Независимо от фамилий судей КСУ, причина конституционного кризиса – в системных дисбалансах и противоречиях, заложенных в самой Конституции G

Мы, народ Украины...

Действующая Конституция Украины была принятая в 1996 году как компромисс между на то время реформаторски ориентированным президентом и левым большинством в парламенте. По воспоминаниям авторов проекта Основного закона, его текст носит романтически-эклектический характер, поскольку его создатели пытались скомпилировать в нем лучшие конституционные практики ведущих демократий мира, не уделяя должного внимания историческим, ментальным и другим особенностям украинского общества.

Проект Конституции не выносился на референдум или общенациональное обсуждение – его принял парламент в режиме цейтнота и под давлением президента, который публично объявил о намерении вынести альтернативный текст Основного закона на общенациональный референдум. Таким образом, по своей сути Конституция Украины образца 1996 года является пактом прозападных демократических и посткоммунистических элит, которые сложились по состоянию на пятый год независимости государства.

За 24 года своего существования Конституция Украины менялась восемь раз, причем все фундаментальные изменения в 2004-м, 2010-м и 2014 году вносились сомнительным с точки зрения соблюдения конституционной процедуры образом. Также с момента принятия Основного закона фактически каждый президент перекраивал или пытался перекроить его под себя.

С того времени радикально изменились как историческо-геополитический контекст, так и украинские элиты (левый дискурс пока фактически не представлен в украинском политикуме, а лидеры, которые сформировались во времена СССР, ушли с политической сцены). Украина пережила два народных восстания (которые мы не совсем корректно называем "революциями"), которые показали преданность украинского народа основополагающим демократическим ценностям. Украинцы на поле боя доказали свое стремление жить в независимой стране. После начала российской агрессии большинство населения стабильно поддерживает европейский выбор. В стране сформировалось влиятельное гражданское общество.

К сожалению, все эти тектонические сдвиги в украинском обществе не привели к заключению нового общественного договора, который бы стал следствием инклюзивного конституционного процесса и завершился принятием новой Конституции Украины. Украинцы потеряли доверие к своим политическим элитам, но пока не получили никаких инструментов влияния на формирование конституционной архитектуры государства. В результате мы имеем критический уровень недоверия ко всем государственным институтам, кроме тех, которые непосредственно задействованы в сдерживании российской агрессии на востоке Украины. Баланс доверия/недоверия к государственным органам составляет от минус 16,9% к Национальной полиции Украины до минус 61,1% к судебной ветви власти. Парламенту и правительству не доверяет в пять раз больше украинцев, чем доверяет. При таком уровне недоверия общества к институтам любое эффективное управление априори невозможно.

Ряд решений Конституционного Суда Украины, которыми он фактически разрушил антикоррупционную архитектуру, построенную в последние годы при поддержке и под давлением Запада, погрузили страну в полномасштабный конституционный кризис. Остановить атаку КСУ на антикоррупционные органы возможно только откровенно неконституционным способом, к которому уже публично призвал президент. Причем, независимо от фамилий судей и президента, причина конституционного кризиса заключается в системных дисбалансах и противоречиях, заложенных в самой Конституции.

Впрочем, заложенный в Основном законе конфликт по линии "политическая ветвь власти – Конституционный Суд Украины" не является единственным конституционным "глюком". Эпидемия COVID-19 обнажила конституционно запрограммированный конфликт по линии "центральное правительство – местная власть", которая имеет большую общественную легитимность в глазах населения, но не имеет никаких инструментов влияния на выработку и принятие общенациональных решений.

Собственно должность президента является фактическим центром власти в Украине, основывается на принципе "победитель получает все", а потому провоцирует повышение ставок в избирательной борьбе, радикализацию избирателей и разрушение культуры политического компромисса, который очень нужен хрупкой украинской демократии.

Экономический кризис продемонстрировал декларативность экономических прав, которым в украинской Конституции гарантирована судебная защита, но которые никак не сбалансированы с реальными возможностями государственного бюджета. Из-за чего тысячи граждан, даже имея на руках судебные решения, не могут получить положенные им социальные гарантии и компенсации.

До сих пор остается абсурдным конституционный статус украинских добровольцев, которые в 2014-м без преувеличения спасли украинскую государственность. Несмотря на то, что это был классический пример народного ополчения, согласно украинской Конституции, граждане, которые самоорганизовались для защиты отечества от российской агрессии, до сих пор классифицируются как "незаконные вооруженные формирования" (ч. 6 ст. 17 Основного закона).

Это лишь несколько примеров, когда Конституция из верховного арбитра взаимодействия различных ветвей власти и защитника прав человека и меньшинств превратилась в тормоз реформ и декларативный документ, который никому ничего не гарантирует. В связи с этим, в отличие от США, украинская Конституция так и не стала одним из основных символов украинской государственности, не завоевала народного доверия и не стала настоящим регулятором общественных отношений, превратившись – по печальной советской традиции – в ширму, за которой продолжается радикально другая жизнь.

Верховенство права невозможно без возрождения общественного доверия к Основному закону. Ведь именно Конституция создает и определяет полномочия основных государственных органов. Поскольку украинский народ никогда не участвовал в выработке Конституции и не имел возможности высказаться по ней на референдуме, он не чувствует себя творцом Украинского государства. Заслуженное недоверие к элитам проецируется на государственную конструкцию, которую они спроектировали и создали. Именно в этом корень критического недоверия общества к государственным институтам, что подрывает сами основы украинской государственности.

Сейчас, когда высокий рейтинг общественной поддержки президента Зеленского, который был стабилизирующим фактором в украинской политике последние полтора года, уже в прошлом, а ни один из политических игроков не имеет мажоритарного пакета во власти, открывается окно возможностей для проведения всеобъемлющей конституционной реформы в Украине.

Инклюзивный конституционный процесс, инициированный гражданским обществом (который до сих пор пользуется значительной доверием украинцев), является наиболее реалистичной и эффективной альтернативой радикализации украинской политики, усилению уже сформированного запроса на сильную руку, усилению конфликтов между различными центрами власти и свертыванию демократических преобразований. Недоверие к институтам всегда завершается запросом на диктатора-мессию с неограниченными полномочиями.

Но для инициирования реального конституционного процесса нужна масштабная информационно-адвокатская кампания, которая сформировала бы общественный запрос на новую Конституцию как системный, а не персоналистический ответ на фундаментальные вызовы, перед которыми стоит украинская государственность. Следуя за чилийцами, украинцы должны выходить на улицы с требованием новых правил игры, а не с лозунгами "прочь очередного президента". Борьба с коррупцией должна стать частью конституционной реформы, а не подменять ее.

Потому что стойкая и демократическая Украина возможна только при условии, что ее с помощью наших западных партнеров сконструирует украинский народ, исходя из собственного опыта и мироощущения; что именно украинцы как главные субъекты государства инвестируют свое доверие и сознательную поддержку в новый общественный договор; что новая Конституция Украины будет начинаться со слов "Мы, народ Украины", а граждане почувствуют, что это краеугольный камень украинской государственности, а не красивая декларация и не пустой звук.

Источник: "ГОРДОН"