$39.22 €42.36
menu closed
menu open
weather +11 Киев

Отравление информацией. Болячка мade in Ukraine G

Отравление информацией. Болячка мade in Ukraine Евгений Медреш, психотерапевт: Украина болеет. Её тошнит, глаза слезятся, давление скачет
Фото: Анна Гин / Gordonua.com

У украинских психотерапевтов появился новый термин – "интоксикация информацией". Количество людей с похожими симптомами за последние месяцы выросло в разы. Об основных причинах современной  болезни и о том, как это вылечить, Gordonua.com рассказал гештальт-терапевт Евгений Медреш

– Я бы их всех поубивал, гадов!

– Отлично, диктуйте фамилии людей, которых вы бы хотели убить!

Это не диалог сотрудника спецслужбы и сумасшедшего. Это типичный разговор психотерапевта с пациентом.

Меня тошнит от новостей

Эта статья могла бы начинаться с какого-нибудь клише, вроде: "В Харькове прошел круглый стол, в рамках которого украинские психотерапевты обсудили тревожную ситуацию в стране". Однако на это мероприятие я не попала. Перепутала дни. Повезло. 

В личной беседе (на которую пришлось напроситься) идейный вдохновитель "кружка" Евгений Медреш оказался настолько "вкусным", что требует прямых цитат. 

– Евгений Валентинович, что это за словосочетание такое "интоксикация информацией"? Что за круглый стол с таким названием?

– Это современная украинская болезнь с симптомами двух типов. Первый: постоянная фоновая тревога, перевозбуждение, готовность куда-то бежать, что-то немедленно делать, требовать срочного наступления справедливости, кого-то бить. Второй: стойкое отвращение к новостям (до тошноты), чувство подавленности и бессмысленности происходящего.

– То есть к психотерапевтам приходят люди и говорят: "Меня тошнит от новостей".

– И тошнит, и температура поднимается, и давление скачет. Еще говорят: "Я не могу спать. Мне кажется, что за мной придут зеленые человечки".

Звучит забавно. Но когда выясняешь причину этой тревоги, оказывается, что в детстве человека чрезмерно контролировали родители. Кутали, лезли в портфель, диктовали каждый шаг. У человека ассоциация – сейчас придет кто-то властный и лишит меня свободы.

Это лечится?

– Это – да. Одной фразой: "Ты можешь взять чемодан и работать в Киеве? Лондоне? Вене?" Человек кивает. Все. Симптомы пропадают.

– Так просто?

– В данном конкретном случае – да. Но случаев миллион. Есть клинические. Опасность в том, что человек с интоксикацией может работать водителем троллейбуса, например. И однажды, весь в тревогах, он не заметит столб и погубит пассажиров. А если он командир военного отряда? Врач? Директор школы?

Наступила ситуация, когда психотерапевтам можно и нужно быть чуть громче, чем это принято в профессиональной среде. Когда я говорю "профессиональная среда",  я исключаю из нее "бабу Настю с хрустальным шаром, которая решает все проблемы".  Смысл коллегиально собраться был в том, чтобы объединиться и продумать, как помочь людям. Катастрофа же в головах.

Придется включать мозг

– Станете рассказывать нам, как правильно себя вести?

Ни в коем случае. Психотерапевт никого не воспитывает. Не переубеждает, не перекрашивает в другой цвет. Наша работа – обращаться к человеческой способности включать мозг.

Включать мозг? Есть такой волшебный способ?

Вовсе он не волшебный. Мозг включается в диалоге. В ди-а-ло-ге. Запомните слово, это важно.

И как вы, психотерапевты, планируете нажать на кнопку "вкл" в масштабах страны? Вести диалог в громкоговорители?

Я собрал коллег, около 60 человек пришли, и предложил им несколько направлений. Первое – телефон доверия. Это, кстати, все – чистое волонтерство, то есть помощь бесплатная. Одесситы включились, спасибо им. Место для операторов есть, аппаратура есть. В ближайшие дни будет номер.

Второе – кабинеты для личных приемов. Их сложнее организовать, но они нужны.

Третье – работа со структурами. В первую очередь с государственными. Милиция, армия, новые составы администраций – там живет колоссальное напряжение. Потом, журналисты, несчастные люди, которым в спину кричат: "Говори правду". А правда в данном случае – это исключительно то, что кричащему нравится.

