Мэр Мелитополя Федоров: В городе полноценная депрессия. Жители между собой не общаются – никто не понимает, кто предатель, а кто – нет G

– Что происходит в Мелитополе сейчас?

– Лучшая иллюстрация всего происходящего в городе – рассказы наших жителей, выезжающих с временно оккупированной территории на подконтрольную Украине. Несколько часов назад я общался с одной из наших сотрудниц, которая восемь месяцев ждала деоккупацию, но не выдержала и уехала из города. В Мелитополе полноценная депрессия. Жители между собой не общаются вообще, потому что никто не понимает, кто предатель, а кто – нет, кто за кого выступает. В магазинах нет необходимого ассортимента продуктов. Имеющиеся продукты обычно очень низкого качества, а выбора совсем нет.

Множество незнакомых людей в городе. Если летом наблюдали большое количество российских военных, которые переодевались в гражданскую одежду и ходили по городу, то сейчас они уже не переодеваются. Плотность российских военных в городе просто необычайная. Такое же большое количество рашистской военной техники. Это, конечно, давит.

Как отметил недавно выехавший человек, и Запорожье, и Мелитополь – прифронтовые города, но в Запорожье продолжается обычная гражданская жизнь, хотя и здесь есть отключение света и военные на улицах, но к людям хорошо относятся. В Мелитополе российские военные ведут себя по-хамски. Самое главное – никто не понимает, что будет завтра. К примеру, в Украине работают законы, правила, все понятно, а там, куда зашли рашисты и захватили территории, никто не может сказать, что будет не только завтра, а даже через час.

Также наши жители рассказывают, что, когда живут в квартире и ночью едет лифт, они сразу понимают, что опасность может прийти и к ним. Рашисты запросто могут похитить человека – и все. Приблизительно я пытался описать то, что чувствуют люди, жители, которые сейчас находятся в Мелитополе.

Конечно, там никто уже не рассчитывает на качественную медицинскую помощь, потому что нет медикаментов и врачей в достаточном количестве. Они понимают, что рашисты забирают все из больниц, даже то, что привозят люди или передают волонтеры. Так что депрессия, непрогнозируемая и неконтролируемая ситуация.

– Выходит, если человек хочет выехать с оккупированной территории, то он имеет такую возможность?

– Это происходит не с первой попытки, это непрогнозируемо, очень опасно, но вполне возможно.

– Вы бы посоветовали людям уезжать?

– Мои советы остаются неизменными последние месяцы: советую всем уезжать. Из-за того, что на территории, подконтрольной правительству Украины, нашему государству, мы можем прогнозировать завтрашний день. Да, конечно, есть опасность ракетных обстрелов, есть опасность остаться без света или тепла. Но это правовое государство, в котором действуют законы, в котором людей не забирают в плен, в котором людей не пытают электрическим током, не применяют пытки и так далее. А сегодня именно это происходит на временно оккупированных россиянами территориях. И, кроме того, кражи, "национализации", мародерство. Поэтому мы рекомендуем уезжать.

– Есть ли в Мелитополе сейчас свет, вода, тепло?

– Что касается электроэнергии, это на сегодняшний день, пожалуй, самая большая проблема. Из-за того, что рашисты захватили Запорожскую атомную станцию в Энергодаре, сегодня питание временно оккупированной территории Запорожской области ведется из Крыма. И мощности генерирующих крымских компаний недостаточны, поэтому довольно часто происходят перебои со светом. Они не длинные – несколько часов, может, часа три, но такое есть. Конечно, когда возникают перебои со снабжением электроэнергии, сразу возникают перебои со снабжением воды.

За последние три месяца совсем не было природного газа. Несколько дней назад его начали подавать на временно оккупированные территории Запорожской области, сейчас постепенно запускают и отопление. То есть коммунальная ситуация нестабильная, но сегодня жители не испытывают острого дефицита света, воды и газа.

– На ваш взгляд, сколько людей сейчас остается в городе из живших до оккупации?

– Из ранее проживавших в Мелитополе осталось менее 50%. Это примерно 50–60 тыс. человек из 150 тыс., которые были раньше. Что касается приехавших людей, их насчитываются десятки тысяч. Сколько именно, сегодня никто точно не может сказать. Это и рашистские военные со своими семьями, это и переселенцы из Мариуполя и городов Донецкой области, а в последние недели это и переселенцы с херсонского направления, из Новой Каховки и так далее.

– Как эти люди, которые остаются в городе, выживают, есть ли работа?

