+3 Киев
Прежде всего хотел бы еще раз поздравить всех с 25-й годовщиной восстановления государственной независимости. Да, это правда, и парламент делится на власть и оппозицию, и это является неотъемлемым и крайне важным признаком демократии. Но бывают такие моменты, когда хотя бы на мгновение стоит забыть, кто правый, кто левый; кто либерал, кто консерватор; кто украиноязычный, а кто говорит по-русски. Мне кажется, что День Независимости – именно тот день, который стоит того, чтобы переступить через партийные барьеры и помнить только о том, что все мы украинцы.
В условиях, когда агрессия России против Украины все еще продолжается, а военная угроза с востока является сложным стратегическим вызовом, вопрос национального единства и политической консолидации – это вопрос жизни и смерти. Это, собственно, главное, что я хотел бы сегодня сказать.
Мы готовимся отметить столетие начала украинской национальной революции. Ее ведущие деятели и активные участники, к сожалению, только когда были в изгнании, поняли, что главной причиной потери самостоятельности стали внутренние распри, война всех против всех в государственном лагере. Я убежден, что мы с вами должны усвоить уроки истории, и уверен, что политическая борьба не пересечет ту грань, за которой вместо демократии и европейских ценностей начинаются хаос, анархия, атаманщина.
Хочу еще раз повторить то, о чем говорил в День Независимости: государственная самостоятельность дала демократию и свободу, чувство гражданского достоинства и национального единства; научила защищаться и открыла европейскую перспективу для нашего государства. Теперь наши духовные и нравственные достижения мы должны дополнить материальными достижениями, обеспечив повышение благосостояния каждого гражданина свободной Украины. Это – главная наша задача.
Для достижения такой амбициозной цели нам нужны три составляющие: мир, безопасность и реформы. Ни от кого и ни от чего наша с вами безопасность не зависит больше, чем от Вооруженных сил Украины и от качественной работы украинской дипломатии.
Я подчеркиваю: мы с вами высоко ценим поддержку со стороны наших западных партнеров. Сейчас выполняется более 40 импортных контрактов на поставку в украинскую армию разных средств обороны на общую сумму в $1,5 млрд. Наши друзья нам передали бронетехнику, беспилотные аппараты, средства наблюдения и средства связи, радиолокационные станции контрбатарейной борьбы и тому подобное. Несколько недель назад поступила большая партия приборов ночного видения, еще одна – сейчас на подходе.
Но в целом понятно, что в обороне Украина должна опираться сама на себя – на свою армию, на собственный ВПК. Как когда-то был лозунг: "свой к своему за своим".
Фото: president.gov.ua
Все видят, как изменилась армия за два года. Два года назад ее почти не было, а теперь есть, и еще какая! Конечно, она не живет в роскоши, но морально и материально мотивирована. Да, пока без разносолов, но накормлена; не от кутюр, но одета в современную форму. Пусть не по последнему тренду военно-технического моды, но вооружена и подготовлена к защите страны.
И если бы власть в Украине всегда уделяла такое внимание Вооруженным силам, как это мы с вами делаем в течение двух последних лет, "зеленые человечки" не совались бы в Крым. И на Донбассе тоже не было бы российских войск. Откровенно говоря, дорогие друзья, я был просто потрясен, когда узнал от Генеральной прокуратуры, в каких масштабах в предыдущие годы бездарно и за бесценок распродавались оружие и военная техника. Вот почему весной 2014 года наши герои-добровольцы отбивались от врага голыми руками! Не было бронетехники, не было оружия, не было защищено наше воздушное пространство. Теперь все иначе. Пусть только сунутся.
Символическим отчетом был парад 24 августа, где было очень много депутатов, но мне не хватало всех вас, руководителей фракций, для того, чтобы весь народ Украины увидел наше единство и нашу гордость. Реально военные действия каждый день и каждую ночь испытывают наши войска на прочность. Но наши войска держат оборону против агрессора, который по всем возможным видам ресурсов значительно превышает те ресурсы, которыми обладаем мы. Не в разы, а на порядки превышает. И он ничего не может сделать.
Хочу остановиться на ближайших планах по модернизации сектора обороны и безопасности. Конечно же, полет мечты у каждого из нас заоблачный. Но есть и земные реалии, которые не оставляют особого выбора между тем, чего бы мы хотели, и тем, что можем себе позволить.
Почти 3% ВВП на оборону – это много по сравнению с почти 1%, которые выделяли правительства еще в середине нулевых годов. Но очень мало для страны, которая де-факто в состоянии войны. И больше (к сожалению, это правда) мы себе позволить не можем – военные нагрузки на бюджет и социальную сферу и так критически велики. Поэтому армия все еще нуждается в гражданской помощи, гражданской поддержке, и государство благодарно каждому, чья гражданская инициатива укрепляет нашу обороноспособность.
Подчеркиваю, что мы будем рационально, под прозрачным контролем общественности и парламента, использовать имеющийся ресурс и жестко контролировать расходы с четким определением долгосрочных потребностей армии и других силовых структур.