Четвертое – групповая терапия. Собирать людей, скажем, по диагнозу. Депрессии, фобии, тревожные состояния.

Пятое – медийный проект. Где угодно. На радио, на телевидении, в сети. Пусть люди обращаются со своими страхами в прямой эфир, пусть зрители слышат решения.

А не будет похоже на бабу Настю с хрустальным шаром?

Нет-нет. Ведущий – профессиональный психотерапевт. Не политик, не, Боже упаси, аналитик. Человечный человек. Самый тонкий слой в человеке – слой человеческого. Слои политического, идеологического, финансового – они толстые.

Ведущий не бьет себя кулаком в грудь и не делит людей на своих и врагов. Тут нужен диалог с терапевтической интонацией, который заставит отложить каску, щит и дубину.

А как же гражданская позиция?

С точки зрения психотерапии, гражданская позиция состоит в том, чтобы максимальному числу людей рядом с вами было комфортно. Увеличить количество счастья на душу населения – это отличная гражданская позиция.

Вы сказали "не дай Бог аналитик". С чем связана такая нелюбовь?

Самое страшное бедствие в нашей стране – "аналитики". За последние три месяца спасу нет от этих "центров глобальных стратегий деревни Васюки". Они рассказывают, какой ужас ужасный нас ждет завтра. В большинстве случаев, простите за выражение, это – космическая чушь. Но такая убедительная, что их слушатели и читатели автоматически становятся моими клиентами.

А как распознать реального, не "космического" аналитика?

Все шизофреники страшно убедительны. Вменяемый человек когда говорит, то сомневается немного. У него есть полутона, он оговаривается, в чем-то неуверен, может стесняться. Живой процесс  никогда не бывает симметричным. Психически больной человек – всегда безапелляционен. У него нет ни тени сомнений в собственных словах. Бред четко структурирован. Это пуленепробиваемая "истина", которая, к сожалению, действует на окружающих как гипноз. 

Никаких "успокойтесь, все будет хорошо"

А Вы можете рекомендовать человеку не смотреть телевизор? Не читать газет? Бывало такое?

Я могу сказать: "Знаешь, в свои 40 лет ты не можешь смотреть телевизор, как взрослый. Выруби его нафиг. Иди читай книжку. "Колобка" не читай, там финал трагический. А "Репку" можно".

Иногда я подробно выясняю, где человек нашел пугающую информацию. Разбираемся в качестве этого продукта. Часто привожу пример со слоном. Когда три репортера одновременно ведут репортаж из вольера животного. Один описывает хобот, другой – бивни, третий – ноги. Никто из них не врет, но чтобы увидеть слона целиком, нужно собрать пазлик.

В любом случае телевизор – это монолог. А нам нужен диалог.

Хорошо, предположим, звонит человек к вам на горячую линию и кричит: "Я бы их всех поубивал, гадов!" Он в гневе, он ненавидит. Какой тут может быть диалог?

Прекрасный.  Я говорю следующее: "Так, отлично. Вы можете назвать трех человек, самых важных, которых хотели бы убить? Не спешите, пожалуйста, я записываю".

А он такой, не меняя интонаций: "Да! Тягнибок, Ярош, Аваков!"

А я такой: "Так, подождите, давайте сверим порядок. Тягнибок первый, да? Ярош второй? Я не расслышал, кто третий? Аваков? Хорошо".

Все, человек уже со мной в контакте, диалог завязался. Потом я спрошу, как именно он хотел бы убить всех этих людей? Одинакова ли казнь для каждого? Попрошу сформулировать причины расправы, ведь они необходимы для обвинительного приговора. Мы же цивилизованные люди. "Пожалуйста, давайте каждому придумаем фразу, которая объясняла бы убийство".

Это какой-то специальный  алгоритм работы психотерапевта?

Это экспромт. В каждом случае разговор ведется индивидуально. Даже если диагноз у всех один – интоксикация информацией, то проявляется болезнь по-разному. У кого-то тревога, у кого-то страх. Кто-то подавлен, кто-то агрессивен. Надо понимать, что психотерапия – это не лечение словом. Это лечение разговором. Чувствуете разницу? Это не молитва, не проповедь, не колыбельная. Никаких "успокойтесь, все будет хорошо". Человек должен высказаться, сформулировать чувства. Тогда из него начнут выходить эмоциональные токсины.

