Гани в глазах западной публики был идеальным президентом Афганистана, но он провалился с треском. Такова судьба "хороших парней" и теоретиков

"Проклятый Гани и его свита" – унизительный конец "бейрутского мальчика".

Эту фразу короткой строкой в Twitter написал уже бывший министр обороны Афганистана Бисмилла Мухаммади, покидая Кабул, спустя буквально пару часов после его сдачи талибам и загадочного бегства президента.

Ашраф Гани шел к своему персональному эндшпилю упорно, последовательно, никуда не сворачивая.

Бывший гражданин США, преподаватель, экономист, чиновник Всемирного банка, ооновский бюрократ, эксперт, кандидат в генсеки ООН, лучший министр финансов Азии 2003 года по версии журнала Emerging Markets стал президентом в 2014 году. Он был лучшим кандидатом в глазах западной публики – вот прямо идеальный активистско-образовательно-технократический послужной список.

Но за семь лет правления у Гани не просто не получилось. Он провалился с треском.

Наверное, такова уж судьба этих "хороших парней", теоретиков, которые выглядят многообещающе, но терпят неудачу при столкновении с суровой местной реальностью и властью в ее чистом виде.

Свое первое правительство Ашраф Гани сумел создать лишь спустя почти 100 дней после инаугурации, с огромными трудностями и политическими дрязгами, которыми затем будет характеризоваться все его правление.

Ведь окажется, что хорошие качества, которыми президента наделили со ссылкой на его головокружительную карьеру на Западе, нивелируются и другими особенностями характера: сложностью в общении с другими, самодурством, эгоизмом, жаждой власти, импульсивностью, нежеланием признавать собственные ошибки.

Пожалуй, каждый подобный академик-технократ, ставший политиком, проходит тяжелый путь от разбрасывания легкомысленными обещаниями "почути кожного" до съеживания в самом конце до какой-то узкой секты сторонников с однообразными и одинаковыми месседжами.

Это и произошло с Ашрафом Гани, который на триумфе победы в 2014 году спокойно наобещал решить конфликт с талибами, создать инклюзивное правительство и нормализовать отношения с Пакистаном. Однако впоследствии талибы стали "шпионами пакистанцев", Исламабад – главной причиной всех бед Афганистана, а многие политические силы были отторгнуты в процессе распределения власти.

Потому и на выборах 2019 года из 10 млн избирателей на участки пришли голосовать лишь 1,6 млн человек, и даже среди них за Гани проголосовала только половина.

За семь лет ВВП страны остался прежним – на уровне $20 млрд. Бедность увеличилась с 39% до 54%. Несмотря на реальные попытки создать рабочие места, четверть трудоспособного населения не имела работы по состоянию на 2019 год, а потом уже начался COVID. При расходах в $11 млрд самостоятельные доходы Афганистана составляли лишь $2,5 млрд, а страна сильно зависела от внешних финансовых вливаний – почти $8,5 млрд в год. В 2019 году в Афганистане произвели 6,7 тонн опиума, что стало 10-летним рекордом.

Что произошло с Ашрафом Гани в те роковые часы и минуты раннего утра 15 августа в Кабуле, остается загадкой.

Внезапно остановившиеся у врат столицы талибы сообщили, что ожидают мирной передачи власти во избежание жертв. В столице Катара Дохе стороны при участии США договариваются о формировании переходного правительства, даже выбирают кандидатуру председателя. В президентском дворце собирается совещание, куда приезжает делегация талибов.

Однако через час, пообщавшись с силовиками и отдав им указание "позаботиться о порядке в городе", Ашраф Гани собирает вещи, молча садится в самолет и улетает в неизвестном направлении. После этого "Талибан" неожиданно отметает идею переходного правительства и просто заходит в беспомощный, объятый паникой Кабул.

Вместе с ним на самолете улетели его советник Хамидулла Мохиб и глава администрации Фазль Махмуд Фазли – единственные оставшиеся его соратники во всем Кабуле.

Всего каких-то два дня назад решительный, уверенный в себе Гани приезжал в Мазари-Шариф, где сообщил о создании единого антиталибского фронта и пообещал дать талибам настоящий бой. А на следующий день афганские войска покинули город и сдали его боевикам.

Даже Соединенные Штаты, кажется, отреклись от своей некогда "суперзвезды" в мире политических мыслителей и технократов, которую продвигали во власть в Кабуле. Полетав над Таджикистаном, заехав в Оман, Гани нашел убежище лишь в ОАЭ, которые приняли его "по гуманитарным соображениям". США лишь сухо заявили, что больше не считают беглого президента серьезной политической фигурой в Афганистане.

Произошедшее за последний месяц – это персональная трагедия Ашрафа Гани. На почти 30 лет оторванный от афганской жизни пуштун, он не сумел "переподключиться" к родине и завоевать уважение и доверие населения, тем самым обрекая себя на унизительное, болезненное бегство из собственного дома, где его так и не признали как "своего" и который он сам не смог принять для себя целиком.

А захват Кабула талибами стал ярким подтверждением того, что красивые, умные, по-западному образованные и хорошие люди на высших должностях не гарантируют эффективного управления и прогресса и даже, наоборот, могут усугубить проблемы в стране. Для Запада, который активно экспортирует эту модель в другие страны, Афганистан стал тревожным звоночком, но, кстати сказать, далеко не первым. Как тут не вспомнить Мьянму, постсаддамовский Ирак, Ливан 2020 года и Тунис.

Источник: Iliya Kusa / Facebook

Опубликовано с личного разрешения автора