Фермер Ткач: Поворознюк выпустил очередь по мне из автомата и выкрикнул: "Это тебе от Зеленского!" Он всем говорит, что за ним стоят Зеленский и Кирилл Тимошенко G

Автоматы, пистолеты – все полностью. Даже мне кажется, что он больше и лучше вооружен, чем Александрийский райотдел

– Юрий, добрый вечер.

– Добрый вечер.

– Вы знаете, это интервью для меня очень важно. Потому что я хотел бы с вами пообщаться, чтобы установить истину: истину о человеке, о котором мы будем с вами сейчас говорить. Во-первых, я хочу еще раз спросить: вы Юрий Михайлович Ткач?

– Да.

– У меня есть данные вашего паспорта. Вы родились 12 августа 1969 года в поселке городского типа Петрово Кировоградской области. Подтверждаете?

– Да.

– Где вы сейчас живете?

– Кировоградская область, Александрийский район, село Богдановка.

– Скажите, пожалуйста, какое у вас образование?

– Среднее.

– Чем вы занимаетесь? Чем вы зарабатываете на жизнь?

– Я стал инвалидом. И сейчас у меня пенсия. Плюс держу скот, овец. Благодаря этому выживаю. Иначе мне выжить невозможно. У меня болезнь – нужно лечиться. А чтобы купить лекарства, нужны деньги. А того, что я получаю, – пенсии – не хватает ни на что. Заплатить за свет, купить хлеб, плюс больница. Я постоянно болею. У меня три огнестрельных ранения были. Ну и все такое.

– А вы занимались всю жизнь сельским хозяйством?

– Нет. Я до этого служил в армии как срочник и сверхсрочник. Затем работал 10 лет в милиции.

– В милиции работали?

– 10 лет я работал, да. Я всю систему знаю от "а" до "я".

– Скажите, пожалуйста, у вас есть семья?

– Ну были родители. Отец умер, мать умерла в 2017 году. Я сам. Ну, есть женщина... Но мы не официально...

– Отношения с односельчанами у вас нормальные?

– Смотря с кем. Если человек не пьет – нормальные. Если пьет – бывает по-разному. У меня поблизости нет никого. До ближайшего дома – полкилометра.

– В вашем районе живет знаменитый на всю Украину и уже и за ее пределами Александр Поворознюк. Скажите, что это за человек?

– Что это за человек? Это человек, который может отобрать, застрелить, убить... Нехороший человек.

– Ну, его называют папой. Он даже ездит в авто, где написано вместо номеров "Папа". Почему "Папа"?

– Ну, это раньше было. Сейчас эти номера он снял. Он поехал с этими номерами в Кривой Рог, и там его просто избили. И после этого, когда его избили, он снял эти номера.

Ткач: У Поворознюка оружия много какого хочешь: армейского, тепловизоры... Все у него есть на вооружении. Скриншот: Канал Футбол

– У него, насколько я знаю, четыре судимости и он сидел однажды. Это так?

– Я не знаю, есть ли у него судимости, но они все условные. Благодаря тому, что дядя был председателем суда, ему все просто сходило с рук.

– Ну, однажды он сидел?

– Не буду говорить. Я точно не знаю. Но я знаю, что все судимости были условные.

– Это правда, что Поворознюк держит в страхе весь район?

– Да, это действительно так.

– А почему? Он страшный такой?

– Нет. Дядя – бывший председатель суда. Что он хотел, то и делал. Бывший заместитель начальника райотдела Николай Васильевич Нерода – тот что хотел, то и делал, а этот отпускал его. И так оно пошло и поехало. Бывший кум – заместитель начальника райотдела. Бывший кум – начальник УВД – Кондрашов. А кто ему еще что мог сделать? Все, куда будешь жаловаться, – оно будет возвращаться в район.

– Что он за человек?

– Человек он плохой. У нас есть даже люди, которые богаче его, но они ездят без охраны, никого не убивают, ничего не делают. А этот может отнять, убить, застрелить. На его совести много всего.

– Скажите, пожалуйста, это правда, что здешние жители очень его боятся? Вот просто боятся.

– Да, это так.

– Почему, Юрий?

– Потому что у него есть своя ОПГ – организованная преступная группировка. Она хорошо вооружена. Только я не понимаю, если это на территории Александрийского сейчас района, куда смотрит начальник райотдела, куда смотрят оперативные службы? На территории ОПГ.