В войска уже поставляется не только отремонтированная и модернизированная, но и современная новая техника. В прошлом году было принято на вооружение около двух десятков новых видов оружия и военной техники. В текущем году Минобороны примет еще более 20-ти. Мы только в самом начале процесса военно-технической модернизации Вооруженных сил Украины. Работы еще непочатый край.
В кооперации по обеспечению государственного оборонного заказа и программы импортозамещения задействованы более 100 частных предприятий, которые производят и поставляют сотни видов комплектующих. Таковы истинные масштабы государственно-частного партнерства в оборонной отрасли. Это сотни, еще раз подчеркиваю, предприятий, а не одно или два.
Камнем преткновения, уважаемые народные депутаты, к сожалению, стал закон о спецконфискации, который является важным источником финансирования оборонного заказа в текущем году. Друзья, это долг, наш с вами долг перед страной, и я в очередной раз призываю проголосовать за закон в такой редакции, которая снимает все ваши опасения. Внесите те изменения, которые вы считаете нужными, но примите этот закон и обеспечьте финансирование государственного оборонного заказа и другие статьи оборонных расходов государства.
Для освоения новых технологий и развития промышленной базы для производства современного вооружения, так же, как и для получения дополнительного финансового ресурса, мы экспортируем товары и услуги военного назначения в более чем 60 стран мира! В прошлом году заключено экспортных контрактов на сумму более $1,3 млрд. Портфель заказов наших предприятий на 2016 год уже превышает $1 млрд. Но, подчеркиваю, собственную армию предприятия ВПК обслуживают в первую очередь. Экспортируется не оружие, которое сейчас стоит на вооружении украинской армии, а новые виды, которые производятся предприятиями отечественного ВПК за пределами государственного оборонного заказа. Никакой экспорт не ослабляет оборону государства.
Все, что мы делаем в оборонной отрасли, мы делаем, крепко держа в руках компас, стрелка которого показывает твердо на Северную Атлантику. Собственно, компас и является ключевым элементом эмблемы НАТО. И он во всем ориентирует нас на полную совместимость со стандартами Альянса, причем не только в военной сфере.
Фото: president.gov.ua
Мы вышли на беспрецедентный и как никогда тесный уровень сотрудничества со странами Альянса, который будем повышать, расширять, углублять – вплоть до полного достижения критериев членства. Нашей стратегической целью остается вступление в НАТО. Я настаиваю: этот ориентир для нас незыблем, как Полярная звезда на ночном небе.
Важно, что за 2,5 года количество сторонников вступления Украины в НАТО значительно выросло и уже существенно превышает количество противников. Но в этом вопросе все еще наблюдаются существенные различия между разными макрорегионами.
Следует также понимать, что в Альянсе тоже нет консенсуса относительно членства Украины. Да, формально двери открыты, начиная с Бухарестского саммита 2008 года. Но эти двери – сенсорные: могут и закрыться при слишком резком приближении. Поэтому каждый наш шаг должен быть взвешенным и заранее просчитанным, чтобы не получилось так, как с Планом действий относительно членства восемь лет назад. Я хочу подчеркнуть, что те меры, которые мы осуществляем сейчас, – это на самом деле значительно больше, чем проект ПДЧ 2008 года.
Естественно, что общество очень интересует, как в дальнейшем будут формироваться Вооруженные силы Украины. Как верховный главнокомандующий я провожу курс на профессионализацию украинской армии и на параде доложил украинскому народу, что украинская армия уже на 75% контрактная. Эта составляющая будет и в дальнейшем увеличиваться, и это потребует дальнейшего совершенствования структуры и увеличения размеров денежного обеспечения военнослужащих. Подчеркиваю, что только в этом году 50 тыс. украинских добровольцев записались в ряды ВСУ. И это дало нам возможность демобилизовать пять волн мобилизации.
Лично я не хотел бы ни мобилизации, ни военного положения. Я вижу совсем другой план для нашей страны. Но будет ли новая волна частичной мобилизации или, не дай бог, полной мобилизации? Окончательный ответ на этот вопрос зависит от Москвы.
Наша граница с Россией – самая протяженная в Европе: только по суше 2 тыс. км. Россия постоянно наращивает военное присутствие, в первую очередь на нашей границе, играет мышцами на западном и юго-западном стратегических направлениях. Высокий уровень угрозы вооруженной агрессии сохраняется и с южного направления. В составе группировки российско-террористических войск на Донбассе – почти 38500 человек, более 600 танков и 1250 боевых бронемашин, 750 единиц артиллерийских систем, более 300 реактивных систем залпового огня.
К сожалению, в реализации Минских договоренностей мы не видим такого прогресса, которого хотелось бы. Тем не менее, прямые наступательные действия российско-террористических войск остановлены. Отсутствие новых волн мобилизации – это тоже положительный результат Минских договоренностей. Так же, как и возвращение домой тысяч украинских заложников, которые держались в тюрьмах на оккупированной территории и в тюрьмах Российской Федерации.
В целом благодаря усилению оборонительных возможностей наших Вооруженных сил мы чувствуем себя в большей безопасности, чем год назад. Температура конфликта сейчас ниже, чем была в позапрошлом и прошлом годах.
