Рыбчинский: Трагедия в том, что большинству украинцев все пофиг, они голосуют и приводят к власти имитаторов реформ G

В мае этого года, в канун своего 70-летия, известный украинский поэт, драматург, автор песен "Виват, король, виват!", "Ой, летіли дикі гуси", "Тече вода", "Чарівна скрипка", "Берега" и многих других Юрий Рыбчинский дал изданию "ГОРДОН" большое юбилейное интервью, в котором говорил не столько об искусстве, сколько о текущей политической ситуации. Поэт резко критиковал украинскую власть и настаивал, что третий Майдан, "на фоне которого два предыдущих покажутся детским садом", неизбежен.

Спустя полгода мы вновь решили пообщаться с народным артистом Украины, чтобы узнать, стали ли его прогнозы менее пессимистичными. Увы, нет. В новом интервью Рыбчинский выдал еще более мрачный прогноз: внутри разграбленной Украины, по мнению нашего спикера, будет колоссальный взрыв народного гнева, который закончится большой кровью. "Сегодня власть сама делает все, чтобы народ к чертовой матери ее снес", – заявил Рыбчинский, а также добавил, что в Украине еще ни разу не было настоящей революции, которая бы действительно привела к изменению государственного строя и уничтожению криминально-олигархической модели управления.

– В прошлом интервью нашему изданию вы сказали, что "власть и деньги сделали украинских политиков еще более неадекватными, чем Путин"…

– …я не отношу себя к толпе, которая кричит "Путин – ла-ла-ла". Я дал свою оценку президенту России, как только он пришел к власти, и все были от него в восторге. Но уже в 2004–2005 годах я понимал: Кремль рано или поздно начнет войну с Украиной, а у нас нет другого врага, кроме России. На меня смотрели, как на сумасшедшего, пальцем у виска крутили.

– А какую оценку вы дали 10 лет назад Путину?

– Моя логика была проста: со времен Ивана Грозного опричнина, а позднее КГБ и ФСБ – всегда была государством в государстве, стремилась возглавить страну. Так было во времена Дзержинского, когда он вместе со Свердловым организовал оба покушения на Ленина, чтобы самому прийти к власти. Так было с Берией, отравившим Сталина. Впервые "контора" возглавила государство в 1984-м, когда КГБшник Юрий Андропов стал генеральным секретарем ЦК КПСС, но не успел ничего сделать, потому что быстро умер.

Идея превратить страну в управляемый спецслужбами лагерь все равно осталась, Путин ее воплотил. С точки зрения своей логики, он абсолютно прав: а как еще удержать такое огромное государство? Россия – это московское ханство, которое наворовало разные территории, удержать которые можно либо сталинскими методами – страхом и ГУЛагами, либо как сейчас – жесткой вертикалью, что Путин и сделал: за 15 лет Россия превратилась в зону, где всем заправляют спецслужбы.

– Но в этой зоне живут больше 140 миллионов людей.

– Я россиян понимаю. В 1990-е, когда нефть стоила 20$, у них была голодуха и неуверенность в завтрашнем дне. В 2000-х, при Путине, это исчезло, он буквально купил огромное количество людей тем, что повысил им зарплату. Конечно, они его поддерживают. Но надо учитывать идущий не от Путина, а от самого российского народа имперский комплекс потерянных территорий. Если бы россиянам не хотелось вернуть Крым, они бы все возмутились, но это была их мечта, Путин ее осуществил.

Я не понимаю, почему в начале 2000-х никто в Украине не видел в России врага, не предвидел нападения. Президент-спеслужбист – выбор россиян, не мне их судить, хотя теперь они вовсе лишены права выбора. Хочется им пожелать, чтобы они смотрели в сторону Сирии, Китая, Японии – куда угодно, лишь бы оставили Украину в покое. Давай больше не будем о Путине.

– Почему?

– Зачем о нем говорить? Он меня совершенно не интересует, как и Обама, Порошенко, Меркель и другие. Хватит этим жить, мы же с ума сойдем из-за политики. Ты встречаешься с поэтом и драматургом, а спрашиваешь о политике, которую я не уважаю.

