Экс-начальник отдела кадров Института Шалимова: В больнице царит атмосфера страха, лучшие специалисты уходят G

В Национальном Институте хирургии и трансплантологии им.А.Шалимова после смены руководства, которое произошло в начале 2014 года, установились новые порядки. Пациенты рассказывают, что услуги поликлиники, даже консультации врачей, стали платными, а благотворительный взнос (обязательный для оплаты перед госпитализацией) просто неподъемный. Учитывая современную стоимость лекарств, далеко не каждый украинец сможет с легкостью отдать 1,5 тысячи гривен, особенно если учесть, что в институт попадают люди с весьма тяжелыми заболеваниями. По сути, бюджетное учреждение превратилось в коммерческую клинику.

Корреспондент издания “ГОРДОН” попытался пообщаться с медиками, работающими в институте. Анонимно они подтвердили эту информацию. Также рассказали, что весь последний год идут кадровые чистки, многих специалистов отправили работать на полставки, кого-то совсем уволили. Но рассказывать о своих проблемах на диктофон доктора не решились. Работающие врачи опасаются потерять свое место, а уволившиеся – боятся мести руководства.

"Я много лет работал в этом институте и хорошо делал свое дело, а теперь об меня вытирают ноги каждый день и не к кому обратиться за помощью", – объяснил один из собеседников.

По словам медиков, прежняя профсоюзная организация была расформирована, а новая мало интересуется делами рядовых сотрудников, зато открыто поддерживает руководство. Жаловаться в Министерство здравоохранения не имеет смысла, так как институт является структурой АМНУ. Ее руководитель, Андрей Сердюк менять директора не намерен, хотя знает, что тот назначен с нарушением устава: глава научного медицинского учреждения должен выбираться в коллективе, а Усенко занял должность в обход выборов по решению суда.

Отстаивать свои права решилась только бывший начальник отдела кадров Ирина Махиня. Она 12 лет проработала в институте Шалимова, с 2009 года возглавляла кадровую службу. Ее уволили с нарушением закона. Женщина обратилась в суд и выиграла. Однако ее отказались восстанавливать в должности. Судебные разбирательства идут второй год. 24 сентября должно начаться слушание в суде апелляционной жалобы, которую подало уже руководство института.

– Мои проблемы начались, когда институт возглавил Александр Усенко, – рассказала Ирина Махиня. – Он сделал невозможной работу многих сотрудников, кого-то уволил, везде расставил своих людей. Прежде он был директором “Биофармтеха” – частной клиники, которая несколько лет располагалась в здании института. Несколько лет назад, при директоре Юрии Поляченко, Усенко назначили заместителем по оргметодработе, затем он стал заведующим отделом хирургии желудка. Как я понимаю, у него было сильное желание возглавить институт. Ведь “Биофармтех” в свое время пришлось закрыть. Усенко обвинял в этом бывшее руководство института и непосредственно ныне покойного главврача и замдиректора по лечебной работе Владимира Черного. Хотя клинику закрыли по постановлению Кабинета Министров, которое гласит, что на территории государственных медучреждений не могут находиться частные клиники того же медицинского профиля. По этому постановлению мы также закрыли клинику пластической хирургии “Фатум”, потому что в институте имеется подобное отделение, и там никто не обижался. Уходя с арендованной территории, Усенко поснимал сантехнику, краны, розетки, замки, оставив отделение практически разрушенным, хотя получал его в рабочем состоянии.

Усенко назначили руководителем по решению суда после того, как он проиграл выборы в институте. Я входила в ученый совет и помню, как это все происходило. После ухода с должности директора Юрия Поляченко был назначен до конкурса экс-министр здравоохранения Зиновий Мытник – очень хороший руководитель. Он делал свою работу и уважительно относился к другим людям, имел четкую жесткую позицию. Конечно, многим это не нравилось. Мытник понимал, что есть люди, настроенные против него, но никого из-за этого не увольнял. Прежде чем принимать какое-то решение, всегда старался до конца разобраться в ситуации.