Подчеркиваю, мы будем придерживаться Минских соглашений, как бы это трудно нам ни давалось. Именно это позволило нашей дипломатии выиграть весной и летом нелегкую борьбу за продолжение санкций со стороны Евросоюза, США, Японии, Австралии и других стран мира. Но при этом мы не уступили ни по одной принципиальной позиции для Украины.
Более того, мы в нелегком диалоге убедили наших западных союзников и партнеров в том, что любым шагам по политическому урегулированию должно предшествовать очевидный и бесспорный прогресс в вопросах безопасности: постоянное прекращение огня, вывод российских войск и техники с оккупированной территории, разоружение боевиков, и в конце концов, восстановление контроля над нашей же границей.
И второго чтения конституционных изменений, призрак которых постоянно блуждал в этом зале, не произошло, как вы видите. И не произойдет, пока для этого не будет соответствующих условий. Любое решение, уважаемые народные депутаты, будет исключительно за вами. И без вас не будут приняты ни изменения в Конституцию, ни закон о местных выборах в отдельных районах Донбасса, ни один другой стратегический шаг. Именно поэтому жизненно важно наше с вами сотрудничество.
Фото: president.gov.ua
Россия на оккупированных ею территориях Донецкой и Луганской областей хочет создать, как кто-то сказал, протекторат Донбасс и на своих условиях инфильтрировать его в состав Украины, чтобы подрывать нас изнутри. Скажу коротко: мы этого делать не позволим, и так не будет.
Есть, впрочем, в этом вопросе и другая крайность, внутренняя, и мы не можем делать вид, будто ее не существует. Часть украинских политиков атакует нормандский формат и минский процесс только потому, что и Нормандия, и Минск открывают реальный путь к возвращению Донбасса и являются единственным инструментом для того, чтобы этого достичь. А оказывается, не все здесь этого хотят, потому что они там другие, потому что они как-то не так голосуют, потому что выберут не тех и не нас, потому что тянут нас на восток, а нам – на запад. Ну, конечно, вслух этого никто не говорит, но это читается между строк. Для меня, я хочу это особо подчеркнуть, такая философия неприемлема, и скажу ее апологетам так же коротко: по-вашему тоже не будет!
Фантазии о мире в обмен на территории – совершенно иллюзорны. При таком подходе не будет ни мира, ни территорий, а останутся только позор и вечно тлеющий конфликт.
Для меня главным было, есть и будет борьба за восстановление территориальной целостности Украины в границах 1991 года. Так, как это в том же году было проголосовано на настоящем референдуме, в том числе и подавляющим большинством жителей Донбасса, и большинством крымчан. И больше референдума не было! Заявление Путина, будто вопрос Крыма закрыт, это только его мечты. Хотя на самом деле он действительно закрыт в 1954 и в 1991 годах: Крым был, есть и будет украинским. И никакого другого разговора не будет.
Мы осознаем, что военного варианта решения проблемы территориальной целостности не существует, это очевидно. Во-первых, потенциал нашей армии – сугубо оборонительный. Во-вторых, враг окопался в наиболее урбанизированных и густонаселенных районах, причем населенных нашими с вами соотечественниками – гражданами Украины.
Итак, единственный путь урегулирования и восстановления территориальной целостности – это путь политико-дипломатический, но при этом с опорой на оборонные возможности армии.
Мы должны понять, что мы не проснемся в одно прекрасное утро и не увидим, что на Донбассе восстановлен статус-кво, каким он был в начале 2014 года. Процесс реального, а не формального восстановления территориальной целостности, реинтеграция жителей оккупированной части Донбасса в Украине, возвращение украинского суверенитета на весь Донбасс, мы должны понимать, будет нелегким, болезненным и длительным.
Путь к началу этого процесса открывает именно и только Минск. Поэтому мы больше кого-либо заинтересованы в его продолжении, как и в сохранении нормандского формата. И любые атаки на него, в том числе, которые сделаны агрессором, ни к чему не приведут. Мы будем обеспечивать победный процесс возвращения украинского суверенитета. В принципе, можно бесконечно долго упражняться в придумывании различных форматов, но не забывайте: любой формат имеет смысл только тогда, когда в нем участвует Россия. И когда он многосторонний.
Именно многосторонний, потому что поведение России в мире, нарушение Кремлем норм международного права, попытки Москвы разрушить архитектуру безопасности европейскую и глобальную, экспансионизм Кремля – это континентальная и глобальная проблема, и она не может быть решена исключительно на двусторонней основе.
Украина и в дальнейшем нуждается в серьезной международной поддержке в борьбе с российской агрессией. А обеспечивать такую поддержку для нашей дипломатии, я это могу также признать, становится все труднее в силу различных объективных и субъективных факторов.
Сейчас Евросоюз проходит жесткие испытания, возможно, самые сложные за все время своего существования. И миграционный кризис, и террористические акты – это внешние атаки на Европу, которые тестируют ее на внутреннюю прочность. Следствием этой турбулентности и становятся такие события, как победа евроскептиков на референдуме в Нидерландах, который на самом деле, и все мы это понимаем, лишь формально касался соглашения ЕС с Украиной, или голосования британцев за Brexit.