– А как же некрасовские строчки "Поэтом можешь ты не быть, а гражданином быть обязан"?

– Если ты с ним согласна, бери интервью у покойного Некрасова. Все помешались на политике, всем пора лечиться. А я жить, любить, писать хочу! Целыми днями следить за новостями – это шизофрения. Жизнь проходит, второй не будет. Ничего нового я не скажу, да и какой смысл в моих ответах? Ты же не будешь с Олегом Ляшко о поэзии говорить – так чего со мной о политике хочешь?

– Думаю, Олег Валерьевич о поэзии вещает не менее страстно, чем о "злочинній владі".

– Я никого не боюсь в этом государстве, но не вижу смысла в постоянной говорильне. В советские времена на кухнях говорили, а теперь – в телевизоре постоянно: глава Администрации Президента вывел деньги через оффшоры, генпрокурор покрывает коррупционеров, на таможне воруют и так далее... И что? Изменилось что-то от этой бесконечной говорильни? Ни-че-го. И зачем мне об украинских политиках думать? Они не интересны, среди них нет Цезаря, Черчилля, Тэтчер. Поэт должен писать, а не заниматься чужим делом. Все, что политика сделала, – это уничтожала великого поэта ХХ века Владимира Маяковского.

– Почему повышенный интерес к политике, да еще в условиях войны, вы называете "помешательством", а не попыткой общества контролировать власть, чтобы не допустить реванша Партии регионов образца 2010 года, когда Янукович возглавил страну?

– Если человек каждый день с утра до вечера думает о Путине, Порошенко, Обаме, Меркель, значит, ему или нечем заняться, или его внимание специально фокусируют на геополитике, чтобы отвлечь от других проблем. Есть куда более мощная сила, которая следит и за Порошенко, и за Яценюком.

– Вы о Всевышнем?

– Я о США и Западе вообще. Ни ты, ни я не знаем, сколько украл Яценюк, а Байден прямо ему говорит: "Сеня, ты просишь очередной транш, хотя предыдущий украл".

– Вы меня половину интервью убеждали, что поэт не должен интересоваться политикой, а сами, оказывается, очень даже следите: и о Ложкине знаете, и о Шокине, и даже о разговоре Арсения Яценюка с вице-президентом США Джо Байденом.

– Это все знают, об этом уже все говорят. США следят за нашими политиками – так какой тебе смысл искать черную кошку в темной комнате?

– Чтобы сложить свое мнение о политике или партии и продемонстрировать его на выборах.

– Наша избирательная система построена так, что мы всегда будем выбирать не того. Опроси тысячу украинцев, 99% из них ничего не понимают ни в политиках, ни в партиях. Зато все решает большинство голосов, но количественный выбор не значит качественный. Представь тысячу шахматистов-любителей – неужели кто-нибудь из них выиграет у Гарри Каспарова? В той же Европе из тысячи человек 70% понимают разницу между условным Олландом и Саркози.

– Но украинской демократии всего 24 года, значит, со временем и мы научимся.

– В Англии, Франции, Германии, Италии период становления демократических институтов и парламентаризма длился веками. В той же Франции 19 века за 20 лет было три революции!

– Юрий Евгеньевич, третьего Майдана Украина не выдержит.

– Так у нас и четвертый Майдан будет! Это неизбежно, и не потому, что народ хочет, а потому, что люди, пришедшие к власти, делают все, чтобы собрался новый Майдан. Ну не народ же тарифы увеличивает, забирает часть пенсий, возрождает коррупционные схемы! Раньше уровень жизни был выше, но люди все равно вышли против Януковича, так что с нынешней властью точно никто церемониться не будет.

– А мне кажется, что после полутора лет войны и тысяч погибших у народа хватит терпения на эволюционные изменения, а не революционные потрясения.

