+3 Киев
Насчет нашего отношения к украинским беженцам.
Я разместил пост о победе украинца в одном из главных турниров сумо в Японии, которая стала там сенсацией.
Неожиданно эта информация вызвала дискуссию, которая показывает, что в нашем отношении к украинским беженцам очень часто доминирует эмоциональная, а не рациональная составляющая. На мой взгляд, сейчас для нас главным, что должно определять наше отношение, должны быть не эмоции, а оценка – это полезно или нет для победы и послевоенного восстановления Украины.
Сначала о победителе по сумо. Это 21-летний Даниил Явгусишин, уроженец Винницы, уехавший с родителями в начале войны, ему тогда было 17 лет. Комментарии были такие, что никакой он не украинец, что он сбежал, что беженцы разные, некоторые донатят на украинскую армию, чувствуя идентичность с Родиной. А беглецы – пусть даже победители по сумо в Японии – уже утратили единство с Украиной и ничего не говорят о войне (кстати, неизвестно, донатит ли он и высказывался ли о войне).
Хочу подчеркнуть, что, когда речь идет о положительном медийном событии с украинцами (победе в соревновании, выступлении на концерте, победе на конкурсе), то оценка личности вообще не так важна.
Если человек участвует в этом событии как украинец, то донатит ли он или она и осуждает ли войну, может иметь значение для вашего отношения к этому лицу. Но главное, что это в любом случае полезно для Украины. Взять хотя бы победу украинца в сумо.
Дело в том, что война для наших друзей-спонсоров рутинизировалась, о ней забывают. А победа украинца на этом турнире – это напоминание о нашей войне (независимо от того, говорит ли он об этом, или не говорит). Общественное мнение влияет на правительство в демократических странах, победа украинца – это сенсация, об этом узнают даже те, кто не смотрит сумо, а сумо в Японии очень популярно, и это – главный турнир. Япония за годы войны оказала помощь на $12 млрд, даже 1% этой суммы – $120 млн. Такое напоминание повышает вероятность, что нам будут помогать и дальше – и это миллионы и миллиарды. Поэтому донатит он или не донатит – по сравнению с этим не имеет никакого значения. Кстати, цвета Украины появлялись во время каждого поединка (хотя он и не был представителем страны, потому что в сумо соревнование индивидуальное). Что бы ни думал сам Даниил – объективно его победа очень полезна для Украины.
Отношение к нашим беженцам мы исследуем регулярно, у населения, к счастью, не такая агрессивная позиция, чем у Facebook. Но нам очень важно, чтобы они вернулись, а те, кто там останется, имели положительное отношение к Украине и влияли на европейскую политику. Сейчас в Украине на контролируемой нами территории – 28–30 млн. За рубежом – 7–8 млн, включая неизвестную долю тех, кто в России и на оккупированных территориях, в Европе и США – 5–6 млн. Год назад в наших исследованиях две трети планировали получить гражданство тех стран, где они находятся. Сейчас мы не исследовали, но точно больше. То есть вернуться могут в лучшем случае где-то 1,5–2 млн украинцев. Но после войны мужчины выедут к укоренившимся там семьям.
Возможно, нас здесь останется только 25 млн и мы будем приглашать рабочую силу из разных стран. Приедут, скорее всего, из бедных африканских и азиатских (часть будет рассматривать Украину как транзитную страну).
Это все создаст нам те же проблемы, что и у европейских стран, но нам будет сложнее, потому что они учились решать эти проблемы десятилетиями.
Чем больше наших беженцев вернется – тем меньше будет людей с другой культурой и тем меньше проблем будет у Украины. Беженцы тоже есть в социальных сетях, в том же Facebook, и, когда видят агрессивные сообщения, это снижает мотивацию вернуться. Они могут подумать, что к ним будут отрицательно относиться. Поэтому нападать на беженцев – это создавать многие проблемы Украине.
Источник: Володимир Паніотто / Facebook
Опубликовано с личного разрешения автора