В течение ближайшего года в ряде европейских стран в результате выборов к власти могут прийти если не крайние, то такие политические силы, которые склонны к компромиссам с Кремлем, а лучшей политикой против агрессора считают умиротворение. Пример Мюнхена никого не научил. Они в положение Путина готовы входить с таким же энтузиазмом, с которым западные лидеры входили в положение и пытались понять Гитлера.
Европа все еще говорит одним голосом, но есть и страны, в которых уже слишком сильно слышен российский акцент. Действующая власть во многих странах, являющихся нашими партнерами, находится под сильным давлением настроенной на компромисс с Москвой оппозиции. Эта оппозиция, в свою очередь, опирается на требования деловых кругов и социальных групп, которые считают себя пострадавшими якобы от свертывания экономического сотрудничества их стран с Россией.
Нетрудно заметить применение Россией в странах ЕС невоенных методов гибридной войны, уже знакомых по украинскому сценарию. Кремль не скрывает, что использует европейские демократические ценности Запада для его же разрушения.
Я уверен, что стратегически Европа преодолеет все вызовы. Но на тактическом уровне нам всем следует понимать, в какой степени усложняются задачи для украинской дипломатии, в каких неблагоприятных условиях она должна обеспечивать единую европейскую позицию по санкциям и другим формам давления на РФ.
Во время совещания послов в конце августа каждый получил как общие, так и индивидуальные установки. В том числе и на случай, если развитие событий в некоторых странах пойдет не по лучшему для нас сценарию.
Главное – способствовать укреплению международной коалиции в поддержку Украины и предотвратить снятие санкций с РФ до момента полного восстановления территориальной целостности Украины. Содействие укреплению обороноспособности Украины путем активизации военно-технического и оборонного сотрудничества, передача военных технологий, предоставление нам летальных видов оружия, по крайней мере в случае полномасштабного вторжения со стороны России, которого мы, конечно, не исключаем, и к которому мы должны быть готовы в любое время.
Вопрос Крыма, его милитаризации и ущемления прав человека на полуострове нужно постоянно держать на международной повестке дня и добиваться расширения санкционного пакета, как это на прошлой неделе сделали наши партнеры – США.
Нарушение Россией прав человека на оккупированных территориях, в том числе и в отношении крымских татар, требует введения дополнительных секторальных санкций. Думаю, был бы не лишним осовремененный аналог поправки Джексона-Вэника.
Дипломатам поставлена задача активнее привлекать международных партнеров к освобождению наших политических заключенных, содержащихся в России и аннексированном Крыму, заложников с оккупированной части Донбасса.
Фото: president.gov.ua
Финальное решение Евросоюза по визам станет еще одним свидетельством того, что Европа как один из наших ключевых партнеров признает прогресс в осуществлении внутренних реформ. Вы знаете, что вчера был сделан еще один шаг на комитете Европарламента.
Наиболее сложной реформой является антикоррупционная. Широко разветвленная и глубоко укоренившаяся сеть мощных коррупционных связей испокон веков была и все еще, к сожалению, остается весомым элементом политической, экономической и социальной систем. Более того, ею поражены не только официальные, но и неформальные институты, а бытовая коррупция является неотъемлемой частью образа жизни украинцев. Прежде всего мы должны продемонстрировать обществу, что наступление на коррупцию началось сверху – только тогда мы получим моральное право искоренять ее отовсюду, на всех уровнях.
Проблемы со стартом электронного декларирования имели сугубо технический характер. А моя политическая воля как президента по поводу запуска этой системы – неизменна, она была, есть и будет. Эта система создает новую реальность, которая усиливает контроль общества над нашими с вами доходами, расходами, и образом жизни. На свет, чего давно ждут люди, должны выйти имения, автопарки, деньги всех "слуг народа". Не вижу в этом абсолютно ничего страшного – уже много лет я живу в условиях такой прозрачности.
Мы должны были потратить некоторое время на формирование необходимой инфраструктуры. Наконец заработали Национальное антикоррупционное бюро и Специализированная антикоррупционная прокуратура. Выводы, подчеркиваю, делать рано, планка общественных ожиданий очень высока, надеюсь, они ее преодолеют. Вы все видите по конкретным делам, которые начали наши правоохранительные органы, включая Генеральную прокуратуру, по фамилиям, которыми они интересуются, по структурам, по которым они копают, что для них не существует персональных табу и закрытых сфер.
Но я категорически против того, чтобы делить правоохранительные органы на новые и старые. Подчеркиваю, они все делают общее дело, и только единым фронтом, а не разными колоннами, способны нанести удар по коррупции.
Очевидны положительные сдвиги в прокуратуре. Сто дней работы нового генпрокурора наглядно это демонстрируют. И дело не в количественных показателях, хотя за это время прокуратурой и возбуждено более ста резонансных дел, подчеркиваю, больше одного в день, а в контурах качественных позитивных изменений, к внедрению которых привлечены и зарубежные специалисты. Прокуратура трансформируется в европейский орган, который следит за законностью, а не обслуживает интересы политических или деловых кругов.
