$41.43 €45.15
menu closed
menu open
weather +5 Киев
languages

Киевлянка Хорошунова в дневнике 1941 года: Если днем нет ни страха, ни ожидания, то ночью сквозь полусон щемящий ужас тревожит и никогда не дает покоя G

Киевлянка Хорошунова в дневнике 1941 года: Если днем нет ни страха, ни ожидания, то ночью сквозь полусон щемящий ужас тревожит и никогда не дает покоя Вид на центральный вокзал, Киев, 1941 год
Фото: Київ 1939–1945, фотоальбом. Издательство "Кий" 2005 г.
"ГОРДОН" продолжает серию публикаций из дневника Ирины Хорошуновой – художника-оформителя, коренной киевлянки, которая пережила оккупацию украинской столицы в годы Второй мировой войны. Этот документ – уникальное историческое свидетельство, не воспоминания, а описание событий в реальном времени. Редакция публикует дневник в те даты, когда его писала Хорошунова, которой в момент начала войны было 28 лет. Сегодня мы представляем читателям запись от 2 августа 1941 года.

2 августа 1941 года, суббота

Сегодня стреляют с 4 часов утра. На базаре смятение. Между выстрелами хозяйки бросаются к торговкам, ругаются, хватают продукты, вырывая их друг у друга, а потом, как вспугнутые птицы, разбегаются от выстрелов. 

Во дворе у нас собрали несколько разрывных пуль.

Мучительные ночи теперь. Вечером город темный и тихий. На улицах не слышно ни машин, ни трамваев. Редкие прохожие торопятся домой к половине одиннадцатого. Громко в тишине слышны звуки радио из репродукторов, висящих на углах. 

Андреевская церковь, Киев, сентябрь 1941 года. Фото: Київ 1939–1945, фотоальбом. Издательство Андреевская церковь, Киев, сентябрь 1941 года. Фото: Київ 1939–1945, фотоальбом. Издательство "Кий" 2005 г.

Сейчас уже луна половинкой освещает ночь, и светло сравнительно на улицах. И мертвые молчащие дома с белыми крестами на окнах тоскливо и мрачно толпятся в омертвевшем городе. В свете луны еще красивее, чем обычно, Андреевская церковь. Бесстрастно возвышается она над городом. Стройная, легкая, она тянется к звездному небу. Она пережила уже не одну войну. Только бы пережила и эту. Ее купола серые и не блестят. Это удача. А то и ее, как Софиевский и Владимирский соборы, выкрасили бы красной масляной краской. Все для того, чтобы не было ориентиров для противника.

Вечером город молчит. Иногда молчит и ночью. Но чаще, в короткие ночные часы врывается шум моторов, и шумят, и гудят самолеты. И все слушают приближающийся и удаляющийся звук. И все пытаются определить, наши ли летят или не наши. И если днем нет ни страха, ни ожидания, то ночью сквозь полусон щемящий ужас тревожит и никогда не дает покоя. И если даже совсем тихо, то все равно вслушиваешься в темноту и тишину. И ждешь, что скоро появится зловещий звук мотора. 

Предыдущая запись в дневнике – от 30 июля.

Редакция благодарит Институт иудаики за предоставленные материалы.

За идею редакция благодарит историка и журналиста, сотрудника Украинского института национальной памяти Александра Зинченко.

Материалы по теме