В конце 2013 года объявили выборы нового директора. Они обычно состоят из трех этапов. Первый – выборы в коллективе института. Свои кандидатуры подали четыре человека. И по результатам голосования Мытник получил первое место, около 60% голосов. На втором этапе кандидатуры подают на расширенный ученый совет АМНУ. Там больше голосов набрал Усенко. Надо сказать, что, в принципе, эти этапы являются рекомендательными для президента Академии. То есть он может принять во внимание голос коллектива, сложить свою картину и назначить руководителя. Тогда президент АМНУ Андрей Сердюк принял решение в пользу Мытника и подписал с ним контракт.

Усенко подал заявление в суд, что якобы Мытник назначен незаконно. Тот решил не ввязываться в драку и освободил пост. Суд признал победителем Усенко. Апелляционная инстанция также рассмотрела это решение суда и оставила его в силе. Так Усенко в феврале 2014 года стал директором института. В трудовой книжке у него написано, что он принят на должность по решению суда. И не как-нибудь, а сразу на пять лет. Хотя после такого решения суда должны были назначить новые выборы.

После прихода нового директора буквально через две недели ушли юристы.

– Их уволили?

– Нет, они знали, что им не дадут работать, и не стали дожидаться. Затем вошла команда Усенко. Был представлен так называемый советник (честно признаться, уже не помню его имя), он работал на общественных началах. Говорили, что он из СБУ. А новый юрист Валерий Воронин, которого по контракту приняли на работу, возглавляет адвокатскую контору.

– Каким образом шли кадровые назначения?

– Гонения на людей были еще и из-за того, что в свое время мы писали письмо в поддержку Мытника на имя президента АМНУ. Предполагаю, что это письмо каким-то образом оказалось у Усенко, потому что подвергались гонениям именно те люди, чьи подписи были под обращением.

Директор вызывал меня и говорил, что надо принять того-то, ищи ставки. Конкретно по отделу кадров мне было сказано оформить внешним совместителем на полставки старшим инспектором отдела кадров Сергея Лихваря. Моих распоряжений он не слушал,занимался сугубо  тем, что говорил ему директор. Если он просил у меня какие-то документы, которые не имел права смотреть, потому что он внешний совместитель на полставки, я ему не давала. Тогда Усенко меня вызывал и говорил, чтобы я заносила ему папки. А потом этот человек знакомился полностью со всеми документами у него в кабинете.

Через какое-то время ко мне подошел Лихварь и сказал, что у нас с ним не получается конструктивная работа. Я поинтересовалась, что он имеет в виду. Он ответил: “Вы и так прекрасно все понимаете”. Я ответила, мол, если он надеется, что я тоже напишу заявление по собственному желанию, то ошибается. Тогда меня уволили по статье за систематическое невыполнение функциональных обязанностей.

Я проработала 12 лет в институте, при мне сменились три директора. Я возглавляла отдел кадров с 2009 года. Никаких нареканий не было, моей работой всегда были довольны, даже грамоты вручали.

Причем меня уволили во время больничного листа. В этот день я с гипертоническим кризом (о чем предупредила руководство) вышла только по одной причине: будучи человеком ответственным, я пришла написать заявление, чтобы вместо меня назначили исполняющего обязанности начальника отдела кадров. К сожалению на это никто не обратил внимание.

– Вы оспорили решение об увольнении и приступили к работе?

– 9 июля прошлого года меня уволили и в тот же день начальником отдела кадров назначили Лихваря, который ранее был на полставки внешним совместителем и еще где-то работал. Как он успел так быстро уволиться с прежней работы, загадка. Также сразу приняли двух новых людей в отдел кадров.

К слову, через месяц после этого ушла инспектор отдела кадров. Она не стала дожидаться, пока ее уволят по статье. К этому все шло. Ей дали такое задание, что она прекрасно понимала, зачем это было сделано.

Соломенский районный суд принял решение о восстановлении меня в должности. Но в институте сообщили, что за время моего отсутствия переименовали отдел кадров и должности с таким названием больше нет. Я принесла постановление суда и исполнительный лист, но мне сказали, что я могу находиться только в холле, буфете, а в служебные помещения заходить не имею права. Охране приказали на этажи меня не пускать.