– Много людей в составе этой ОПГ?

– Ну, насколько я знаю, человека четыре-пять. Это, насколько я знаю только.

– И что, у них есть оружие?

– Да. Автоматы, пистолеты – все полностью. Даже мне кажется, что они больше и лучше вооружены, чем Александрийский райотдел.

– Автоматы и пистолеты?

– Да. В последний раз он выпустил очередь по мне из автомата. Это была очередь. Двое животных были ранены, я упал за бугор. И была автоматная очередь. И он мне выкрикивает: "Это тебе от Зеленского!" Если бы я не упал, меня бы чисто перерезало автоматной очередью. У него есть законный автомат, но это автомат охотничьего варианта – одиночный. А то был боевой автомат – 7,62.

Все эти три раза нанес мне огнестрельные ранения Поворознюк Александр Григорьевич

– Вы знаете, мы этого коснемся еще. Я хотел бы вас спросить заранее. Многие жители местные – они напуганы, запуганы.

– Напуганы и запуганы.

– Группа независимых журналистов сейчас ведет расследование по делам Поворознюка. Факты очень позорные мы видим, но в большинстве своем некоторые люди говорят: "Я вам все расскажу, но, пожалуйста, без моей фамилии и не показывайте меня. Потому что я боюсь, я напуган, запуган".

– Боятся мести.

– Боятся мести. Скажите, почему вы решили выйти вот так, назвать себя и говорить о Поворознюке? Вы не боитесь его?

– Не боюсь. Его должен кто-то остановить. Если все будут бояться, его просто не остановят. Если волка бояться, то в лес не ходить.

– То есть вы не боитесь его?

– Он трижды нанес мне огнестрельные ранения. Не боюсь. Ничего он мне уже не будет делать. Я думаю, что его уже остановят раз и навсегда.

– Он трижды нанес вам огнестрельные ранения?

– Да. Из них два тяжелых. В 2010-м, 2013-м – насквозь в левую сторону груди, в 2014 году – тяжелое огнестрельное ранение. Мне не оказали помощь. Я пережил клиническую смерть и вытащили пулю, которая есть на снимке. На мои неоднократные обращения в прокуратуру – в областную, в райотдел, к следователям – до сих пор мне не предоставили направление на судебно-медицинскую экспертизу. Мне все отказывают.

– Еще раз: Поворознюк нанес вам три огнестрельных ранения? Да?

– Да, да. Все это знали, и никто ничего не хочет делать.

– Он лично по вам стрелял?

– Да, он лично.

– Почему?

– Почему? Я сейчас расскажу. 2010 год. Это было 23 апреля. У меня было большое наследство, отцовское наследство: земельный пай. Директор – бывший заместитель начальника райотдела по оперативной части Нерода Николай Васильевич. После того как его уволили, он ушел на пенсию из райотдела. Он стал директором ЧСП "Богнер". У меня был оформлен законный пай. Он два года его использовал. Не платил, не отдавал его.

Я поехал на поле: там уже было выделено все – ну, пай... Все. Тогда поле обрабатывал тракторист Пилипий Василий, ныне покойный. Я говорю: "Мужчина, не заезжай пока. Потому что это уже мое". Он позвонил этому бывшему директору... Он уже умер. Этот директор ЧСП Нерода приехал ко мне домой, и у нас произошла потасовка. Он кинулся драться и получил ответ. Когда мать нас с ним растащила, он сказал: "Я положу тысячу – и тебя не станет".

Рентгеновский снимок груди из архива Юрия Ткача, где видны, предположительно, пули

Это было 23-го, в тот день был называемый при Союзе субботник. С 29-го на 30 апреля в ночь я получил первое огнестрельное ранение и попал в реанимацию. Представитель местного райотдела тогдашнего и районный прокурор Займак Лариса Николаевна выбили дверь в мое жилье, оторвали металлический сейф, забрали его в райотдел – и там его ломали, достали оттуда законное охотничье ружье. До сих пор мне его не вернули. И там было 20 тысяч гривен. Эти деньги забрали. Следователь Титаренко пустил их в кредит. Год мне их не отдавали. Когда мать пожаловалась на генерального прокурора – только тогда, через год, отдали. Я пять суток лежал в реанимации. И не за что было лечиться. И пошел домой – все. Это первое было огнестрельное ранение.

– Подождите, Юрий. Кто по вам стрелял тогда: в 2010 году?

