеться до наших облич,
Не виймай із очей моїх зорі,
Залиши в них навіки цю ніч.
І хай кажуть: любов – то омана,
Все одно в час п'янкої роси
Зав'яжи мої очі туманом
Неземної своєї краси.
– Я вам очень благодарна за это интервью.
– И я вам тоже!
Записал Дмитрий НЕЙМЫРОК