Так неделю меня держали в коридоре, не подпускали никуда, мне даже не разрешали находиться в кабинете инспекторов. Я вызвала милицию и составили протокол. Когда я пришла, не могла попасть в свой рабочий кабинет – там находился Лихварь, поэтому села в отделе кадров вместе с инспекторами. В конце рабочего дня в кабинет зашел первый замдиректора Михаил Костылев и сказал: “Покиньте помещение, вы не имеете права здесь находиться”. Почему? Потому что такой должности больше нет. Он стоял надо мной 10 минут, пока я переодевалась, снимала халат.

На следующий день я пришла на работу вместе с исполнителем. Руководство собралось в полном составе. Они сделали приказ о моем восстановлении, и в этом же приказе меня уволили. Все происходило в присутствии государственного исполнителя. Выходя, он сказал: “В моей практике такого еще не было. Обычно только после того, как я уезжала, вторым приказом человека увольняли снова, но чтобы в моем присутствии в одном приказе – такое впервые”. Причем вторая формулировка увольнения – за коррупцию. И я опять обратилась в суд.

Руководство института также подало апелляцию по первому решению о моем восстановлении. Ее будут рассматривать 24 сентября. Кроме того, еще будет слушание в суде дела по вопросу моего незаконного второго увольнения.

Основная масса людей, которая уволилась из Института за последние полтора года, не дожидались конфликта с руководством. Их просто выжили. Замдиректора по хозяйственной части вынудили уйти по собственному желанию, заведующему приемным отделением пришлось идти работать простым врачом. Уволили работников канцелярии, людей, которые по 30 лет проработали. Я слышала, что также ушли многие врачи, заведующие отделами, а эти отделы расформировали.

– Почему же они за себя не борются?

– В институте сложилась атмосфера страха. Люди запуганы. Например, когда меня восстановили, многие подходили, здоровались, радовались, обнимались, другие выглядывали из-за угла, потому что боялись – везде стоят камеры. И тем, кто со мной общался, начальники сделали выговор. В общем, сотрудники пребывают в депрессивном состоянии.

– Правда ли, что врачи получили прейскуранты и все услуги поликлиники и больницы стали платными?

– Я уже давно там не работаю и могу чего-то не знать. Но расскажу, как еще до моего увольнения на пятиминутке был разговор, что нужно поднимать благотворительный взнос. Ранее он составлял 900 гривен, хотели поднимать до 1,5 тысяч. А уже когда после восстановления я находилась на территории института, слышала обрывки разговоров пациентов, что теперь за все диагностические процедуры и услуги поликлиники приходится платить.

– И что же пациенты, тоже молчат?

– У больных безвыходная ситуация. Есть операции, которые больше нигде не делают, так что торговаться с доктором не приходится.

– Новый директор так уверенно и спокойно себя чувствует, потому что имеет влиятельных покровителей?

– Если бы за Усенко совсем никто не стоял, он не смог бы позволить себе то, что делает сейчас. Думаю, не обошлось и без поддержки президента АМНУ Сердюка.

– Минздрав имеет влияние на институт?

– К сожалению, прямого влияния не имеет, хотя и подотчетен министерству. Академия меднаук по уставу не подчиняется ни Минздраву, ни Кабмину, никому. 10 тысяч сотрудников, лучшие институты, сами себя выбирают, а в конечном итоге единоначалие полное. Сердюк все должности сам распределяет. Думаю, он с самого начала был заодно с Усенко. Насколько я знаю, сейчас продолжается еще один суд о законности назначения Усенко на должность директора. Следующее заседание будет в октябре.

– Кроме вас, больше никто из уволенных не решился отстаивать свои права в суде?

– Вы знаете, люди настолько напуганы, что готовы терпеть эти чудовищные унижения. Я понимаю, что сейчас одна сражаюсь против влиятельного и жесткого человека. Но у меня нет иного выбора, кроме как бороться за себя. Надеюсь, другие мои бывшие сослуживцы тоже вспомнят о том, что у них есть человеческое достоинство, и постараются что-то изменить.