В случае отставки Залужного любой, кто будет назначен на его место, будет восприниматься как исполнитель воли президента

Наш самый сложный армейский опыт пришелся на Бахмут.

Один мой товарищ говорил мне тогда, что внутренне согласен быть здесь. Что готов мириться с происходящим. Что не против терпеть угрозы и риски. С одним условием – если решение об обороне города принималось военными, а не политиками.

Его можно было понять. Солдат никогда не видит общей картины. Не может оценить стратегический план. Чем меньше звезд на твоих погонах, тем меньшим объемом информации ты обладаешь. Общим замыслом владеют на самом верху, но если на твоих погонах звезд нет совсем, то тебе остается только верить в разумность плана.

Чем ближе ты к "нулю", тем меньше твоя личная зона контроля. Твоей судьбой распоряжаются люди, которых ты не видишь. Твоя жизнь зависит от тех, кого ты не знаешь. И потому так важна убежденность в осознанности происходящего. Вера в то, что твоя судьба – в руках профессиональных военных, а не политиков.

Вполне возможно, что сами политики убеждены, что они тоже занимаются войной. Они могут сказать, что военная вертикаль, так или иначе, замыкается на человеке без погон. Что мандат доверия, полученный на выборах, дает им право принимать кадровые решения и определять, кого назначать командующим армией.

Но в том и особенность, что оптика политиков никак не должна совпадать с оптикой воюющих. Вооруженные силы привыкли разделять людей в погонах и людей в креслах. И то, как сами политики воспринимают возможную смену командующего, совсем не обязательно будет совпадать с тем, как увидят эту кадровую ротацию те, кто на фронте.

Само появление новостей о конфликте между Валерием Залужным и Владимиром Зеленским закрепляет в общественном сознании мнение о самостоятельности главкома. О том, что он способен возражать политикам. Вероятно, именно это качество не нравится главе государства. Но дело в том, что это качество Валерия Залужного важно для тех, кто является его подчиненными, а не начальниками.

В случае его отставки любой, кто будет назначен на его место, окажется в максимально уязвимой ситуации. Потому что будет восприниматься как послушный инструмент в руках политиков. Его офицерский опыт, армейская квалификация и военный талант окажутся вторичными по сравнению с этим фактором. Для сотен тысяч людей в погонах Валерий Залужный будет человеком, уволенным за собственное мнение, за готовность спорить и отстаивать свою позицию. А любой, кто придет ему на смену, будет восприниматься как исполнитель воли президента.

Солдат не может обжаловать приказ, поэтому ему важно знать, что этот приказ имеет смысл. А еще важна вера в командира – и в то, что тот решится возразить, если получит глупое или самоубийственное распоряжение. Вера в командира – это вера в человека, способного сохранить твою жизнь.

Одно дело, если армия считает, что ею руководят профессионалы. Выходцы из ее же среды. Люди, которые разбираются в стратегии и тактике. И совсем другое – если армия начинает считать, что ею руководят политики. Политик может быть популярным, ярким, харизматичным, но тот факт, что он не носил погоны, – будет снижать общий уровень доверия к его решениям. Он обречен на то, что его будут воспринимать как человека, думающего о своем рейтинге и популярности. Если армия решит, что ею руководят политики, это скажется на ее настроениях.

Впрочем, речь идет не только об армии. Если общество видит, что популярного, но своенравного генерала лишают должности, оно отныне будет возлагать всю полноту ответственности на того, кто его уволил. Любое осложнение на фронте в этот момент рискует стать личной ответственностью президента и его окружения. В момент своего увольнения Валерий Залужный останется единственным наследником "непроигрыша" в войне. А вся последующая летопись войны будет писаться с чистого листа.

Никто не знает последствий возможной смены командующего. Вполне возможно, что на поле боя ничего не изменится. Но реальность порой состоит из того, что люди о ней думают. Особенно если речь идет о людях, которые тянут на себе фронт.

Так уже случилось, что Валерий Залужный для украинского общества – это "человек и пароход". Имя нарицательное. Универсальное обобщение всего украинского военного руководства. Вряд ли обыватель знает имена всех командующих родами войск. Вряд ли он в курсе, кто именно отвечает за то или иное направление или операцию. Поэтому обыватель упаковывает все армейские решения в одну коробку, которая подписана именем действующего главкома. И потом обыватель определяется с тем, доверяет ли он тому, что происходит, или нет.

И сейчас это доверие есть. А в случае отставки главкома проблема для Офиса президента будет не в том, что Валерий Залужный может решить пойти в политику. И не в рейтингах его потенциальной партии – если он такую решит создать. Проблема будет в том, что в общественном сознании исчезнет последний "человек-институт", который воспринимается армией и обществом как инструмент сдержек и противовесов на высоком политическом уровне.

Смена популярного главкома может не привести к успехам на поле боя. И в этом случае она будет решать только частную проблему конкретных людей во власти, жизнь которых от Залужного никак не зависит. А будут наблюдать за этим сотни тысяч людей на фронте, жизнь которых полностью зависит от главкома. Которые привыкли верить в его способность их защитить.

Знаете, даже чтобы проиграть на выборах, до них сначала нужно дожить.

Источник: "Украинская правда"