Проведена масштабная очистка СБУ от предателей и коррупционеров, а также от лиц с низкими профессиональными и морально-деловыми качествами. В течение последних двух лет, возможно эта цифра прозвучит впервые, уволены более 2 тыс. сотрудников Службы. На их место пришли и приходят патриотически настроенные молодые офицеры, абсолютное большинство которых имеют опыт участия в боевых действиях на востоке Украины.
Трансформируются все правоохранительные органы. Патрульная полиция уже заслужила и должна сохранить доверие со стороны людей. Из бывшей советской милиции наконец начали создавать украинскую полицию. Реакция руководства на досадные инциденты последних недель была и должна быть мгновенной и адекватной, и эти случаи никак не должны повлиять на процесс реформирования МВД или поставить под сомнение его правильность.
Как резюме, что мы имеем сейчас? Облава – осмысленно и сознательно употребляю это слово, – которую ГПУ и НАБУ, СБУ и МВД устроили на коррупционеров, идет с беспрецедентно широким размахом. Еще никогда не задерживалась или не попадали под следствие так много чиновников.
Видимо, я был бы более убедительным, если бы перечислял сейчас должности, чиновников и то, что им инкриминируется, – по объему это могло бы заменить весь текст послания. И у меня нет никаких списков ни постфактум, ни в будущем. И прошу не поднимать шума о политических репрессиях. Лучше осознать новые реалии: настоящая охота на коррупционеров началась; свой шанс попасть в эти сети имеет каждый, у кого есть грех за душой.
Но если все именно так, как я говорю, возникают вопросы. Почему этих сдвигов не видит украинское общество? Потому что прошло мало времени, чтобы поверить в то, что это не кампанейщина и пиар, а серьезная системная работа. А во-вторых, как говорят в народе, пока все это напоминает спортивную рыбалку: "поймали, показали, отпустили". Ключевое слово здесь – "посадили". И, возможно, только при наличии судебного приговора наши правоохранительные органы могут отчитываться обществу.
Таким образом, именно судебная реформа должна добавить завершенности всей системе борьбы с коррупцией. На ее внедрение потребуется несколько лет, но в результате этой кропотливой работы все украинцы должны получить новую судебную систему – честную, независимую и справедливую.
В первую очередь на конкурсной основе вот-вот начнется формирование буквально с нуля нового Верховного Суда Украины. Хотел бы отдельно подчеркнуть, я приглашаю тех судей, которые соответствуют высоким профессиональным и этическим стандартам, требованиям антикоррупционного законодательства и хотят честно и добросовестно исполнять свои обязанности, обязательно принять участие в конкурсе. Такая же просьба у меня к опытным адвокатам и ученым-юристам.
Уже в этом месяце я подам на ваше рассмотрение неотложные законопроекты "О Высшем совете правосудия" и "О Конституционном Суде Украины". Рассчитываю на вашу, уважаемые народные депутаты, поддержку.
В мире существуют страны, где коррупционеров казнят, но даже там до сих пор берут – причем время от времени очень большие – взятки. Все это должно убедить нас в необходимости не сводить борьбу с коррупцией только к карательным методам, крайне необходимым при тех впечатляющих масштабах явления, которые оно приобрело в Украине. Не менее нужными и более эффективными, по моему мнению, являются превентивные меры, которыми постепенно снимаются слои почвы, наиболее плодородные для коррупции.
Из нашей практики можно привести несколько примеров результативности такого подхода. Самым ярким из них является система электронных закупок с символическим названием ProZorro. Из удачного эксперимента она выросла в эффективный антикоррупционный инструмент, обязательный для всех бюджетных закупок и закупок государственных компаний. Она уже сэкономила миллиарды государственных средств.
Контакты чиновника с бизнесом минимизируются и благодаря дерегуляции. Вот почему мы рассматриваем ее не только как способ стимулирования бизнеса и экономического роста, но и как действенную антикоррупционную меру. За последние два года сокращено количество разрешений на более чем 40% – со 143-х до 84-х. Количество видов хозяйственной деятельности, подлежащих лицензированию, мы уменьшили на 46%. Ликвидирована обязательная регистрация иностранных инвестиций, упрощена регистрация лекарственных средств. Отдельные лекарственные средства, которые произведены и имеют регистрацию в странах Европейского союза и США, вообще не требуют регистрации.
Масштабную дерегуляцию мы провели в аграрной сфере – на процедурах сертификации агробизнес сэкономил 7 млрд грн в год!
До половины всего регулирования в Украине выписано на уровне законов. Поэтому без эффективной работы парламента не может и не произойдет эффективной дерегуляции. На данный момент зарегистрировано 39 дерегуляционных законопроектов, из них только восемь принято в первом чтении. Чтобы реализовать этот план нужно 70 результативных голосований, и в течение полугода принимать по пять законов еженедельно.
Если кому-то кажется, что дерегуляция его не касается, то ошибается. Трудности бизнеса сказываются на каждом украинце, потому что в итоге платит потребитель.
