+11 Киев
Наша страна любит играть в "якбитологію".
Мы спорим о том, что произошло бы, если бы Вячеслав Чорновил победил в 1991-м. Можно ли было Украине остаться ядерным государством в 1994-м. Реально ли было получить План действий по членству в НАТО в 2008 году. Но последние три года главный спор страны сводится к тому, как повлияли на вторжение выборы 2019 года.
Сторонники пятого президента говорят о том, что его переизбрание могло предотвратить полномасштабную войну. Что ракетная программа и перевооружение армии заставили бы Кремль задуматься. Что Петр Порошенко в избирательных бюллетенях был главным представителем "повестки суверенитета", а потому его победа стала бы недвусмысленным сигналом Москве и миру о серьезности украинских намерений.
Сторонники этой концепции исходят из того, что победа Владимира Зеленского была фитилем для российских амбиций. Что политическая неопытность триумфатора спровоцировала Путина на подготовку к вторжению. Что результат выборов 2019 года убедил Кремль в несерьезности украинской государственности и анекдотичности ее руководства. А потому сделал войну неизбежной.
Эти выводы основываются на предположении, что раньше препятствием для вторжения была украинская армия и политическая воля пятого президента. Что при Зеленском позиции Вооруженных сил Украины и страны ослабли настолько, что Украина стала уязвимой. Но что, если предположить, что в Кремле никогда не воспринимали украинскую армию и Украинское государство как полноценного соперника? Концепция "второй армии в мире" родилась не вчера, и до февраля 2022-го Москва не имела поводов в ней сомневаться. Что, если единственная причина, по которой вторжение не началось раньше, – это уверенность Москвы, что можно обойтись без него?
В конце концов Кремль определился со своим отношением к нашей стране еще во времена аннексии Крыма. С тех пор все его шаги были направлены лишь на демонтаж украинской государственности. Вторые Минские соглашения внушили в Москве иллюзию, что она сможет продавить Киев на добровольный отказ от суверенитета. И пока сохранялась надежда, что Украина пойдет по "боснийскому сценарию", это служило отсрочкой для силового варианта.
При пятом президенте эти ожидания балансировались украинской реальностью. В парламенте были промосковские фракции. В медиапространстве – пророссийские телеканалы. Все это могло создавать в Кремле иллюзию, что в следующий электоральный виток к власти в Украине придут те, кто превратит страну в еще одну "Белоруссию". Вполне возможно, что победу Зеленского восприняли в Москве именно так.
А тем более, что он охотно давал поводы так думать. Готов был увидеть мир в глазах российского президента. Призвал к переговорам. В сентябре 2019-го Москва даже передала Киеву 35 заключенных, включая Олега Сенцова – как своеобразное поощрение новой украинской политики. А потом надежды Москвы на окончательное дипломатическое решение украинского вопроса начали таять.
Минские соглашения так и остались на паузе. Выборы на оккупированных территориях снова привязали к выводу российских войск. Конституцию менять никто не стал. В начале 2021 года новые украинские власти вообще ввели санкции против Виктора Медведчука и принадлежащих ему телеканалов. Если до этого у Кремля были иллюзии по поводу покорения Украины без войны, то в тот момент они окончательно рассеялись.
Во всем этом есть немалая судьба иронии.
Кремль откладывал большую войну не из-за украинской силы. Он мог откладывать ее из-за украинских компромиссов. Именно они позволяли существовать в нашей внутренней политике всем людям, продававшим Москве идею своей неизбежной победы на выборах. Если бы эти политики исчезли из жизни Украины раньше, то и полномасштабное вторжение могло бы произойти при каденции Порошенко.
Идея блицкрига родилась в Кремле не так из-за неопытности шестого президента Украины. Она могла родиться как реакция на зачистку политического ландшафта от агентов Москвы. Санкции лишили их возможности продавать себя Кремлю как будущих киевских наместников. И на смену московской концепции "мягкой силы" пришла идея жесткой силы.
Сторонники пятого президента убеждены, что победа "ястреба" на выборах 2019-го могла защитить нашу страну от войны. Но вероятнее другое: такой сценарий мог избавить Кремль иллюзий еще раньше. Мог подтолкнуть к выводу, что война – это единственный шанс для возвращения Украины. А если да, то сценарий вторжения мог быть запущен еще до февраля 2022-го.
Вполне вероятно, что победа Зеленского не стала катализатором вторжения. Напротив, она могла его отсрочить. Пока шестой президент посылал в Москву сигналы о собственной договороспособности, в Кремле могли считать вторжение чрезмерным. Как только шестой президент Украины начал говорить на политическом языке предшественника – война стала неизбежной.
Россия начала войну не потому, что в 2019 году выиграл Зеленский, и не потому, что проиграл Порошенко. Война началась потому, что не победил Медведчук.
Вот и все.
Источник: "Українська правда"