– Нет, мы не самый терпеливый народ, тем более, когда в стране такое количество оружия. Пацаны, рисковавшие жизнью и здоровьем, возвращаются с войны и не получают не то что обещанного, даже удостоверения участника АТО. Будет колоссальный взрыв внутри Украины, который закончится большой кровью. Я этого не хочу, я к этому не призываю, но сегодня власть сама делает все, чтобы народ к чертовой матери ее снес. Если я это понимаю, то почему не понимают власти предержащие?

– Но ведь реформы, пусть со скрипом и диким сопротивлением системы, идут. Например, открыт электронный Государственный реестр собственников земли, недвижимости и автомобилей, теперь каждый может посмотреть, чем владеет тот или иной политик и чиновник.

– Как можно реформировать машину "Запорожец"? О каких реформах речь в насквозь коррупционном государстве? Надо снести старую систему и с нуля строить новую модель государства, а не штукатурку наносить на гнилые стены.

В Украине еще ни разу не было настоящей революции, потому что настоящая революция должна приводить к абсолютной смене государственного строя, а у нас после Майдана-2004 и Майдана-2013 по-прежнему криминально-олигархическая модель управления. Ее надо уничтожить, а не ремонтировать "Запорожец", пытаясь превратить его в "Мерседес".

– Что-то мрачный разговор у нас выходит...

– Я врать не умею и расшаркиваться не буду. Те, кто сейчас у власти, отвлекают нас разговорами о Европе, реформах, борьбе с коррупцией, а на самом деле их главный принцип – как бы сделать по-новому так, чтобы все осталось по-старому. Ни один из тех, кто пришел к власти после Майдана, не поставил своей задачей решить проблемы страны и народа, все занимаются исключительно личными интересами. Нет в Украине своего Вацлава Гавела или Леха Валенсы.

– Но это не значит, что не появятся. Может, стоит переждать переходный период, после которого придет принципиально другое поколение политиков с нулевой толерантностью к коррупции?

– Вы уверены, что сын будет поступать иначе, чем папа? Разве старший сын Януковича был демократичнее своего отца? Одних воспитывают так, что им в голову не придет красть, а другие, глядя на папу, дядю, знакомых, думают: "Витя, Петя, Вова воруют и прекрасно живут – чем я хуже?" В Украине так устроено, что без денег к власти не придешь. После переходного периода у руля будут дети или родственники олигархов. Надеяться на смену поколений тоже не стоит. Помните стихотворение Саши Черного "Потомки"?

Наши предки лезли в клети
И шептались там не раз:
"Туго, братцы... Видно, дети
Будут жить вольготней нас".

Дети выросли. И эти
Лезли в клети в грозный час
И вздыхали. "Наши дети
Встретят солнце после нас".

Нынче так же, как вовеки,
Утешение одно
Наши дети будут в Мекке,
Если нам не суждено.

Даже сроки предсказали:
Кто – лет двести, кто – пятьсот,
А пока лежи в печали
И мычи, как идиот.

Разукрашенные дули,
Мир умыт, причесан, мил...
Лет чрез двести? Черта в стуле!
Разве я Мафусаил?

Я, как филин, на обломках
Переломанных богов.
В неродившихся потомках
Нет мне братьев и врагов.

Я хочу немножко света
Для себя, пока я жив;
От портного до поэта –
Всем понятен мой призыв...

А потомки... Пусть потомки,
Исполняя жребий свой
И кляня свои потемки,
Лупят в стенку головой!

Саша Черный написал это до революции 1917 года, и что изменилось? Ничего!

К сожалению, я не вижу перспективы чего-то светлого впереди ни у нас, ни у России. Не понимаю тех, кто мечтает о распаде России. Если там повторится 1917-й, Украине мало не покажется. Между нашими странами нет Великой китайской стены, огромное количество людей сюда побегут. Еще не ясно, в чьих руках в случае распада РФ окажется ядерное оружие…

Я не знаю, как выпутаться из паутины, в которую мы все попали, но ясно вижу: за 24 года Украина не стала независимым государством. Если раньше мы были в политической и экономической зависимости от России, то теперь зависим и от РФ, и от Европы, и от США.