– Мы проводили инвентаризацию работающего. Оказалось, что почти ничего не работает – ни одно предприятие. Деньги, которые у людей есть, – это сбережения, пенсии и другие социальные выплаты, которые осуществляли украинские власти и продолжают выполнять эти обязательства перед нашими жителями. Если раньше рашисты оказывали хоть какую-нибудь материальную помощь, то после фейкового референдума они перестали это делать. Поэтому сегодня совсем нехорошая ситуация в городе.

– Как много предателей в Мелитополе?

– Предателей и коллаборантов там немного. В городе много россиян, но, знаете ли, это не европейские россияне, к которым мы привыкли. Это представители меньшинств РФ – дагестанцы, чеченцы и другие. Причем они есть не только в Мелитополе, но и в Мелитопольском районе. За последние полтора месяца существенно увеличилось их количество. Нам каждый день поступают сообщения от наших жителей сел, что заехало 200 человек то в одно село, то в другое. Занимают полностью дачные кооперативы, дома уехавших людей. То есть сегодня происходит массовая накачка российской живой силой наших территорий. И это военная сила.

– Это свеженькие "мобики" или регулярные войска РФ?

– И "мобики" есть тоже.

– Они тоже ведут себя по-скотски?

– Если мы каждый день регистрируем ДТП на территории города Мелитополя и Мелитопольского района, в которых страдает гражданское население, а виновниками ДТП являются российские военные и мобилизованные, которые ездят на военных или гражданских, "отжатых" у населения автомобилях, то, конечно, это создает напряжение в городе.

– Они пьяные?

– Неделю назад издали приказ официальный, подписанный местными гауляйтерами, о сухом законе на территории Мелитопольского района. Думаю, это самый лучший ответ на ваш вопрос, пьют ли они. Довольно часто пьяные российские военные собираются у магазинов, особенно в местах их расположения.

– В других городах, где появлялись россияне, было много воровства и мародерства, вывозили имущество из городов. А что в Мелитополе?

– На территории города и района не происходит массового мародерства. Я бы сказал, что массово оно происходит на каких-то предприятиях. К примеру, с завода вывезли всю офисную технику, станки, оборудование, все складские запасы и так далее. Или из магазина вывезли все: и товары, и стеллажи, и оборудование. Или, например, из "ПриватБанка" у нас вывезли полностью всю оргтехнику. Что касается домов и личных квартир жителей, то такого массово не происходит. Только точечно. Например, из моего дома вынесли все или из дома других людей, кого они считают врагами российского режима.

– Откуда они узнали, что это именно ваш дом или дом человека, поддерживающего Украину?

– Они приехали уже с реестрами. У них были реестры наших депутатов, госслужащих, военных, людей, служивших в АТО с 2014 года. Второе – конечно, сейчас есть наводчики, которыми являются местные коллаборанты. Например, в городе Мелитополе коллаборант – заместитель начальника управления жилищно-коммунального хозяйства. Этот человек не очень важен в части организации жизнедеятельности, но достаточно важен в части владения информацией. Он знает, кто и где проживает.

– Чем занимается мэр города, когда его город оккупирован?

– Наша гордость состоит в том, что вся наша команда держится вместе. Сейчас она работает на территории Запорожья. Мы должны работать по-прежнему для помощи нашим жителям. К примеру, мы помогаем с эвакуацией всем, кто обращается к нам с просьбой об эвакуации. Мы безвозмездно предоставляем такую возможность. Второе – мы помогаем жителям Мелитополя, которые сейчас находятся в Запорожье, а это более 10 тыс. человек, выехавших с временно оккупированной территории и зарегистрированных в нашем гуманитарном центре. Оказываем гуманитарную помощь, материальную помощь, консультативную и психологическую помощь. Это филиал нашего города на территории Запорожья.

Несколько недель назад мы подписали соглашение с общественными организациями Румынии. Мы теперь не просто призываем наших жителей уезжать, а предоставляем возможность детям, семьям, женщинам выехать за пределы Украины, разместить их в трехзвездочных отелях с трехразовым питанием. Это более плодотворная работа. Мы призываем уезжать и одновременно предоставляем возможность оказаться в безопасной стране с питанием и кровом и ожидать, пока будет деоккупирован наш город.

Также проводим работу по организации образовательного процесса. Мы запустили все мелитопольские школы дистанционно. Наши учителя работают. Более 50% учителей уехали, менее 10% учителей сколлаборационировали. Но ни один директор школы, ни один директор детского сада не поддержал оккупантов. И наша цель – чтобы все наши дети продолжали обучение в наших учебных заведениях. До этого мы выполняли работу, чтобы все наши 700 выпускников поступили в украинские и европейские вузы. Сегодня мы делаем нестандартную работу, к которой мы не готовились, не обучались, но она очень важна для помощи жителям, которые сейчас находятся как во временной оккупации, так и на территории, подконтрольной Украине.