– Александр Поворознюк.

– Лично он?

– Лично он.

– Он приехал к вам куда-то? Где он стрелял?

– Дома, ночью.

– Приехал с чем? С автоматом, с пистолетом?

– Это было неустановленное оружие. Эти пули у меня в легких.

– До сих пор?

– Да. Мне тогда в реанимации – денег не было – вывели жидкость, и все. Воду, которая в легкое набралась, вывели. И я ушел. Потому что денег мне не отдавали. Эти мои деньги мне отдали через год.

– То есть в 2010 году Поворознюк стрелял в вас и у вас две пули сейчас в легких?

– Да. В правом легком – на снимке видно, что они есть. В 2013 году то же самое было. Тот же Поворознюк. Они прошли насквозь – левую сторону. Есть справка из приемного отделения Петровской центральной больницы.

– В 2013-м тоже Поворознюк по вам стрелял?

– Тоже он, да.

– Из чего?

– Неустановленное оружие. Ну, когда пуля прошла насквозь и хирург... В спине осталась под кожей. Это была малокалиберная пуля, она была сточенная. Стачивают для того, чтобы, когда она заходит внутрь, она начинала все ломать и крушить. Это сточенная называется – "смещенная пуля".

Ксерокопия справки из архива Юрия Ткача

– В 2014-м что было?

– Аналогично. Ночью. Это было перед Новым годом. Мне стукнули так, как и в прошлые годы, в окно. Залаяли собаки. Я вышел во двор. Выстрелил мне в грудь. Я позвонил по телефону на "102". Приехала опергруппа, забрала меня в больницу. Там посмотрел хирург, говорит... Там тоже Поворознюк стрелял. Все эти три раза нанес мне огнестрельные ранения Поворознюк Александр Григорьевич.

– А что он от вас хотел эти три раза? Почему он по вам стрелял?

– А я вам расскажу. Николай Васильевич покойный – это директор ЧСП – он был раньше заместителем начальника райотдела по оперативной части, который, будучи начальником, организовал в районе ОПГ. Дав свой ГАЗ-52, его личный, вооружив эту ОПГ. И отправлял в другие районы Кировоградской области, и они занимались похищением скота и всем, чем могли, а он считал деньги. Когда их задержало УБОП, этих членов ОПГ посадили, дали срок, а Николая Васильевича вытолкали на пенсию. После чего он стал директором ЧСП, затем заместителем главы районной администрации. Ему все было безнаказанно.

– Трижды Поворознюк по вам стрелял – чуть не убил. У вас две пули в легких до сих пор?

– Да.

– А расследование какое-нибудь было? Полиция или прокуратура – кто занимался расследованием этого?

– Никто ничего. По сей день никто ничего. Меня даже не признали потерпевшим. Никто ничего на мои обращения не раз... Как мать обращалась покойная, как я в Генпрокуратуру, в областную прокуратуру, в районную... Районный прокурор Апостолов даже не хочет слушать.

– А что, у Поворознюка так все там повязано?

– Выходит, так. Я столько раз жаловался на "102" на начальника райотдела Апостолова, на начальника следственного отделения Александрийского РО – они даже ответа не дают.

– Вы говорите, что когда он в третий раз по вам стрелял, он сказал: "Это привет от Зеленского", что ли?

– Нет. Это когда он в последний раз по мне стрелял. Это было на выпасе: когда ушли два животных, я их пошел возвращать. И тут в мою сторону едет джип 1001АА, останавливается – и идет автоматная очередь. Я падаю. И спасает бугор меня. Он сказал: "Это тебе от Зеленского". И уехал.

– А он что, сдурел?

– Тогда приезжала следователь. Ну где-то расстояние метров 40–50 было.

– Он что, с ума сошел, чтобы называть фамилию Зеленского? Он что, уже не в себе?

– А он всем говорит, что за ним стоят Зеленский и Кирилл Тимошенко. Я вам говорю. Вот как дети гуляют, есть мальчики. Они между собой подрались, и один мальчик говорит: "А я маме скажу". – "А я – папе". Так же и он говорит: "А я – Зеленскому или Кириллу [Тимошенко]".

– А что, люди в это верят?

– По крайней мере, в прокуратуре и местной полиции его боятся.

У него дома стоят вышки. На вышках охрана с автоматами повсюду. Да и в машине у него всего добра этого армейского...

