0 Киев
После внедрения ProZorro и наведения порядка с администрированием и возмещением НДС основными зонами коррупции остаются госпредприятия и таможня.
Об огромных потерях госбюджета из-за коррупции на таможне в последнее время активно говорили премьер-министр Владимир Гройсман, министр внутренних дел Арсен Аваков, генеральный прокурор Юрий Луценко. А вот по поводу ускорения приватизации госпредприятий чиновники не очень красноречивы. Хотя с точки зрения ликвидации возможностей для коррупции и привлечения средств в госбюджет приватизация госпредприятий может быть даже более необходимой. Разумеется, если это делать максимально прозрачно, создавая заинтересованность в покупке украинских предприятий со стороны крупных международных компаний, которые могут принести туда не только инвестиции, но и управленческую культуру и технологии.
Понятно, что такой интерес должен касаться прежде всего объектов большой приватизации. Пожалуй, первым предприятием, за эффективностью приватизации которого будут особо наблюдать не только украинское общество, но и западные партнеры Украины, является "Центрэнерго".
Вместе с тем, учитывая, что речь идет об энергетике, то здесь, на мой взгляд, должно быть понимание, что мы делаем с реформированием данного сектора экономики и чего хотим достичь.
Следует напомнить, что производство электроэнергии в объединенной энергетической системе Украины (ОЭС) обеспечивают АЭС, ТЭС, ТЭЦ и когенерационные установки, ГЭС, ГАЭС, блок-станции и объекты возобновляемой энергетики. По итогам 2017 года доля АЭС в структуре производства электроэнергии составила 55,06% (в 2016 году – 52,29%), ТЭС, ТЭЦ и КУ – 35,93% (39,72%), ГЭС и ГАЭС – 6,8% (6,01%), блок-станций – 0,99% (0,98%), альтернативных источников – 1,22% (1,01%).
Производство электроэнергии базовой нагрузки у нас преимущественно обеспечивают АЭС. Текущие расходы на производство электроэнергии на них значительно меньше, чем на ТЭС и ТЭЦ. Но особенность в том, что на АЭС можно увеличить или уменьшить производство электроэнергии в любой момент. А плановая остановка и особенно запуск – это довольно сложный и, что важно, дорогой технологический процесс. Поэтому они поддерживают стабильный объем производства электроэнергии в течение всех суток.
В то же время утром и вечером потребление электроэнергии существенно возрастает. Для покрытия растущего потребления используют прежде всего ТЭС и ТЭЦ. Именно они обеспечивают регулирование объема предложения электроэнергии. Несмотря на то, что производство электроэнергии на ТЭС и ТЭЦ значительно дороже, но без них обеспечить стабильность ОЭС очень трудно, если вообще возможно.
Учитывая ограниченные возможности ГЭС и ГАЭС, производство электроэнергии на них осуществляется только во время пиков потребления электроэнергии, поэтому они не могут заменить ТЭС и ТЭЦ.
Следовательно, функционирование ТЭС и ТЭЦ является отдельным, чрезвычайно важным сегментом энергорынка.
Учитывая такие особенности функционирования ОЭС, значение стабильной деятельности регулировочных мощностей ТЭС и ТЭЦ трудно переоценить.
Если остановится производство электроэнергии на значительной части ТЭС, то это может привести к полному развалу энергетической системы. Очевидно, что это создает потенциальные возможности для шантажа правительства и вообще всего государства с непредсказуемыми последствиями. Если кто забыл, именно с этим сталкивалась страна зимой в 2014–2015 годах.
А прямо в эти дни мы можем наблюдать, как еще один олигарх, контролирующий монопольного производителя жидкого хлора, может практически поставить на колени всю страну, остановив его производство.
Это важно понимать, принимая во внимание, что две мощные энергетические компании – ДТЭК Рината Ахметова и государственная "Центрэнерго" – обеспечивают львиную долю регулирующих мощностей. Они занимают монопольное положение в этом сегменте ОЭС.
Если мы хотим внедрить действительно прозрачный, конкурентный энергорынок, нам необходимо проводить приватизацию "Центрэнерго" не как единого объекта, а путем продажи отдельно трех ТЭС (Трипольской, Змиевской, Углегорской), которые входят в его состав.
Сейчас реализовать определенную демонополизацию регулировочных мощностей (в части "Центрэнерго") значительно легче. Кроме того, необходимо на государственном уровне принимать решение о принудительном разделе ДТЭК, который по разным оценкам контролирует от 60% до 70% регулирующих мощностей. Если этого не сделать, надежды на появление конкуренции на энергорынке будут тщетными.
