Из мемуаров Каретниковой о Райкине: В вестибюле стоял милый человек, ничего от знаменитости. Мы пошли в буфет с винегретом и сардельками G

Из мемуаров Каретниковой о Райкине: В вестибюле стоял милый человек, ничего от знаменитости. Мы пошли в буфет с винегретом и сардельками Аркадий Райкин (1911–1987)
Фото: p-i-f / LiveJournal
"ГОРДОН" продолжает эксклюзивную серию публикаций мемуаров российского искусствоведа и публициста Инги Каретниковой, которые были изданы в 2014 году в книге "Портреты разного размера". Часть из этих рассказов наше издание представит широкому кругу читателей впервые. Как писала автор в своем предисловии, это воспоминания о людях, с которыми ей посчастливилось встретиться, – от именитого итальянского режиссера Федерико Феллини и всемирно известного виолончелиста Мстислава Ростроповича до машинистки Надежды Николаевны и домработницы Веры. Сегодняшний рассказ – о советском актере театра, эстрады и кино Аркадии Райкине.

РАССКАЗ "КОМЕДИЙНЫЙ АКТЕР АРКАДИЙ РАЙКИН" ИЗ КНИГИ ИНГИ КАРЕТНИКОВОЙ "ПОРТРЕТЫ РАЗНОГО РАЗМЕРА"

Аркадия Райкина любили все, он был большой знаменитостью – соло-комедийный актер – обаятельный, саркастичный, невероятно смешной и удивительно точный в попадании. Для меня было радостью услышать по радио какое-нибудь из его представлений.

Во время выставки картин Дрезденской галереи в Музее изобразительных искусств, на которой я работала, когда ко мне в музейной библиотеке подскочила секретарша и сказала, что в музее Аркадий Райкин, и что он хочет меня видеть! Меня?

В вестибюле у книжного киоска действительно стоял он – милый человек, ничего от знаменитости ни в его одежде, ни в прическе, ни в выражении лица. Оказалось, что он просто пришел на Дрезденскую выставку, и кто-то ему сказал, что сотрудница музея (назвав мою фамилию) записывает вопросы и высказывания публики о картинах. Его это заинтересовало, и он меня разыскал. "Я буду очень благодарен, если вы покажете мне эти свои записи", – сказал он. "К сожалению, это невозможно, – ответила я. – Мой блокнот с этими записями два дня назад украли".

Услышав это, он огорчился. Я предложила ему рассказать, что я помню. Мы пошли в музейный буфет с винегретом и сардельками. Только там было где сесть и относительно тихо.

Райкин достал блокнотик и начал записывать: "Вы не можете объяснить, почему Мадонну всегда рисуют с мальчиком и никогда – с девочкой?" – "Правда, почему?" – усмехнулся он. Я продолжала вспоминать: "Скажите, пожалуйста: эта полная шатенка на облаке и есть жена бога Зевса?", "Это картины из Дрездена, а где же портрет Гитлера?", "Вы не расскажете нам вкратце главные события Библии?", "Сема, пойдем туда, там "Сикстинская мадонна!". И Семин ответ: "Туда не надо. Я ее уже видел в "Огоньке".

Я рассказала ему, как на экскурсии египетского искусства, где посетителям объясняли, что все в Египте было очень монументальное и большое, кто-то, глядя на жука-скарабея величиной с ладонь, спросил: "А это что, египетская вошь?" А в зале античности, когда один из посетителей задал вопрос, почему у античных скульптурных голов в глазах нет зрачков, другой посетитель тут же ему объяснил: "Как, почему? Разве не видишь, написано "слепок" (сказал с ударением на "о").

Райкин записывал. Его лицо было спокойным, на смешное реагировали только его плечи. "Я закончила".  "Eще!" – попросил он. Я вспомнила что-то еще. Но повторить ему частый вопрос посетителей Дрезденской выставки: "Скажите: а почему у Джорджоневской Венеры нет волос под мышкой?" – постеснялась.

"ГОРДОН" будет публиковать мемуары из цикла "Портреты  разного  размера" по субботам и воскресеньям. Следующий рассказ – о советском пианисте Святославе Рихтере – читайте на нашем сайте в субботу, 17 октября.

Благодарим за идею украинского поэта и публициста, бывшего главного редактора "Огонька" Виталия Коротича.

Предыдущие рассказы читайте по ссылке.

Как читать "ГОРДОН" на временно оккупированных территориях Читать