– Скажите, он только к вам так относится? Только по вам стрелял? Есть ли еще люди, по которым он стрелял?

– Я вам скажу, что в 1990-х годах он расстрелял Михаила Никифорова. Тот стал инвалидом. Он его просто расстрелял. Так же, как и меня.

Была районная сессия. Бывший глава фермерского хозяйства Иван Великий, ныне покойный, пришел на сессию, вывел его за ухо и дал пинка под зад. Через некоторое время Иван Великий погиб.

Так же брошена была граната в Виталия Вертелецкого. Вертелецкий погиб.

Так же – фермерское хозяйство "Ласточка", Николай Охотный, ему сожгли техники на 12 миллионов.

– Да, о гибели Вертелецкого я что-то читал в интернете. Как будто Вертелецкий пришел к Поворознюку в кабинет и там его что-то... Взрыв был гранаты или у Вертелецкого взорвалась граната... Что там было на самом деле?

– Люди рассказывают, что Поворознюк приехал к Вертелецкому и [Левану] Цандекову на их фирму и что в помещении, в какой-то комнате, взорвалась граната и самого этого Поворознюка накрыла иконка и спасла его иконка. Ну как в помещении взорвалась граната?.. Его даже волной... Он сам бы уже не вышел оттуда. Тот убит, тот ранен... Люди все знают, что он бы оттуда не вышел. Его бы оглушило однозначно. А он даже не в пыли был.

– Скажите, в то время, когда по вам он стрелял, когда он по другим стрелял, кто-то был? Люди могут это подтвердить?

– Это было ночью у меня. Поблизости людей нет.

– А в других случаях?

– Ночь. Никифоров Михаил стал инвалидом из-за него. Это было уголовное дело в 90-е годы. Какое наказание отбыл Поворознюк, я не знаю. Я не буду говорить.

– Скажите, пожалуйста, он что любит стрелять вообще?

– Я не знаю. Но оружия у него много какого хочешь: армейского, тепловизоры... Все у него есть на вооружении. У него дома стоят вышки. На вышках охрана с автоматами повсюду. Да и в машине у него всего добра этого армейского... Такого добра, как у него, в райотделе, даже в ВСУ... Ну, может, сейчас есть, а в 2014-м такого даже в ВСУ не было. Снайперские винтовки, автоматы – все это у него есть.

– На чем он так поднялся? На чем он заработал деньги? Или он их украл где-то?

– На чем?.. Дядя был председателем суда, засевали площади... Плюс воровал что хотел. Безнаказанность была. Дядя – глава суда. Кто ему что может сделать? Украл. А что ему будет? Ничего не будет.

– Вы такое рассказываете... ХХІ век уже на дворе, но, с другой стороны, там где-то тоже, в Кировоградской области, был такой [Виктор] Лозинский, народный депутат, который убил человека и отсидел за это. Вы знаете об этом случае или нет?

– Да, был. Да, да, да. Была охота, и...

– Что это у вас происходит в Кировоградской области?

– А потому что в Киеве идут привычные перестановки в министерствах, а сюда оно не доходит – до местного руководства. Всех нужно менять. А сюда оно не доходит. Стал же Монастырский... Но Монастырский, ныне покойный... Может, что-то и навелось бы [порядок]...

– Слушайте, ну почему люди не выходят против такого бесправия такого. Почему они терпят Поворознюка такого, Лозинского?

– Ну а куда они денутся? Все в районе им скуплено. Людям нужна какая-нибудь работа. У него много земли, и эти люди работают на этой земле. И плюс кому нужны неприятности – чтобы сожгли, убили или избили?

– Боятся люди?

– Конечно, боятся.

– Он же с началом войны – Поворознюк – стал почти народным героем. Вы знаете об этом?

– Да, я знаю. Он присвоил себе звание генерал-майора. Откуда у него армейское образование? Где он его взял? У него нет никакого армейского... Как он мог стать генерал-майором? А его заместитель Бурковский Александр – тот капитан. Что у того образование – восемь классов, что у другого. Ну как можно себе такое звание?

– Ну он же что-то для Украины, наверное, делает. Или нет?

– Ничего он не делает. Что он может сделать? Он лично своего ничего не отдаст. Людское – да. Там забрал, может, что-то... Но я сомневаюсь.

– Ну пишут в интернете, что он и машины, какие-то джипы, дал для армии, и теробороной управляет в Петровом.