Но возвращаясь к вопросу приватизации "Центрэнерго", как бы эту компанию не продавали – полностью или отдельно каждую ТЭС – нужно понимать, что инвестор должен быть уверен, что электроэнергетику на волне популизма снова не будут загонять в жесткое ручное управление, когда Минэнерго или НКРЭКУ будут определять закупочные цены на уголь, в ручном режиме регулировать тарифы. В такой ситуации чиновники будут иметь возможность выкручивать генерации руки. Уже не говоря о коррупционных рисках. Понятно, что ни одного реального международного инвестора такой вариант устроить не может. Они потребуют гарантий прогнозируемых действий государства.
И здесь мы опять возвращаемся к вопросу охаянного всеми "Роттердам плюс".
Правительство тратит на дотации государственных шахт 4,5 млрд грн в год. Кроме того, государственные шахты ежегодно продают 3,4 млн тонн угля по 2535 грн, получая за него от ТЭС 8,6 млрд грн. То есть общие затраты составляют 13,1 млрд грн. Это примерно $148 за тонну.
Отнесение на себестоимость производителями электроэнергии затрат на закупку угля по цене "Роттердам плюс" (сейчас где-то $100–110) де-факто обходится значительно дешевле реальной цены угля с государственных шахт.
Однако даже $148, которые получают государственные шахты за тонну угля, их не спасают. Есть шахты, где себестоимость добычи составляет от $190 до 230. Их целесообразнее ликвидировать, если для них не найдется частный инвестор.
Сегодня "Центрэнерго" закупает 25% американского угля и 40% угля у шахт. Если правительство прекратит дотации госшахтам, а дотации – это очевидное зло для экономики, ничего, кроме коррупции и стимулирования неэффективности, они не порождают, и те начнут поднимать цены до себестоимости, которая гораздо выше уровня "Роттердам плюс", в "Центрэнерго" не останется другого выхода, как закупать большую часть угля за рубежом. И закупать его по ценам даже выше, чем по формуле "Роттердам плюс".
Следовательно, любой реальный международный инвестор будет требовать гарантий того, что до полноценного запуска энергорынка будут сохранены цены на электроэнергию с учетом ценообразования на уголь на базе формулы "Роттердам плюс". То есть гарантии, что можно будет купить уголь за пределами Украины по цене, которая позволит вырабатывать электроэнергию не на убыточной основе. Кстати, интересный момент. Показательно, что ни одна международная организация, ни один международный эксперт, связанный с энергетикой, не высказывали критики в адрес формулы "Роттердам плюс". На международном уровне объективность правила импортного паритета для газа, нефти, угля вызывает полное понимание.
Очевидно, что импортный паритет необходим на переходный период, пока полноценно не начнет работать конкурентный рынок, который сам будет подталкивать к максимальному удешевлению затрат на закупку угля. Разумеется, если до того будет проведена демонополизация регулировочных мощностей.
Но экономическая логика подсказывает, что и после введения рынка закупочные цены на уголь будут колебаться в пределах "Роттердам плюс". Нет в Украине дешевого угля и не будет. Даже на частных шахтах с мощными запасами и новым оборудованием себестоимость добычи угля в пределах 1800–2000 грн. И дальше будет только расти, ведь для увеличения добычи потребуются инвестиции в оборудование, а это кредиты, которые в Украине и по-прежнему стоят очень дорого. Это зарплата шахтеров, которую нужно будет повышать.
Понятно, что ДТЭК заинтересован в ценообразовании на уголь на базе "Роттердам плюс". Формула обеспечивает им очень неплохую рентабельность. Но для того, чтобы привлечь международных инвесторов в тепловую генерацию и создать конкурентный рынок, нам нужно ценообразование на уголь на основе импортного паритета. Поэтому удивляет, что идет борьба с формулой, которая является единственным путем убрать коррупционные схемы, дисбалансы, сверхприбыли и работать по международным стандартам. В противном случае инвестором "Центрэнерго" сможет быть только кто-то из местных “решал”, который знает, как можно в ручном режиме договариваться и относительно цен на уголь из государственных шахт, и относительно тарифов на электроэнергию для своих ТЭС.
Источник: Борис Кушнірук / Facebook
Опубликовано с личного разрешения автора
