-3 Киев
"Ну что там, рейтинги снижаются?" – этот вопрос звучит либо с надеждой, либо с опасением, в зависимости от позиции того, кто спрашивает. О ком спрашивают, вопроса не возникает. Собственно, поскольку спрашивать больше не о ком, смысл замера рейтинга в значительной мере теряется. Какая разница, с какой скоростью ты бежишь, если на дистанции больше никого нет?
Рейтинги, между тем, все-таки понемногу снижаются, что вполне ожидаемо. Куда обидней для власти, про которую все еще говорят "новая", что растет число людей, которые в ней ничего нового не видят. Как выяснил центр имени папы Разумкова, 43% украинцев все еще считают, что нынешние лучше предыдущих. Месяц назад таких было на 5% больше. На 3%, до 30%, увеличилось количество тех, кто не видит разницы между прежней властью и теми, кто ее сменил. 12%, на 4% больше, чем в октябре, уверены, что эти хуже.
Хуже – ладно, каждому мил не будешь, но "такие же" – это просто удар под дых для тех, кто с глубоким презрением относится к предшественникам. С другой стороны, в каком-то смысле комплимент.
Было много и справедливо сказано о том, насколько Владимир Зеленский и его люди не готовы управлять государством, не обладают для этого ни необходимым опытом, ни знаниями. Заявление о том, что они такие же, как предыдущие, признает в них не меньшие таланты и способности, чем у предшественников, чьи таланты и способности, правда, привели к тому, что на смену этим опытным и уверенным государственникам пришел Зеленский.
Миновали одни выборы, вторые, мы полгода живем без Порошенко и три месяца без Парубия и Гройсмана, но высокий уровень общественной тревожности остается: вопрос о власти по-прежнему не решен. Он совсем не сводится к тому, кто какой кабинет занимает на Банковой или Грушевского.
Вопрос о власти для Украины – это вопрос о том, останется ли она заповедником совкового жлобства. И если да, тогда война с Россией превращается из благородной освободительной, вырывающей страну из плена азиатчины, в борьбу конкурирующих жлобских проектов, киевского и московского, помягче и пожестче. Тоскливая перспектива дальнейшего выяснения отношений по этой линии многих вынудит махнуть на страну рукой, самых мобильных вытолкнет в эмиграцию. И какая тогда разница, удержится очередной президент, верховный жлоб, в своем кресле или уступит его другому жлобу.
Иными словами, команде Зеленского, людям случайным, но дерзким, чтобы зарекомендовать себя "иной властью", следует решительно взяться за задачи, о которых совсем неизвестно, решаемы ли они в принципе даже несуществующей "командой мечты". Ни одной постсоветской стране, если вынести за скобки государства Балтии, не удалось построить полноценную демократию с мощным гражданским сектором и создать динамичную рыночную экономику. Никому не удалось стряхнуть с себя руку "старшего брата", даже если не доходило до стрельбы. Везде, где можно что-то поиметь за общественный счет, бывший советский народ и его потомки проявляют узколобое своекорыстие, а будучи отодвинуты от корыта, униженно попрошайничают у придвинутых. Революция достоинства прекрасно обозначила гражданское качество, которого категорически не хватает в межреволюционный период, но дефицит достоинства так и не восполнен.
Все эти проблемы настолько переплетены и взаимозависимы, что не стоит и надеяться решить какую-то из них, не задевая другие. Чтобы по-настоящему что-то изменить, нужно валить стены и расширять оконные и дверные проемы, а не смахивать паутину в углу. Намерение не останавливаться перед стенами, выказываемое постоянно и недвусмысленно, и стало бы свидетельством того, что в Украине, наконец, появилась настоящая власть.
Сегодня одна старая стена, запрет на продажу земли, зашаталась, но этого пока мало, как мало свидетельств того, что наступит черед других стен. Реверанс с референдумом говорит о неуверенности и попытке расшаркаться перед недовольными. А недовольных, если все делать по-настоящему, должно быть очень много. Пока Зеленский к этой мысли не привык, говорить о том, что он прочно взял власть, не приходится. Производить на всех приятное впечатление и менять страну – разные цели, нужно выбирать.
Источник: "Слово и дело"
Опубликовано с личного разрешения автора