Фото: president.gov.ua
Надо убирать, просто сметать все преграды – налоговые, таможенные, административно-бюрократические, ментальные – которые мешают бизнесу, тормозят предпринимателей, отпугивают инвесторов, сдерживают инициативность, препятствуют созданию новых рабочих мест.
Не имея никакого желания отбирать хлеб у правительства, отмечу, что Кабинет Министров на фоне достигнутой макроэкономической стабилизации и возобновления экономического роста должен от политики выживания перейти к стратегии развития, от макрофинансового оздоровления – к экономическому росту, от затягивания поясов – к стабилизации бюджетов домохозяйств и постепенному росту доходов украинцев. И я вижу, что правительство придерживается этих ориентиров.
Одним из драйверов нашего экономического роста является вынужденная милитаризация. Краткосрочные эффекты от нее желательно превратить в мультипликативные, которые повлияют не только на ВПК, но и на развитие производств с двойным назначением, на развитие отраслей, связанных с сырьевым обеспечением оборонной отрасли. Речь идет о синергетическом эффекте производства современных вооружений и военной техники, а также о мирном применении инновационных разработок, первоначальное назначение которых было военным.
Как это все сочетается, я лишний раз убедился в День знаний, когда посетил Киевский политехнический институт имени Сикорского, где в рамках инновационно-производственного объединения изобретатели работают на оборону и сразу предлагают для конверсии результаты своих стартапов. Кстати, я не пропущу бюджет на следующий год, в котором будет отмена стипендий, отмена государственного финансирования обучения на магистратуре и другие эксперименты.
В начале июля я встретился с лидерами успешных украинских стартапов, представителями венчурных фондов. Уже по состоянию на сейчас украинским бизнесом создан современный инновационный сектор экономики, ориентированный на глобальный рынок и весомый с точки зрения макроэкономики. По итогам 2015 года, IT стала третьей сферой в Украине по объему экспорта, достигнув отметки в $2,5 млрд, что формирует 3% украинского ВВП. В стране зарегистрировано более 2 тыс. стартапов, и они демонстрируют стремительный рост – до 100% в год. Прошлогодний объем инвестиций достиг $132 млн, из них почти половину обеспечили иностранцы. 10 украинских IT-компаний включены в список ТОП-100 аутсорсинговых компаний мира. Есть огромный кадровый потенциал: наиболее динамично в Европе растущее количество IT-специалистов, более 90 тыс. сейчас с ожидаемым увеличением до 200 тыс. уже в следующем году. И хорошо, что наше высшее образование гибко реагирует на этот запрос рынка труда. Хочу напомнить, что огромные мировые высокотехнологичные гиганты зарождались в гаражах и в студенческих общежитиях. Наша с вами задача – максимально поддержать IT-сектор.
Между тем, АПК остается одним из основных источников валютных поступлений в страну. Доля аграрного сектора в общей товарной структуре экспорта достигла самого высокого значения за 25 лет. Ведущая роль агросектора в контексте построения инновационной экономики выглядит, возможно, несколько противоречивой. Однако она крайне важна, пока продолжается процесс наращивания хозяйственным комплексом высокотехнологичных "мышц".
Отсутствие права на свободную куплю-продажу земли сельскохозяйственного назначения, безусловно, сдерживает инвестиции в аграрную сферу, нарушает права крестьян, занижает, между прочим, аренду, вынимая из их кармана последние копейки. Это – аксиоматически. Но мне известны и состояние общественного мнения по этому вопросу, и позиция большинства парламентских фракций. Я ее уважаю. Но как решить эту проблему – это ваша компетенция, уважаемые народные депутаты: либо прятать голову в песок и ничего не менять, или все же работать над созданием рынка земли со всеми возможными предохранителями от любых негативных последствий.
Не менее интенсивно, чем инвестиции в Украину, мы должны искать рынки сбыта для украинских товаров. Кроме военного вмешательства, Россия осуществляет, безусловно, экономическую агрессию против нашей страны. В начале десятилетия почти треть украинского экспорта шла на российский рынок. Атака Кремля началась еще до Майдана, и были введены ограничения, которые привели к падению украинского экспорта в РФ на 15% в 2013 году. В 2015 году по сравнению с 2014 годом наш экспорт в Россию сократился на половину, и это еще не дно, снижение продолжается и сейчас – минус 34% по итогам первого полугодия. Доля России в украинском экспорте составляет теперь 9% с тенденцией к дальнейшему падению. Тех, кто любит спекулировать на тему "пока война, кто-то зарабатывает на торговле с Россией", должна заинтересовать финальная цифра: за последние годы объемы нашего экспорта в РФ упали в пять раз. Наверное, они думали, что поставят Украину на колени, резко возрастет безработица, обнищание. Но этого не произошло и не произойдет. Мы ищем и находим новые рынки.
Наверное, стратегически это хорошо, что таким кардинальным образом сократилась наша зависимость от российского рынка, где балом правят не законы экономики, а политический шантаж и имперское давление. Но должны понимать, что агрессивное закрытие Россией своего рынка стало для Украины экономическим шоком, оно обошлось нам, по некоторым подсчетам, минимум в $15 млрд. Мы потеряли десятки, если не тысячи рабочих мест, и эта экономическая агрессия – одна из главных причин стремительного падения уровня жизни.