Стоп, а такой вариант: "Эй, друг, бери палку, пойдем бить несогласных! Я чувствую злость, а ты?" – "И я! Айда". Диалог? Диалог. Поговорили же…

Человек с палкой – это не терапевтическая ситуация. Это ситуация для правоохранителей. А вот если человек жалуется мне: "Слушай, душа моя кипит, хоть бери палку и иди громить врагов". То я спрошу его:  "Дорогой, кто твои враги? Опиши мне их. Люди, которые носят полосатые ленточки? Хорошо. А чего ты хочешь?"  

"Хочу, чтобы их не было…"

Отлично (смеется). А как ты думаешь, Вася, если ты пойдешь и начнешь дубасить их по голове палкой, они исчезнут? Понимаешь ли ты, что всех не передубасишь? Они оклемаются, позовут друзей и станут дубасить, Вася, тебя. 

Да, но что же тогда делать?

О! Вот это уже называется "мозг включился". Как только человек задается вопросом "что же делать?", он почти здоров.

В основе такого диалога три кита. Первое: выяснить, чего человек хочет? "Дать по морде?". Хорошо, ладно. Второе: какая его потребность за этим стоит? "Дать по морде, чтобы что?". И третье: понимает ли он ответственность за содеянное?  "Дал по морде готов в тюрьму?". Обговорив эти три вопроса, как правило, наступает просветление в мозгах.

Появилась потребность в национальной идентификации

В последнее время, какая тенденция у ваших пациентов? Гнев или усталость?

С гневом мы закончили зимой. Стадия эмоционального выплеска была в декабре-январе. Сейчас, в основном, стадия растерянности, дезориентации, страха. Базовая потребность – спокойствие, мир, свобода. Появилась потребность в национальной идентификации: "Кто я?".

Вы про людей с флагами другой страны?

– В том числе. С ними нужно разговаривать. Если они, конечно, не наняты стоять с этими флагами. То, что для одного свобода, для другого – потеря целостности. И наоборот.

Помогите человеку проговорить его страхи. – Чего вы боитесь? Запретят говорить на русском языке? Кто запретит? Где вы такое прочли? – Ах, ваша мама из Мурманска? Отлично. Что она думает? Почему она так думает?

И так далее.

Вы все время повторяете "разговор, диалог". А власти это касается?

Конечно. В первую очередь. Если наблюдать за поведением Януковича, то на ум приходит, извините, диагноз – олигофрения. Начиная с ноября, он людям не сказал ни слова. Даже в самый разгар противостояний. Как такое может быть? Президент тупо промолчал. Скажу больше – отсутствие реальных диалогов власти с людьми и привело к Майдану. И нынешним лидерам надо поспешить сделать из этого выводы.

Буквально на следующий день Ольга Кадышева, коллега Медреша, проводит в Харькове пробный семинар "Интоксикация информацией. Пути очищения". Посетителей четверо. Два педиатра, журналист и рабочий.

dsc_0020

Наталья, врач-педиатр: Меня очень беспокоит, что у детей участились неврозы. Девочки рисуют танки – это нормально?

Ника, журналист:  Я слишком эмоционально реагировала на происходящие. В  какой-то момент просто перестала писать на эти темы. Как мне вернуться в профессию?

Владимир, рабочий: Я не могу понять, кому верить? Одни каналы показывают одно, другие – противоположное. Я запутался.

dsc_0036

И начинается долгий, вдумчивый диалог. Окажется, например, что девочки рисующие танки – это лучше, чем девочки, которым танки снятся.

Хотя нет, все начинается с визиток. Это тест. Надо выбрать цвет, который нравится. Выбирайте прямо на снимке, не стесняйтесь.


Зеленый. Сегодня в Украине его выбирают чаще других. Те, кто ищет баланс, избегает конфликтов.

Оранжевый. Разбирали в начале зимы. Цвет говорит о желании действовать, что-то менять, бороться.

Голубой. Признак усталости, перегруженности. Ольга рекомендует срочно в отпуск. В крайнем случае – на диван, мечтать.

Желтый. Вам не хватает эмоций, информации. Видимо вы живете не в Украине (шутка).