Почему украинцам все сложнее получать Шенгенские визы?

Не все так просто. Но с другой стороны, я четко понимаю, что Украина не выполняет обязательств, связанных с безвизовым режимом. Я думаю, страны Запада стимулируют украинское государство, в том числе и таким путем за счет ограничения возможности передвижения граждан Украины, к необходимым шагам в реформировании страны. Абсолютно очевидно, что такой подход европейских стран связан в первую очередь с этими вопросами.

Но с другой стороны, понятно, что в стране война. Мы пребываем в условиях российской агрессии и связанных с ней конфликтов на Донбассе и террористических актов в Украине. Европейские страны, исходя из вопросов безопасности своих граждан, также перестраховываются.

На саммите в Риге у нас нет никаких перспектив, чтобы решить этот вопрос. Об этом говорят уже все эксперты. Но мы все равно должны надеяться и работать. Я думаю, что самый важный вопрос, который нужно решать для получения безвизового режима, – это реформирование страны. Мы видим ряд примеров наших соседей, которые выполнили условия ЕС. И как бы ни было сложно Европе, безвизовый режим был предоставлен и молдаванам, и румынам и другим странам.

Сейчас идет воплощение плана по либерализации виз, хотя, может быть, в этом году это и не получится. Но я думаю, что Украина в 2016 году (а может, и к концу этого года) получит безвизовый режим для краткосрочных поездок в страны Шенгенской зоны и тогда вопрос виз отпадет сам собой.

Вопросы, почему Украина до сих пор не получила безвизовый статус – это технические вопросы. Это не вопросы к Европейскому союзу, это вопросы в первую очередь к украинскому правительству, которое должно воплощать все пункты, предусмотренные в плане либерализации визового режима. Если они будут выполнены, отмена виз для краткосрочных поездок произойдет достаточно скоро.

Статистика такая: в 2013 году было 1,8% отказов в среднем по Шенгену, а в 2014-м – 1,97%. Сейчас есть небольшое увеличение пропорции отказов, но по моему мнению, это в рамках статистической погрешности, поэтому это нельзя никоим образом драматизировать. Еще лет пять тому назад среднее количество отказов по Шенгену было 4-5%. И нельзя сказать, что менее 2% – это много. Если мы сравним с другими странами, с той же Турцией или Грузией, там процент отказов выше, чем в Украине, даже с учетом войны.

Что касается определенной небольшой тенденции к увеличению отказов, то я уверен, что это обусловлено более придирчивым отношением к заявителям с территории конфликта. У меня нет подтверждений по поводу географической ситуации, но это неудивительно, что страны, где имеется вооруженный конфликт, будут более тщательно проверять. Особенно граждан непосредственно с тех территорий, где происходит такой конфликт. Общий вывод, что никаких существенных изменений в статистике отказов нет, но действительно есть отличия между разными странами. Например, если такие страны, как Польша, страны Балтии, отказывают только одному проценту заявителей, то, например, Бельгия установила абсолютный рекорд с девятью процентами отказов. Но доля Бельгии в общей статистике виз для украинцев незначительна и это не так сильно влияет. Бельгия и раньше была страной, в которой сложнее всего получить шенгенскую визу.

Все члены правительства и парламентарии, которые профессионально занимаются этим вопросом, хорошо знают тот факт, что Украина на сегодняшний день еще не завершила ту программу реформ, которая была дана Европейским союзом Украине в 2010 году. Эта программа предвидела определенные реформы в разных секторах, их выполнение будет означать зеленый свет безвизовому режиму. Но пока эта программа не завершена. Это все знают. Я надеюсь, что уже через несколько месяцев Украина завершит эту программу, и тогда можно будет серьезно рассчитывать на безвизовый режим в следующем году. Но тут есть один риск, который надо осознавать: нам нужно обеспечить, чтобы Украина не стала источником массового потока беженцев. А такие риски существуют, потому что продолжается конфликт. Украинской стороне очень важно уделять внимание тому, чтобы вынужденные переселенцы, которые не могут сейчас проживать на востоке в регионе конфликта, получали необходимую социальную помощь, гарантии, чтобы у них не было необходимости искать спасения за границей, чтобы не было потока беженцев в страны Европейского союза прежде всего.

Есть сообщения, что увеличивается количество отказов посольств некоторых стран, но оно далеко не такое большое, как было в начале процесса либерализации. В сравнении с самыми худшими временами мы еще достаточно неплохо выглядим.

Я думаю, что негативная динамика – это отражение положения дел в Украине. Во-первых, это слабость украинского государства, его неготовность дать ответы на некоторые вопросы, интересующие европейцев касательно миграционной политики. Я думаю, это спровоцировано ослаблением украинской экономики, снижением уровня доходов. Поскольку все эти вопросы в персональных анкетах проверяются – уровень доходов, место работы,  европейцы, понимая ситуацию в Украине, более тщательно проверяют эти документы, а поэтому и отказывают большему количеству людей.

Если говорить об обещанном президентом и министром иностранных дел безвизовом режиме на саммите в Риге в мае, то, понятное дело, его не будет. Что это нереалистично, было ясно достаточно давно. Но если ситуация на востоке стабилизируется, Украина убедит мир, что у нее есть четкая программа урегулирования или замораживания конфликта, и что она ее жестко реализовывает, если все убедятся, что реформы идут, начнется экономическая стабилизация и восстановление, мы можем говорить, что ничего недосягаемого нет.

Беспокойство европейцев абсолютно оправданны. Надо честно признать, что на то есть основания: и война в Украине идет, и граница открыта, и коррупция на границе существует. Это их интересует с точки зрения безопасности, эмиграции, поэтому они должны задавать Украине те проблемные вопросы, которые они и задают, и ожидать ответа. Но еще раз подчеркну, что нет ничего невозможного, если делать это ответственно, очень целенаправленно, и уметь еще и продемонстрировать это, продать европейцам, чтобы они убедились, что даже если что-то делается минимально, результат для Украины будет максимальный. Я думаю, через некоторое время это будет реально и это уже недалекая перспектива, но, возможно, не в этом году.