Для чего Россия это сделала? Начинала она эту политику сначала для того, чтобы сорвать подписание Соглашения об ассоциации с Евросоюзом. Затем определила себе более масштабные цели. Экономическую – удушить нас, ударить по финансам, снизить обороноспособность. И политическую – через углубление социального кризиса повысить напряжение в обществе, подогреть недовольство властью и протестные настроения. Очень мечтают они о досрочных выборах, чтобы устранить ненавистный им так называемый киевский режим. К сожалению, в украинском политикуме есть люди, которые готовы сознательно играть в этот сценарий; есть такие, кто дает использовать себя вслепую; есть и такие, о ком говорят: "Боже, прости им, ибо не ведают, что творят".
Но, друзья мои, я убежден и уверен в том, что мы с украинским обществом выдержим это давление. Верю в украинское общество и в украинский народ.
Главной альтернативой российскому для нас является рынок Евросоюза. С 1 января заработала углубленная и всеобъемлющая зона свободной торговли с ЕС. Увеличение нашего экспорта в Евросоюз в первом полугодии составило 7%, а доля Европейского союза в общем экспорте товаров составляет 39,2%.
Происходят структурные изменения в географии внешней торговли. Мы открываем для себя восточные рынки. В социальных сетях я видел немало иронии относительно своего августовского визита в Южную Азию. А между тем, в первом полугодии наибольшими темпами рос наш экспорт в Индонезию. Представьте себе, он вырос в семь раз. И сегодня эта страна с 250 млн населения нуждается в продукции украинского аграрного сектора, машиностроения. И были достигнуты очень важные договоренности во время этого визита.
Понятно, что этот рост с Индонезией начался с очень низкого уровня, но и перспективность очевидна. Каждый новый рынок, каждый дополнительный процент экспорта – это рабочие места, это доходы украинского бюджета, это укрепление курса национальной валюты. И это часть моей работы.
Извините за эмоцию, но должен сказать. Падение уровня жизни людей, бедность, финансовые проблемы подавляющего большинства украинцев, большая социальная цена российской агрессии – все это тяжелым камнем лежит на сердце. С одной стороны, я не знаю примеров в истории, когда бы в стране, на территории которой идут боевые действия, процветала экономика. Мы сделали все, что могли, чтобы избежать дефолта, обеспечить макроэкономическую стабилизацию и удержать критический минимум социальных гарантий. При этом в рамках сотрудничества с международными финансовыми организациями должны были пойти на жесткие и непопулярные реформы, особенно в тарифной сфере.
Понимаю всех и каждого, кому этими шагами сделали больно, но, поверьте, если бы мы к ним не прибегли, было бы еще хуже, были бы экономический и социальный коллапс.
Вы, уважаемые народные депутаты, наверное, ближе к народу, чем представители других ветвей власти, и вы первые, к кому люди обращаются с криком души. И какими бы острыми время от времени ни были ваши выступления в этом зале, на телеэфирах, на встречах с избирателями, я понимаю ваши мотивы. Мы все вместе, хотя и каждый по-своему, чувствуем нашу ответственность перед украинским народом за мир и благополучие, за неотложные задачи по повышению уровня жизни и борьбы с бедностью. Я как президент, и правительство также, я уверен, готовы к сотрудничеству с парламентом. Но категорически предостерегаю от простых решений. Очень легко сделать всех украинцев миллионерами, и мы все помним те времена, когда деньги стоили дешевле, чем бумага для их печати. Значительно сложнее сделать людей состоятельными.
Начало роста ВВП создает экономические предпосылки для прекращения снижения уровня жизни и начала его восстановления. Следует поддерживать инициативы правительства именно в этом направлении, слышать Верховную Раду, в том числе и парламентской оппозиции, реагировать на предложения гражданского общества.
Имеются и политические предпосылки. В начале года мы получили очень важный для парламентско-президентской демократии опыт преодоления парламентско-правительственного кризиса, мы создали коалицию и избрали новое правительство. При этом следует научиться спокойно, без драмы, воспринимать ситуативные голосования в парламенте, когда президентские или правительственные инициативы поддерживают различные фракции оппозиции, или внефракционные группы. Это не трагедия, а наоборот, позитив, когда важные для страны решения опираются на поддержку порой даже конституционного большинства.
Чуть меньше трех лет нас отделяют от очередных президентских выборов, и не более трех, которые остаются до плановых парламентских выборов. Это дает, наконец, возможность побороться не в том, кто лучше обещает, а в том, кто лучше сделает.
Мы, конечно же, продолжим курс на децентрализацию, на расширение полномочий и финансовых возможностей местных общин, и это будет доказано проектом бюджета на 2017 год. В правительстве, кстати, ожидают от Верховной Рады принятия как минимум 10 законов для усиления децентрализации. Я недавно вернулся из Мариуполя и очень обрадовался тому, что бюджет развития Мариуполя и других городов выросли от трех до шести раз по сравнению с 2013 годом. Это настоящая децентрализация.