– Много ли детей осталось на временно оккупированной территории? Вот из Херсонской области детей вывозят в Россию...

– Сейчас никто не может сказать, что их дети, находящиеся на временно оккупированной Россией территории, – в безопасности. Потому что когда город оккупирован, там никто не находится в безопасности – хоть взрослые, хоть дети. Даже домашние животные. Никто не в безопасности, потому что рашисты оккупировали наши города.

Сегодня мы видим тенденцию, которая есть в Энергодаре, когда детей вывезли вроде на каникулы и не вернули родителям, а только попросили передать теплые вещи. Сегодня такие же предложения поступают жителям Мелитополя: вывезти детей на каникулы или в Краснодарский край России, или в оккупированный Крым. Но сегодня нет инициативы от наших родителей отдавать своих детей.

– Попробовали ли вы оценить ущерб от оккупации для города?

– Сейчас это невозможно оценить. Есть самый главный вопрос: никто не может сегодня спрогнозировать, в каком состоянии будет город, в который мы вернемся. Никто из нас не может себе представить, насколько сложно будет вернуть наших жителей домой. А еще сложнее будет уговорить бизнесменов, предпринимателей запустить производство или снова вкладывать средства в бизнес в деоккупированном городе. Поэтому сегодня оценить ущерб сверхсложно и почти невозможно.

Просто представьте: восемь месяцев назад Мелитополь – это был комфортный, уютный развивающийся город. А сейчас город оккупирован, с непонятной перспективой. И даже после деоккупации все будут переживать и бояться вкладывать какие-либо средства, потому что до границы с Российской Федерацией от Мелитополя менее 200 км. Все понимают, что сосед у нас стремненький.

– На ваш взгляд, когда освободят Мелитополь?

– Я надеюсь, что это произойдет как можно быстрее. Я готов ехать хоть завтра, нахожусь неподалеку. Но я думаю, нет ни одного человека, который может сказать точно, когда это произойдет.

Мы верим в наши Вооруженные силы, доверяем, помогаем им всем, чем можем. Мелитопольский городской совет, в частности, плодотворно сотрудничает с территориальной обороной, с ВСУ. Сегодня говорить, когда это случится, мы не можем, но точно каждый из нас должен работать над тем, чтобы деоккупация прошла как можно скорее. Для этого нужна помощь нашим ВСУ.

– Вам "повезло" пообщаться с оккупантами. Что это за люди, что они говорят, чего они хотят?

– Это точно зомбированные люди, они верят в пропаганду, которую им навязали. Они не понимают реального положения вещей в Украине. Вы и я для них – националисты, которые захватили их государство и мешают им жить так, как они хотят. Самое страшное, что я сейчас рассказываю не какую-нибудь чепуху. Это то, во что они действительно верят. Они реально думают, что пришли нас освобождать и без них мы никак не справимся.

– Слушайте, еще восемь месяцев назад они могли в это верить, но сейчас...

– Я объясню. Как написал в книге один из наших президентов: "Украина – не Россия". И это так. В Украине человек сегодня спокойно может прийти в городской совет или в госадминистрацию и сказать: "Городской голова или глава районной, областной администрации мне не нравится", – или что-то другое. И это нормально. Мы все воспринимаем это нормально, потому что каждый имеет право на свое мнение и на свой голос. А в России сегодня рабство. Если кто-то считает, что рабство закончилось несколько веков назад, то нет, это не так. В России оно до сих пор продолжается. У русских рабское нутро. Видим это в войне России с Украиной. Они демонстрируют свое рабство – то, что они не имеют ни права голоса, ни права на личное мнение, ни права делать что-либо так, как они считают правильным. Они лишь выполняют приказы своего диктатора, рабовладельца Путина, и точка.

– То есть вы хотите сказать, что их полностью устраивает это право на личный целлофановый пакет?

– Именно так, потому что они считают, что умирают за отечество. Их это действительно устраивает.

– Выходит, что даже личная жизнь для россиян не имеет ценности?

– Знаете, они жизнь не видели. Они рабы. Это для украинцев нормально – путешествовать, выезжать за границу, пользоваться благами цивилизации и общества, ходить в McDonald's, пить кока-колу... А для россиян у большинства это недостижимая цель. Они не то что об этом не мечтали, они об этом даже не думали. У них совсем другое восприятие. Поэтому сами они не уйдут из Украины. Все решат только поле битвы и наши ВСУ.