– Теробороны, во-первых, нет. Их забрали всех на войну. Он только их собрал, а их забрали на войну. Он к этому отношения не имеет. Ну и я вижу, возле военкомата стоит МАЗ, подъемный кран разбитый. Его нужно сдать на металлолом. Это то, что он отдал на войну.

– А сам Поворознюк – он же говорит, что он столько делает для Украины, что он такой патриот, что он все для фронта, все для победы... Он такой матерный, так в программах ругается...

– Ну да. Ничего. Я считаю, что он ничего хорошего не делает. Если люди что-то делают... А он проехал по людям, собрал и отдал. За счет этого он все делает. Он и копейки лишней не даст. У него есть футбольная команда. Вот на футбольную команду – да. А на войну – оно ему не сильно...

– Он все время в Петрово провел во время войны?

– Я не буду говорить. Я точно не знаю. Наверное. Ну, на войну он точно не пойдет. Такие люди не идут на войну.

Я поеду на экспертизу, если мне будет предоставлено. Но мне до сих пор никто ее не дает

– Скажите, пожалуйста... Я еще раз хочу повторить, подчеркнуть это: вы сказали, что лично Александр Григорьевич Поворознюк по вам трижды стрелял?

– Да.

– Вы сказали, что до сих пор две пули у вас в легких?

– Да. Я поеду на экспертизу, если мне будет это предоставлено. И все будет как положено. Судебно-медицинская экспертиза. Но мне до сих пор никто ее не дает: ни прокуратура, ни следователи – никто не дает.

– Смотрите. Эту программу я дам в эфир. Ее посмотрят сотни тысяч людей по всей Украине и по всему миру.

– Я согласен.

– После этого я обращусь в правоохранительные органы официально, дам эту программу правоохранительным органам и попрошу официально дать реакцию на ваше заявление. Потому что то, что вы сейчас говорите в эфире, – это фактически ваше заявление.

– Это официальное заявление.

– Вы готовы будете, если к вам придут следователи из Киева?

– Готов.

– Вы готовы свидетельствовать против Поворознюка?

– Да, да.

– Скажите, пожалуйста: вы мне не лжете сейчас о том, что он творил по отношению к вам? Это правда?

– Нет, это правда. Есть документы, что у меня две пули в легких. Все это есть. Что я стал калекой по его вине.

– О вас не может Поворознюк сказать: "Да это больной человек, душевнобольной, ему надо лечиться, он психически больной, нервный"? У вас есть обследование, что вы здоровы?

– Может быть. С его деньгами и с его властью может что угодно сказать. Я не сомневаюсь.

– Но его деньги не распространяются на Киев.

– Ну согласен. Я готов пройти экспертизу. Я с вами общаюсь – как вы считаете, нормальный?

– Я считаю, что да. То есть вы готовы к тому, чтобы пройти все необходимые экспертизы ради того, чтобы Поворознюк был наказан?

– Да. Чтобы он был наказан. Да.

– Если после выхода этой программы в эфир Поворознюк к вам лично приедет, что он вам может сказать и что вы ему можете ответить?

– Если он ко мне приедет, я позвоню по телефону на "102" и вызову опергруппу.

– Опергруппа приедет, как вы думаете?

– Я думаю, может и не приехать. И если, допустим, у нас никакого разговора не будет, я позвоню на "102" – и приедет опергруппа. Общаться с ним я не хочу. Я уже с ним пообщался. Я стал калекой из-за него.

– Как вы думаете, справедливость будет восстановлена относительно вас и Поворознюка?

– Я думаю, что Зеленский Владимир Александрович – наш президент – даст ему правовую оценку. Плюс Генеральная прокуратура, Служба безопасности и министерство, полиция оценят его действия.

– Как вы думаете, после того, как вы решились выйти в эфир и рассказать о Поворознюке, появятся еще в Петрово и в других селах Кировоградской области люди, против которых он совершил преступления и которые тоже выйдут в эфир?

– Я думаю, что нет. Я думаю, что он будет наказан. Ему этого достаточно будет. Люди будут и так довольны тем, что его накажут. Ну, будут к вам еще обращаться из-за его подвигов. Я думаю, он начнет отдавать паи, которые он людям не отдает. Все он будет отдавать. И успокоят его, я думаю.

– Юрий, я вам благодарен. Будьте здоровы.

– Спасибо. Я вам тоже благодарен. Спасибо.

– Спасибо.

Видео: В гостях у Гордона / YouTube