Внешняя угроза ускорила процесс формирования современной украинской политической нации на основе гражданского патриотизма. Все социологические опросы показывают фундаментальные изменения в общественном сознании. Вопрос единства, соборности, унитарности даже не обсуждается: индикаторы зашкаливают положительными цифрами. Люди гордятся украинским гражданством, государственными символами, уважают и почитают украинский язык. Евроатлантический вектор, Евросоюз и НАТО мощно доминируют в геополитических ориентациях подавляющего большинства украинцев.
Война сняла с повестки дня много вопросов относительно идентификации чужих и враждебных украинским интересам символов, традиций и культурных кодов. В рамках закона о декоммунизации демонтировано более 1,2 тыс. идолов Ленина. 26 районов, 987 населенных пунктов сбросили с себя коммунистические названия, которые невидимыми ментальными нитями привязывали их жителей к бывшей империи. Законом восстановлена справедливость в отношении тех, кто посвятил свою жизнь борьбе за независимость и соборность украинского государства. Историческую правду в вопросе национальной памяти государство возобновило. Теперь мы с вами можем и должны утроить свой труд ради будущего Украины.
Думаю, всем понятно, мы не будем равнодушно наблюдать за вмешательством другого государства в наши церковные дела, за его попытками использовать в своих интересах чувства части украинских православных. Уважаемые народные депутаты, хотел бы поблагодарить вас за обращение Верховной Рады к вселенскому патриарху Варфоломею как предстоятелю нашей церкви-матери о предоставлении томоса об автокефалии Православной церкви в Украине. Такой шаг был необходим, исходя из традиции, согласно которой для вселенского патриарха в таких вопросах важно мнение светской власти. Мы учли эту традицию, и, надеюсь, его святейшество нас услышал.
Приняты во внимание и опросы общественного мнения, которые показывают, что все большее количество православных граждан Украины хотят иметь, как это принято в большинстве православных стран, единую поместную автокефальную украинскую церковь.
В то же время хочу заверить, что автокефалия не означает появления государственной церкви. В конституционных принципах взаимодействия государства с религиозными организациями не изменится ни одной запятой, и свобода совести ничем, никем и ни для кого не будет ограничена. Каждый украинец имеет и будет иметь право верить в бога по-своему и ходить в свою церковь.
Также спасибо, уважаемые народные депутаты, за закон, который предусматривает увеличение доли украиноязычных песен на радиостанциях. Выступая две недели назад на встрече с представителями украинской диаспоры, передал привет владельцам и топ-менеджерам некоторых телевизионных каналов, на которых доля украинского языка недопустимо мала. Надеюсь, что телевизионная индустрия отреагирует на это раньше, чем вы примете соответствующий закон. В такой чувствительной сфере сознательная саморегуляция – это всегда лучше, чем принуждение законом, тем более, что мы никоим образом не посягаем на право телеканалов и радиостанций говорить на русском и других языках для удовлетворения потребностей граждан Украины.
Фото: president.gov.ua
Единство страны и консолидация украинцев как современной политической нации является моим главным приоритетом. Статус украинского языка как единственного государственного будет наполняться реальным содержанием, но с уважением к правам национальных меньшинств. Они, как показали события последних двух лет, крепко стоят на позициях украинского государственного патриотизма. И государство должно это ценить, причем ценить высоко.
Мои зарубежные советники, авторы успешных реформ в своих странах, говорят, что за два года в Украине начало и происходит больше системных изменений, чем за предыдущих 23 года. Возможно, с высоты исторического процесса им виднее. Возможно, они не настолько, как мы с вами, испытывают очевидную болезненность этого процесса преобразований.
Проводить реформы в условиях гибридной войны, аннексии одной части территории и оккупации другой, является сверхсложной задачей. Но мы двигаемся вперед. Анализ опыта Грузии, Польши, Словакии, Сингапура свидетельствует о достижении первых неоспоримых результатов изменений через три-шесть лет после их начала. У нас нет так много времени. Я, так же, как и вы, недоволен темпами. Понимаю, насколько они не соответствуют ожиданиям общества. Очевидна необходимость ускорения системной модернизации во всех сферах.
Я уверен, что исторически и стратегически мы на правильном пути. Но я вижу риск, что катком политической дестабилизации может раздавить первые ростки социально-экономического возрождения, которые выстраданы всем народом, за которые заплачена столь высокая цена. Именно на внутренние потрясения делает основную ставку внешний враг.
Большинство проблем, которые стоят перед нами, возникли не вчера и не позавчера. Они являются следствием многих иллюзий и ошибок, которыми сопровождался весь период независимости. Сегодня это наследие сказывается, превратившись в комплексный исторический вызов для всей украинской государственности.
В то же время кризисный период открыл перед нами ряд возможностей и перспектив, которые позволят Украине достойно ответить на этот вызов. Украинцы осознали себя как нация. Государство твердо стоит на демократических принципах организации власти. Окончательно определен вектор внешнеполитического сотрудничества и интеграции.
Впереди все еще много трудностей, но испытания и победы, одержанные огромным трудом и кровью лучших сынов и дочерей нашего народа, не дают нам другого выбора – только победа, только вперед!