– Странно слышать такой приговор украинской власти от человека, чей сын, Евгений Рыбчинский, баллотируется в мэры Киева.

– У Жени есть все основания заявлять о себе как о мэре столицы. Он коренной киевлянин с высшим образованием, у него большой опыт в бизнесе и искусстве. Сын выбрал политическую стезю, но идет во власть не для того, чтобы воровать или деньги заработать, а чтобы действительно помочь киевлянам, сделать для них что-то полезное, важное, культурное. Он много работает, собирает команду специалистов, потому что у него душа болит за судьбы людей. Женя будет хорошим мэром, потому что у него, в отличие от многих в политике, есть совесть. Я желаю сыну только удачи и поддержки избирателей.

Но надо понимать: мэр города – фигура, зависимая от президента, премьер-министра, главы Нацбанка и так далее. У нас все зависят друг от друга. Киев – лишь часть общей системы государства, если не изменить модель управления в целом, реформы в отдельно взятых городе, области, регионе не исчезнут.

– Почему, говоря о кандидате в мэры столицы Евгении Рыбчинском, вы особо подчеркнули, что он коренной киевлянин?

– Ты знаешь, как до революции избирали мэра Киева? Все зависело от имущественного ценза жителя и от того, сколько налогов он платил в городской бюджет. Чем больше киевлянин имел собственности и чем больше платил налогов – тем больше голосов имел. Я бы коренным киевлянам дал гораздо больше процентов голосов на выборах, потому что именно они сохраняют дух и код города, чего приезжие понять не могут.

– Я как "приезжая" слышу в ваших словах столичный снобизм.

– Это не снобизм, а желание сохранить Киев. Ты считаешь это дискриминацией, а я – нормой, иначе от Киева останется только название. Я не против того, чтобы в наш город приезжали высококвалифицированные специалисты – врачи, учителя, – но процент коренных жителей города должен сохраниться, чтобы не падал культурный и социальный уровень Киева.

Ты знаешь, что в Англии до сих пор работает закон, согласно которому, если где-то открыто месторождение и вокруг него строится город, то в нем обязательно должно быть не менее 45% интеллигенции – священников, учителей и так далее? Это делается для того, чтобы город не был целиком пролетарским.

– Показать вам дома, простите, с обосранными подъездами, в которых живут коренные киевляне?

– Лучше назови мне количество приезжих, в которых город не нуждается, а они обсирают Киев, снижают его культурный уровень. Проблемы больших городов по-прежнему никто не решает, потому что еще с советских времен погоду в столице делали не коренные киевляне.

– Все равно не понимаю, чем дореволюционная система выборов лучше современного всеобщего избирательного права.

– Тем, что люди, не платившие налоги, были отстранены от выборов. Ты же не позовешь для создания танка строителей, потому что они в этом не специалисты. Всеобщее избирательное право, когда большинство определяет, кто будет мэром, депутатом, президентом, – это идиотизм. Это, по сути, коммунистическая уравниловка. В США, например, квотный принцип. Платит штат в казну больше – больший вес имеет голос его избирателя. По их системе донецкие никогда и ни при каких обстоятельствах не пришли бы в Украине к власти.

– То есть наша избирательная система несовершенна и ошибочна?

– Получив независимость, мы сразу сделали ошибку, не выбрав Вячеслава Чорновила президентом. Потом совершили вторую, третью, четвертую и так далее ошибки. За последние 24 года украинская власть превратила людей в легко покупаемых избирателей, которые сами с удовольствием продаются. Повторяю: всеобщее избирательное право – это все равно, что тысяча человек будет играть против Каспарова, они всегда будут совершать не те ходы. Да, благодаря внешней агрессии у нас начинает складываться ядро гражданского общества. Но трагедия в том, что подавляющему большинству украинцев по-прежнему все пофиг, именно эти равнодушные обыватели голосуют и решают судьбу страны, приводя к власти тех, кто лишь имитирует реформы, но хочет жить по-старому, потому что именно это дает им колоссальный доход.